скачать книгу бесплатно
Одно касание
Екатерина Андреева
Жизнь Виолет Деламар нелегка, но понятна. Она торгует травами и лекарствами в своей лавке, пытается хоть как-то удержаться на плаву в память о погибшей матери. Но череда размеренных будней прерывается визитом главаря бандитской шайки «Мёртвые огни». Ему нужны не травы и лекарства, а дар, которым обладает девушка. Виолет Деламар – орте. Потомок Стихий, сошедших к людям тысячи лет назад, чтобы править, но ушедших уже столь давно, что память об этом сохранили лишь сказания. Каждый орте умеет управлять стихиями, но не каждый способен, как Виолет, заглядывать сквозь погребальный саван в жизнь погибшего. Таких, как она, называют ведающими. И именно эта способность заинтересовала Фила Колпера.Виолет оказывается втянута в проблемы государственного масштаба. Ей придётся найти выход из сложившейся ситуации, решить свалившиеся на голову проблемы и суметь не пойти на сделку с совестью.
Екатерина Андреева
Одно касание
Глава 1
(Виолет)
– Виолет, девочка моя, у тебя есть та чудесная мазь от боли в ноге? – пожилая жительница Троплета растянула морщинистые губы в улыбке. – Она так хорошо мне помогла. Но теперь болит другое колено, а мазь закончилась.
– Конечно, миссис Плам.
– Ах, ты так выручишь пожилую женщину. – покупательница не переставала улыбаться, заискивающе глядя на меня. – Какая же чудесная девочка. Ты настоящее благословение для нашего захудалого городишки.
Слова женщины вызвали лёгкую усмешку. Я развернулась и скрылась в подсобке. Пошумев склянками и несколько раз чихнув от пыли, неспешно вернулась в основной зал своей лавки и поставила на прилавок небольшую стеклянную баночку, наполненную жидковатой мазью ярко-зелёного цвета. Посетительница буквально засияла, протянув к ней руку, будто нищий к погнутому медяку, валяющемуся на обочине.
– Не так быстро, миссис Плам. Вы ещё не заплатили за прошлое лекарство. – моя ладонь опустилась на баночку, не давая проворной старушке получить в руки заветную мазь.
– И как же я могла забыть! – запричитала женщина, принявшаяся слишком активно рыться в многочисленных сумочках, висящих на поясе. – Где же он… Ах, ну как же!
Я тяжело вздохнула – в миссис Плам несправедливо погибала драматическая актриса.
– Девочка моя, я снова всё потратила на рынке. – она так хорошо входила в роль бедной и несчастной старушки, что ей сложно было не поверить. Даже если знать, что миссис Плам достаточно состоятельная владелица крупной пекарни. – Но в следующий раз я обязательно верну тебе долг! Прошу, выручи соседку! Альба никогда не отказывала.
Очередные пустые обещания. Следовало бы выгнать хозяйку пекарни и оставить без лекарства, но имя матери, невзначай слетевшее с губ посетительницы, выбило воздух из груди. Она никогда не отказывала нуждающимся в помощи и умудрялась всегда держать лавку на плаву. Я же, унаследовав её сострадание, не имела предпринимательской жилки и едва сводила концы с концами.
– Ладно. – я сжала зубы, но всё же придвинула баночку с мазью поближе к покупательнице. – Но это в последний раз, миссис Плам.
Глаза пожилой женщины заблестели, и она прижала морщинистую руку ко рту, силясь унять эмоции.
– Ах, милая Виолет. Ты так же добра, как твоя мама. Альба любуется на тебя с небосвода и испытывает гордость.
При очередном упоминании мамы в носу предательски защипало. Пять лет – слишком маленький срок для скорбящего ребёнка. Даже не смотря на то, что в свои девятнадцать я уже считалась взрослой женщиной, внутри всё ещё сидела маленькая девочка, которой очень не хватало родительской ласки и совета.
Тишина стала неуютной. Миссис Плам, осознав, что разбередила старую рану, нервно закашляла, переступая с ноги на ногу и засуетилась.
– Ну, я побегу… Заходи ко мне в булочную за свежим хлебом и пирожками завтра. Я распоряжусь, чтобы моя забывчивая невестка сделала тебе скидку.
– Спасибо. Обязательно загляну. – улыбка на моих губах вышла достаточно естественной. Только вот про забывчивость невестки миссис Плам не лукавила: та уже не раз грешила тем, что брала с меня полную стоимость. Впрочем, яблоко от яблони упало недалеко, и даже отсутствие кровного родства между женщинами не помешало им породниться духовно.
