С Новым годом, товарищ интурист

Ана Жен

С Новым годом, товарищ интурист

Часть I. Воронье гнездо

Лара упорно нарезала салат, время от времени бросая недовольные взгляды на Кириллушку. Тот, как не в чем ни бывало, готовился к выходу в коридоре. К своему внешнему виду старший Ворон всегда относился серьезно, если не сказать педантично. Впрочем, там было с чем работать: высокий, спортивный, с широкими плечами. Он был хорош и лицом: черные пронзительные глаза и такие же темные кудри. Лара была другой: светлые длинные волосы и холодные серые глаза, впитавшие в себя весь свет северных стран. Брат и сестра Вороны внешне казались птенцами разных гнезд, но вот повадками и мировоззрением… Да, если поставить их рядом сразу становилось ясно, что душа у них одна на двоих.

На проигрывателе крутилась какая-то зарубежная пластинка, Лара поставила первую попавшуюся, только бы заглушить жужжащее раздражение. Новый год – семейный праздник! Семейный! Как Кириллушка этого не понимает? Коль скоро они стали называться братом и сестрой, то и справлять им следует вместе!

– Перестань дуть губки, Лариса Константиновна! – будто бы расслышав ее громкие мысли, заявил Кириллушка.

Он наконец-то вошел в гостиную, где вовсю крошился оливье. Ларе следовало сделать салат еще вчера. Так мама всегда готовила, но сперва Кира тянул с добычей колбасы, а потом и вовсе свалил на нее работу над его отчетом. Кирилл Константинович, видите ли, в театре играет, а ей, Ларе, заняться нечем! Лара вообще не понимала, каким таким образом очутилась на работе в Интуристе, еще и под руководством серьезного товарища из КГБ. Без преувеличений, Лара, впервые устроившаяся на работу с трудовой, ненавидела постоянную бюрократию и нелепое следование программам, подготовленным не пойми кем.

А теперь еще и это: Кира идет отмечать со своими иностранцами. А как же Лара? Она тяжело вздохнула. Это уже третий Новый год в ее жизни, который она отпразднует не пойми как.

– Я тебе еще раз говорю, пойдем со мной! У нас будет шикарная культурная программа. Не как обычно! Вот что ты в свой салат вцепилась? – он вальяжно подошел к столу и поразительно проворно схватил кусок колбасы.

– Сам празднуй в своих сомнительных компаниях! – фыркнула Лара и вернулась к оливье.

Не было еще и двух часов дня, а он уже уходит. В глубине души Лара понимала, что Кириллушка просто выполняет свою работу, что глупо на подобное обижаться… Но… Но ничего с собой поделать не могла.

– Сейчас салат доделаю, приведу себя в порядок, и буду смотреть «Голубой огонек».

– Зачем, если можно пойти и отлично провести время! – Кирилл уже вернулся в коридор, поправлять и без того идеальную укладку.

– Тебе не понять, что такое новогодние передачи! – огрызнулась Лара, но ответом ей была тишина, Кириллушка уже успел уйти куда-то вглубь квартиры.

Ему и в самом деле было не понять. Лара родилась в XXI веке и выросла на дурацких новогодних шоу и мюзиклах. А Кириллушка из XIX века, если подумать, 1970-е для него самое настоящее будущее…

Лара закатила глаза и пошла в кухню за солеными огурцами. Внезапно в дверь позвонили. Кого там еще принесло?! Хорошо бы это оказалась баба Нюра, которая пока еще совсем не баба, а очень даже модная женщина с первого этажа.

Дмитрий Викторович нажал на звонок. Последние люди, с которыми ему хотелось общаться в канун Нового года – Вороны. Хотя, постойте-ка! Последние люди, с которыми ему хотелось общаться в канун Нового года – любые сотрудники его «Не особо принципиального отдела». Понабрали же диссидентов! Каждый второй фарцовщик! И над всем этим почему-то поставили его! А ведь когда Касторский был видным сотрудником КГБ. Кому же он так сильно насолил, что теперь возится с этой распущенной молодежью?

Словно в подтверждение его недовольства моральным обликом подчиненных на пороге возникла высокая фигура Ларисы Ворон. В любом коллективе есть особенно раздражающий элемент. В славном НОПО этим элементом была горделивая Лариса Константиновна Ворон. Коллегам она не нравилась, и Касторский даже осудить их не мог. Было в этой девчонке нечто мещанское. Еще и на брата совсем не похожа. Тот умел всем нравиться, а вот эта сумасбродка… Работает без году неделю, а строит из себя…

– Дмитрий Викторович, какой невероятный сюрприз! – Лариса лучезарно улыбнулась. – Решили зайти лично нас поздравить?

