скачать книгу бесплатно
– Нас послали за помощью к некоему Леониду, – наконец-то совладав с голосом, произношу.
– Ну, – вздохнул блондин. – Я – Леонид. Что за помощь-то нужна? – и по его вновь ставшему высокомерным лицу, видно, что наше появление здесь, никак не вписывается в его планы.
– Клавдии Федотовне плохо, – ответила Надя. – Она без сознания, а у нас нет ни машины чтобы её отвезти, ни связи, для вызова неотложки.
– Ладно, посмотрим, – буркнул блондин. – Может неотложка и не понадобится. Серёга! – обернувшись куда-то назад, громогласно крикнул он.
Спустя минуту я увидела второго из моих «суженых». Крепыш не смог скрыть удивления: его брови приподнялись, и он с вопросом уставился на Леонида.
– А я-то, что? – отозвался на немой вопрос блондин. – Они сами пришли. Бери свои врачебные манатки, едем к Федотовне.
Ещё спустя пять минут мы уже тряслись по колдобинам на мощном внедорожнике. За рулём был Надин рыжик, справа от него сидел Леонид, ну а мы с Надей и крепышом – сзади. Причём оказавшийся врачом парень, сел рядом со мной, и несмотря на то, что салон был очень просторным, он так и норовил прижаться, совершенно не своевременно вызывая выработавшиеся за последние две ночи рефлексы. Проще говоря, я сейчас, вместо того, чтобы думать о том, как там хозяйка дома, жаждала оказаться в его объятиях и в нетерпении ёрзала на сиденье, ни в силах совладать с собственным телом.
Глава 7 Нежданный переезд
Хотя… может это моё взбудораженное открывшимися фактами сознание так шутило, и поэтому казалось, будто крепыш нет-нет да подбирается ко мне поближе, подгадывая это движение к очередной колдобине? Но в любом случае, реакция моего тела – бесит. Я же не кошка подзаборная, не шалава какая-то. Узнав, что меня сознательно пользовали два мужика злиться надо, а я… Я в полной растерянности. И ещё… ещё в голове не укладывается, что всё это вполне осознанно могла допустить Анина бабушка. Всё-таки как ни крути, а у деревенских, совсем другой менталитет, да и поколение её не знало свободной любви, а порнушки в интернете и по каналам кабельного в ночном эфире в те времена тоже не было. Да и сейчас, вряд ли она такое смотреть бы стала.
Что-то тут не так. Вот только как всё выяснить? Клавдию Федотовну, даже если в сознание придёт, расспрашивать сейчас, наверное, не стоит. Всё-таки возраст и лишние потрясения ей ни к чему. Анька? Она может и не знать всех нюансов, а у якобы «суженых» спросить… Бросила беглый взгляд на сидящего на переднем сиденье блондина и… засмотрелась! Хорош, зараза! Я непроизвольно губку закусила, не отрывая взгляда от его рта, а перед мысленным взором, наслаиваясь на реальные картинки, проносятся воспоминания из «снов». Как его губы меня целовали и где, тело тут же отозвалось волной желания…
Ну уж нет! Вот у кого-кого, а у них, после всего что между нами было, я точно не буду ничего узнавать! – одёрнула себя и отвела взгляд. Толку-то? Буду мямлить, краснеть и да, вот как сейчас, думать совсем не о том, чём следовало бы. Чёрт! Как теперь жить-то? Да, отсюда я уеду и больше никогда не встречу ни одного из них, но воспоминания-то некуда не денутся. Буду я всех последующих мужчин сравнивать с этими самцами. А как ни крути – они были более чем на высоте. И за что мне это? Мало что ли на моём недолгом веку бед было?
Так в размышлениях, а вернее, внутренних терзаниях, мы и приехали к дому Аниной бабушки. Стоило выбраться из машины и Сергей по-свойски буквально влетел в дом. Надя же дёрнула меня за рукав, намекая, что стоит задержаться во дворе.
– Ки-и-ир… – глядя на закрывшуюся за рыжиком дверь, протянула подруга. – Ты в судьбу веришь?
