скачать книгу бесплатно
– Вопрос вполне правомерен, если вы действительно убили Левингера, – кивнул я.
– Не убивал я Михаэля! – крикнул Хузман и сорвался на фальцет. Только истерики мне сейчас не хватало.
– Полиция, – объяснил я, – обязана проверять все мыслимые варианты, включая заведомо фантастические. Сейчас они расследуют факты, связанные с похищением Левингера, но не могут сбрасывать со счетов и такую идею, что похищение организовали вы, чтобы забрать себе и вторую часть выигрыша.
– Откуда они…
– Вы думали, что это останется в тайне? Глупо, если вы так думали. Естественно, полиция быстро выяснила, что выигрыш был поделен, и что вы безропотно отдали свою долю по первому требованию Сары Левингер.
– Безропотно…
– Ну хорошо, после душевной коллизии, которая, однако, продолжалась недолго. Дружба, конечно, великая сила, но Хутиэли не может поверить в то, что друг, не раздумывая, способен пожертвовать двумя миллионами. Это, конечно, его личное мнение, но где-то я с ним согласен. Выглядит подозрительно, будто, расставаясь с деньгами, вы знали, что это ненадолго.
Хузман хотел что-то сказать, но не мог заставить свою челюсть повиноваться сигналам мозга.
– Хутиэли, – продолжал я, – желает, чтобы вы оставались за решеткой, пока он не проверит обе версии. Судья выпустит вас под залог или даже без залога, если нам удастся заставить его усомниться в аргументах полиции. Вы можете напрячь память?
– Да…
Напряг Хузман, однако, не память, а челюсти, чтобы заставить собственный подбородок не дрожать мелкой дрожью.
– Вы сидели вчера за столом справа от Михаэля, верно?
– Да…
– Он сам положил салат себе на тарелку?
– Да… Не знаю, я не видел.
– А вы? Себе вы положили салат сами?
– Да… Нет, я только добавил немного. Салат уже был… Сара положила каждому понемногу, чтобы все попробовали… А потом каждый добавлял, если хотел…
– Значит, вы себе добавили?
– Да… Немного.
– Не ощущали привкуса?
– Нет…
– На тарелке у Михаэля уже лежала порция салата, когда вы сели за стол?
– Да… Не знаю. Если у всех лежали салаты, то, наверное, и у него тоже.
– Сами вы не видели? – терпеливо спросил я.
– Нет…
– Ну хорошо, – вздохнул я. – Кто-нибудь, кроме Сары, мог положить салат кому-нибудь на тарелку?
– Кроме Сары? Наверно…
– Дорогой господин Хузман, – сказал я проникновенно, – полиция подозревает вас в убийстве.
– Я не убивал!
– Не сомневаюсь. Но, чтобы доказать это, вы должны взять себя в руки и напрячь память.
– Почему? – неожиданно воскликнул Хузман. – Это полиция должна доказывать! Почему я? Почему я, если я не убивал, должен что-то доказывать? Почему?
Он повторил бы свое «почему» на разные лады еще несколько раз, но я хлопнул по столу рукой, и Хузман осекся на полуслове.
– Вы хотите выйти из тюрьмы сегодня или после судебного разбирательства месяца через два? – спросил я.
– Сегодня!
– Тогда напрягите память. Итак, кто, кроме Сары, мог положить салат на тарелку Михаэля?
Хузман подумал. Ему очень хотелось назвать конкретное имя.
– Лиора, жена Абрахама. Она помогала Саре на кухне, приносила тарелки. Абрахам… Он тоже заходил в кухню. Еще…
Он надолго замолчал.
– Кто-нибудь из женщин? – подсказал я.
Хузман покачал головой.
– Дорит вертелась возле Михаэля… Хава не отходила от Алона. Шуля… Не знаю, не обратил внимания… Может, она могла…
– А мужчины?
Хузман пожал плечами.
– Ну хорошо, – сдался я. – Вы сели за стол, выпили и немного поели. Потом зашла речь о награде, которую получила на соревнованиях дочь Левингеров, и вы пошли в ее комнату смотреть на кубок. Все пошли?
– Да… Кажется.
– Но кто-то мог и остаться, чтобы без свидетелей положить отраву в салат на тарелке Михаэля?
– Остаться?..
– Да. Потому я и спрашиваю: все ли гости пошли смотреть на кубок?
Хузман надолго задумался, шевеля губами.
– Все, – сказал он наконец. – Я видел всех.
Это, впрочем, ничего не доказывало. Кто-то мог на несколько секунд задержаться.
– А сами вы, – спросил я равнодушно, – помогали Саре на кухне?
– Да… – не раздумывая, ответил Хузман.
– До перерыва или после?
– До… И после тоже.
– Что же вы делали?
– Сара дала мне несколько тарелок, и я отнес их в салон.
