скачать книгу бесплатно
Я отклонилась на спинку лежака и принялась медленно натирать свои ноги кремом.
– Что он в ней нашел, – жаловалась Мэй, кивая в сторону дяди и его девушки. – У него совсем нет вкуса на женщин.
– Зачем иметь вкус, когда можешь попробовать все, – ответила я, тоже устремив глаза на Винса, надеясь, что солнечные очки не просвечивают, и он не узнает, что я на него пялюсь.
Я заметила, что дядя тоже косится в нашу сторону, но не придала этому значения. Он как опекун должен смотреть за нами.
– Я тебя умоляю, оставь свои ноги, выпрямись и расслабься, – одернула меня Мэй. – Ты что, стесняешься?
– Вообще-то да, – пробормотала я, послушно выпрямляя ноги. – Мне не нравится находиться полуголой среди толпы.
– Алло, тут все полуголые, – сестра покрутила пальцем у виска и тоже расположилась на лежаке.
Я закрыла глаза и постаралась выбросить мысли из головы. Солнце пекло, и по всему телу образовались мелкие капельки пота. Самые наглые из них стекали по моей шее и падали на грудь, щекотно сползая прямо в декольте.
Наконец, я решила, что пора охладиться. Я поднялась, жестом указывая на бассейн, чтобы сестра меня не потеряла, и направилась к спуску в воду. Туда-сюда сновали люди, хаотично перемещаясь между баром, бассейном и лежаками. Все задевали друг друга локтями, но даже не извинялись, возлагая всю ответственность на аншлаг. Я шла вдоль бортика бассейна, стараясь обойти стороной толпу, но вдруг навстречу мне материализовался тучный мужчина с двумя стаканами виски-кола со льдом, такой же умный, как и я. Он успел меня заметить и сделал шаг вбок, чтобы уступить мне дорогу. Но в этот момент кто-то толкнул его, и содержимое стаканов вылилось прямо мне под ноги.
Я поскользнулась и, выпустив от испуга весь воздух из легких, упала в воду. Я начала барахтаться, чтобы всплыть на поверхность, но была дезориентирована. Глаза пощипывало от хлорки. Мне было необходимо дышать, и я инстинктивно открыла рот.
Когда что-то подхватило меня и выбросило на горячую плитку, я уже успела вдохнуть немного воды, отчего, оказавшись на суше, я сильно закашлялась.
Чужие губы коснулись моих губ. Ладони обхватили мою голову, чтобы зафиксировать положение. Я чувствовала, как в ушах раздается бешеный ритм моего сердца. Я боялась открыть глаза. Поцелуй, это действительно был он? Мой первый поцелуй. Я ощутила самый кончик языка на своей нижней губе.
– Кэсси! – истеричный вопль Мэй заставил меня очнуться. Я открыла глаза и увидела перед собой Винса. Он был мокрым, а его грудь вздыбилась словно после марафона.
Маркус помог мне подняться на ноги. Все это время я не сводила взгляда с дяди. Он выглядел очень взволнованно. Сестра обернула меня в огромное полотенце и усадила на лежак.
– Мэй, он поцеловал меня, – в бреду говорила я, вцепившись в сестру как в последнее спасение.
– Приди в себя. Он делал тебе искусственное дыхание. Если бы не он, тебя бы попросту забили в этом дурацком бассейне!
– Но мне не нужно было искусственное дыхание, – настаивала я. – Я не захлебнулась!
– А со стороны выглядело именно так!
Мэй растирала меня полотенцем, чтобы я перестала дрожать. А мне казалось, что я схожу с ума. Неужели, все, что происходило между мной и Винсом в последнее время – плод моего воображения?
– Думаю, нам пора домой, – откуда ни возьмись появился дядя.
– Я сгорела, дядя Винс, – пожаловалась Элиз, которая после часа в воде выглядела как вареный рак.
На этом наш семейный уикенд подошел к концу, хотела новая девушка дяди этого или нет.
Глава 2
К концу сентября наше расписание стабилизировалось. Элиз проводила в школе почти целый день в группе продленного дня и на дополнительных занятиях, которые школа предоставляла многодетным семьям бесплатно. Мэй работала до семи вечера с понедельника по пятницу. Я возвращалась домой в три и готовила на всех поесть. С Маркусом чаще всего мы виделись только за ужином. Винсент, как и Мэй, трудился весь день, но его график составлял три рабочих дня через два выходных, поэтому иногда после обеда мы оставались с ним дома вдвоем.
