скачать книгу бесплатно
Феликс резко встал и сразу приступил к привычным утренним процедурам. Завтракал он булкой с маком, начинённой им сливочным маслом и творогом. Запивал он этот вкусный союз продуктов чаем из пакетика. Физик окунул пакетик с чаем в кипяток. Вода начала тянуть все его соки из содержимого бумажного чайного треугольника. Кипяток очень быстро окрасился в тёмный цвет.
Молодой физик часто затевал игру, придуманное им же самим. Суть забавы заключался в следующем. Он наливал кипяток в чашку, а затем брал чайный пакетик за нитку и медленно опускал, едва касаясь поверхности горячей воды в чашке. Тонкие струйки пищевой краски, колеблясь, опускались на дно чашки. Затем он поднимал пакетик выше и процесс прекращался. В это время физик представлял, как кипяток жаждет испить всю краску из бедного пакетика. Он видел, как разгорячённая вода желала вновь воссоединиться с ней, слиться в одном любовном танце. Таким изуверским образом физик дразнил кипяток. Он знал, чего хотят все кипятки в чашках – это соединиться с каким-нибудь ингредиентом. В роли ингредиента может выступать: кофе, какао и другие вещества. Кипяток – это вода, во влюблённом состоянии.
Сегодня он не хотел играть в чайную игру, так как он уже играл в другую игру, и ставки в ней могли быть очень высоки. Получение инвалидной пенсии – лишь начало этой увлекательной игры. Иллюзия невидимости должна была изменить многое в этом мире. Он чувствовал приход нового восприятия действительности.
Феликс вышел из дома и направился по известному ему маршруту. Он вёл в лечебное учреждение. Заключение врачей должно быть уже готово, и оно ждало появления физика-экспериментатора. Феликс уже знал, в какой кабинет ему зайти, чтобы узнать решение врачебной комиссии, касающейся его здоровья и трудоспособности.
Зайдя в медучреждение, экспериментатор не увидел очереди в этот кабинет. Он постоял несколько секунд возле двери, потом постучался и вошёл.
За столом сидела женщина выше среднего возраста с обильно накрашенным лицом. Феликс сразу назвал причину своего визита и посмотрел на реакцию дамы в белом халате. После обращения экспериментатора, женщина долго рылась в груде бумаг, лежащих безмолвно по всей поверхности стола. Наконец-то она угомонилась. Видимо, нашла необходимые документы. Дама что-то дописала, и, собрав все бумаги в одну пачку, вручила их Феликсу. И заявила, что его признали инвалидом с утратой одной верхней конечности. Но для оформления пенсии необходимо пройти ещё ряд инстанций.
Физик-экспериментатор вышел от неё сам не свой. Медики не догадались о секрете его невидимой руки. Он чувствовал себя довольным с новоиспечённым медицинским заключением в руках. Теперь оставалось пройти все остальные конторы, и тогда он сможет претендовать на финансовую помощь со стороны государства.
Физик не хотел оставлять эти дела на потом. И он сразу же занялся обходом предписанных заведений, ведавших оформлением пенсии по инвалидности. Сегодня Феликсу везло: он смог пройти все чиновничьи кабинеты за один день. Теперь ему оставалось лишь ждать, когда будут готовы документы. Об этом пообещали сообщить по телефону. Его известили о том, что скоро ему должны выдать банковскую карту, с которой он сможет ежемесячно снимать причитающуюся ему сумму.
Первые итоги
Феликс приехал домой вечером неимоверно усталый. Он чувствовал истощённость не только телесного плана, но и глубоко морального. Придя домой, он сел на кровать. Мозг включил режим самоустранения. И для того, чтобы его не беспокоили ещё какими-то хлопотами, память выдала три слова: «причитающаяся сумма», «банкомат», «банковская карточка». Через минуту количество прощальных слов уменьшилась до одного – «карточка».