– Тарелки с салатами в том числе?
– С салатами?.. Нет, не с салатами.
– Почему вы так в этом уверены?
– Салаты уже были на столе, когда я пошел к Саре. Я хотел…
Он опять надолго замолчал, глядя пустым взглядом куда-то поверх моей головы.
– Вы хотели… – напомнил я.
– Да… Понимаете, никто, кроме меня, не понимал, что происходит на самом деле. И Саре было трудно играть роль… ну, хозяйки, которая довольна всем на свете… Было видно, что она озабочена… Бледная какая-то…
– И вы отправились к ней, чтобы проявить сочувствие…
– Да…
– Сара была одна в кухне?
– Нет, в том-то и дело. Там была Лиора. И Абрахам. Мне пришлось взять тарелки и пойти обратно. А потом уже как-то случая не представилось…
– Когда вы вернулись из комнаты, где смотрели приз, – подошел я к вопросу с другой стороны, – не обратили ли вы внимания – может, на вашей тарелке что-то добавилось или, наоборот, чего-то стало меньше? В общем, произошло какое-то изменение?
– Нет? Что могло измениться?
– А на тарелке Михаэля?
– Откуда мне знать?! Я не смотрел… Погодите…
Он опять застыл, шевеля губами. Я терпеливо ждал, не пытаясь на этот раз подгонять клиента наводящими вопросами.
– Мне показалось, – сказал он наконец, – что кто-то налил вина в мой бокал. Когда я выпил, в нем было меньше половины, а потом стало, по-моему, больше…
– В вине, – вздохнул я, – не было никакого яда. Даже если кто-то и наполнил ваш бокал или другие, это никак не могло отразиться на здоровье.
– Да… Просто… Вы спросили.
– А на тарелке? Может, что-то изменилось и на тарелке?
– Что там могло измениться?.. Нет, не помню.
Я помолчал минуту.
– Послушайте, господин адвокат, – заговорил неожиданно Хузман быстро, заглатывая окончания слов, – может быть… Это страшно, если подумать, но… Может быть, кто-то из тех… Кто-то был связан с ними… С похитителями… Не знаю кто. Но они могли подумать, что… Ну, что Михаэль проговорился… Или может проговориться. И тогда… Тогда ему заткнули рот, чтобы… Это ужасно, да? Кто-то, кого мы хорошо знали…
– Видите ли, дорогой Марк, – сказал я, – в таком случае, кто-то из гостей пришел на вечеринку с заранее обдуманным намерением убить Михаэля. Ведь яд он принес с собой.
– Или она…
– Или она, – согласился я, чтобы не вступать в ненужные пререкания. – И, к тому же, если мог проговориться Михаэль, то могла проговориться и Сара. А после смерти мужа эта вероятность еще более возрастала. Значит, убивать нужно было обоих. Между тем, Сара осталась жива. Нестыковка.
– Да… – разочарованно протянул Хузман и неожиданно понял. Глаза его расширились, и челюсть готова была опять отвиснуть, я видел, как бедняга сжал зубы. Я молчал, пусть Хузман додумает мысль до конца. Может, исходя из новой идеи, он что-то все-таки вспомнит.
– Но… – пробормотал Хузман, – тогда… Вы хотите сказать, что никакого похищения не было, и Сара с Михаэлем просто хотели…
– Просто, – хмыкнул я. – Далеко не просто. Но ведь это удалось, вы не находите? Вы отдали деньги.
– Но зачем тогда… Зачем Саре убивать мужа?? Она ведь…
Он опять замолчал, и я подумал, что, кажется, хотя бы теперь услышу нечто новое, о чем не смог узнать ни Хутиэли, ни даже Сингер.
– Она ведь, сказали вы, – напомнил я. – У Сары, хотели вы сказать, были основания не очень любить мужа? Да или нет?
– Ну…
– Она ему изменяла? Да или нет?
– Ну… В общем, да.
– С кем? Кто об этом знал, кроме вас? Знал ли Михаэль?
Нужно было, вероятно, задавать вопросы последовательно, но я не мог сдержать возбуждение. Это было новое обстоятельство, и какое! Оно проливало свет на все дело!
– С кем… – Хузман помотал головой, будто ему стало душно. – Я точно не знаю, Михаэль мне не сказал.
– Значит, он знал?
– Подозревал.
– Стоп, – сказал я. – Это очень важно. Возьмите себя в руки и попробуйте вспомнить во всех деталях, что говорил Михаэль.
* * *
Впервые разговор об этом зашел месяц назад. Хузман вернулся с работы в девятом часу, обнаружил, что на его обычной стоянке торчит чья-то серая «хонда» и, чертыхаясь, объехал весь квартал, пока не нашел, куда пристроить машину. Злой, как черт, ввалился в квартиру и услышал телефонный звонок. Звонил Михаэль.
