скачать книгу бесплатно
Помимо произошедшего культурного сдвига – перехода от работы в семейной атмосфере к работе в среде компании – была и другая причина, по которой работа в «Юве» оказалась сложной для меня: болельщики клуба ненавидели меня. Почему? Потому что в прошлом я был игроком «Ромы» и «Милана». Когда я работал в «Парме», мы сражались с «Ювентусом» за титул, так что они просто на дух меня не переносили. Большую часть времени работы я встречал их за пределами тренировочной базы, где они караулили меня, чтобы подразнить. Это правда – в Италии такое случается. Завоевать сердца фанатов было очень сложной задачей.
Я оставался в «Ювентусе» больше двух лет, пока меня не уволили и оттуда, и следующие четыре месяца я опять просидел без работы. Лидерская дуга в «Ювентусе» была пройдена еще до того, как я был готов на нее ступить. По правде говоря, мне, наверное, даже не стоило браться за эту работу, но этот опыт показал мне, каково это – работать в большом клубе, управлять которым и было моей целью.
Возвращение домой: «Милан»
Долгое время казалось, что теперь я вернусь в «Парму», к относительному спокойствию своего родного региона. Однако это решение, которое могло стать шагом назад в моей карьере, было отменено в последнюю минуту звонком из клуба, в котором я прожил наилучшие моменты своей карьеры игрока, – из «Милана». «Милан» только что проиграл «Торино» 0:1, и, как выяснилось, моя кандидатура была на уме у генерального директора «Милана» Адриано Галлиани. Несколькими днями ранее он говорил со мной на другие темы, и во время нашего с ним разговора я проговорился, что собираюсь вновь подписать контракт с «Пармой».
После игры с «Торино» Галлиани переговорил с Сильвио Берлускони, владельцем клуба, и они решились на смену тренера, сразу же сконцентрировав свое внимание на мне как на желаемом кандидате на замену, очевидно надеясь, что я еще не подписал соглашение с «Пармой». Этот конкретный период ухаживаний оказался совсем недолгим. Галлиани быстро набрал мой номер, и я сказал ему, что завтра собираюсь подписывать контракт с «Пармой».
Был понедельник, когда я уже собирался подписывать контракт с официальными лицами «Пармы», и тут мне позвонил Галлиани. Я уже обо всем условился с «Пармой», а тремя днями ранее пожал руку клубному президенту Калисто Танци.
– Ты подписал контракт с «Пармой»? – спросил Галлиани.
– Нет, еще нет, но я еду туда сейчас, – сказал я.
– Я еду к тебе домой, – сказал Галлиани.
– Зачем?
– Я поговорил с Берлускони, и мы договорились, что ты придешь сюда, в «Милан». Мы готовы и ждем тебя.
И я выключил свой телефон.
Естественно, как только я подписал контракт с «Миланом», я включил телефон снова. Мне нужно было позвонить Танци в «Парму». Я сказал ему: «Простите, но «Милан» – моя семья. Я играл там, и мне очень жаль, что так вышло – надеюсь, вы поймете». И он сказал: «Я все понимаю». Даже теперь, 15 лет спустя, я не уверен, что Танци это говорил всерьез. Он и правда был большим боссом: он был основателем и главным акционером корпорации Parmalat, которая почти что единолично владела футбольным клубом «Парма», а впоследствии его обвиняли в одном из крупнейших банкротств Европы, после чего он получил тюремный срок. Я должен был действовать прагматично. У преданности и честности есть свои границы. Насколько «Парма» была бы предана мне, если бы сезон вдруг начался неудачно? А «Милан» был моей семьей, и именно семье надо быть преданным в первую очередь.
Мне нужно было позвонить Танци в «Парму». Я сказал ему: «Простите, но «Милан» – моя семья».
Я прибыл в Милан в ноябре 2001-го и моментально почувствовал, что я дома. Команда, впрочем, была совсем другим делом, там все было не так гладко. Возвращение домой не всегда легко дается, и первые шесть месяцев выдались тяжелыми. На трансферном рынке нам удалось заполучить Кларенса Зеедорфа и Алессандро Несту, выдающихся игроков. Несте было 27, он был на пике и стоил нам огромных денег. Изначально генеральный директор никак не мог убедить Берлускони заплатить такую сумму за игрока, поскольку компания Берлускони испытывала финансовые трудности. Он не хотел рисковать, попадая под огонь общественного мнения и представая перед людьми транжирой – тем более он не хотел платить за такого игрока, как Неста, всего лишь защитника. Неста должен был обойтись клубу в 30 миллионов евро, но даже эту цену я должен был убедить Берлускони заплатить за него, потому что он был жизненно необходим команде. Ограничения, с которыми вынуждены считаться управляющие организацией, не всегда очевидны общественности, и хотя менеджеры постоянно работают под взором публики, этот взор не всегда может проникать в самую суть причин, побудивших их к конкретным действиям.
Я считал Несту настолько необходимым команде игроком, что решил попытаться убедить Берлускони самостоятельно. Он был тогда в Дании, и я сказал ему: «Президент, все хотят выиграть Лигу чемпионов, но если вы не купите Несту, мы ее не выиграем точно. Дайте мне Несту, и я дам вам победу в Лиге чемпионов». В конечном счете сделка оказалась великолепным решением для нас обоих. Он купил Несту, а я дал ему Лигу чемпионов. Позднее мы выиграли еще одну Лигу чемпионов и еще раз вышли в финал, полуфинал, четвертьфинал – для клуба это был фантастический период.
Моя лидерская дуга в «Милане» вышла самой длинной на данный момент развития моей карьеры – восемь лет, – а длительность пребывания на посту дала мне возможность со временем изменять игроков, постепенно трансформируя команду в соответствии с моим собственным видением. Самые радикальные перемены потребовались вначале – это было необходимостью, поскольку состав был недостаточно хорош для больших побед. В мой первый сезон мы закончили чемпионат лишь четвертыми, ухватив последнюю путевку в Лигу чемпионов, что означало проход через квалификационный раунд в начале следующего сезона. Однако с учетом того, что я пришел в клуб только в ноябре и не провел полноценную предсезонку и не отработал сезон от начала, четвертое место в чемпионате было хорошим результатом. На следующий год прибыли Зеедорф и Неста, а также другие игроки, и Ривалдо в их числе. У нас уже был в составе Руй Кошта, и эти четыре игрока стали для меня ключевыми, потому как я знал о желании президента несколько изменить стиль команды после Капелло и его последователей. Команды Капелло были очень хорошо организованы, но, вероятно, они не выдавали игру того стиля, что хотел видеть президент. Это было не последний раз, когда передо мной ставили задачу изменить стиль команды, чтобы сделать его более подходящим для владельцев и для болельщиков.