Мозг отдыхал, довольный проделанной работой. Физика охватило чувство расслабленности. Он уже почти месяц пребывал в состоянии тревожности и неопределённости. Но теперь всё осталось позади, а впереди его ждали ежемесячные праздничные походы в банк, где он, физик-экспериментатор, будет снимать наличные. Физик считал эти транши – премиальными выплатами ему за особый вклад в науку. Такие слова быстро доходили до его совести. И она молчала.
Феликс часто думал о том, что дальше делать с феноменом визуального исчезновения его руки. Физик мог бы открыться для большой науки, то есть пригласить учёных домой, показать им свою установку и результат проведённого эксперимента. Они тогда наверняка заинтересуются его рукой-невидимкой. Но экспериментатор также понимал, что его могут и спокойно перевести на вторые или третьи роли, или вовсе оставить безвестным. Он знал о человеческом коварстве и подлости, и учёные для него являлись такими же людьми, как и все остальные.
Молодой физик жаждал не славы, она была сейчас не главной целью. Его занимало другое. Он хотел тайно разбогатеть на своём открытии. А для этого ему, конечно же, не стоит афишировать свои знания и чудесный аппарат, который без дела сейчас стоит у него в комнате.
И первая же его попытка получить прибыль с использованием аппарата собственного производства увенчалась внушительным успехом. Государство теперь обязано ему, молодому начинающему физику, каждый месяц помогать денежными средствами, правда, небольшими, зато стабильными. Феликсу нравилось такое развитие событий. И его теперь всё больше интересовало будущее. Но физик не хотел торопиться.
Требовалось дождаться первой выплаты: экспериментатор хотел увидеть красочное завершение дебютного удачного дела. Физик терпеливо ждал звонка из социальной службы о готовности его банковской карты. Первая выплата могла вдохновить его на новые более грандиозные дела.
Впервые за много лет, Феликс начал отдыхать душой. Он теперь часто гулял в парке, ходил на всевозможные выставки, общался больше обыденного с продавцами продуктов на рынке и другими людьми, встречавшимися ему на улице.
Экспериментатору очень понравилось дышать простым городским воздухом, обеднённым анионами. Он всей грудью вдыхал воздушную смесь. Ему нынче казалось, что молекулы воздушного газа по-особенному проникают в его лёгкие. Он представлял даже, как различные микрочастицы воздуха начинают толкаться и спорить друг с другом, неистово стремясь попасть в его разборчивые лёгкие. Молекулы газов конкурировали между собой, а его воздушные мешки – лёгкие – капризничали как многие красивые единственные девочки в богатой семье. Сегодня только избранным молекулам атмосферных газов открывался путь в его воздушные мешки.
Феликс начал глубоко осознавать, что ему сказочно повезло. Он теперь сможет найти широкое применение своему открытию. В его сердце зародилась благодарность. И она искала адресата, чтобы передать слова признательности. Феликс быстро понял, что это чувство должно быть направлено только в сторону Бога. Он всецело заслуживал благодарности.
Раньше Феликс редко задумывался о том, кто за миг может решить судьбу каждого человека на земле. Тогда он лишь в фоновом режиме чувствовал силу Всевышнего.
Молодого физика поражали две вещи во Вселенной – это огромное разнообразие материи и разумные связи этих частей друг с другом. Чем больше знаний накапливалась у молодого физика, тем больше он удивлялся попыткам некоторых людей постигнуть Бога. Человека физик представлял слишком примитивным существом в этом огромном мире, чтобы тот смог понять и увидеть просторы Его царства и весь Его промысел.
Физик часто замечал, что о самом повелителе Вселенной люди почему-то вспоминают, когда им везёт, и они хотят дальнейших благ с Его стороны. И тогда, когда они в чём-то нуждаются. Мольбы к Богу – это просьбы людей изменить сценарий бытия. Но возможно ли изменить весь ход событий из-за мольбы крохотного создания под названием «человек»?
Разумно предположить, что перемены для одного живого существа на Земле приведут к корректировке общего сценария всего мироздания. Обращение к Всевышнему демонстрирует, что человек верит в изменение мирового сценария, тем самым ещё раз доказывая ограниченность человеческих знаний о Боге. Так сейчас мыслил Феликс.