Взглянула я на неё и едва не расхохоталась: поверила, наивная! Но у подруги было настолько ошеломлённое выражение лица, что разочаровывать её я не решилась. Да и что сказать? Мне даже неведомо, что между ней и рыжиком было. Может и вправду он всего лишь зашёл, подождал пока девушка уснёт и смылся? Это я… мои…
– Эх! – в чувствах махнула я рукой. – Чему быть, Надь, того не миновать.
– Это он! Там, в том сне! Понимаешь? – не унималась она. – Нет, ну что ты, не веришь мне, да? – воззрилась на меня, подруга.
– Верю, верю… – вздыхаю, не зная: что делать? В дом идти не хочется, там эти двое. Тут оставаться, во-первых, холодно, а во-вторых, имеется риск, что не сдержусь и вывалю на Надюху всю суровую правду жизни. Может, это было бы и правильно, но… – Думаю, стоит вещи собрать, – говорю. – Если Анину бабушку в больницу заберут, нам тут делать нечего будет.
– Это да, – вмиг пригорюнилась подруга.
Жаль её. Вот сейчас голову забьёт глупостями, а потом страдать будет, когда всё пойдёт совсем не так, как она ожидала. Да что уж там? Я и сама хороша. Сны! Хороши сны, после которых вся комната вверх-дном, закрытые с вечера двери наутро оказываются открытыми, тело ломит как после усиленных тренировок, а во дворе мужские следы обнаруживаются, хотя в доме одни женщины.
Проскользнули мы в дом, миновали общую комнату, оказавшуюся к этому времени безлюдной. Судя по доносящимся из хозяйской спальни голосам, пожилую женщину перенесли туда.
– А может всё обойдётся? – уже возле дверей в наши комнаты, с надеждой бросила на меня взгляд подруга.
Я лишь плечами пожала, ну как ей объяснить, что после всего того, что узнала, сама оставаться здесь не хочу. Одно дело, если бы сама, сознательно с ними познакомилась и решив, что мы больше никогда в жизни не встретимся, пустилась во все тяжкие, а то, что они пользовались моим телом, благодаря обману и моей наивности, это уже совсем другое. И хорошо ещё, что только две ночи. Не случись сейчас беды с Аниной бабкой, я возможно все каникулы подстилкой им служила, выполняя их извращённые фантазии. Выматывалась же из-за бессонных ночей так, что мозги почти не соображали! Это вообще чудо, что приметить что-то сумела.
В таких вот раздумьях, мои вещи одна за другой летели в сумку. Я даже не могла понять на кого больше злюсь: на себя, на Аньку, на её бабушку, или на Леонида с Сергеем? Чёрт! Да они вообще для меня безымянными были. Устроили себе развлечение за чужой счёт. От меня конечно не убыло. Что уж там? Получила удовольствие, на которое никогда бы и ни за что не решилась в здравом уме. Но всё равно – обидно.
«Может, ты жалеешь, что всё закончилось и больше не повторится?» – поддел меня собственный внутренний голос. И, наверное, он прав. Но как можно признаться пусть и самой себе в подобном? Вот и я не смогла, продолжая убеждать себя, что обижена и оскорблена до глубины души.
Стук в дверь застал меня в тот момент, когда уложив все вещи, заканчивала застилать кровать. Неудобно было уезжать из чужого дома, оставив в комнате погром. Чтобы всё произошедшее не означало, но я не свинья какая-то. Да и вообще, не хотелось, чтобы что-то напоминало о моём присутствии в этом месте, «или о происходившем тут по ночам?» – подло поддел мой язвительный внутренний голос, было б время, вообще всё вымыла бы как следует, но пришлось ограничиться малым: разложить всё по местам, расправить кровать и… попытаться забыть.
– Мы едем в больницу, – тихо произнесла мнущаяся возле двери Аня.
– Я уже собралась, – закидывая сумку на плечо, говорю.
– Прости, – не отрывая взгляд от пола, ещё тише произнесла девушка.
– Зачем? – только и смогла спросить я, но тут за её спиной нарисовался Сергей.
– Самое необходимое я сделал, – произнёс он. – Но тянуть не стоит. Инсульт штука опасная.