Дядя окликнул меня, когда я распахнула окна нашей с Мэй комнаты, чтобы проветрить. Наши окна как раз выходили на гараж, лестницу и его апартаменты.
– Эй, Кэсси, поднимешься ко мне?
– Что-то случилось? – недоуменно уточнила я.
– Поднимись, нам нужно кое-что обсудить.
Я пожала плечами и поплелась вверх по лестнице. На самом деле я никогда не была в той комнате и никогда не ассоциировала ее с нашим домом. Там стоит кровать, на которую слетаются местные девушки, как голуби на семечки, и это все, что мне о ней было известно.
Комната оказалась просторнее, чем выглядела со стороны. Здесь располагалась огромная кровать, которая при желании складывалась в диван. Перед ней висела плазма с подключенной игровой приставкой. По стене стояли шкафы для личных вещей и гардероба. У изголовья кровати с обеих сторон были прикроватные тумбы. Все было чисто и убрано, кроме скомканного с ночи постельного белья.
Я не осмелилась проходить дальше порога, но Винс втащил меня за руку, усадил на кровать и закрыл дверь.
– Ты мне нравишься, Кэс, и я не вижу смысла отрицать, что я тебе тоже нравлюсь, – выпалил он, нервно рассекая комнату взад-вперед. Это был один из немногих случаев, когда я видела, как он нервничает.
– Вот это да, – задумчиво протянула я и ущипнула себя за локоть. – Не «Привет, Кэссиди», не «Как прошел твой день», а вот так сразу.
– Мне надоело перебрасываться с тобой глупыми фразочками, – раздраженно ответил Винс.
– Так разговаривают абсолютно все люди!
Винсент сел напротив меня и положил горячую ладонь на мое колено.
– Я думаю, нам следует разрядить обстановку и перестать играть в эти игры с мимолетными прикосновениями, которые… бьются током, – мягко произнес он, пытаясь смотреть мне прямо в глаза.
Наверное, на моем лице в этот момент отразился весь спектр подвластных мне эмоций, начиная с раздражения из-за сравнения наших прикосновений с бьющимся током, заканчивая страхом и трусостью из-за того, что подразумевали собой слова «разрядить обстановку».
– Это твоя игра, не моя, – замерев, сказала я.
– То есть, тебе это не нравилось? – Винс атаковал меня неизвестными мне приемами, и я не знала, как обороняться. Когда его ладонь начала скользить вверх по ноге, я закрыла глаза, чтобы он больше не смог читать в них ответы на свои вопросы.
Он поцеловал меня, однозначно и напористо. От этого поцелуя у меня задрожали колени и намокло нижнее белье. Винс слегка подтолкнул меня, чтобы уложить на лопатки, и навис надо мной, такой большой, сильный и горячий. Я обвила его руками и поцеловала в ответ. Свободной рукой он гладил мое напряженное бедро, пока не осознал, насколько сильно я зажата. Тогда он выбрал тактику долгой прелюдии, чтобы заставить меня самой раздвинуть ноги и потребовать войти в меня.
Винс медленно целовал мою шею, проводя языком возле уха и покусывая мочку. Его томное дыхание было похоже на огнедышащего дракона, который сдерживает огонь из последних сил.
Я не отдавала себе отчет, когда первая стянула с его могучего торса белую мятую футболку и выбросила ее прочь. Винс не стал от меня отставать и снял с меня домашнюю майку, которая стала мне мала с тех пор, как начала расти грудь. На мне не было бюстгальтера, чему он очень обрадовался, судя по его довольной ухмылке. Винс принялся за мои соски, которые уже предательски торчали из-за сильного возбуждения. Одну грудь он нежно целовал, а вторую приминал ладонью, недолго дразня сосок указательным и средним пальцами.
Затем его рука сползла ниже по животу, и я ощутила, как горячо стало в трусиках. Я издала тихий стон и впилась когтями в его спину, оставив на ней четыре белые полосы. Кажется, Винса это раззадорило, и он стремительно вонзил свой палец внутрь меня. Я была уже очень мокрой, поэтому ему ничего не мешало нащупать точки, трение которых доставляло яркое удовольствие.
Я выгнулась вперед, тяжело дыша. Мои руки были разбросаны по кровати и сжимали подушки, пока палец Винса методично терся о точку G. Но когда мое влагалище начало сокращаться и я была готова к оргазму, Винс остановился.