Банковская карта
Зазвонил телефон. Это был звонок из социальной службы. Приятный женский голос на том конце оповестил, что его банковская карта готова, и он может прийти за ней, а также уже можно будет снять причитающуюся ему сумму.
После этих слов его мозг начал мыслить в новом режиме. Наконец-то пришло время довольствоваться первыми пенсионными деньгами. Экспериментатор быстро оделся и пошёл навстречу судьбе, новой жизни.
Феликсу без проблем выдали его банковскую карточку, предварительно проверив его паспорт. Карточка и инструкции по её дальнейшему использованию оказались в запечатанном конверте.
Экспериментатор довольный вышел из кабинета. В коридоре заведения он открыл конверт и достал оттуда пластиковую карту. Осмотрел его и положил обратно, убрал с глаз долой. Тонкий кусок пластмассы ментально распирал его карман и грел его душу.
Феликс, недолго думая, направился к ближайшему банкомату. Он достал бездушный пластик, засунул его в паз приёма карт, набрал код, который был указан в банковской инструкции, нажал на кнопку «Баланс» и увидел сумму, которую он сейчас мог спокойно использовать. Феликс снял всё, что было на счету, взял чек и забрал карточку.
Свежий воздух дал чувство особой свободы и новых перспектив. Физик-экспериментатор немного разволновался. Это ощущение вызвали купюры, смирно лежавшие у него в кармане, и широкие возможности, открывшиеся так внезапно. Он их чувствовал, но пока ещё не имел каких-либо планов по их осуществлению. Идеи висели в сознании, как неспелые фрукты на здоровом и перспективном деревце. Но свежие мысли уже набирали ход.
Счастливому обладателю банковской карточки внезапно захотелось поесть чего-нибудь вкусненького. Довольный экспериментатор сейчас находился при деньгах. Первую пенсию Феликс решил потратить на продукты и на прочие свои нужды.
Физик направился в сторону рынка. Здесь он частенько покупал свежие булки, молоко, масло и творог с изюмом. Но сегодня ему сильно захотелось разнообразить свой рацион. Он сразу подошёл к мясному отделу и купил отборный кусок говядины. Дальше он направился к своему привычному молочному отделу.
Здесь экспериментатор купил свои любимые продукты. А завершил свой поход у прилавка с фруктами. Феликс отдавал предпочтение местным плодам и ягодам: грушам, сливам, черешне, винограду. Но особенной его страстью, как ни удивительно, являлись яблоки. Он предпочитал эти фрукты с кисло-сладким привкусом. Феликс иногда пробовал и экзотические плоды, но они не оставляли после себя долгого послевкусия, как местные.
На базаре он сегодня набрал две полные сумки продуктов. Непривычная тяжесть в скором времени дала о себе знать. Он остановился, поставил сумки на землю, отдышался. Физик вспомнил, что очень давно не покупал себе так много еды. У него никогда не хватало на это денег. Феликс питался очень скудно, порой плохо помнил, ел ли он вообще что-то в течение дня.
Из родителей у него осталась только мать. Отец умер от инсульта, когда он был ещё маленьким. Феликс совсем его не помнил. Лишь домашние фотографии напоминали, что у него когда-то был отец. Он работал инженером-строителем. Мать – библиотекарем. Её работа приносила совсем мизерный доход. Она постоянно экономила на всём. Её денег едва хватало на нужды семьи.
Он рос своенравным и в то же время очень одарённым мальчиком. Учился легко и непринуждённо. В школьные годы его часто приглашали участвовать в олимпиадах по различным предметам, но его не прельщали соревновательная помпезность и толкотня.
Особенно он не любил те моменты, когда олимпийцев сопровождали многочисленные вереницы родителей и их родственников. Все они были готовы пылинки сдувать со своих маленьких гениев. А он всегда ходил один. Его мать кроме библиотеки подрабатывала ещё уборщицей в продуктовом магазине. И она не могла уделить достаточно внимания своему подрастающему сыну.