– Да-да, – встрепенулась Аня. – Мы уже готовы, – добавила она и бросив в мою сторону какой-то странный взгляд, выскользнула за дверь.
Не желая оставаться один на один с крепышом, я поспешила следом за девушкой.
– И ни о чём не спросишь? – преградив мне путь, поинтересовался Сергей.
– Доктор, у вас пациент вот-вот скончается без вашего внимания, – не удержавшись от колкости, съязвила я, и выскользнув из капкана его рук, устремилась к выходу из дома, где переминалась с ноги на ногу навьюченная сумками Надя. – Где дом деда Степана? – уже возле дверей уточнила я, понимая, что в одну машину мы все не влезем, особенно с учётом состояния Аниной бабушки, а идти пешком до станции совершенно не хотелось.
– Вот, – промеж делом, Аня всучила нам с Надей две набитые верхом, здоровенные сумки. – Нам с бабушкой много не надо, – говорит, по-прежнему отводя взгляд. – Даже если вернёмся скоро, то всё равно пропадёт всё уже. А вам на праздник…
Переглянулись мы с Надькой, и забрали у неё торбы. Нам-то что? Пригодится. Денег почти нет, а новогоднюю ночь на голодный желудок отмечать не хочется. В конце концов, за Анькой должок остался. Вот вернётся в общагу, я с неё живой не слезу, пока не объяснит, что тут вообще творилось.
Сумки в руки взяла, а в душе подлой змеёй свила кольца надежда, что мои «суженые» сейчас скажут, что глупо уезжать в канун Нового Года и пригласят к себе. Дом-то там ого-го-го какой большой. Да, я буду ломаться, прежде чем позволю себя уговорить, а скорее всего всё же откажусь… Но…
Никто и не подумал нас задерживать. Объяснили, где нужного нам дедка разыскать и всё. Даже обидно, ей богу!
Вышли мы с Надюхой на дорогу. Морозно. Хоть тучи и разбежались, но солнышко сегодня совсем не пригревает почему-то. Мимо просигналив проехал уже знакомый нам джип, из окна которого в нашу сторону грустно взглянула Анька. Блондин, сидевший по-прежнему на переднем сиденье, даже голову не повернул. Ну да и ладно! Не больно-то и хотелось!
Хотя… Бравада это, а на самом-то деле, обидно настолько, что в горле болезненный комок встал, и даже сглотнуть не могу.
– Надеюсь ещё увидимся, – едва слышно прошептала подруга, глядя вслед удаляющейся машине. – Кир… – начала что-то говорить она, но я лишь отмахнулась.
Так и шли молча минут пятнадцать, пока не добрались до нужного дома. У знакомого дедка хоромы оказались славные – высокие, с резной отделкой и высоким крыльцом. Как нам и сказали на его крыше сидел петух. Нет, не настоящий, а флюгер. Хозяйские угодья охранял здоровенный пёс, тут же разразившийся лаем, стоило подойти поближе.
Потоптались мы возле калитки, решив, что хозяева сами на такой шумный «звонок» выйдут. Ан нет. Может дома нет никого? Перспектива добираться до станции пешком не радовала, путь-то неблизкий оказался как показала практика – часа два, а то и больше топать. Прошли мы во двор, благо псина на цепи была, взобрались на высокое крыльцо. Поискали звонок. Так его и не обнаружив, просто-напросто постучали.
Какое-то время ничего не происходило. Всё так же лаял пёс, всё также мороз щипал за нос и щёки, а потом, когда я уже собралась разворачиваться, мысленно готовясь к долгой пешей прогулке, дверь распахнулась и воззрившийся на нас дед Степан, охнул:
– Ох ты ж! А вы чего енто тут? Никак Федотовне что понадобилось?
– Здравствуйте. Спросить хотели, – говорю. – Не подвезёте до станции?
– Ежели срочно, то подвезу. Чего ж не подвезти-то? Вы в дом-то входите, чего на пороге торчать, – хозяин отступил в сторону, пропуская нас внутрь.
Вошли мы. Хорошо у него. Уютно, хотя женской руки и не чувствуется, видать один живёт. Молодец, дедок, порядок везде, только пыль кое-где, а так, ничего не разбросано, посуда чистая и на своих местах.