С приходом всех этих новичков в команду мы столкнулись с другой трудностью, которая заключалась в том, как сделать так, чтобы все эти невероятные мастера оставались довольны своим положением в клубе. Не все могли играть в каждом матче, но талантливые игроки хотят именно этого, играть постоянно. В полузащите нам со временем пришлось как-то умещать Кака, Дженнаро Гаттузо, Руя Кошту, Андреа Пирло, Зеедорфа и Ривалдо, а впереди у нас были Креспо, Андрей Шевченко, Йон Даль Томассон и Филиппо Индзаги. Задачей, стоявшей перед нами, было сделать так, чтобы все они были довольны своей ролью в команде, но при этом не забывать и о развитии самой команды. Атмосфера в «Милане» была хорошей, что чрезвычайно важно, и футболисты знали, что они – члены фантастической команды, играющей за великий клуб, так что им было проще принять тот факт, что они не будут играть в каждом матче. Разумеется, у нас были трудности, но с каждой из них мы разбирались индивидуально.
Дайте мне Несту, и я дам вам победу в Лиге чемпионов.
В начале моего первого полноценного сезона нам предстояла игра в Лиге чемпионов, и Ривалдо, который не провел с командой полноценную предсезонку и не прошел подготовку к матчу, оказался на скамейке запасных. Я пытался объяснить ему, что он выйдет на поле через три дня, но он сказал:
– Ривалдо никогда не сидел на скамейке.
Я сказал ему:
– Хорошо, все когда-то бывает в первый раз, и теперь пришло время твоего первого раза.
– Нет, нет, – повторял он мне. – Ривалдо не сядет на скамейку.
Я сказал:
– Ривалдо, тебе придется сесть на скамейку.
Тогда он просто встал и поехал домой.
По-настоящему особенным игрокам трудно бывает понять, почему они не могут выйти на поле, даже если они нездоровы и готовы играть лишь на 80 %. Они добиваются величия потому, что хотят играть в каждом матче, не важно, травмированы они или здоровы. Эта черта характера присуща чемпионам. Клуб поговорил с Ривалдо, пообщался с его агентом, и он вернулся, отсидев на скамейке игру против «Модены», незначительный матч. Только после этого с ним снова заговорил я. Я сказал: «Слушай, это делается для тебя, не для нас. Тебе не нужно переживать, потому что такое может произойти сегодня с тобой, а может случиться в следующей игре с любым другим игроком. У нас много матчей, и ротация позволит тебе быть свежее, когда настанет время сыграть в следующей игре».
До этого периода «Милан» не мог похвастать большими успехами, но клуб уже стоял на их пороге. Мы строили команду, двигавшуюся к этой цели. Мы выиграли Лигу чемпионов в 2003-м, и этот успех закрепил веру среди игроков в то, что они выступают за великий клуб. Они поняли, что иногда будут играть, а иногда нет. Стало легче управлять большими звездами, потому что все наши игроки были большими звездами.
Другим вызовом в таком большом клубе, как «Милан», было управление конкуренцией среди игроков. В начале Кристиан Аббьяти был вратарем номером один, а Дида – его сменщиком. Так что Дида вынужден был ждать шанса. К счастью для него – и несчастью для его конкурента – Аббьяти сломал ребро и на время выбыл из строя. Дида занял его место в его отсутствие, так что, когда Аббьяти вернулся после травмы, я вынужден был сказать ему, что теперь Дида – наш первый номер и он продолжит им быть, поскольку отлично справлялся со своей работой. Он хорошо принял этот факт и продолжил быть резервным вратарем, пока со временем его не «ушли» из команды. Так все происходит в больших клубах. Нужно ждать своего шанса, а потом не упускать его. И когда ты ловишь свой шанс, ты должен помнить о том, что на твое место будут претенденты. В больших клубах нет места самоуспокоенности, и очень важно, чтобы игроки помнили о том, что, если они хорошо проявят себя, получив шанс, они будут иметь возможность играть за команду и дальше; Аббьяти хорошо знал это и отнесся к ситуации как настоящий профессионал.
Я покину «Милан», только если клуб захочет, чтобы я ушел. Я готов прибыть в Мадрид, но только если «Милан» меня отпустит.
В «Милане» мы здорово проводили время, выиграли две Лиги чемпионов и скудетто – чемпионский титул в Серии А, – а кроме того, я был дома в окружении своей футбольной семьи, но со временем наши отношения охладели, и обе стороны стали немного уставать друг от друга. Восемь лет – долгий срок, и Берлускони вновь захотел что-то поменять. Я хотел того же. Я хотел попробовать поработать за пределами страны.
Прежде я уже договаривался о контракте с «Реалом», все было оговорено, но я сказал испанскому клубу: «Я покину «Милан», только если клуб захочет, чтобы я ушел. Я готов прибыть в Мадрид, но только если «Милан» меня отпустит». В контракте даже был пункт, гласивший: «Этот контракт вступит в силу только в случае согласия клуба «Милан»». Когда я сказал Галлиани о представившейся мне возможности, он сказал: «Нет-нет-нет, оставайся. Ты должен остаться». Так что тогда я остался. Галлиани продемонстрировал большую веру в меня, точно так же как и «Мадрид», когда они убеждали меня. Ничто не может быть так важно, как ощущение того, что тебя любят и ценят.
На следующий год интерес проявлял уже «Челси», и с ними у меня состоялся тот же разговор: «Я поговорю с «Миланом», и если «Милан» захочет, чтобы я остался, я останусь». Когда в этот раз я говорил с Галлиани, он был честен и сказал: «Это может быть неплохой идеей». Время пришло.
Успех на экспорт: парень «Челси»
«Челси» изначально начал «ухаживать» за мной с двух встреч в мае 2008-го, случились они в Женеве и в Париже. Менеджерская должность в клубе вскоре должна была освободиться, поскольку сменщика Жозе Моуриньо, Авраама Гранта, вскоре и самого должны были сменить кем-то новым. Необходимость сохранять переговоры в тайне привела к тому, что «ухаживания» «Челси» вскоре приняли слегка комичный оборот, не в последнюю очередь потому, что факт встречи между такими людьми, как Роман Абрамович и я, было трудно держать в секрете, и почти сразу, в течение пары часов, прошедших с нашей с ним парижской встречи, всякую надежду на сохранение тайны разрушил Адриано Галлиани, позвонивший с вопросом о том, как все прошло. Тогда я не получил этой работы, потому что владелец клуба предпочел мне кандидатуру Луиса Фелипе Сколари, предположительно по причине моего плохого английского.