Серьезный Касторский лишь сильнее нахмурился.

– Кирилл дома? – строго спросил Касторский, стараясь не смотреть на голые ноги Ларисы.

Во что она вообще одета? Широкая белая футболка, а снизу? На ней хоть шорты есть? Вульгарная девчонка! Как ее до работы с иностранцами допустили?

– Кира! – крикнула младшая Ворон и вновь обратилась к начальнику: – Вы, пожалуйста, проходите, Дмитрий Викторович. А иначе соседи решат, что за нами уже из органов пришли. Слухи пойдут…

У Ларисы Ворон отвратительная насмешливая улыбочка. Просто отвратительная!

– Дмитрий Викторович, Добрый день! Чем обязаны? Лара готовит салат, хотите? А может чай или я могу сварить кофе… – запел самый приятный из Воронов.

– Ты не можешь сварить кофе, – покачала головой Лариса. – Уже успел надеть белую рубашку, а с этой твоей туркой непременно заляпаешься. Зато у нас есть отличное шампанское, Дмитрий Викторович! Ну, как отличное, Советское, – она рассмеялась.

– Перестань Ваньку валять, – порекомендовал Касторский. – В твоей группе, Кирилл, пропал иностранец, который подозревается в шпионаже.

– Хо-хо… – только и смог выдать Кириллушка.

– Нужно срочно его отыскать. Собирайся.

– Не могу, – совершенно спокойно ответил Кира. – Сейчас три часа дня, я еду в театр на репетицию, а в шесть уже и само выступление. Потом мы везем иностранцев отмечать Новый год. Нам под это дело ресторан выделили. Простите, товарищ Касторский, но у меня никак не получится отправиться в это увлекательное приключение вместе с вами.

Касторский не имел обыкновения удивляться, по крайней мере открыто. Он вообще был человеком холодным и уравновешенным. Большую часть времени. До того, как его поставили во главе НОПО.

– Дмитрий Викторович, не серчайте! – тут же заулыбался старший Ворон. – Я не могу, но так Лара ничем не занята. Прямо сейчас она наденет приличный костюм и отправится вместе с вами бороздить просторы бескрайнего Ленинграда.

Лара подавила желание высказать все, что думает по этому невероятному поводу. Какой толк ссориться с начальством? Как там говорится? Партия сказала «надо», комсомол ответил «есть»?

– Разумеется, – кивнула она. – Дмитрий Викторович, подождите, пожалуйста в гостиной. Если хотите, можете докрошить огурцы и мы успеем поесть салат… Нет? Ну, тогда, Кира, поухаживай за гостем, а я пойду и оденусь «прилично»!

Лара не понимала, почему ей все говорят, что шорты у нее вызывающие. Нормальные у нее шорты! И футболка приличная.

Касторский снял пальто и прошел в гостиную. Признаться, Дмитрию Викторовичу всегда было интересно, как живут его сотрудники. Особенно Вороны. Они в его отделе производили впечатление людей особенно состоятельных. У Кирилла и вовсе машина имелась, да и квартира – не комната в коммуналке, а трешка. Касторский прошел в комнату. На столе возле окна разложено все для оливье, открыта бутылка шампанского. Убранство гостиной, именно что убранство, старомодное, даже антикварное. Неужто они и в самом деле какие-то недобитые буржуи?

– Это квартира нашей прабабки, – сообщил Кирилл, будто бы отвечая на незаданный вопрос. – Мы недавно переехали.

Касторский что-то читал в личных делах этой парочки про трагическую историю их семьи, но, как назло, не мог припомнить никаких подробностей.

– В любом случае, мне уже пора, а вам всяческих благ и успехов в этом нелегком деле! – Кириллушка отдал честь и был таков.

Касторский сел на диван, недовольно покосился на проигрыватель, которому было совершенно не стыдно играть перед товарищем из КГБ западные мотивы.

И тут в гостиной появилась Лариса Ворон. В ярко-красном брючном костюме с черным бадлоном, поддетым под широкий, будто бы мужской, пиджак. Поверх водолазки висели эти ее вычурные жемчужные бусы с золотой буквой Л.

– Собираешься идти так? – решил уточнить Касторский.

– Дмитрий Викторович, согласитесь, так куда приличнее, чем в футболке с шортами, – на ходу она заплетала косы. – Так что, пойдемте играть в следователей?

Касторский никогда не отличался оптимизмом, потому без зазрения совести определил: сегодняшний Новый год будет худшим в его жизни.