Миссис Плам виновато улыбнулась, будто читала мои мысли, и поспешно покинула лавку, скрипнув дверью на прощанье. Проводив её тяжёлым вздохом, я упёрлась локтями в высокую стойку и вздохнула.
В золотых лучах предзакатного солнца, падающих сквозь решётчатые окна, вальсировали пылинки, и в носу вновь защипало. Пустые баночки для лекарств, стоящие за спиной, ловя солнечный свет, рассыпали по полу разноцветные блики, несколько разбавляя его заурядную серость. Лавка – всё, что осталось от мамы. Я не смогла спасти её, а теперь пытаюсь держать на плаву её детище. Но все попытки лишь отсрочили неизбежное: уже скоро наступит тот день, когда нужда заставит меня продать труд всей жизни Альбы Деламар. Мама всегда учила: будь сильной и смелой, не отказывай в помощи другу и не подставляй спину врагу. Как же не хватает её совета сейчас, когда неспособность крепче сжать свою судьбу в руках заставляет выть.
Это случилось пять лет назад. Тот вечер, когда на нас в чаще леса напала стая волков, навсегда разделил жизнь на «до» и «после». До этого дня, прошедшего красной чертой по линии жизни, всё было понятно: я уже несколько лет помогала маме в лавке, делала с ней лекарства и иногда выбиралась собирать травы, хотя большую часть мы всё же покупали. После того рокового вечера я осталась одна.
В ящике под прилавком хранился кошель, в который собиралась вся прибыль. Тощий, как помойный кот. В этом месяце снова не хватит денег пополнить запасы, иссякающие в преддверии зимы. Сбережений едва хватит на оплату налогов и покупку еды. Но даже это осознание не давало силы взять себя в руки и перестать продавать лекарства в долг. Тем более, что доброй половине посетителей лавки требовалось снадобье для улучшение памяти.
– Хватит о грустном! Нужно прибраться. – слова были адресованы пустоте.
Шагая почти бесшумно, я вышла в центр длинного узкого помещения лавки и глубоко вздохнула. Решётчатое окно во всю стену и входная дверь оказались по правую руку, а широкая отполированная до блеска стойка из светлого дерева и стена, вдоль которой от пола до потолка стояли шкафчики с травами, баночками и снадобьями, оказалась слева. Медленное дыхание стало поверхностным, и я прикрыла глаза, сложив перед собой руки на уровне живота, а пальцы направила от себя. Сила, не желающая подчиняться, завибрировала в попытке вырваться, будто необъезженный конь. В ответ я лишь сильнее сжала руки, начавшие нагреваться. Медленно, боясь спугнуть стихию, повернула одну ладонь пальцами к потолку и чуть развела руки. Кости запястий ломило от боли, но сдаваться было поздно – магия, пусть и продолжала сопротивляться, но подчинилась. Постепенно боль ушла, оставляя после себя лишь покалывание и тепло. Пылинки, покорные моей воле, гонясь друг с другом наперегонки, начали слетаться к центру помещения. Они бежали отовсюду: с самых высоких полок, с лепестков сушёных трав, из щелей в оконной раме. В этой магической гонке они, преодолев все препятствия, слиплись друг с другом, образовав небольшой ком земли, парящий между ладоней. Как только последняя соринка срослась с остальной грязью, я шумно выдохнула и открыла глаза.
– И в лавке чисто и тренировка состоялась. – довольная собой, я бросила комочек земли в жестяное ведро с мусором.
За спиной скрипнула входная дверь, впуская в помещение вместо ожидаемого свежего воздуха, кислый запах пота.
– Лавка закрыта… – по спине пробежал холодок. Стараясь не выдать испуга, я медленно развернулась, желая взглянуть в лицо непрошенному гостю. Сам по себе запах не значил ничего: ко мне часто заходили работники порта, от которых исходил аромат, способный свалить буйвола с ног. Но именно сейчас шестое чувство подсказывало, что от вошедшего в лавку мужчины следует ждать беды.
– Да где же она закрыта, птичка моя? Раз я вошёл, значит открыта. – невысокий, но поразительно широкоплечий мужчина неприятно хохотнул.
– Кажется, у тебя со слухом проблемы. – лёгким взмахом руки я указала на дверь и тут же отругала себя, но останавливаться было поздно. – И убирайся, пока я не позвала стражу.