Сколари оказался не слишком эффективным вариантом для «Челси», и в начале 2009-го клуб отправил его в отставку. Гус Хиддинк был приглашен на роль кризисного менеджера до конца сезона, и внезапно я вновь оказался в списках претендентов. Вновь повторился весь процесс прохождения собеседования, продолжились наши «тайные» встречи с Абрамовичем и его приближенными. В феврале 2009-го руководитель футбольных операций «Челси» Майк Форд в течение шести недель проводил серию встреч со мной и моим ассистентом Бруно Демичелисом. Для меня было необычно то, что на этих встречах мы обсуждали такие ключевые вопросы, как видение будущего «Челси», действующая модель клубного управления, важнейшие стратегические цели клуба, использование разного рода данных, моделирование выступлений, управление звездами клуба и условия, которые, на мой взгляд, требовались для достижения успеха с «Челси». Майк с большими подробностями опрашивал меня по всем этим и многим другим вопросам.
Этот период «ухаживаний» со стороны клуба был очень интенсивным и непохожим ни на один другой ни с одним другим клубом. В марте я дал согласие возглавить команду, приступить к работе предстояло в июне, а после того как я поставил свою подпись под контрактом, Майк очень здорово мне помог понять организационную структуру клуба, отличительные черты работы в премьер-лиге, рассказал о селекционной политике «Челси» и озвучил ожидания владельца – хотя они и так были мне абсолютно ясны и понятны. Нас с Бруно привезли в Голландию, где мы должны были в течение недели проходить курс интенсивного изучения английского языка: занятия начинались с 8 утра и заканчивались в 8 вечера. Если в предыдущий раз незнание языка стало для меня препятствием, то в этот раз я решил, что с таким препятствием уже не столкнусь; мне нравится, когда меня считают хорошим студентом, поэтому за язык я взялся основательно. Вскоре после того, как я приступил к исполнению своих обязанностей, я провел свою первую пресс-конференцию в «Челси» и говорил на английском перед лицом более чем двух сотен журналистов. Разумеется, я нервничал, но остался доволен собой.
В раздевалке «Челси» было очень много персонажей с крепким характером, и я убежден, что мои собственные карьерные успехи помогли мне в начале работы с этими игроками. Когда приходишь в клуб с двумя победами в Лиге чемпионов за плечами, ты, как правило, внушаешь игрокам большое уважение к себе – но это только поначалу. Этот медовый месяц в отношениях с футболистами всегда длится недолго, потому что незамедлительно после его окончания они смотрят на тебя с вопросом: «Что этот дядя может мне дать?»
Я не стал менять стиль тренировочных занятий. Игроки чувствовали, что им комфортно работать так, а значит, было правильно сохранить привычный им порядок вещей. Однако мы изменили стиль игры, и это по-своему помогло футболистам, потому что им пришлось концентрировать внимание на изучении нового, а это всегда мотивирует показывать себя с наилучшей стороны. Разумеется, как это случилось впоследствии и в «Реале», мы вынуждены были изменять то, как мы играем, потому что владелец ожидал от команды иного подхода к стилю. На одной из первых наших встреч с Абрамовичем он сказал мне: «Я хочу найти менеджера, который привьет моей команде собственную идентичность. Когда я вижу «Барселону» или «Манчестер Юнайтед», я вижу у этих команд свою идентичность, когда я смотрю матчи «Челси», я не могу разглядеть никакой идентичности». Так что мы изменили стиль игры – стали больше играть во владение и контроль. А есть ли способ контролировать мяч и владеть им лучше, чем с таким игроком, как Андреа Пирло, в составе? Мы пытались подписать его, но осуществить трансфер оказалось нереально, так что вначале я ставил на его позицию Майкла Эссьена, который хорошо адаптировался там и стал одним из лучших на этой позиции.
Начало моей работы в «Челси» выдалось славным. Я возглавил команду перед началом предсезонного турне по Соединенным Штатам, в рамках которого мы выиграли все матчи. Мои идеи, мысли и подход к игре, как казалось, были восприняты игроками очень хорошо. Мы начали регулярный сезон очень удачно, выиграв 14 из первых 16 матчей во всех турнирах. Однако даже в те моменты появлялись сигналы, свидетельствующие о том, что отношения с владельцем клуба могут быть полны трудностей. По ходу той впечатляющей серии побед мы проиграли «Уигану» 1:3. На мой взгляд, это было обычное недоразумение, такое иногда случается в футболе, но на следующее утро Абрамович явился на тренировочную базу с требованием объяснить случившееся. Я пытался слушать его и не отвечать слишком импульсивно, но, вероятно, мне следовало лучше подготовиться к его приходу и дать ему заготовленные ответы. Я должен был распознать в его тогдашнем приходе первый красный флажок, показанный мне. Для меня такого рода взаимоотношения с владельцем были чем-то новым – даже Берлускони не был столь требователен.
Этот медовый месяц в отношениях с футболистами всегда длится недолго, потому что незамедлительно после его окончания они смотрят на тебя с вопросом: «Что этот дядя может мне дать?»
С наступлением декабря мы уже боролись за чемпионство в премьер-лиге, идя первыми-вторыми, а кроме того, выиграли свою группу в Лиге чемпионов. В первой стадии плей-офф нам выпал «Интер» – и, разумеется, Жозе Моуриньо. Давление и ожидания от этого матча были колоссальными, хотя до матчей оставалось еще целых два месяца. 2010-й мы начали с очень мощных выступлений в Кубке Англии, но в феврале меня поразило двумя ударами молнии, которые серьезно сказались на моих отношениях с Абрамовичем. Сначала нас разбил дома «Манчестер Сити» (2:4), что было скверно, поскольку соперник нас переборол на поле и перехитрил тактически. На следующий день он назначил встречу на 9 утра, чтобы добиться объяснений, почему такое произошло. Абрамович всегда недоволен этими «неожиданными» поражениями – поражениями, которые, как он считает, с «Челси» случаться не должны. Вторым, куда худшим ударом грома стало выездное поражение от «Интера» в первом матче нашего с ними противостояния в Лиге чемпионов.
