скачать книгу бесплатно
Я только улыбался и разводил руками. Пари есть пари. Долг чести.
– Опаздываешь, – буркнул Сгорбыш. Чем дольше он находился в «завязке», тем больше мрачнел.
– Извини. Я был вчера на банкете.
Он бросил на меня злой взгляд. И подозрительно спросил:
– Небось надрался?
– Горб, ты же знаешь: я не пью.
– Заливай!
– Ты меня пьяным видел?
– Выпивши.
– Врешь! Я всегда адекватен.
– Я и не говорил, что мордой в салат.
– Пить вредно.
– Все пьют, – начал бурчать он. – Особенно на халяву. Говорят, что не пьют, а на самом деле пьют. Нельзя не пить…
Я понял, что разговор о выпивке надо заканчивать.
И предложил:
– Закурим?
– А у тебя что, есть травка? – понизив голос, спросил он и начал оглядываться.
– Нет, конечно.
– А с чего ты вдруг решил закурить? – подозрительно спросил Сгорбыш.
– Чтобы отвлечь тебя от мыслей о…
Черт! Это было запретное слово! Он ухмыльнулся и вытащил из кармана мятую пачку сигарет. Одну протянул мне:
– На.
– Здесь нельзя курить, – попробовал отвертеться я.
– Пойдем на лестничную клетку.
– Ты мне мстишь, да? Хочешь отравить мои легкие этой дрянью в отместку за то, что я заставил тебя бросить пить?
– Ты мерзавец, сынок, – заявил Сгорбыш. – Ох, и мерзавец!
Я похолодел: он раскрыл мою тайну? Понял, что я его надул? Что это было липовое пари?
– Как будто ты никогда не пил и не курил! – продолжал он. – Пил, курил и развратничал. Ты и сейчас это делаешь, но решил надо мною поиздеваться. Над старым больным человеком.
– Курить я тебе не запрещаю, – возразил я, вздохнув с облегчением. Моя тайна сохранена.
– Что толку в сигарете, коли нет выпивки?
– Твою мать! – рявкнул я. Мое терпение лопнуло. – Мужик ты или не мужик?
– Я-то мужик, – ухмыльнулся Сгорбыш. – А вот ты-ы… Альфонс, вот ты кто!
Ах, вот до чего дошло! На личности перешли! Он хочет от меня избавиться. Оскорбить, чтобы я отказался от этой работы. И автоматически освободил бы его от данного слова. За каким чертом мне это нужно? Возиться с ним? Я уже собрался хлопнуть дверью и направиться прямиком в совет директоров, как вошла она. Хорошенькая блондиночка со вчерашнего банкета. Сказала:
– Здравствуйте. – И неуверенно начала оглядываться. – А где…
– Чего тебе надо, птаха? – нелюбезно спросил Сгорбыш.
«Задник» зашушукался.
– Ах, вот вы где! – сказала она, заметив меня.
– Мы разве знакомы? – пожал плечами я.
– Нет, но… Мне надо с вами поговорить.
Так и знал: она снимается в низкобюджетных сериалах! «Мне надо с вами поговорить». Кому охота, подсчитайте-ка, сколько раз эта фраза прозвучит в одной серии.
– Вчера, на банкете… – она замялась.
Сгорбыш соединил нас взглядом:
– Те-те-те… Так вот почему ты опоздал! Наш пострел везде поспел! Девушка, этот красавчик – бабник. Не доверяйте ему. Вы не первая сюда приходите. Наутро он даже не помнит ваши имена.
– Заткнись, – сказал я.
– Что вы себе позволяете! – вспыхнула блондиночка.
– Я позволяю? – сказали мы со Сгорбышем хором и переглянулись.
– Как вас зовут? – спросила блондиночка.
– Павел Сгорбыш.
– Леонид Петровский, – отрекомендовались мы оба.
– Я хотела бы поговорить с Леонидом.
– Перекур отменяется! – весело сказал я. – Девушка, могу я вас угостить чашечкой кофе?
– Кофе? Да, так будет лучше.