– И куда ж вы поедете? Неужто с Клавкой не заладилось что? – интересуется.
– В больницу Клавдию Федотовну только что увезли, – ответила Надя. – Аня с нею уехала, ну не оставаться же нам в чужом доме.
– Хм… – подёргал себя за куцую бородёнку дедок. – Вот оно как, оказывается… А! – он аж вскинулся весь, взирая с надеждой своими светло-серыми глазками. – Оставайтесь у меня, а?
– Э-э-э… – опешила я от такого неожиданного предложения, и хотела уже отказаться, но он продолжил:
– Ну а что? Дом у меня большой, не потесните. И мне веселее будет. Всё не одному куковать. Дети-то с внуками на тёплые моря подались, не хотят задницы в деревне морозить, – уже тише проворчал он. – Оставайтесь, а? – и переводит взгляд с меня на Надьку и обратно.
Стоит ли говорить, что подруга на меня тут же с мольбой уставилась. Оно и ясно – надеется «суженого» встретить наяву ещё хоть разочек. Вот же, наивная душа.
– А точно не потесним? – уточняю.
– Стал бы я зазывать, коль места жалко было б! – взмахнул руками старик. – Так что? Остаётесь? Если нет, так отвезу, конечно… – нехотя добавил он, продолжая с надеждой смотреть на нас.
– Ай! – теперь уже я рукой махнула и озвучила своё решения, пока не передумала: – Остаёмся, дед Степан. Спасибо что приютить решили.
– Так я ж только рад, – заулыбался хозяин. – Думаете одному тут сильно весело живётся? Вот порой к Федотовне поболтать заезжал. А по деревне-то жилых домов не так уж много осталось, в основном дачники. А им – залётным, до местных стариков дела нет. Ну и молодым с нами тоже неинтересно. Вы вот сюда проходите, – поманил он нас. – Вы в одной комнате или порознь? Как хотите? – спрашивает.
– Лучше в двух, – решила обнаглеть я, и тут же пояснила: – Мы с Надюшкой в одной комнате в общежитии друг другу пуще пареной репы надоели.
– Ну вот тогда, – произносит, распахивая две двери. – Выбирайте, – добавил он, а у меня дежавю, вспоминается как те же слова нам с Надей Аня в доме своей бабушки говорила.
Разложили мы вещи, взялись сумки Анькой собранные разбирать. Оказалось, что она практически всё, что мы вчера наготовили нам отдала. И салаты в одноразовые пакеты выложены оказались, и мясо в печке запечённое в пищевую плёнку завёрнуто, и торт аккуратно упакован, и спиртное на праздник предназначенное, ну и то, что закуплено заранее на две недели, типа сосисок, колбасы и прочего. Вот и когда успела-то всё собрать, спрашивается? Дед суетится, раскладывая всё по полочкам в холодильнике. Да приговаривал:
– Вот это знатный праздник у нас будет… Вот так подвезло старому… Вы ж не думайте, я с пониманием. Сейчас в лес схожу ёлочку срублю. Достанем игрушки с чердака… Только пыльно там. Их же лет десять, наверное, не доставали…
Глава 8 Обретение родни
Усадил нас хозяин за стол, чаем угостил. Расспросил о том, что с Федотовной стряслось, потом показал, где находится лаз на чердак и лестница, наказав к его приходу коробку с игрушками новогодними отыскать и треногу для её установки, описав предварительно, как та выглядеть должна, а сам в лес, за ёлкой, ушёл.
Чердак в отличии от дома оказался жутко пыльным, захламлённым и затянутым паутиной, ну и да, тут конечно не так морозно, как на улице, но тоже холодно оказалось. Чего здесь только не было: и фуфайки старые, и корзины, и мешки с чем-то явно ненужным, коль они таким слоем пыли покрыться успели. Ну и да, коробок тут тоже оказалось немало, но мы справились – нашли. Правда, обчихались все и извозюкались как свинки.