Когда мы проиграли «Интеру» и ответный матч дома (0:1), меня впервые за время работы в «Челси» атаковали СМИ. Медовый месяц давно уже был в прошлом. На следующий день Абрамович выступил перед группой игроков, требуя от них ответов. Этот эпизод стал для меня еще одним уроком, научившим правильно себя вести с президентами такого типа; и вновь я выбрал не отвечать агрессией на агрессию, ибо это было не в моем стиле. Мне нравится проходить трудные периоды, думая хладнокровно и последовательно анализируя проблемы и их причины. Когда «Интер» Моуриньо выиграл турнир в том сезоне – достичь этой цели в «Челси» он не смог, – для меня это был плохой знак. Вероятно, то было началом конца для меня, вторым красным флагом, уже куда большего размера.
Мы выбыли из Лиги чемпионов, но я поставил перед игроками новую цель – выиграть золотой дубль, победив в премьер-лиге и Кубке Англии одновременно впервые в истории «Челси». Я поставил в раздевалке флипчарт, на котором обозначил наш путь к новому достижению, рассказал игрокам, что в XX веке только четырем командам доводилось делать дубль, а в XXI веке такая команда была только одна – «Арсенал», который выиграл дубль в 2002-м, восемью годами ранее. Победа в двух турнирах стала нашей новой целью.
Вот здесь крепкие отношения с игроками и дали о себе знать. Футболисты знали, что владелец наседает на меня, и чувствовали, что подвели меня. Они начали играть за меня; они почувствовали, что обязаны мне, и блестяще ответили на трудности.
В итоге мы одержали множество побед, многие из них с большой разницей в счете – мы забивали много голов, и в конце концов в последнем туре чемпионата разгромили «Уиган» 8:0 и взяли чемпионский титул. Неделю спустя мы выиграли финал Кубка Англии у «Портсмута», оформив золотой дубль. К моему удивлению, после финального матча мне не было предложено продлить мой трехлетний контракт. По правде говоря, такой вариант даже не обсуждался. Все это говорило о том, что мне вывесили очередной красный флаг.
Впереди были новые тревожные звоночки. Летом клуб не совершил никаких крупных приобретений, а нескольким возрастным игрокам, таким как Михаэль Баллак, не предложили заключить новые контракты. Меня попросили повысить до первой команды пятерых выпускников клубной академии, введя их в состав из 25 человек, и я выполнил просьбу. Первую игру нового сезона мы выиграли со счетом 6:0, но меня все равно вызвали «на порку», как говорят в Англии, в дом Абрамовича, чтобы покритиковать игру команды. Еще один красный флаг – а сыграна была всего одна игра в сезоне.
Мы продолжили мощно выступать вначале и шли первыми в таблице до тех пор, пока не наступила ноябрьская полоса неудач. Мы проиграли «Ливерпулю» 0:2, а несколькими днями позже был уволен мой ассистент Рэй Уилкинс. Еще один урок для меня. Я мог сражаться с большим упорством, но уже знал, что все предрешено. Майкл Эменало, глава скаутского отдела клуба, изучающий соперников, был назначен моим помощником, а я был вынужден представлять его команде. Игроки, англичане в особенности, были недовольны таким поворотом событий.
Я был удивлен, когда клуб решил избавиться от Уилкинса. Со мной его увольнение не обсуждалось. В мой первый год в клубе Рэй, разумеется, был важен по той причине, что знал язык – он говорил по-итальянски – и был примером для подражания для других игроков. Во второй сезон я мог бы справиться без него – хотя определенно и не хотел его ухода. Клуб принял решение – Рэй уже был уволен. Когда Абрамович решил сделать Эменало помощником тренера – моим ассистентом, – я сказал клубу, что не нуждаюсь в новом помощнике. У меня уже были Пол Клемент и Бруно Демичелис, и втроем мы отлично со всем справлялись.
С Эменало у меня не было никаких личных проблем, но он некомфортно чувствовал себя в своей новой роли. Он не привык к роли помощника менеджера – он был компетентным скаутом, – но клуб все равно назначил его на эту должность. Ему явно некомфортно было находиться рядом с игроками, потому что они знали его по работе на другой должности, а не в этой новой роли.
В январе клуб провернул два громких трансфера, купив Фернандо Торреса у «Ливерпуля» и Давида Луиса у «Бенфики», что подняло командный дух, но совсем ненадолго. К сожалению, Торрес не блистал после череды травм в «Ливерпуле». В апреле мы играли против «Манчестер Юнайтед» в четвертьфинале Лиги чемпионов с тем ощущением, что должны победить, чтобы спасти свой сезон. В ночь перед ответным матчем Абрамович выступил перед игроками, сказав, что они должны побеждать, иначе летом команду будут ждать большие перемены. Мне лично он сказал, что, если мы проиграем, я могу не возвращаться к работе в команде. Я не был уверен, всерьез ли он это говорит или нет. Мы проиграли, а я вернулся на работу, хотя и чувствовал себя осужденным, идущим на смертную казнь. И вновь предположу, что мог вступить в конфликт с владельцем, но мне это казалось лишенным всякого смысла.
В последнем матче сезона мы проиграли 0:1 «Эвертону». Мне сказали, что генеральный директор уже покидал на своей машине стадион, когда ему позвонили и сказали: «Развернись и поезжай назад сказать Карло, что он уволен». Думаю, что логика этого решения состояла в том, что не было никакого смысла чего-то ждать и объявлять мне об увольнении позже. По крайней мере, так я смог нормально попрощаться с игроками и сотрудниками клуба перед началом межсезонья. В тот вечер, когда команда вернулась в Лондон, игроки-ветераны – Дидье Дрогба, Джон Терри, Фрэнк Лэмпард и другие – повели меня в ресторан на ужин за парой бокалов. Такого в моей карьере прежде не случалось. Думаю, что игрокам я понравился.
Период моей работы в «Челси» развивался по аналогичной дуге. Мы добились невероятного достижения, сделав в первый сезон дубль из побед в чемпионате и Кубке, играя в стиле, которого требовал от нас владелец, но за этим последовали неизбежный пробел, охлаждение в отношениях с владельцем и мое, пожалуй, весьма жесткое увольнение. Однако временные рамки, в которые все это уложилось, стали чем-то новым для меня после длительного периода работы в «Милане».