– Заткнись, девка. У нашего босса есть для тебя работёнка. – от былого настроя мужчины не осталось ничего: улыбка превратилась в оскал, а озорной блеск в глазах стал напоминать отсветы на острие ножа. В лавку вошёл ещё один мужчина, и к своему ужасу я узнала в нем одного из головорезов разбойничьей шайки «Мёртвые огни».
Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, я ввязывалась в сомнительные авантюры. Но они никогда не были полностью незаконными. Как правило кто-то из родственников умершего желал узнать, где он прятал свои сбережения. В этом помогал мой дар: особое проявление магии, которое позволяло, прикасаясь к трупу, увидеть какие-то важные события из его жизни. Чаще всего это были последние минуты перед смертью, реже – тёплые воспоминания или эмоциональные моменты. Эти видения можно было направлять с помощью предметов, принадлежащих покойному. Но влиять на дар и управлять им я не умела, поэтому частенько сделки срывались, ведь в расплывчатом пятне видений было невозможно угадать, зарыл погибший свои сбережения под яблоней в саду или под дубом в лесу.
Все заработанные таким путём деньги шли на поддержание лавки: ремонт, покупка редких трав и расходников, налоги. Гордиться причин не было, но эти нечастые заказы помогали сводить концы с концами, что несколько заглушало голос совести. Но та работа, которую могли предложить «Мёртвые огни» была очень сомнительного толка. Взяться за такое дело – подписать себе смертный приговор.
– Вам лучше уйти, господа. Мне нечем вам помочь. Если кто-то из вашей банды ранен, то обратитесь к лекарям. – голос стал таким твёрдым, что едва не лопнул и не сорвался на хрип.
– У меня есть предложение получше. – в это мгновение дверь снова скрипнула и в лавку вошли ещё двое головорезов, увеличивая численный перевес. Вошедший первым сделал пару шагов ко мне, оттесняя к стойке. – Ты заткнёшься и пойдёшь с нами, благодаря отца-Солнце за то, что босс решил предложить тебе работу.
Надеяться было не на что: для вечернего патруля слишком рано, местные жители не помогут, а моя слабая магия смогла бы разве что рассмешить головорезов.
– Язык проглотила? – бандит сделал ещё шаг, когда за его спиной скрипнула входная дверь. Из груди едва не вырвался вздох облегчения, стоило красно-оранжевой форме стража попасть в поле моего зрения. Хоть банда «Мёртвые огни» и имела большое влияние в Троплете и за его пределами, в открытых конфликт с законом они никогда не вступали.
– Привет, Виолет. У тебя сегодня людно. – страж скользнул взглядом по спинам моих гостей и ободряюще улыбнулся. По выражению моего лица он сразу понял всю бедственность положения и как бы невзначай положил ладонь на рукоять короткого меча.
Стоящий ближе всех ко мне разбойник оскалился и резко развернулся, но замер, ощутив на своём плече ладонь одного из подельников. Все четверо медленно, не желая спровоцировать конфликт, развернулись к вошедшему стражу.
– Да вот, зашли за успокоительными травками для Пьеро. Он у нас парень буйный. – разбойник бросил не предвещавший ничего хорошего взгляд через плечо и вновь обернулся к представителю закона. – Уже уходим.
– Так уходите. – спокойно ответил мужчина и отошёл в сторону, освобождая проход к двери.
Провожаемые тихим скрипом несмазанных петель разбойники покинули лавку. Только после этого я позволила себе выдохнуть и смахнуть пот, выступивший на лбу.
– Спасибо, Ганс. – ладонь легла на грудь в безуспешной попытке унять бешеный ритм сердца, готового выпрыгнуть в руки. Медленно, не вполне веря в своё спасение, я прошла за стойку. – Могу чем-то помочь?
Молодой мужчина, направленный в составе гарнизона стражей из столицы в Троплет, покраснел, а ведь ещё мгновенье назад он был смел и собран. Ганс часто заглядывал в лавку, чтобы купить мазь от ушибов и принести с собой какие-то подарки для меня. Несложно было догадаться, что тем самым страж пытался ухаживать за мной, но ответного интереса он не вызывал. Любопытные соседи, заметившие, как часто парень бывает в моей лавке, уже пустили слухи о нашем романе. Под их слишком пристальными взглядами я часто задумывалась, а что же лучше: любить или быть любимой. Принять ухаживания Ганса и получить в его лице надёжную опору, но заменить яркое чувство спокойным уважением, или отказаться от тихой гавани и шагнуть в бурное море. Я всегда выбирала работу в лавке.