Спустившись вышли как есть – без верхней одёжки на улицу, отряхнулись и клацая зубами от холода, вернулись в дом. Быстренько умылись, переоделись, и поставили чайник собираясь отогреваться. Благо, после нашего первого чаепития на столе банка с малиновым вареньем осталась и мы, недолго думая на него поднасели, так сказать, в качестве профилактики от простуды. Хотя вкусно было, с этим не поспоришь.
Дед Степан вернулся часа через полтора. Ёлочка оказалась душистой и шикарной, хоть и не такой большой как та, что осталась во дворе Клавдии Федотовны. Под дедовы шутки-прибаутки нарядили лесную красавицу. Как-то легко рядом с ним было, все былые терзания ни то чтобы забылись, но ушли на второй план. А там уж и время обеда подоспело.
– Сейчас картохи наварим, – любуясь творением рук наших, произнёс дедок. – Солонину достану. Огурчики, помидорчики.
– Так есть же готовое, – воззрилась я на хозяина дома.
– Не-е-е, то у нас к ночи пир будет, – пошёл в отказ он. – Иначе и праздник не заметим, если сейчас всего напробуемся. А у меня этого добра хватает, – ставя кастрюльку с водой на огонь, говорит. – Эх… Только хлеба свежего нема… – пригорюнился он.
– А магазин есть? – тут же отозвалась Надя.
– Есть, как же не быть? – вскинулся дедок. – Сходишь? Я денег вот дам… – он пошёл в сторону одной из дверей, за которой очевидно располагалась его спальня.
– Не надо! – крикнула ему вслед подруга. – Уж на хлеб-то у меня хватит, – добила уже тише.
В общем, Надя ушла, а мы с дедом Степаном, непрестанно болтая о том, о сём, принялись обед готовить: я картошки начистила, он в погреб за банкой солений слазал, из холодильника шмат солонины достал и нарезав её кусочками, обжарил. Пока она шкворчала на сковороде, я чуть слюной не изошлась, до того умопомрачительным оказался исходящий от этого нехитрого блюда аромат. Вскоре в доме, от печи и газовой плиты стало невыносимо жарко, пришлось форточку открыть, проветрить. И вот, всё готово уже, а Надьки всё нет да нет. Я заволновалась даже:
– Может очередь в магазине? – произношу.
– Может, конечно, и так, – отвечает беспокойно поглядывающий в окно дедок. – Вот только магазин недолго сегодня работает. Лидке, продавщице нашей, тоже домой надобно к празднику готовиться. Думается мне, закрылась она уже. И идти тут недалече, не заплутает. А вот и наша гулёна заявилась, – добавляет, а с улицы доносится едва слышный звук захлопывающейся дверцы в машине.
– Кто это там? – интересуюсь, решив, что к нашему хозяину ещё гости пожаловали, а то вдруг сейчас выпроводит?
Но увидеть ничего, кроме идущей по двору подруги не успела. Если машина и была, то уже успела отъехать, оказавшись вне поля зрения.
Вошла сияющая как начищенный медяк Надька. Выставила на стол несколько буханок серого хлеба, пару батонов и… вот чего-чего не ожидала от неё, так это покупки баночки красной икры и вакуумной упаковки с форелью слабой соли в нарезке.
– Жируешь, – покачала я головой. – Зачем, Надь? У нас и так всего хватает.
– А это не я, – улыбнулась подруга. – Это – презент.
Вот только на вопросы она отвечать явно не собиралась, что по лицу было видно, пришлось любопытство своё спрятать до поры до времени. Имелось у меня одно предположение, и оно вовсе не радовало. Ну и ладно, дождёмся Нового Года, а там, после того, как выпьем, всё и выведаю. У Надьки после первого же глотка чего-либо спиртосодержащего, язык за зубами не держится. Нет, чужие тайны она ни за что не выболтает, что я особенно ценю в подруге, а вот свои, как на духу выложит.
Сели за стол, и то ли я такая голодная была, то ли у деда картошка какая-то особенная и жутко вкусная, да и солонина показалась мне ещё тем деликатесом. А если учесть, что всё это со свежим, ещё хрустящим хлебушком… М-м-м… Попив чаю с остатками всё того же малинового варенья, принялись со стола убирать. Я вызвалась пыль протереть в доме и полы вымыть. Всё-таки считается, что этой ночью мы войдём в новый год, а значит и в новую жизнь. А чистый лист, должен быть – чистым. Хозяин отнекиваться не стал. Притащил мне воды с колодца, добавил туда кипятка из чайника, вручил тряпки и ушёл по каким-то своим делам во двор.