Он считал, что я слишком добр по отношению к игрокам, и со временем все сильнее укреплялся во мнении, что по этой причине в группе творилось что-то неладное.
В первый сезон результаты и стиль игры, казалось, устраивают владельца, однако теперь, оглядываясь назад, в прошлое, я понимаю, что эти красные флаги, о которых я упоминал выше, были предупреждениями, которые я не заметил. Во второй сезон я увидел приближение конца за многие месяцы до его наступления, так же как это случилось потом в «Мадриде». Стали ходить слухи, что я отдаю больше предпочтений английским игрокам, нежели всем остальным, что английские игроки ходят у меня в любимчиках. Это было неправдой. У меня были фантастические отношения с английскими игроками, потому что они относились к делу с большим профессионализмом и были «заводилами» в команде. Мне было все равно, что происходило за пределами поля, потому что в тот период, когда дело стало принимать серьезный оборот, английские игроки по-настоящему здорово проявили себя на поле.
Отношения с владельцем же были не такими гладкими. Чтобы отношения разрушились, нужно, чтобы друг на друга наложились разные мелкие детали. Ими стали увольнение Рэя Уилкинса и приглашение на его место другого человека, а кроме того, Абрамович тоже стал говорить, что я предпочтительно отношусь к некоторым игрокам команды; быть может, он повелся на слухи о моем мнимом фаворитизме. Я сказал ему, что это ложь, и сделал это очень четко. Очень важно, чтобы президенты и тренеры были открыты друг другу.
Вероятно, фаворитизм стал для Абрамовича лишь поводом. Полагаю, что главная причина уволить меня состояла в том, что, по его мнению, моя манера управлять составом была неправильной. Он считал, что я слишком добр по отношению к игрокам, и со временем все сильнее укреплялся во мнении, что по этой причине в группе творилось что-то неладное. Он пытался убедить меня – в противоположность моему собственному опыту, – что в отношениях с игроками нужно быть жестче и строже.
Я слышал подобное и раньше, слышал и потом, но он ошибался – все, кто так говорил, ошибались. Я не стал изменять себе.
Меня нанимают потому, что знают о моей способности утихомирить ситуацию в клубе за счет построения крепких отношений с игроками, что я могу отнести к одной из сильных своих сторон. На более поздней стадии отношений такой подход перестает их устраивать, и отношения с владельцами – подчеркну, с владельцами, а не с игроками – начинают ухудшаться. Меня нанимают, чтобы я спокойно и по-доброму работал с игроками, а затем, при появлении первых же признаков проблем, такой подход вдруг сам становится проблемой. Я знаю, что, если я побеждаю и добиваюсь успехов, это происходит потому, что я спокоен и хладнокровен; и точно так же если я проигрываю, то это потому, что я спокоен. Как же это возможно? Парадокс, но он и стал для меня ловушкой в «Челси». Быть может, причина в естественном для всех, в общем-то, менеджеров цикле работы, в том, что качества, из-за которых их нанимают в первую очередь, в конечном счете становятся причиной их увольнения. А может, эта причина актуальна только для дуги Анчелотти. Я знаю, что не смогу изменить свой характер, так что, наверное, и дугу мне тоже изменить не удастся. Все, что я могу сказать с большой уверенностью, это то, что покидал «Стэмфорд Бридж» я с большим разочарованием.
Парижский проект
«Пари Сен-Жермен» был приобретен компанией Qatar Sports Investments, находящейся под управлением Нассера Аль-Хелаифи, и новые владельцы стали искать тренера с громким именем, чтобы вывести команду на новые высоты, в частности, в Лиге чемпионов. Поскольку я побеждал в Лиге чемпионов, мое имя в таких случаях всегда будет в списке претендентов, но решение предложить мне пост главного тренера во Франции было воспринято с некоторым непониманием, поскольку «ПСЖ» на тот момент и так уже прочно обосновался на первом месте в Лиге 1.
«Пари Сен-Жермен» не допрашивал меня так, как это делал Майк Форд в «Челси», меня не расспрашивали о моем тренерском стиле, философии и нуждах при выборе персонала. Вероятно, это произошло потому, что генеральным директором клуба был мой друг из «Милана» Леонардо. «ПСЖ» должен был стать новым вызовом для меня. Их видение предполагало превращение клуба в одну из лучших команд Европы в течение двух-трех лет, и моей задачей было управлять проектом и добиться достижения этой поставленной цели.
Я пришел в клуб в декабре 2011-го, посреди сезона. Когда ты принимаешь команду посреди сезона, установить крепкие отношения с уже работающим в клубе персоналом трудно, потому что у тебя нет времени разработать совместный стиль работы с ними до того, как начнутся матчи регулярного сезона. Для построения отношений чрезвычайно важно провести полноценную предсезонную подготовку с игроками и членами тренерского штаба. Верный выбор времени здесь – ключевой момент. Какова текущая ситуация? В чем состоят наши ограничения? Не лучше ли избегать прихода в клуб посреди сезона, в середине бюджетного цикла? Не напрашивался ли я на неприятности?
Очень быстро я осознал, что хорошей организации в «ПСЖ» не было, так что мне пришлось приводить с собой людей. Я вернулся к своей предыдущей рабочей схеме. Я пригласил Пола Клемента на должность своего ассистента, взяв также нового тренера по физподготовке, аналитиков и спортивных ученых. В «Челси» у меня уже была группа способных экспертов, отвечавших за самые важные аспекты подготовки, но «ПСЖ» в этом плане стал для меня новым вызовом, поскольку мне пришлось собирать там свою собственную команду профессионалов в группу поддержки.
Но в организации нуждался не только персонал клуба. Клуб очень сильно отличался от «Милана» и «Челси», где все уже было отлажено и все знали, как идет рабочий процесс. «ПСЖ» был больше похож на клубы, в которых я работал в начале своей карьеры, нежели на команду с амбициями стать мировым суперклубом. Как-то мы отправились на выезд, и в четверг администратор команды спросил у нас, что мы хотим поесть вечером в субботу: «Приготовить вам лосось или курицу?» Что? Вы спрашиваете об этом у меня в четверг – почему расписание еще не утверждено? У клуба даже своей столовой не было. Игроки приезжали на тренировочную базу за тридцать минут до начала тренировки и покидали ее сразу же по окончании занятия.