Часть II. Астория – не Англетер

– Что ты ищешь? – поморщился Касторский, наблюдая за суетой на пассажирском сиденье черной Волги.

– Если скажу, вы будете смеяться, – фыркнула Лара.

– И все же. – Он завел двигатель.

– Ремень безопасности.

– Ремень? Зачем?

– Для безопасности, – пожала плечами Лара. – Киру я заставила установить и пристегиваться.

– Зачем? – Касторский выехал из ворот дома возле Исаакиевской площади.

– Дмитрий Викторович, вот странный вы человек, – покачала головой Лара. – Смотрите: сейчас зима, вы зимнюю резину установили?

– Какую?

– Ну, с шипами, чтобы не скользить на льду, – пояснила Лара.

– Нет…

Касторский затмился, пытаясь припомнить, слышал ли вообще о существовании «зимней» резины, а Лариса продолжала:

– Ага, зимней резины нет, ремней нет. Про подушки безопасности я даже спрашивать не буду!

– Подушки безопасности?

Лара посмотрела на начальника с какой-то досадой:

– Когда вы врезаетесь во что-то, они вылетают из торпеды и смягчают удар.

– Ворон, что за бред ты несешь? – наконец не выдержал начальник, останавливаясь возле гостиницы Астория.

– Дмитрий Викторович, я вас уверяю, еще на вашем веку люди поймут, что безопасность в машине – не бред! – заявила Лара, легко выпрыгивая из автомобиля.

Лара бросила короткий взгляд на соседний Англетер, переживавший не лучшие времена. Вероятно страшно обидно существовать как прославленная гостиница, пережить такие невероятные исторические события, а потом быть снесенной из-за признания тебя Аварийной. Ларе было бы обидно на месте Англетера, который теперь даже потерял свое название.

– О чем ты так задумалась, Ворон? – окликнул ее Касторский, успевший дойти до входа.

– О том, что это грустно…

– Что интурист сбежал?

– Нет же, – легкомысленно отмахнулась девушка. – Вот был у нас Англетер, где Есенин повесился, а теперь что?

– Корпус Б гостиницы Астория, – сухо ответил Касторский, невидящий никакой трагедии в смене названия.

– Ага, сперва ты становишься просто корпусом Б, а потом тебя сносят…

– Никто не сносит твой Англетер, – когда Касторский путался, он начинал злиться. – Соберись, Лариса. Мы иностранца ищем, а не о судьбе гостиницы трясемся.

– А жаль, – вздохнула Лара, которая для себя определила, что ненавидит всякого рода изменения.

Они подошли к бледнющей администраторше.

– Здравствуйте, товарищ Касторский…

Товарищ Касторский уже имел удовольствие поговорить по телефону с этой блеющей дурой, а потом и с рыдающий ответственной за группу. На счастье ответственной за группу, ей пришлось увести своих иностранцев на обед в ресторан, чтобы потом доставить в театр, где сегодня Кириллушка поет Онегина. Потому, встреча с товарищем из КГБ откладывалась на некоторое время.

– Мы хотим осмотреть номер, – у Лариного начальника, если подумать, иногда жуткий голос.

Вообще, Дмитрий Викторович человек такого склада, который Ларе не близок. Он холодный, без чувства юмора (возможно и с чувством юмора), но с тем, сколько он говорил, едва ли Ворон верила, что ей выпадет услышать шуточку от него. Касторский Ларе не то чтобы не нравился. Но если бы не он был ее начальником, жизнь в Союзе стала бы чуть лучше.

Вслед за Дмитрием Викторовичем она поднялась на третий этаж.

– Если подумать, это мой самый любимый отель в Петербурге, – поделилась Лара, в попытках развлечься. Лара становилась невыносима самой себе, когда впадала в уныние.

– Отель? Петербург? Ворон, что ты несешь? – не оборачиваясь наградил ее ответом Касторский.

Лара, не успевшая приучить себя к «Ленинграду», то и дело ошибалась. Многие находили это очаровательным, но уж точно не Дмитрий Викторович.

– Какая разница, как что-то называется, если суть не меняется? – продолжила Лара.

– Не ты ли, Лариса, рассказывала, как это страшно, что Англетер теперь в корпус Б превратился?

– Туше! Но все равно, Астория прям невероятна. Это, знаете, Дмитрий Викторович, прямое доказательство, что у нас в менталитет заложено «все лучшее гостям».

Касторский уже набрал воздуха, чтобы в очередной раз выплюнуть «Что ты несешь», но Лара опередела, пришлось ему давиться своим же ворчанием.