Сгорбыш проводил меня мрачным взглядом. Так и есть: он мне завидует. Моему успеху у женщин. Из нас двоих она выбрала меня. Я сопроводил ее в кафе, что было расположено на первом этаже. Время было раннее, народу немного. Мы сели за дальний столик.
– Кофе? – спросил я. – Или чего-нибудь еще? Пирожных, например.
– Только кофе. Двойной эспрессо.
Она заметно волновалась, и я подумал: с чего бы это? Но пошел за кофе. Поставил чашечку перед ней и чашечку перед собой. Подумал: не перейти ли на французский? Раз светская беседа? Или рано? Разговор начала она:
– Леонид, вчера на банкете… – Блондиночка замялась.
– А что на банкете? – невинно спросил я.
– Вы меня сфотографировали в тот момент, когда я поднималась на сцену.
– Было.
– Я споткнулась и… Со стороны могло показаться, что я пьяна. Но я вообще не пью! Красное вино, и то чуть-чуть. Просто у меня… У меня плохое зрение. Я сделала операцию, но с тех пор плохо вижу в темноте. Я споткнулась из-за этого. Я была абсолютно трезва!
– Бывает, – согласился я.
– Мне хотелось бы, чтобы эти снимки никуда не попали. Те, где я в неприглядном виде.
Поймите, моя карьера только начинается! – с отчаянием сказала она.
– А чем вы занимаетесь? Простите. Я знаю, что вы актриса. Я часто бываю в театре. Но вы сказали: карьера. Серьезное предложение?
– Да, – кивнула она. – Я прошла кастинг в сериал.
– А я-то думал… – разочарованно протянул я.
– Но надо же с чего-то начинать!
– Сколько вам лет?
– Двадцать два.
– А как вас зовут? – Я уже забыл, что отрекомендовался заядлым театралом.
– Олеся.
– Прекрасное имя! Олеся, вам так нужна эта роль?
– Очень! Поймите, у меня никого нет. В смысле, влиятельных знакомых. Мои родители люди простые. Я приехала в Москву из провинции, чудом поступила в театральное училище. Говорят, у меня талант. Но конкуренция огромная. Надо же с чего-то начинать, – повторила она. – Это, может быть, мой единственный шанс.
Я посмотрел на нее повнимательнее: неужели? В этой огромной куче, извиняюсь, дерьма отыскалась редкая жемчужина? Хорошая, чистая девушка. Честная девушка. Я неплохо знаю женщин: эта не врет. И как мило она краснеет!
– Олеся, я могу пригласить вас на ужин?
– Но я пришла насчет снимков.
– Так как насчет ужина?
– Не знаю. Нет.
Она оправдывала мои ожидания.
– У вас есть парень, так? – Мысленно я нарисовал портрет соперника: однокурсник, на лбу крупными буквами написано «я звезда», зато за душой ни гроша. Он скоро сопьется, предварительно сделав ей ребенка. Ее талант останется в борще и горе грязного белья, которое она каждый день будет талантливо стирать. И со столицей придется расстаться. Но ради ребенка она все стерпит, уедет домой, к маме, устроится на работу в библиотеку или в школу – вести театральный кружок… Эта девушка мне нравилась! Ох, как же она мне нравилась!
– У меня нет парня. Но…
– Что – но?
– Есть один человек… – она замялась. – Да вам-то какое дело?
– Если я приглашаю вас на ужин, значит, есть дело.
– Нет.
– А как же фотографии? Вы ведь хотите их получить?
– Ах вы…
Она резко встала. Столик покачнулся, кофе разлился. Я тоже вскочил:
– Извините. Даю честное слово, что эти фотографии никогда не увидят свет.
– Спасибо.
Она пошла к дверям.
– Олеся! – окликнул я.
Она обернулась и повторила:
– Нет.
Я улыбнулся. Допил кофе в прекрасном настроении. Вернулся в студию, счастливо улыбаясь.
– Что это с тобой, сынок? – спросил Сгорбыш.
– Прекрасная девушка, правда?
– Да, хороша, – кивнул он. И с чувством добавил: – Красавица!
– Я не это имею в виду. Не внешность.