Он не раз слышал от матери, что ему нужно хорошо учиться, чтобы он мог стать востребованным юристом. Но ему претил вид этих важных людей в галстуках, которые сидели в тёплых кабинетах и объясняли людям, по каким правилам нужно жить-поживать.
Он любил физику и математику. В этих дисциплинах всё чётко объяснялось, не встречались двусмысленности, как во многих юридических трактатах. В физических законах он не находил лжи и ползучего холодного лицемерия. Законы физики отличались чёткостью и правильностью, а юридические законы – искусственностью и несовершенством. Они, по его мнению, потакали интересам властных и денежных людей. Всё уголовное право, в понимании Феликса, работало в основном против простых граждан. А власть имущим любое преследование по закону – как с гуся вода.
Всё законодательство для Феликса представлялось сухим набором правил и ограничений. Это навевало на него тоску и зевотную скуку. Порой он думал о том, что человеческие законы в итоге созданы для того, чтобы ограничить число людей, имеющих доступ к земным ресурсам. Их количество не должно быть большим, иначе Земле придёт «самоармагеддон». Потому он считал, что число богатых людей должно быть строго лимитировано. Иначе говоря, «пастухов» должно быть меньше, чем «баранов».
Полицейский с медицинскими навыками
В полиции города Н работал динамичный страж порядка капитан Добров. Этот человек с офицерской выправкой всегда отличался удивительной занятостью. Он очень любил свою работу и всё остальное, что связывало его с полицейским ремеслом. Капитан имел два преимущества перед другими работниками: одно стандартное, а другое необычное. Добров глубоко разбирался в психологии подозреваемых. Одного его взгляда было достаточно, чтобы понять, кто перед ним стоит и что он скрывает в потёмках своего порочного мозга.
Всё это являлось результатом его удивительной наблюдательности и острого желания понять истинный смысл человеческих проступков. Он во всём искал причину и следствие. Страж порядка держался позиции: человек – изначально порочное существо, и люди идут на преступления, гонимые врождёнными моральными пороками, где главенствующую роль играли жажда наживы и алчность, приправленная предстоящим риском и опасностью попасть в руки правосудия. Анализ этих человеческих черт позволял ему раскрыть большинство правонарушений.
Нестандартность капитана заключалось в том, что если обычные методы выуживания информации у подозреваемых граждан не помогали раскрыть преступление, то он переходил к запасному варианту. Капитан пропускал таких подозрительных через «аппарат Доброва». Стойких подозреваемых Добров бережно помещал в рентгеновский аппарат, где выявлялись преступные наклонности и факты участия подозреваемого в различных правонарушениях. Капитан называл эту процедуру – «дознавательные рентгеновские аппараты Доброва».
Страж порядка не любил афишировать, что он когда-то работал врачом-рентгенологом и даже физиотерапевтом. Он давно оставил прежнее ремесло, которое не приносило ему морального удовлетворения. На предыдущем рабочем месте он видел внутренние органы, кости и прочие части тела человека, но не замечал души людей. А ему нравилось копаться в скрытых чувствах и побуждениях человека, нежели смотреть на сколиозные позвоночники.
Чёрно-белые интимные фотографии костей пациентов пагубно влияли на психику молодого врача. Кроме того, существенным отрицательным моментом прежней деятельности стали систематические облучения рентген-аппаратом и низкая зарплата. Поэтому ему пришлось оставить врачебную практику. И он неожиданно для всех пошёл работать в полицию. Вместе с собой он принёс в органы правопорядка профессиональные знания анатомии и психологии людей. Впоследствии этот умственный багаж знаний не раз выручал капитана в изобличение преступных элементов.
Необычным в работе Доброва являлось то, что он все свои медицинские знания весьма успешно применял в делах по поиску и допросу адептов преступного мира. Например, мало кто из подозреваемых мог утаить интересующую его информацию. Ведь кроме «дознавательного рентген-аппарата Доброва» у него в арсенале томилась ещё «физиопроцедура».