Кручусь-верчусь, стараясь отвлечься от одолевающих меня мыслей, а Надька села у окошка, сидит и мечтательно на дорогу смотрит, будто чего-то ждёт.
– Кого ты там гипнотизируешь? – спрашиваю.
– Никого, – рассеяно отвечает подруга, а у самой таинственная полуулыбка по губам нет-нет да проскользнёт.
– Может, поможешь всё-таки? – говорю. – Нас приютили, надо хоть чем-то за добро отплатить.
– Может… – отозвалась Надька, но с места так и не тронулась.
– Вот только не говори, что опять суженого видела, – решила я изменить тактику допроса, коль уж помощи ждать не приходится.
– Кир, ты завидуешь, да? – наконец-то повернула в мою сторону вполне осмысленное лицо, подруга, а я аж растерялась от подобного заявления.
– И в мыслях не было, – отмахнулась я и продолжила пыль вытирать, ощущая, что Надя до сих пор не сводит с меня взгляда.
В общем, ясно. Влюбилась девчонка. Вот такой – рассеянной я никогда её прежде не видела, а ведь она встречалась с ребятами, у неё личная жизнь куда более активная и насыщенная, нежели у меня. Одно я поняла однозначно: ничего из моей истории рассказывать ей теперь нельзя. Не поверит, не поймёт, ещё и обидится, считая, что я специально на её любимого и его друзей наговариваю. Жаль, что всё так сложилось. Нет, если у неё всё получится, я буду только рада. Главное, чтобы потом не пришло время слёзы лить. Грустно только, что единственный человек, которому можно довериться, рассказав о произошедшем в доме Аниной бабушки – мне теперь не поверит.
Увлечённо намывая всё, углубилась в свои мысли: однозначно без участия Аниной бабки дело не обошлось. Всё-таки Сергей и Леонид как-то попадали в её дом, и началось это с той самой ночи – гадания. Что ей двигало? Зачем она пошла на подобное? И Аня, судя по всему, была в курсе дела, поэтому нет-нет да порывалась что-то сказать, но вечно проглатывала рвущиеся наружу слова под строгим взглядом бабушки. Может им денег больших пообещали за спонтанное развлечение? Гадко, но вполне возможно. Хотя и не верится, что пожилая женщина пошла бы на такое. Но не зря же говорят, что деньги не пахнут? Всё зависит от размера вознаграждения. И судя по дачке и машине, не знаю уж как Сергей и рыжик, а Леонид далеко не беден. Вот и бесится с жиру видимо. Одни миллионы в казино сливают, другие, в безумно дорогих ресторанах, где стакан сока стоит как половина папиной квартиры, а третьи, возможно, ищут таких вот эксклюзивных развлечений.
– Уегозила, егоза, – беззлобно пробурчал, вошедший в общую комнату дед Степан. – Ох ты ж, хозяюшка! – поцокал он языком, оглядываясь по сторонам. – У меня такой красоты уже лет пять не было, если не больше, – говорит.
В раздумьях, я и не заметила куда делась сидевшая, тихо словно мышка, Надюха. А вот же, судя по словам хозяина убежала уже куда-то. Ну да и ладно, потом всё равно как на духу всё выложит.
– А как же дети ваши? – интересуюсь, недоумевая, неужто приезжая не помогают.
– А что дети? Приедет дочка летом на выходные пару раз, мне и то в радость, – отмахнулся дед. – У них работа. Да и отдыхать на морях любят, а не тут.
– Так вы что ж, почти весь год один здесь живёте? А в город к себе не зовут?
– Что я в этом их городе не видел? Съездил как-то. Чуть не задохнулся. Не-е-ет, вам молодым того не понять, а нам – старикам, воздух свежий нужен и покой.
– Тяжело ведь хозяйство держать, – говорю.