Мне нужно было рассказать об условиях и организации, которые помогут команде взрастить в себе менталитет победителей, которым обладают все великие клубы. Игрокам нужно было понять, как это было уже в «Милане», что они – часть великого клуба, но начинать этот процесс я должен был медленно-медленно, мягко-мягко. Я поговорил с игроками о том, чем мы будем заниматься, и постепенно, день за днем, мы стали развивать и улучшать существующую в клубе культуру. На тренировочной базе мы организовали небольшой ресторанчик, чтобы игроки могли завтракать там по приезде на тренировку и обедать после ее окончания, чтобы у них было время пообщаться и выстроить командный дух. Мы ни к чему их не принуждали. Просто организовали процесс для игроков и сделали так, чтобы им было приятно оставаться в клубе, чтобы они хотели остаться.
Несмотря на то что мы лидировали в чемпионате, когда я пришел в клуб, закончили мы сезон на втором месте, в такой ситуации тренера обычно отправляют в отставку. Меня не отправили, и я почувствовал, что эта ситуация меня сильно приободрила. Совет директоров клуба был сфокусирован на проекте, и казалось, что они понимают, что выполнение задачи может потребовать времени. Нужно покупать игроков летом, строить команду, а на следующий год побеждать в чемпионате, дойдя, быть может, до четвертьфинала Лиги чемпионов. Для меня было очень важно улучшить команду через год и продолжать улучшать ее год за годом, и позитивным сигналом в этом плане было то, что мне дали время на это.
Мы начали приводить в команду игроков с правильным менталитетом. Тем летом мы подписали Златана Ибрагимовича и Тьяго Силву, оба были топ-игроками и большими профессионалами. Они стали примером для остальных. Иногда лидерами команды должны стать игроки, а не менеджер, и Силва с Ибрагимовичем незамедлительно стали такими лидерами в раздевалке. Именно поэтому я хотел видеть их в команде.
С Ибрагимовичем я поговорил отдельно и объяснил ему ситуацию в клубе, рассказав, насколько он может быть важен в раздевалке команды. «Ты можешь стать хорошим примером для остальных, – сказал я. – У тебя есть опыт, талант, харизма; у тебя есть характер, и в этом плане ты можешь быть фантастически полезен».
Быть может, он небольшой дипломат, но он победитель по натуре. Самые большие трудности с ним случались у меня на тренировочном поле. Даже на тренировках он не хотел проигрывать, никогда. Он всегда сражается, всегда выкладывается на 100 %. Он может идти только одной дорогой – напрямик. Если ему что-то не нравится, он скажет тебе об этом. С молодыми игроками он порой мог быть слишком суров, так что мне пришлось сказать ему о том, что он должен больше заботиться о них, потому что был для них эталоном. Я объяснил ему, что тут требуется больше мягкости, поскольку такое строгое общение с молодыми не всегда эффективно. Мягкость – не самая характерная черта Ибры.
Иногда лидерами команды должны стать игроки, а не менеджер, и Силва с Ибрагимовичем незамедлительно стали такими лидерами в раздевалке.
Как-то раз на тренировке Ибра решил, что один из молодых игроков недостаточно выкладывается на занятии. В конце тренировки Ибра подозвал того парня и сказал: «Сейчас же поезжай домой и запиши в своем дневнике, что сегодня ты тренировался со Златаном, потому что сегодня может быть последний раз, когда тебе довелось это сделать».
Он никогда не боялся говорить правду в лицо кому-либо, даже мне. Как-то раз мы обсуждали Эрнана Креспо, который, на мой взгляд, был выдающимся бомбардиром. Когда я спросил у Ибры, что он думает на этот счет, он ответил: «Да, он бомбардир, но он не может решать матчи. Есть только три игрока, которые решают матчи: Ибрагимович, Месси и Роналду». Такова его уверенность в себе, и он прав, что думает о себе так. Ибра – один из немногих нападающих, быть может, даже единственный, который так же счастлив, когда отдает голевую передачу, как и когда забивает сам. Он – один из наименее эгоистичных игроков, которых я когда-либо встречал, что приносит огромную пользу команде.
С учетом прихода всех этих новичков летом команде потребовалось какое-то время на то, чтобы все они обвыклись на новом месте и вписались в свои роли, а потому в год моего первого полноценного сезона к декабрю команда еще не вышла на пик формы. Несмотря на это, мы уверенно шли вторыми в чемпионате и пробились в плей-офф Лиги чемпионов за одну игру до завершения группового раунда. Затем случилось поражение от «Ниццы». Через три дня нам предстояло сыграть в последнем матче группового этапа Лиги чемпионов, и тут ко мне пришли президент и Леонардо: «Если ты не выиграешь следующий матч, ты будешь уволен». Мы уже квалифицировались из группы, так зачем им было говорить мне эти слова, даже если это действительно было правдой?
За день до игры они вновь сказали мне: «Побеждай завтра или будешь уволен». Когда я спросил почему, они ответили: «Потому что мы недовольны. Мы следим за проектом, не только за результатами команды, и мы недовольны. Мы решили, что, если ты не победишь в этом матче, мы тебя уволим».
Я сказал им: даже если вы так решили, зачем вы говорите менеджеру о том, что он будет уволен? Если я побеждаю в завтрашнем матче, что случится тогда? Я останусь, разумеется, но работать мне будет некомфортно. Я буду знать, что уже утратил доверие президента и генерального директора.
Мы победили в том матче. Мы хорошо отыграли, победили «Порту» 2:1, а посему меня не уволили. Но тогда все для меня изменилось. Доверия клубного руководства у меня уже не было, что сделало мою работу в клубе несостоятельной, особенно в таком долгосрочном проекте, как этот, и я сообщил Леонардо, что в конце сезона покину «ПСЖ». Леонардо был моим другом, или так я тогда думал, и настоящего объяснения, почему со мной обращаются таким образом, он мне не дал. Я был удивлен, потому что в мире футбола не должны происходить подобные вещи, равно как и в бизнесе. Если ты должен убирать людей, убирай их – не говори им, что, если они проиграют или плохо выполнят свою работу, ты их уволишь потом. Если я не справляюсь с работой, тогда просто увольте меня, не надо выставлять мне идиотских ультиматумов. Ты босс, так что, разумеется, у тебя есть полное право увольнять кого угодно – просто поступай как мужчина, когда решаешься на это.
Да, он бомбардир, но он не может решать матчи. Есть только три игрока, которые решают матчи: Ибрагимович, Месси и Роналду.