На его физические процедуры люди попадали, если они стойко держались в рентгеновском аппарате. В этом случае на человека прикрепляли провода и пропускали по ним электрический ток. Бывший эскулап подбирал кожные поверхности с наибольшей чувствительностью к электрическому вмешательству. Он также с неудержимым вдохновением крутил регулятор напряжения электрического тока.
По его мнению, люди могут быть интровертами до физиопроцедуры, а вот во время процедур они все, как один, превращаются в атипичных экстравертов. До знакомства с электричеством подопытные могли молчать, но после электрического контакта, человек начинал говорить сверх меры. Избыток информации, полученный благодаря его стараниям, он считал побочным явлением. Поэтому после физиопроцедур приходилось заниматься отсеиванием лишней информации. Избыточная семантика не поощрялась в полиции.
В его копилке находилось ещё несколько способов вытягивания необходимых данных, основанных на современных знаниях мира электричества, оптики, механики и других разделов физики. Его гибридная полицейская деятельность отличалась высокой раскрываемостью преступлений. Поэтому ему многое прощали, например, запахи горелого мяса, дым, частые отключения электричества, истошные крики подозреваемых. Но ему не прощали большие счета за электроэнергию. Его за это не раз лишали премии, делали устные замечания, а ему хоть бы хны.
Капитан Добров часто оставался довольным конечным результатом: он помогал людям делиться с ним самым сокровенным. И это у него прекрасно получалось.
Сегодня день обещал быть спокойным. Капитан сидел за своим стареньким столом и заполнял рабочие документы. Ему нравилась писанина. Каждый раз при заполнении бланков он старался красочно отразить результаты проделанной работы, но этому мешали правила ведения ведомственных бумаг. И сейчас, закончив заполнять очередной документ, он оставался неудовлетворённым, так как правила заполнения этих бумаг не давали ему в полной мере раскрыть его писательский талант.
Время уже близилось к полудню, когда к нему неожиданно зашёл подполковник Майкопов. Он являлся прямым начальником капитана Доброва. Его визит в обеденный час удивил Доброва.
– Коля, – обратился к нему подполковник. Лицо его выражало серьёзность больше обычного. Это означало, что он пришёл с очень важным делом, и оно не терпит отлагательств. – У нас в городе творятся интересные вещи, – голосом полным интриги заговорил подполковник. – А мы, как часть нашего маленького мегаполиса, не станем оставаться безучастными к этому.
– Иван Дмитриевич, разве в нашем городке могут быть новые интересные вещи? – располагающим к откровенному разговору голосом начал Добров.
– Оказывается, могут, – ответил начальник. – Пойдём, кое-кого покажу. Удивишься, Добров, удивишься. Наш город перестал быть спокойным и предсказуемым, и мне это начинает тайно нравиться. Какой же я сегодня бодрый!
Майкопов шёл быстрым и уверенным шагом к камере, где держали подозрительных особ. Подойдя ближе, подполковник велел дежурному открыть дверь во временную обитель преступников и подозреваемых. Гражданин без руки стоял напротив двери и ждал своей участи.
– Ну, здравствуй, однорукий бандит, – прозвучал язвительный голос подполковника. – Представляешь, Коля, этот однорукий стащил на рынке кошелёк у милой дамы. Но она оказалась очень чувствительной женщиной. Она ощутила, как кто-то вынимает сей предмет из её дамской сумки. Это не всё. Когда она увидела, что её родной кошелёк перемещается по воздуху без какой-либо посторонней помощи, она чуть не лишилась чувств.
– Как это – без посторонней помощи? – перебил подполковника Добров.
– Дама утверждает, – продолжал Майкопов, – что её кошелёк из сумки в карман этого фокусника переместился сам по себе. Она лишь успела заметить сей непродолжительный сказочный полёт её милого кошелька. Но она всё-таки нашла в себе силы и подняла приличный истерический гвалт. Охранники рынка скрутили фокусника-инвалида и вызвали наших ребят. Кстати, та дамочка сейчас у нас в отделении и ждёт нас с тобой. Так что, капитан, все действующие артисты цирка у нас в руках. А так как у нас не цирк, а серьёзное заведение, то мы должны разузнать поподробнее, что за представление разыгралось на рынке, на глазах у гостей некогда дружественных южных республик.