– Мазь от ушибов закончилась. У нас новый старший в подразделении. От него пощады на тренировках можно не ждать. – Ганс смущённо улыбнулся. – А твоя мазь творит чудеса.
– Секретный рецепт нашей семьи. – я присела, чтобы найти нужную мазь. Бурая смесь из трав и отваров воняла так, что слезились глаза, но от ушибов помогала великолепно. – Нашла!
Я резко встала и вздрогнула, едва не уткнувшись лицом в широкую грудь подошедшего ближе и наклонившегося через стойку Ганса. Мы замерли, не желая показывать свой испуг. Страж тяжело дышал, а я судорожно соображала, как понизить градус неловкости.
– Прими её в знак благодарности. – я медленно отступила на шаг назад и протянула баночку с лекарством. – За то, что выручил.
– Так не пойдёт, Виолет. – парень положил на стойку несколько серебряных монет и тоже сделал шаг назад. – Спасать тех, кто в этом нуждается – моя работа. Корона платит за неё более чем щедро. А это, – он кивнул на баночку в моих руках, – твоя работа. Чтобы в мире сохранялся баланс, каждый труд должен справедливо оплачиваться. Иначе чем я лучше забывчивой миссис Плам?
– Дважды предлагать не придётся. – ладонь легла на монеты и ловким движением смахнула их в карман. Они легли тяжёлым грузом, будто сам факт того, что я взяла плату за лекарство, был чем-то неправильным. Ведь Ганс – хороший парень, который помогает людям. Захотелось тряхнуть головой, чтобы прогнать эти дурацкие мысли.
Страж тепло улыбнулся, ещё раз поблагодарил и покинул лавку, а я тут же поспешила к двери и заперла её.
– Головорезы Фила Колпера так просто не успокоятся. Лучше мне на сегодня закончить работу.
Солнце мазнуло по вымытому несколько дней назад стеклу последними кровавыми лучами и скрылось за горизонтом. Ещё несколько минут назад рамы бросали на пол косой клетчатый рисунок и вот он пропал. Соседние лавки так же, как и моя, уже закрывались, но открывались таверны, кабаки и менее безопасные злачные места, в которых каждый желающий за несколько монет мог получить выпивку и сносную еду.
Полная надежды сбежать от встречи с людьми Фила и немного развеяться, я накинула на плечи серый плащ с капюшоном и выскользнула на улицу через заднюю дверь лавки. Таверна, в которую ноги сами несли, находилась почти в центре города и являлась одной из лучших в Троплете: по выходным там выступали бродячие артисты и танцевали девушки, облачённые в яркие наряды.
Поток уставших после тяжёлого рабочего дня трудяг, спешащих в кабаки и таверны в надежде промочить горло и обменяться сплетнями и слухами со знакомыми, увлёк меня в нужном направлении. Средний рост, серый плащ, капюшон, скрывающий лицо – сносная маскировка, позволяющая не привлекать лишнего внимания. До «Белого лотоса» удалось добраться без ненужных приключений.
Таверна встретила запахом пива и чудесным ароматом мясного рагу, вкуснее которого не найти во всём Валансисе. Внутри оказалось немноголюдно: было занято всего несколько столиков у камина, а большое помещение основного зала, оставалось пустым. Деревянные колонны, подпирающие потолок, были украшены венками из сухих цветов, яркими лентами и гирляндами из разноцветной бумаги. Несколько дней назад весь город отмечал праздник начала осени, песнями и танцами благодаря стихии за урожайное лето. Дома, лавки и таверны каждый украшал по своему вкусу. Но неизменным оставалось использование цветных лент и гирлянд из бумажных фонариков.
– Ви! Рада тебя видеть. – не успела я и пикнуть, как оказалась сжата в объятьях. Маргарита дружила ещё с моей мамой и являлась хозяйкой таверны уже больше двадцати лет. Несмотря на преклонный возраст, Маргарита Флоренция великолепно выглядела: высокая и широкоплечая женщина внушала уважение и трепет посетителям таверны.
– Добрый вечер, мадам Флоренция. – дышать становилось всё сложнее.
– Зови меня просто Марго. Сколько раз я должна повторить?
– Воздух… – я уже хрипела.
Женщина спохватилась и отошла на шаг назад.
– Прости, милая.
