скачать книгу бесплатно
Неделя до отъезда пролетела на удивление быстро. Но, по правде говоря, это было и не слишком-то удивительно. Так как перед приездом «высочайших господ», а точнее, как рассказывала мне матушка прямо на следующий день после «шикарно-издевательской» новости о частичной продаже фирмы, приедет не сам господин содиректор, а его представители.
Ну, собственно, я так и думала.
Они должны будут разобраться в документации, запустив в нее свои шаловливые ручонки, а также посмотреть на само предприятие и его работу.
Н-да. Печально все, в общем.
Сам содиректор ? имя которого почему-то оставалось в тайне, ? не спешил почтить нас своим присутствием. Когда сие событие должно будет произойти, пояснят те самые проверяющие представители таинственно господина.
Еще лучше.
Я же крутилась как белка в колесе, работая на голом энтузиазме, от мысли, что всего через неделю моя пытка работой закончится, и я таки выберусь из душного городка в такой чудесный заснеженный Ранийск.
Ух, как я этого ждала. Ух, как ждала!
А пока ? да, бегала как белка в том самом чертовом колесе, пытаясь честно, а что важнее ? аккуратно выполнять поручения Лизаветы Михайловны. И одновременно передавать «мое кресло» в другие заботливые руки.
Принимающей стороной моего такого всеми любимого «кресла» оказалась моя почти ровесница, только недавно окончившая университет, и на удивление строгая девушка по имени Лена. Пришедшая к нам на место ушедшей в декрет Савельевой Инги из аналитического отдела.
Высокая, выше меня на голову, в толстых смешных очках, которые почему-то ее совсем не портили.
Ну, не то чтобы я ей завидовала, да и со зрением у меня всегда был полный порядок.
Но, выставив лапки, сознаюсь, аки маленький медвежонок перед охотником: червячок легкой зависти засвербел в одном месте.
Белокурый хвостик и кислая натянутая улыбка довершали образ Леночки. Она действительно была серьезной и крайне неулыбчивой, а еще ? совсем неразговорчивой.
Сколько я ни пыталась ? честно пыталась, ? ее разговорить, спрашивая то про учебу, то откуда она к нам приехала.
В ее личном деле, которое я честно выпросила у Алинки.
И нет, мне не стыдно! К-хм, почти.
Ну, не могла же я оставить маман на непонятно кого! Все же совесть во мне еще осталась.
Да! Капелька, маленькая такая. Но все же совесть в наличии имелась!
В личном деле Леночки значилась абсолютно вся информация, подтвержденная главой службы безопасности.
Но мне страсть как хотелось с этой девушкой наладить контакт и подружиться.
Не то чтобы мне не хватало подруг… В принципе, у меня, кроме Алинки, никого собственно и не было.
А Леночка, на мой взгляд, подходила на эту важную роль очень хорошо.
Но увы, как уже говорила ранее, на контакт не шла.
Ну, да ладно. Подружимся со временем.
Я Лара Котикова или нет?
В последний мой рабочий, пятничный день ? когда, кстати, и должны были явиться те самые представители, я пришла на работу за полтора часа и обнаружила, к своему удивлению, порхающую за клавиатурой Лену.
А она ранняя пташка.
Удивленно подняв брови, негромко спросила:
– А чего ты так рано, Лен?
Девушка вздрогнула, хотя я специально понизила голос, дабы ее не испугать. Видимо, не ожидала моего появления. Оторвав от монитора взгляд цвета неба в грозу, посмотрела на меня поверх толстых очков, сухо ответила:
– Выполняю поручение Лизаветы Михайловны.
– Это она попросила тебя так рано прийти? – заинтересовалась я, щелкая по кофемашине и подставляя сразу две чашки ? для себя и Ленки.
– Нет, – коротко, как отрезала, ответила она.
– Тогда, какие-такие поручения ты выполняешь? – хмыкнула, встала возле нее, глянула поверх ее плеча и изумленно присвистнула.
Оказывается, исполнительная Ленка, просчитав родительницу наперед, составляла новый рабочий график, включая в него приезд гостей. Походы с ними по ресторанам и филиалам фирмы. Встречи с поставщиками и клиентами. И даже смогла впихнуть коротенький отдых, аж через неделю.
– Да-а, – пораженно протянула, во все глаза глядя на уж очень плотный график маман. – Если не спать, то можно еще несколько встреч поставить. Спать, как я понимаю, она вообще не будет?
Ленкины пальцы замерли, и она, подняв голову, так посмотрела мне в глаза, что я даже вздрогнула, передернув плечами.
И откуда у столь юной девушки взгляд цербера?
– Вы бы, Илария Владимировна, не паясничали, – сухо отбрила меня эта мелкая коза. – Да не в отпуск сматывались, а помогли бы Лизавете Михайловне в этот нелегкий период.
– Сматывались? – прыснула смешком. – Ого, ты даже такие слова знаешь. Да ты не такой уж и сухарь, Ленка, как я думала.
На удивление, я даже не обиделась на ее тираду.
Напротив, мне показались ее слова смешными, а еще заботливыми.
Что-то было такое в голосе Леночки, что заставляло меня думать о ней и ее словах именно в таком ключе.
По-дружески ткнув недовольно сопящую девушку в бок, поставила перед ней чашечку кофе и сама отпила глоточек, присела на рядом стоявший стул и замерла, чуть не выплюнув кофе обратно.
Растерянно хлопнув глазами, с недоумением посмотрела на снова склонившуюся перед монитором Ленку.
Я даже не обиделась на то, что она назвала меня полным именем. Да что там, даже и тени раздражения не было. Хотя, когда меня так называла мама и Алинка, бесилась и нервничала страшно.