– Говори, лиходей: ты стащил кошелёк у любительницы хурмы и других экзотических фруктов? – начал напирать Майкопов на фокусника-инвалида.
– Я вообще не знаю, – стал заикаться инвалид.
– Она-то тебе может и не импонирует, но к кошельку у тебя появилось необузданное влечение, – продолжал напирать подполковник. – Сказывай, кудесник, как кошель знатной дамы попал в твой заплесневелый карман.
– Я не крал у неё ничего, а кошелёк тот я нашёл на полу рынка. Смотрю, лежит кошелёк никому не нужный, ну я и поднял его. Вот и всё, – надрывался однорукий.
– Ну что ж, я вижу, что ты не хочешь выложить всё начистоту и освободить свою душу от лжи. Тогда тебе на помощь придёт наш капитан Добров. Слыхал про такого? Так вот, он изгонит из тебя всю нечисть и шлаки, – обречённо произнёс подполковник, глядя на однорукого факира.
Инвалид понимал, что его просто так отсюда не отпустят, но выдавать свою тайну он тоже не спешил.
– Ладно, пойдём, капитан. Этому чёрному шаману мы ещё дадим немного времени для обдумывания, а потом он твой. Мне нужен секрет его колдовства. Разузнай, как наш однорукий спёр кошелёк потерпевшей. А теперь поговорим с ней. Она, наверное, уже заждалась нас.
Полицейские поднялись на второй этаж. Возле кабинета Майкопова сидела эффектная женщина лет сорока. Она о чём-то думала, и появление двух офицеров вывело её из этого состояния. Дама поднялась, поздоровалась и спросила:
– Могу я видеть подполковника Майкопова?
– Это я, – откликнулся подполковник. – Заходите.
– Спасибо, – сухо ответила пострадавшая.
Она не спеша вошла в кабинет, как дорогая породистая собака, которая знала себе цену. Каждый её шаг выражал большое одолжение всем живым существам на планете Земля. И эта планета непременно должна была радоваться самому факту её появления именно здесь, а не где-нибудь в другом месте нашей Вселенной. Именно такое внеземное существо могло спровоцировать таяние арктических ледников, а после её очередного эффектного выхода на улицу исследователи могут отметить странную активность давно потухших вулканов, неистовство гейзеров, мощь ветра, разрушающего дома и вырывающего деревья с корнями, выражая таким образом своё неконтролируемое восхищение ею.
Сегодня на удивление погода установилась ясная и спокойная, лишь макушки сосен качались осторожно. Тихий ветер, словно нежная мать, убаюкивал их. Это дул полуденный ветер, которому было невдомёк, кто сидит сейчас в кабинете подполковника. А там уже целых две минуты восседала гражданка Розенцвайг. Её мужу принадлежала сеть супермаркетов по всему городу. Они служили кормовым местом для большинства горожан. Там же отоваривалась основная часть сотрудников полицейского участка, где работали подполковник Майкопов и капитан Добров. Через специальную дверь обслуживались бонзы правоохранительных органов. Майкопова уже оповестили, что к нему сегодня заявится важная дама, с которой необходимо будет вести себя осторожно и обходительно.
– Простите, как вас зовут? – спросил он у милой дамы.
– Меня зовут Окси, – ответила дама сочно.
– Расскажите, пожалуйста, Оксана, с каким вопросом вы пришли к нам? – не сходя с прежнего такта, спросил подполковник.
– Это возмутительно, – резко гаркнула пострадавшая. – Меня ограбили среди бела дня. И такое произошло внутри охраняемого рынка. Куда полиция смотрит, хотела бы я знать?!
– Извините, как вас по батюшке? – спросил деликатно Майкопов.