Маргарита повела меня к одному из лучших столиков. Её тёплые чувства ко мне были вызваны не только их дружбой с моей мамой, но и тем, что в прошлом году я спасла её годовалую внучку. Девочка тяжело заболела, она не могла пить даже воду. Маргарита прибежала ко мне с внучкой на руках среди ночи и так сильно колотила в дверь, что разбудила не только меня, но и людей в нескольких соседних домах. Ужас, которым были наполнены её глаза, останется в моей памяти навсегда. Через несколько недель девочка поправилась и с тех пор я не плачу за пятничные ужины в «Белом лотосе».
– Можно рагу и пива? – я сняла плащ и опустилась на стул. Женщина ушла, чтобы распорядиться по поводу заказа.
Я осторожно заозиралась, пытаясь рассмотреть, что за посетители сидят в таверне. В камине весело плясало пламя, отбрасывая отсветы на лица мужчин, занявших столик неподалёку: работяги, которых я частенько видела в порту. Никто из них подозрений не вызывал. Шайка Колпера не утруждала себя законной работой. За ещё одним столиком сидели четыре молодые девушки. Две из них работали в ткацкой лавке, а двух других я встречала только во время служб в церкви Солнца.
Пока я была занята ужином, в таверну быстро прибывали всё новые и новые посетители. Миска с мясным рагу быстро опустела, как и первая кружка пива. Насытившись, я так лениво потягивала вторую, что не заметила, как к моему столу подошли трое молодых мужчин.
– Составим компанию?
Одного из них я знала: сын кузнеца, который часто заходил в мою лавку по мелким поручениям матери. Он всегда краснел и смущался, когда находился со мной один на один. Сейчас же, в компании своих друзей, выглядел гораздо увереннее. Либо выпитый алкоголь придал ему смелости, либо он боялся ударить в грязь лицом перед товарищами.
– Найдите другой столик. – я едва глянула на парней, не давая им ни единого шанса принять хоть какое-то движение за интерес к их скромным персонам. Подошедшие не были дурны собой: все трое высокие, хорошо сложенные, а сына кузнеца без ложной скромности можно назвать красивым. Но моя первая и единственная юношеская влюблённость закончилась разбитым сердцем, поэтому новых отношений я не искала, как и случайных знакомств.
– Да брось. Ты же Виолетта? – один из дружков сына кузнеца воспринял мой отказ как кокетство. Он отодвинул стул и присел рядом. От него сильно пахло пивом, а взгляд с трудом сосредоточился на моем лице. Под одобрительные смешки своего товарища, он наклонился ко мне ближе. – А ты хорошенькая.
Со стороны всё выглядело как беседа: к красивой молодой девушке подошли трое парней, чтобы пообщаться. Только вот желания вести диалог с изрядно набравшимся глупцом у меня не было.
– Во-первых, меня зовут Виолет. – я медленно подняла взгляд на сына кузнеца, в надежде призвать его к благоразумию. Впрочем, присмотревшись, быстро поняла, что бесполезно. Он, как и его друг, был пьян. – Во-вторых, лучше бы вам, мальчики, найти другой столик. Давайте не будем устраивать скандал в таверне моей доброй подруги.
– Да ладно тебе. Чего такая недотрога? Нравится, когда настаивают? – второй парень плюхнулся на стул рядом со мной. В его руке что-то блеснуло, поймав отствет пламени.
Тело отреагировало быстрее мозга. Напряжение из-за визита головорезов, проблем с деньгами и висящей надо мной ответственностью лопнуло, выбрасывая в кровь адреналин и заставляя действовать. Я сложила ладони перед собой на уровне живота, направив пальцы от себя, резко развернула на девяносто градусов одну из рук и чуть развела их. Те же движения, что несколько часов назад помогли избавить лавку от пыли. Но совершенно иной результат: моё лицо осветил раскалённый добела маленький шар из огня.
– Отойди! – я буквально рычала. На висках выступили капли пота, а зубы сжались так сильно, что челюсть свело. Умелый маг создал бы такой шарик не напрягаясь. А если потребовалось бы защищаться, то тот послушным псом летал бы по таверне, пробивая тела врагов. Мой же, подрагивая, сохранялся пока был зажат между ладоней. Он не обжигал хозяйку, но был способен навредить противникам.
Парень, что желал познакомиться и подсел вторым, подскочил и уронил на пол небольшую металлическую флягу – именно она поймала отблеск пламени и сработала пусковым механизмом для моих натянутых нервов. С губ сорвался шумный вдох.
– Отвалите. – я резко развела ладони в стороны, подхватила свой плащ и выбежала из таверны, не обернувшись. Только краем глаза заметила, как вытянулись лица несостоявшихся ухажёров.