Девушка, заметив мой ошарашенный взгляд, недовольно буркнула:
– Что?
– Да ничего, – притворно беззаботно пожала плечами. – Так, что там у нас по графику, Лен?
Дальше рабочий день потек плавно и на удивление спокойно.
Мы с Леной составили сводные ведомости, подшили документы в папки, разложив их по месяцам. Выпили по еще одной чашке кофе, под бурчание Лены: «Сами корите свою мать за кофеманство, а кофе-то пьете не меньше!»
Я же только весело смеялась и смешливо фыркала, совсем не обижаясь.
Удивительно.
К девяти часам явилась хмурая родительница, сходу попросила несколько чашек кофе, с которыми я благоразумно отправила Лену, а сама понеслась в бухгалтерию, забирать документы на подпись.
Затем подписала все у матушки и разнесла по отделам.
Потрепалась с Алинкой несколько минут. Коротко обсудив сложившуюся ? мягко говоря, очень дурно пахнущую ситуацию, в которую мы все влипли по вине моего папочки.
К слову, ему я так и не позвонила. Как и он сам не спешил звонить мне и пояснять, что за чертовщину он натворил. И зачем.
Обиделась, да.
Пока сам не позвонит, я точно не буду первой этого делать.
Сам накосячил, пускай сам и звонит. Вот!
Договорилась с Алинкой, что вечером она зайдет ко мне, проводить, так сказать, в путь-дорогу. И на дорожку посидеть заодно.
Мама, на удивление, за эту неделю ни разу не поднимала тему моей поездки, предпочитая хмуро отмалчиваться и выпивать в одиночку по бокалу вина.
Благо не больше.
А то пришлось бы вызывать соответствующие органы и, в веселой пижамке на пару с белыми тапочками, отправлять родительницу спасаться от алкоголизма.
А ближе к двенадцати дня появились они.
Представители заграничного владельца второй части Нашего семейного бизнеса.
Что б им!
* * *
Представители в количестве трех статных, холеных и не слишком-то уже молодых мужчин оказались действительно представительными.
Но плюс им в копилку – исполнительными.
И, хоть немного дотошными, но спокойными, внимательными и улыбчивыми.
И даже не обижались на гневное фырканье моей матушки при каждом произнесенном одним из мужчин уточнении, фразе или слове. Она совсем не старалась скрывать свое отвращение и неприятие всей этой некрасивой для нас ситуации, а еще бессильную злость.
И я ее очень хорошо понимала. Как не понять? Но старалась относиться к бедным представительным мужчинам более, к-хм, дружелюбно.
И надо сказать, у меня это получалось неплохо.
Не отлично, конечно, но зубы я не скалила и старалась давать те документы, которые у меня просили, спокойно и с пониманием.
Они ведь не виноваты, что так уж произошло.
Но вот матушку было откровенно жаль.
А когда пришла домой и застала ее в компании бокала вина, что-то внутри шевельнулось и воспротивилось всему этому.
И даже промелькнула трусливая мысль: отказаться от поездки.
Но, крепко зажмурившись, тряхнула волосами, прогоняя ее.
Нет. Мечты должны исполняться, Лара. Причин для ее невыполнения может быть много.
Нахмурившись от противоречивых эмоций, переоделась в домашнюю одежку, кинув взгляд на время и делая мысленную заметку, что Алинка должна прийти примерно через час, подошла к матушке и, обняв ее со спины, негромко сказала:
– Мам, может, хватить упиваться вином? Ты же должна понимать, вот это, – указала на высокий пузатый бокал с красной жидкостью, – не поможет.
Мама раздраженно дернула плечом, скинула мои руки и, отставив бокал на деревянную панель дивана, обернулась ко мне, прошипев:
– Я у себя дома могу делать что захочу. Не тебе меня жизни учить. Дожили!
Устало прикрыв глаза, покачала головой.
Так, все понятно. Мама нарушила главное правило нашего дома.
Работу ? оставляем на работе. Дом ? дому.
Переставив бокал в другое место, подальше от цепких лапок Лизаветы Котиковой, присела рядом с ней, сурово посмотрев в глаза:
– Мам, прекрати, пожалуйста. Ты забыла? Дома ты обычная женщина. Не шеф и не хозяйка большого предприятия, а мама…
– Уже не хозяйка! – не дослушав, рявкнула она, яростно помотав головой.
Закатив глаза, придвинулась ближе, взяла ее прохладные руки в свои.
– Мам, я не знаю, почему отец так поступил, но, значит, он посчитал нужными это сделать. Сделать именно так, как он и поступил. Что уж тут.
Я немного помолчала и, собравшись с мыслями, продолжила:
– Ты знаешь, я никоим образом не трогаю ваши дела. Никогда в них не лезла сверх меры и не лезу. И даже не спрашивала, почему вы развелись. Не спрашивала, зачем… Как думаешь, почему?
Мама вопросительно подняла брови, но отвечать не спешила. Вздохнула и ответила за нее:
– Да потому что это ваше дело. Только ваше и никого больше. Но отец… – сглотнула, – он точно не стоит того, чтобы плакать или упиваться вином, понимаешь? Неразрешимых ситуаций нет.
Матушка вздрогнула и опустила ресницы, тяжело вздохнув. Я не торопила ее, зная, что ей, как и мне, тоже нужна капелька времени.
– Знаю, родная, – наконец ответила она дрогнувшим голосом. – Прости, просто столько всего навалилось, – взмахнула она рукой. – Еще и ты через день уезжаешь, оставляя меня с этими пираньями, голодными до чужого бизнеса.