Эта история получилась полной противоположностью истории с «Ювентусом», с которым я подписал новый контракт, но когда мы закончили сезон вторыми, клуб остался недоволен. Мне позвонили и сказали: «Мы должны поменять менеджера». До того последнего дня я думал, что я – лучший менеджер в мире для их клуба, а на следующий день меня уже увольняют. Хорошо, нет проблем – но не надо говорить мне об этом по ходу сезона.
Я не думаю, что ортодоксы, превалирующие в HR-секторе, согласятся со мной, но лично я хочу быть честным. Я всегда предпочту потерять работу в одночасье, нежели ждать, пока все будет тянуться неимоверно долго. Я усвоил, что увольнения – равно как и наем на работу – редко становятся результатом непосредственно твоих действий. Решения о них всегда зависят от человека, нанимающего или увольняющего тебя. Делай свою работу наилучшим образом и дай другим судить тебя по ней, потому что они все равно будут это делать.
Мне было грустно покидать «ПСЖ» из-за отношений, которые я выстроил с игроками, но оставаться в клубе дальше было невозможно. Очередная дуга завершалась для меня, что было одновременно разочарованием и сюрпризом, потому что я рассчитывал принять участие в долгосрочном проекте. Однако в Мадриде меня уже ждало новое захватывающее приключение.
Большие надежды: «Реал Мадрид»
Начало получилось приемлемым. В свой первый сезон в «Реале» я доставил президенту клуба Флорентино Пересу «Святой Грааль» под названием «La Dеcima», рекордный, десятый по счету Кубок европейских чемпионов в истории «Реала». Я сумел таким образом встроить в команду Гарета Бэйла, ставшего рекордным подписанием клуба, что он сразу же начал приносить пользу команде и дополнять Криштиану Роналду; я добился того, что Анхель Ди Мария снова набрал форму, и воскресил Луку Модрича, который стал, пожалуй, самым важным игроком команды после Роналду.
Когда начался второй сезон, казалось, что все становится только лучше. Мы выдали беспрецедентную серию из 22 побед подряд, но лишь для того, чтобы потом пасть жертвами травм, политических интриг и в конечном счете остаться с нулем трофеев. В итоге, спустя всего 12 месяцев после выигрыша Лиги чемпионов с первой попытки, наступило время расплаты – и я попрощался с работой.
Как сказал бы Вито Корлеоне из одного из любимейших моих фильмов, «Крестного отца»: «Ничего личного, просто бизнес».
За два года до этого мне было грустно покидать «Пари Сен-Жермен» после победы в Лиге 1 во Франции. Но я знал, что собираюсь принять в Мадриде один из самых желанных и рискованных вызовов, который только может бросить мир футбола. Флорентино Перес никогда не скрывал своего восхищения мной, он дважды принимался обхаживать меня, чтобы пригласить на работу менеджером «Реала», а когда я наконец пришел в его клуб после третьей попытки, он тепло принял меня и обрадовался приходу того, кого сам именовал «миротворцем».
Он сказал мне много добрых слов, но я также знал, что этот Перес – тот же человек, что стоял за наймом и увольнением девятерых разных менеджеров в 12-летний период руководства им мадридским «Реалом» (в два президентских срока с перерывом). Мои глаза с самого начала были широко раскрыты – такова уж природа работы, – и как мне стало ясно из заявлений Переса после моего увольнения, «Реал Мадрид» – это не тот клуб, где следует пускать корни. Даже по безумным стандартам футбола, мадридский «Реал» – команда из какой-то своей лиги. Время на то, чтобы привыкнуть к новой обстановке, время медового месяца и время на то, чтобы поддерживать волну успеха, здесь сокращено и спрессовано даже еще сильнее, чем во всем остальном мире футбола. Когда Перес уволил меня, он сказал: «Карло останется частью нашей истории, потому что он выиграл «La Dеcima» для нас. Но здесь требования очень высоки, и мы должны дать «Реалу» новый толчок, благодаря которому у нас будет возможность выйти на новый уровень, где мы хотим быть. Мне было очень тяжело принять это решение. Требования в этом клубе всегда максимально высоки, потому что «Мадрид» всегда хочет выигрывать трофеи».
В конце он тоже сказал теплые слова, когда добавил, что «любовь, которую испытывают игроки и болельщики к Карло, – такая же, как и моя любовь к нему». Всего за два дня до заявления Переса Криштиану Роналду написал в Twitter: «Великолепный тренер, невероятные отношения, что Анчелотти построил с игроками. Надеюсь, продолжим совместную работу в следующем сезоне». Другие игроки последовали его примеру, так что я могу быть доволен тем, что выстроил с ними позитивные отношения, что всегда является важной целью для меня. Отношения с членами штаба, игроками, генеральным менеджером и, разумеется, президентом клуба – они жизненно важны.
Самой важной задачей, которую мне предстояло решить, когда я приступил к работе в «Мадриде», было успокоить раздевалку после ухода Жозе Моуриньо. Многие игроки чувствовали себя не в своей тарелке, и мне нужно было быстро построить нормальные отношения с опытными игроками-ветеранами. Для меня важно выявить лидеров в команде, определить их типажи, чтобы мне было проще с ними работать. Игроки вроде Серхио Рамоса, Роналду и Пепе уже были лидерами команды.
Роналду – из числа тех, кого я называю «техническим лидером», он ведет за собой, подавая другим пример; он мало разговаривает, но всегда серьезен, относится к делу очень профессионально и заботится о себе. Он хороший парень. Рамос – из числа тех, кого я называю «лидером по характеру», это лидер с сильной личностью, он никогда не бывает напуган, никогда не переживает – всегда на позитиве. Пепе – фантастический игрок, и к тому же очень серьезный. Его энергия и драйв заразительны. Икер Касильяс также был важен, поскольку он всегда, будучи мальчиком или мужчиной, был преданным мадридиста. Он и болельщики, которых он представлял, считали, что к нему несправедливо относились, так что для меня было важно перетянуть его на свою сторону. Эти люди были теми, кто должен был стать примером для подражания для остальных, я хотел, чтобы другие игроки смотрели на них и хотели быть на них похожи. К примеру, припоминаю небольшой инцидент с участием Фабио Коэнтрау, когда он пожаловался, что другой игрок не работал достаточно усердно на тренировке. Я спросил у него: «С кем ты себя сравниваешь? С тем, кто не работает, или с шестнадцатью остальными, которые выкладываются полностью?» Ответ он дал тут же. Пусть примерами станут лидеры, потому что они те, кто поможет вам с вашей карьерой.