Я широко распахнула глаза и требовательно уставилась на него. Винс не мог, не имел права оставить меня в таком состоянии. Он широко улыбался и даже почти смеялся надо мной. Он снял с меня шорты и нижнее белье одновременно, и я совсем этому не сопротивлялась. Я раздвинула колени почти без стеснения. Винс пожирал мое голое тело взглядом, пока раздевался сам.
Он снова навис надо мной, и я обхватила его ногами. На данный момент мы оба уже были максимально возбуждены, поэтому он не стал церемониться и резко вставил в меня свой член. Я пискнула, сильно зажмурившись и прокусив до крови нижнюю губу. Винс этого не заметил и продолжил напористо двигаться, наращивая амплитуду. Он был так глубоко во мне, что к приятным вожделенным ощущениям прибавилась боль. Теперь я стонала, не сдерживая себя, обняв Винса руками и ногами, и наслаждалась прикосновениями его спортивного торса к себе.
– Я больше не могу, – прошептала я. Пальцы ног напряглись, словно только они могли сдерживать приливающий оргазм.
– Давай, – сказал Винс и сделал еще несколько усиленных рывков, больше не оставляя мне шансов сдерживаться.
Волна тепла пронеслась по всему моему телу, от головы до ног. Я издала последний стон, выгнулась и обессиленно распласталась по кровати. Капли семенной жидкости упали мне на живот.
Винс замер стоя, смотря на свои руку и член. Они были немного запачканы кровью.
– Ты девственница? – недоуменно воскликнул он.
– Больше нет, – пробубнила я и зарылась в одеяло. Я больше не хотела, чтобы он видел меня голой, грязной и потной. – Мне восемнадцать, если помнишь. А что это меняет?
Винс задумчиво похлопал глазами, но не ответил.
– Иди в душ, я поменяю белье.
Я вскочила с кровати, нацепила майку и шорты прямо без трусов и побежала на выход. У двери Винс меня одернул.
– Эй, Кэсси, – произнес он, глядя мне в глаза. Кажется, он сам не знал, что хочет сказать, но что-то хотел. Наконец, после паузы он вымолвил: – Ты очень красивая.
Я зарделась, влезла в тапочки и побежала в дом.
Я была на эмоциональном подъеме, словно никогда не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Произошло то, о чем я даже думать боялась. А главное, подтвердилось, что я не сошла с ума, и весь последний месяц Винсент действительно проявлял ко мне симпатию. Я ему нравлюсь. Мне было приятно думать об этом. Мне не терпелось рассказать об этом кому-нибудь, но кому? Джил не стоит знать, что я переспала со своим опекуном. Только Мэй смогла бы меня поддержать, зная всю кухню нашей нестандартной семейки. И я решила, что расскажу ей. Ночью, когда все будут спать, а тайны сами собой выползают наружу.
И тайны выползли.
Во всем доме погас свет. Я нетерпеливо ерзала в своей кровати, ожидая подходящего момента заговорить. Мэй отвернулась к окну, но я знала, что она не спит, потому что ее дыхание было беспокойным и прерывистым.
– Кэсси, – тихонько заговорила она. – Я думала, что никогда тебе этого не расскажу, но сейчас оно разрывает меня на части, – сестра всхлипнула. – Весной, пока вы были в приюте, мы с Винсом… в общем, мы встречались. Как парень с девушкой.
Я подавилась собственной слюной и вскочила с кровати, чтобы взять с общей тумбочки стакан воды.
– Он приставал к тебе? – выпалила я, и Мэй тут же подлетела ко мне, чтобы прикрыть мне рот.
– Тихо, не ори, – пригрозила она пальцем. – Не приставал. Скорее я проявляла инициативу, а он просто был не против.
Мои ноги стали ватными. Я опустилась на подушку и прикрыла лицо одеялом.
– Он мне нравится, – прошептала Мэй. По ее щеке скользнула маленькая слезинка. – Я по-настоящему в него влюблена.
Мне сжало грудь, отчего хотелось кричать. Я чувствовала себя преданной сестрой и Винсом, но не могла четко сформулировать свои обвинения. Хотелось одеться, уйти из дома и больше не возвращаться сюда. Но нельзя было подавать вида, как мне больно, ведь сейчас в моей поддержке нуждается Мэй.
– Но все эти девушки, – протянула я, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал.
– Они и мучают меня! Мы вроде бы расстались… Он не смог сказать об этом прямо. Он сказал: «Это будет странно», и больше не подпускал меня к себе. А потом стал приводить других.