– Владимировна, – с возмущённым лицом промолвила пострадавшая.
– Оксана Владимировна, дело в том, что территория рынка охраняется службой самого рынка. Наша задача заключается в раскрытии уже совершённого преступления. Предотвращение правонарушений на территории рынка – это задача руководства известного вам рынка.
– Мало того, что мне иногда пытаются подсовывать некачественные продукты, так ещё позволяют всяким инвалидам грабить посетителей рынка, которые приносят им немалый доход, – продолжала негодовать продуктовая королева. – Мой муж давно хотел построить на месте этого базара новый супермаркет, где всё будет честно и чисто. А я, дура, отговаривала его. Мол, зачем людей лишать привычного места для покупки продуктов. Возможно, что в будущем я изменю своё мнение относительно этого рынка.
– Я вас понимаю, – пытался переключить её внимание на другую волну подполковник Майкопов. – Оксана Владимировна, скажите, а когда вы заметили, что кто-то стащил ваш кошелёк? Как всё произошло?
– В общем, – глубоко вздохнула и выдохнула повелительница продуктов питания. – Это произошло в субботу, приблизительно часов в десять утра. Я каждую неделю хожу на этот рынок покупать свежие продукты. Это у меня старая привычка, сформировавшаяся ещё до того, как я вышла замуж. Мне рынок всегда нравился. Здесь есть возможность выбрать нормальные продукты, заодно пообщаться с продавцами, поторговаться с ними. Ну как вам объяснить? Рынок – это всегда живое общение. Рынок – это место, где можно набраться новых ощущений. Открою тайну: приобретать товары на рынке гораздо интереснее, чем в бездушных современных магазинах. Я женщина советского периода. Тогда всё было по-другому, нежели сейчас.
Окси ещё долго рассказывала полицейским, как ей нравилось жить во времена справедливости и братства. Но Майкопов не чувствовал, что она как-то скучает по той эпохе тотального дефицита. Он знал, что у неё сейчас проявлялся психологический атавизм по прошлому, свойственный многим, кто жил в тот период. Если в эту минуту мысленно попытаться посадить её в машину времени и предупредить, что она попадёт в тот «безоблачный период», то она наверняка станет упираться ногами, руками, зубами, волосами, чтобы не входить в дверь машины.
Скучать по советской действительности – это обычай многих, кто родился и прожил какое-то время в СССР. Майкопов помнил, что это время характеризовалось весомыми человеческими ценностями. Например, почти каждый советский гражданин тогда чувствовал ежедневную уверенность в завтрашнем дне. Существовала относительная стабильность во многих сферах жизнедеятельности того периода.
А современный человек пропитан всевозможными фобиями. Он не ведает, что будет завтра. Подполковник знал, что постсоветский человек имеет сейчас больше земных благ, нежели в советский период, но он не может в полной мере насладиться этими благами, так как в голове есть страх: а будет ли это всё завтра?! Советскому человеку не к чему были секции йоги, аутотренинги, курсы психологической разгрузки. Всё это заменялось стабильностью жизни.
– Так вот, – продолжала продуктовая женщина. – Ходила я в этот день по рядам и выбирала, что купить. Всё проходило, как обычно, без происшествий, но, когда я подошла к прилавку с мандаринами, я почувствовала, что кто-то лезет в мою сумочку, которая висит у меня сбоку, с левой стороны. Я тогда быстро перевела взгляд налево и увидела фантастическую картину. Мой кошелёк переместился по воздуху и попал в карман инвалида без руки. Он стоял рядом и отвратительно вонял.
– Знаете, – прошептала она, – я не видела его руки, которая могла вытащить мой кошелёк и положить его в карман. Кошелёк, когда он покинул мою сумку, парил по воздуху без посторонней помощи, сам по себе. Вы меня понимаете?! Вы, наверное, думаете, что я немножко чокнутая?!
Её голос в финале этой тирады был полон ужаса.