«Реал Мадрид» – невероятная организация с великой историей и большими традициями. В «Пари Сен-Жермен» я был, пожалуй, самой важной частью проекта, потому что обладал опытом, какого не было ни у кого другого, но в «Реале» ты всегда всего лишь одна из шестеренок проекта, потому что каждый человек в организации знает, зачем он здесь и каковы его задачи. Каждый сотрудник – от экипировщика команды до президента – способен работать на высочайшем уровне. «Реал Мадрид», он как «Милан», клуб, который я прежде называл своим домом, с той лишь разницей, что «Мадрид» чаще меняет менеджеров. Все остальные люди – например, экипировщики или физиотерапевты – более-менее те же самые, они работают долгими периодами времени, как семья, все вместе. То есть состав команды поддержки остается неизменным, что было мне на руку. Мне не пришлось беспокоиться по поводу этих сотрудников, они уже были на своих местах и работали, так что я мог сказать игрокам: «Давайте просто сосредоточимся на том, чтобы стать сильнее».
В «Реале» невозможно закончить сезон, не выиграв один или даже несколько трофеев, которые президент обещал добыть публике и СМИ. В первый мой сезон он пообещал привезти в Мадрид «La Dеcima», что мы и сделали, также выиграв Кубок короля, но я знал, что президента интересует только Лига чемпионов. Для всех людей, близких к клубу, идея победы в этом турнире стала одержимостью. Они наняли «Особенного», чтобы взять «La Dеcima», однако даже такой человек не сумел добыть для клуба этот трофей.
Команда играла в более оборонительном стиле, чем тот, который нравился президенту до моего прихода в клуб, а потому, несмотря на то что мне предоставили свободу в изменении стиля игры, клуб настаивал на том, чтобы мы играли больше на атаку, хотел я того изначально или нет. К счастью, я уже был опытным по части работы с желаниями президентов, а кроме того, любой лидер должен уметь справляться с конкретными требованиями, которые предъявляет его должность. Для меня все сложилось удачно. Команда была более мотивирована, потому что, когда ты меняешь стиль игры, футболисты слушают внимательнее, концентрируются лучше и упорнее работают на тренировках. По той же причине я изменил многое в содержании тренировочных сессий и регулярно переключался между разными тренировками. Я не хотел, чтобы игроки все время делали одни и те же упражнения, потому что довольно быстро тренировочный процесс становится монотонным. Поначалу все шло хорошо, но со временем нам пришлось начать принимать решения – к чему и куда прикладывать усилия. Должны ли мы давать отдых игрокам? Стоит ли сконцентрироваться на Лиге чемпионов или все же на Ла Лиге? Мы эффективно справлялись с ситуацией, выиграв Лигу чемпионов и воплотив в реальность мечту клуба, ставшую для него одержимостью. Но давление следующего сезона уже чувствовалось. Такой клуб, как «Реал», никогда не стоит на месте.
Разумеется, мы снова хотим победить в Лиге чемпионов, но не можем позволить «Барселоне» и «Атлетико» вновь опередить нас в таблице Ла Лиги. Меня часто спрашивают, считаю ли я провальным свой второй сезон, потому что мы не выиграли никаких трофеев, а сам я был уволен. Я отвечаю: «Нет. Все складывалось хорошо, мы одержали победы в 22 матчах подряд, а затем появились две большие проблемы».
Первая проблема была вызвана статистикой, которая «открыла», что наши игроки не работают на поле так же усердно, как это делают прочие европейские топ-клубы. Медицинские данные, как выяснилось, базировались на анализе, проведенном УЕФА, который показал, что «Реал Мадрид» тратит меньше времени на тренировки для подготовки к матчам, чем другие ведущие европейские команды. Подтекст был таков: мы должны увеличить нагрузку на игроков на тренировках.
Цифры лгали. Мы выиграли в двадцати двух матчах подряд, так что, наверное, что-то мы все-таки делали правильно. Но эта победная серия прервалась, как только были опубликованы статистические данные, а иногда случается так, что людям, в попытках объяснить поражение, приходится искать какую-то конкретную причину, вместо того чтобы поразмыслить обо всем спокойно и взвешенно. (Я предпочитаю находить решение проблемы, а не искать того, кто повинен в ее возникновении.) Клуб ухватился за это объяснение и потребовал от команды большей отдачи.
В «Реале» невозможно закончить сезон, не выиграв один или даже несколько трофеев, которые президент обещал добыть публике и СМИ.
Клуб хотел надавить на игроков, говоря: «Нам нужно работать, мы должны работать усерднее, мы должны лучше концентрироваться перед матчами». Но это было ошибкой – на самом деле мне нужно было давать игрокам больше отдыха. Около месяца мы страдали из-за травм и накопившейся усталости, и этот месяц стал ключом к поражению в Ла Лиге. Мы проиграли «Барселоне» в тот период, а пятеро важных для меня игроков слегли с травмами – Серхио Рамос, Хамес Родригес, Пепе, Лука Модрич и Карим Бензема – в промежутке между февралем и мартом. Особенно сильно по нам ударили травмы Модрича и Бензема, потому что адекватной замены этим игрокам, выполнявшим очень специфические задачи и обладавшим необходимыми талантами, у нас не было. Даже несмотря на то, что нам удалось одержать 9 побед в заключительных 10 матчах, было слишком поздно. Мы уже проиграли чемпионат.
Проблема с медицинскими данными стала большим сигналом о том, что вера клуба в мои способности справляться с работой ослабла. Эта ситуация показала, что они больше доверяют цифрам, чем мне, и примерно в это же время на горизонте появилась вторая проблема. Как-то раз, мартовским утром, мне позвонил генеральный директор и сказал, что президент хотел бы поговорить со мной по окончании запланированной на сегодня тренировки. Это было очень необычно. Когда я навестил президента, он сказал мне, что в его офисе был агент Гарета Бэйла, пришедший поговорить о «ситуации с Бэйлом». Ранее в том году, а именно 4 января, я заменил Бэйла в матче, ознаменовавшем окончание нашей победной серии, и президент, по слухам, сказал тогда: «Убирать Бэйла – значит атаковать меня», а потом добавил: «Когда он [Анчелотти] убрал его [Бэйла], я упрекнул его за это, но Карло не понял. С тех пор он утратил мое доверие».