Я чертыхалась себе под нос весь путь до дома. Прохладный ветерок быстро высушил пот на лбу и висках и попытался забраться за шиворот. Лишь отойдя на приличное расстояние от трактира, я зашла в подворотню и позволила себе привалиться к деревянной стене. Шумный выдох вырвался облачком пара изо рта. Слишком холодно для первого месяца осени. Потребовалось несколько долгих минут, чтобы вернуть себе самообладание и контроль. Встреча с подонками Колпера испугала сильнее, чем можно было подумать. Домой идти не хотелось, но шататься по улице уже не казалось такой хорошей идеей. Особенно если взять во внимание то, как я сорвалась на пьяных дураках, которые просто хотели общества красивой девушки.
Поплотнее укутавшись в плащ, я поспешила домой.
Небольшая комната и несколько кладовых, которые были моим жилищем, находились над лавкой. Чтобы попасть в спальню, нужно было подняться по узкой крутой лестнице в подсобке. Но не успела я ступить на порог, как поняла, что что-то не так – дверь заднего входа не была заперта. В темноте я нащупала какую-то палку, стоящую у стены. Сжав её до побелевших костяшек, ступила в торговый зал.
Мужчины, стоявшие у двери в кладовку, похоже не услышали, как я вошла. Несколько ударов палкой по широкой спине ближайшего стали неожиданностью. Время будто замедлилось: первый, охнув, осел на пол, и я занесла палку, чтобы ударить второго, но он оказался слишком шустрым и перехватил моё оружие, выдернув из рук. Бой закончился даже не начавшись, а десяток головорезов, толпящихся в лавке, намекали на победу нападавших. Иных вариантов, кроме героического побега, не оставалось. Но не успела я сделать и шага, как кто-то схватил за волосы и поволок обратно в зал.
– Какая резвая девчонка. – низкий, хриплый и властный голос мог принадлежать только одному человеку – Филу Колперу.
Лица того, кто грубо бросил меня на пол не было видно. Стоило его пальцам разжаться, я подскочила на ноги и попыталась броситься наутёк, но противники окружили.
– Куда ты так торопишься, Виолет? – голос Фила вибрировал от сдерживаемого смеха. – Ты ведь хотела мне что-то сказать.
Безрассудная смелость и неразумная гордость взяли верх над тихим голоском здравомыслия. Я наградила окруживших меня мужчин испепеляющим взглядом и медленно поправила одежду и причёску. Лишь после этого удостоила Колпера взглядом.
– Прости, чай не предложу. – процедила сквозь зубы.
– Как-нибудь обойдусь. – он усмехнулся.
Взгляд карих глаз буквально пригвоздил меня к месту. Внутри бушевала ярость, но вместе с ней было понимание – это безвыходное положение. Достаточно красивое лицо Фила Колпера по диагонали пересекал безобразный шрам, делая его отталкивающим. Мы сверлили друг друга взглядами, пока он не рассмеялся.
– А ты мне нравишься, девочка. – его хохот быстро подхватили его шестёрки.
– Убирайся из моего дома. – мне сложно было разделить его веселье.
– Какая ты негостеприимная. – Фил отошёл к стойке и опёрся на неё локтем. – А вдруг мне нужны лекарства, и я пришёл за ними?
– Ничем не могу помочь. Лавка закрыта. – я безразлично пожала плечами. – Надеюсь, сдохнешь в муках. Пока.
Кто-то грубо схватил меня за плечо и развернул так резко, что окружающий мир крутанулся.
– Стоп. – занесённая для удара рука замерла. – Мы ведь деловые люди, Бартон. Мы пришли вести переговоры, а не драться.
– Я не буду ни о чём с вами договариваться. Каждый знает, что если связаться с вашей шайкой, то ты либо скатишься в ту же канаву, в которой при свете солнца сидят твои дружки, либо тебя в ней найдут с перерезанным горлом.
– Виолет, я хочу предложить тебе сделку, которая будет очень выгодна для нас обоих. – Фил приблизился. Будто тряпичную куклу развернул меня к себе и грубо сжал мозолистыми пальцами подбородок. – Если ты поможешь мне, то получишь в награду свою бесполезную жизнь. Если откажешься, то тебе не понравится то, что сделают мои парни. Согласись, щедро.
Я изо всех сил ткнула Колпера в грудь, вынуждая отойти. Безвыходность сделала меня безрассудной.