– Вот мама, когда стол на Новый год готовила, постоянно говорила: вот это не трогай! Это для гостей! Или у бабушки был сервиз «для гостей». У вас же точно также было, да?

Дмитрий Викторович не ответил. Он плохо помнил родителей и тем был счастлив.

– Вот и Астория, не для нас с вами, а для гостей…

Они вошли в совершенно пустую комнату.

– Здесь будто бы никто и не жил, – заметила очевидное Лара.

Несмотря на это, в шкафу обнаружился чемодан с импортной одеждой. Новой.

– Ну, наш интурист тот еще модник.

– Кстати, вот его фотография, – Касторский протянул Ларе портрет шведа. Швед как швед.

– Вы когда-нибудь задумывались над тем, что шведы – скандинавский середнячок?

Касторский, пытавшийся в комнате найти что-нибудь интересное, одарил ее непроницаемым взглядом.

– Вот фины самые какие-то несимпатичные, шведы середнячок, а норвежцы – вот это красавцы!

Касторский, никак не прокомментировав рейтинг привлекательности скандинавов, резко выпрямился и направился к администратору этажа. Он грозно посмотрел на очаровательную старушку, следившую за порядком.

– Товарищ покинул комнату в семь утра, – с рвением истинного члена партии доложила старушка.

– Почему раньше не доложили? – свел брови Касторский.

– Так в инструкции не предписано, – деловито отчиталась дежурная. – Я в журнальчик все внесла!

Ларе показалось, что от раздражения Дмитрий Викторович начал краснеть, разумеется, ей только показалось. Касторский никогда не краснел.

– У меня также запротоколировано, что гражданин-иностранец любопытничал по поводу Кировского завода!

Теперь уже и Лара нахмурилась. Если и правда шпион, то разговоры про Кировский, один из самых значимых, завод, наводят на мысли о чем-то недобром… Может и в самом деле… Не шутки…

Касторский, в свою очередь, ничего больше не сказал, а лишь широким шагом направился прочь, Лара последовала его примеру.

– Что насчет датчан? – внезапно спросил Дмитрий Викторович, придержав Ларе дверь.

– Что?

– Ты, сказала, что финны не симпатичные, шведы среднячок, а норвежцы – красавцы. Куда ты дела датчан?

Лара на миг затмилась, а потом расплылась в довольной улыбочке:

– А кто там у датчан кроме Андерсена-то был?

Часть III. Корпоративы и прочие радости

К Лариному удивлению известие о том, что интурист может быть на Кировском заводе, ничуть не вывело Касторского из равновесия. Скорее напротив, приободрило.

Лара, будучи девушкой эмоциональной, не в состоянии была оценить всю прелесть процесса распутывания загадки. Для Касторского хаос – сродни личному аду. Для Лары – нормальное течение жизни. Потому, сам факт того, что в деле интуриста появились какие-то зацепки – давало ему чувство внутренней уверенности.

Лара с интересом озиралась. Она прежде видела Кировский завод только снаружи, когда проезжала мимо. Да и вообще, кому доводилось бывать на заводах? У Лары (нашлась здесь коммунистка) даже знакомых рабочих не было. Потому, младшая Ворон, придерживая в руках шубку, старалась рассмотреть все в мельчайших деталях. А вдруг никогда больше случая не представится еще посетить какой-нибудь завод.

Впрочем, нельзя сказать, что завод ее хоть как-нибудь впечатлил. Если не спускаться в цеха (или как эти сталелитейные мастерские называются?) то это самый обычный институт…

Они прошли по череде коридоров. Сторож указал направление, но Лара так и не поняла куда идти, потому полностью положилась на своего уверенного начальника.

– Кто так строит, ну кто так строит! – вздохнула Лара, когда они в очередной раз, куда-то повернули.

Касторский был убежден, что она кого-то процитировала, но никак не мог понять кого. С Ларисой вообще часто подобное чувство возникало.

– Дмитрий Викторович, а почему у нас корпоратива не было? – вздохнула Лара.

– Корпоратива? – Дмитрию Викторовичу подумалось, что возраст в нем выдает вовсе не седина в волосах, а то, что он не понимает молодежную лексику. Если бы много лет назад он обзавелся семьей, ведь Лара вполне могла бы быть его дочерью… Нет! У Касторского не могла бы вырасти такая негодная девчонка.

– Ага, ну, вот такой тусовки в столовой Интуриста…

– Потому что в нашем отделе в Новый год не работают единицы? – хмыкнул Касторский.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.