– Он тебе не опекун, чтобы так говорить. Ничего странного в вашей связи нет.
– Мне нужно, чтобы он был со мной, – сестра снова отвернулась к окну и расплакалась. Я присела на край ее кровати и стала гладить ее по волосам и спине, хотя у самой разрывалось сердце.
– Он козел и бабник, – успокаивала я Мэй. – Он выглядит как взрослый, но на самом деле он застрял в подростковом возрасте, где никто никому не обязан и всем все сходит с рук. Мы должны сказать ему спасибо за то, что не оставил нас в приюте, и не более того.
Сестра обняла меня как плюшевую игрушку, и я почувствовала, как намокает мое плечо от слез и соплей.
– Иногда мне кажется, что все мужики такие, – всхлипнула она. – Он не первый, кто так поступает со мной. Или дело во мне?
– У тебя нет оснований так думать. Ты – добрый и светлый человек, который готов в лепешку разбиться ради близких и друзей. Этим ты и привлекаешь сволочей, не знающих, что такое преданность и любовь. Они считают, что могут насытиться ими от тебя, но на самом деле им просто не дано постичь эти чувства.
– Не могу поверить, что Винс такой, – выдавила Мэй и разразилась новой волной рыданий.
– Я тоже, – прошептала я и крепче обняла сестру.
Глава 3
Следующие две недели Винсент по-прежнему не выходил у меня из головы. Только теперь мысли о нем были переполнены ненавистью и раздражением. Я представляла, как кричу на него, как толкаю и бью в его широкую грудь. Поведение дяди тоже изменилось. Он стал чаще спускаться к нам в дом и ужинать с нами. За эти две недели его не посетила ни одна нимфа, и он пытался направить нереализованную энергию на меня. Он гладил меня по спине, поправлял растрепанные волосы, вытирал уголки губ, когда на них оставался соус от обеденной пасты. И делал это прямо на глазах у всех. Наверное, для остальных это выглядело посредственной заботой, но они не знали, что произошло между нами.
Винс неоднократно пытался поговорить со мной наедине, но я не желала его слушать. О чем он может мне сказать? Если он извинится за нашу связь, я вгоню ему вилку в сердце. Если предложит встречаться на постоянной основе – я задушу его во сне, еще и пну его бездыханное тело за боль, причиненную сестре. Конечно, я никогда бы не позволила себе такого в жизни. Но смысл заключался в том, что я не видела выхода из сложившейся ситуации, поэтому приняла тактику избегания проблемы.
– Ты какой-то молчаливый, – говорил Маркус, когда они с Винсентом ехали на машине из больницы, где брату проводили обследования после острого отравления едой, которую тот рекламировал на дегустации в местном торговом центре. – Проблемы на работе?
– Нет, – отрезал тот и, подумав, продолжил: – Девушка, что мне нравится, динамит меня, и я не могу понять почему.
– Стал разборчивее? – хихикнул Маркус, прикрыв ладонью рот.
– Что ты хочешь сказать?
– Твоя манера общения… в общем, она подходит только для таких девушек, которые частенько бывают у тебя в гостях. Не обремененные моральными принципами и планами на жизнь. Понимаешь?
– Ты говоришь, что я встречался с проститутками, – тон Винса понизился, что выдало его обиду.
– Я предпочитаю эпитеты, а не ярлыки, – произнес Маркус и задрал нос. Наверное, он услышал эту фразу от кого-то и долго ждал, когда сможет применить ее сам. – Сейчас ты жалуешься, что девушка не хочет с тобой общаться. Что ты можешь рассказать о ней?
Винс открыл рот, чтобы ответить, но нужные слова не приходили на ум.
– Она красивая и такая… непорочная, что ли. Милая, – резюмировал он.
– Ее хобби?
– Вроде она занимается искусством. Но я не знаю, чем именно.
– Любимое блюдо?
– Мы ели вместе, но…
– Цвет глаз?
– Я столько раз смотрел в ее глаза, но цвет не запомнил.
– Это звучит максимально отстойно, чувак. Если тебе не интересно, что за личность ты трахаешь, тогда не называй это чувствами и не требуй от нее взаимности.
– Выбирайте выражения, молодой человек!
– А она о тебе что-нибудь знает? Чтобы нормальная девушка решилась завязать отношения с мужчиной, он должен быть заботливым, интересным, с чувством юмора. Ты показал ей, какой ты классный? Или ты только суешь ей под нос свою сексуальность?
Винс с шумом выдохнул и почесал лоб.