– Давайте разберёмся по порядку, – начал Майкопов. – Кто-то ещё может подтвердить ваши слова по поводу кражи, перемещения кошелька в открытом пространстве?
– Не знаю. Все занимались своими делами, – с грустью ответила Оксана Владимировна.
– А продавец мандаринов, может, он что-то мог видеть? – спросил подполковник.
– Не думаю. Он целиком был поглощён процессом продажи своих фруктов мне, – задумчиво ответила Окси. – Вы понимаете, здесь меня многие знают: начиная с директора рынка и кончая уборщицей. Они знают, кто мой муж. Они боятся нас.
– Почему? – резко спросил Майкопов.
– Вы, наверное, слышали, что между рынками и супермаркетами идёт ожесточённая война, – спокойно продолжила свой рассказ потерпевшая. – И в этой войне побеждают супермаркеты. Они забирают себе лакомые территории. Судьба мелких рынков решилась уже давно, остались лишь большие, как наш, где меня обокрали. Владельцы рынка побаиваются нашей семьи. У них есть страх потерять свой рынок, где проработали всю жизнь. Этой же фобии подвержены и продавцы. Они тоже не хотят лишиться своих насиженных мест. Поэтому со мной обходятся весьма услужливо. И у вас, уважаемые полицейские, наверняка возник вопрос: почему я, обеспеченная женщина, сама хожу на рынок и выбираю продукты? Я вам отвечу, но только не для протокола. Меня возбуждает сам процесс покупок у враждебно настроенных продавцов. Возможно, я подвергаю свою жизнь опасности, но мне очень по душе, когда я захожу на рынок, а меня встречают покорными взглядами. Они меня боятся и одновременно ненавидят за алчность нашей семьи. Но я уверена, что они всю неделю с нетерпением ждут моего визита пока ещё на их территории. Мой приход сюда означает, что рынок ещё будет жить. Скажу вам нечто сакральное. Меня заводит, когда южные мужчины за прилавками пожирают меня глазами. В их нескрываемых влажных взглядах я вижу восторг. Они восхищаются моей красотой, моей смелостью. Им импонирует то, как такая богатая женщина сама выбирает своими ухоженными руками их фрукты и овощи. И как только я увижу, что они перестали восхищаться мной, это будет означать разрушение их любимого рынка, на месте которого вырастет очередной супермаркет. И это будет как памятник – напоминание мужчинам о том, что они должны быть озабочены каждодневным восхищением женщиной.
– Знаете, что? – таинственным тоном продолжила она. – Я очень рада тому, что меня обокрали именно на этом рынке. Объясню почему. Все работники непременно узнают об этом страшном злодеянии. В их витаминизированные души вкрадётся ещё больший страх перед грядущим возмездием за столь вызывающее и открытое покушение на мою собственность. Они все будут с нетерпением ждать субботы, то есть дня моего обычного визита. Но я не пойду туда в этот день, а появлюсь там на следующий, в воскресенье. Всю субботу они будут молиться, чтобы я пришла и купила у них мои любимые мандарины. Ночь для них станет бессонной… А на следующий день я надену своё самое красивое платье и потрясающие розовые туфельки. Я хочу увидеть их сонные, опухшие глаза. Как вам моя идея, подполковник?
– Да, – выдохнул поникший страж порядка. – Не хотел бы я работать на этом рынке. Лучше пускай в меня каждый день будут стрелять бандиты, нежели постоянно жить под страхом оказаться на улице с ящиком размороженной хурмы, выданной вместо выходного пособия.
– Ха-ха, – по-детски рассмеялась Оксана Владимировна. – Не бойтесь меня, в душе я добрый человек. Просто мне скучно без мужского внимания, да вообще без внимания людей.
– Я вас понимаю, – услужливо пробасил Майкопов.
А про себя он подумал, что заводить роман с такой женщиной смертельно опасно. Такая дива с неуёмной фантазией может натворить множество бед. И лучше всего будет держаться от неё на безопасном расстоянии.
– Оксана Владимировна, давайте вернёмся к моменту похищения кошелька.
