скачать книгу бесплатно
– Для одиночества в обществе Хасана, – согласился он, удивившись тому, как быстро она почувствовала атмосферу отеля. – А давай в «Дозорную башню» пойдем! – предложил он. – Там круто. Ты поднималась туда по лестнице на скале?
– Нет, с Алексом мы туда поднимались на лифте, когда он показывал мне отель.
– Ха, не сомневался! – рассмеялся Луиджи. – Он высоты боится… – Хуан, отбой! – крикнул он диджею, вставая.
Алеся подхватила свой рюкзак, и они отправились покорять скалу «Дозорной башни».
* * *
Спуск оказался не таким безопасным, как надеялся Дмитрий, но волна адреналина в крови компенсировала все его энергозатраты. Сколько внимания нужно, сколько интуиции, в конце концов, чтобы поставить ногу на прочный выступ, сохранить равновесие и не скатиться кубарем вниз! Как все-таки здорово жить! – думал он, подыскивая очередной прочный камень, чтобы поставить ногу. – Прямо как в детстве, в Крыму!
Наконец, склон превратился в нагромождение скал, по которым уже можно было практически ходить, правда, иногда на всех четырех конечностях, но все же ходить! А не висеть на склоне, как бабочка, которую вот-вот подхватит ветер и унесет в море! Он направился было к пляжу, как вдруг ему неудержимо захотелось лечь на самый плоский валун и посмотреть в море с высоты. Прибой так высоко не забирается, высушенная солнцем скала, чиста, как только что вымытый пол. Он быстро лег на живот у самого края и посмотрел вниз. Ох, как дух захватывает! Внизу бьется о скалу волна, а в глубине скользят темные тени рыб… А берег-то заворачивается дугой здесь! – удивился он, когда понял, что может с этого места видеть пляж.
Вытянув шею, он попытался рассмотреть стену под собой внизу и вдруг увидел впадину, к которой, начинаясь от скопления валунов, выходящих уже на самый пляж, вел неширокий карниз. – Это что, грот? – мысль оказалась восхитительна и заманчива. Быстро вскочив на ноги, он медленно пошел над обрывом, подыскивая место, с которого можно было спрыгнуть на неширокий выступ, ведущий к впадине в скале. Вскоре он преуспел, и аккуратно спустился на пробегающий лентой по отвесной стене карниз. Тут уже пришлось прижаться к скале и идти приставным шагом. Просто настоящее приключение! – думал он. – Но разве не за этим я сюда приехал? Еще несколько шагов и я узнаю, что это там такое. Вот это да! Настоящая пещера!
Он вступил в грот. Скала нависает над водой, так что найденное им убежище можно увидеть только с моря или как он десять минут назад – сверху и чуть-чуть сбоку, далеко выставив голову и рискуя свалиться в воду. – Невероятно! – думал он. – А как интересно!
Грот оказался маленькой естественной пещерой в прибрежной скале, в которой можно удобно сидеть и смотреть на море. Как раз напротив Непокорного. Дмитрий сел на пол и свесил ноги вниз. Вода мерцала в солнечных лучах, море билось о камни, но не доставало даже до подошв его кроссовок. Непокорный возвышался из воды прямо напротив и, как всегда, высокие волны омывали его берега. – Вот бы показать ей это место, – мечтательно подумал он. – Интересно, о нем знаю только я?
Он осмотрелся по сторонам, пытаясь определить, бывал ли тут кто-нибудь до него. Ведь так приятно ощущать себя первооткрывателем. Невыразимое удовольствие заполняет разум и, убаюкивая, ласково покачивает на волнах лодку собственной уникальности… до обнаружения первого окурка или банки из-под пепси.
Размягченный приятной прогулкой по скалам и радостью открытия, взгляд Дмитрия упал на кусочек металла, выглядывающий из-под валяющейся неподалеку гальки. Протянув руку, он поднял находку и рассмотрел ее поближе. Обломок значка аниматора. – Вот так всегда… – разочарованно усмехнулся он. – Даже помечтать не успел.
Пластинка значка обломалась с двух сторон, остался только кусочек с прописной буквой «а», припаянный к булавке. Сервис хороший, а значки некачественные, – подумал он, вспомнив, что такие он видел на ребятах из анимации. – Они их, то надевают, то, видно, забывают. У Алеси ни разу не видел, может это ее? – вспыхнула молнией догадка. – Хотя нет, не сходится. У нее в имени только одна буква «а», причем заглавная. А здесь она маленькая. Так кто же здесь бывает? – стал вспоминать он имена ребят. – Томас, Франческа, Габриэлла, Натали… «а» в середине имени только у них. У Абигаль и у Алекса как и у Алеси – заглавная. Роберт, Джек, Хуан, Андреас… Стоп. Еще Андреас, у него предпоследняя. У Моники последняя. Вряд ли. Ни тот ни другой. У Габриэллы слишком далеко от центра значка. Значит, или Томас, или Натали или рыжая итальянка Франческа… Хотя какая мне разница?! – удивился сам себе он. – Ну, знают они о пещере, но это ведь естественно. Они тут все лето прожили, и осень уже заканчивается. Для них отель уже давно как дом родной… А все-таки жаль… – невольно посетовал он и, отбросив обломок значка, залюбовался морем.
Мысли его заскользили в другом направлении. Теплая волна, созрев где-то за ребрами, поднялась вверх, и чувства, которые он старательно прятал днем, вдруг смешавшись друг с другом, завладели его разумом. Какое-то мгновение он превратился в одно безмолвное чувство, мысли перестали оформляться в слова и знаки, или просто исчезли. Но длилось это недолго. У биохимиков ни одна реакция в организме не может произойти без того, чтобы привыкший умничать интеллект, не навесил на нее ярлыки химических терминов. Когда, некоторое время спустя, мысли превратились в плавающие в пространстве модели молекул, он понял, что давление пришло в норму, гормональное море вернулось в свои берега и можно продолжать спокойно жить. Но грусть почему-то осталась… И осталась надолго…
* * *
Вечер в отеле с анимацией это всегда праздник! После шоу ребята растворяются в толпе красиво одетых зрителей, незаметно увлекая их в ночной клуб. Там они, если не задумано никакой дополнительной программы, будут еще общаться с гостями, и только в полночь разойдутся, радуясь предстоящему отдыху. Ведь только с этого времени у них начинается «личная жизнь».
Для кого-то это душ, чистая постель и благословенный сон. Для другого (парней в основном) – пара часов кратковременного курортного романа. А еще для кого-то несколько минут потрепанного детектива или же фильма по телевизору. У всех она разная, это пресловутая «личная жизнь».
У Силена «личная жизнь» длится двадцать четыре часа в сутки и наполняет его жизнь смыслом и наслаждением. Люди часто думают, что кошки или собаки не более чем живые игрушки, ничего не понимают и ни о чем не думают. А зачем им, в таком случае, такой развитый мозг и нервная система? И думают, и понимают и чувствуют и даже читают мысли… А уж удовольствия любят не меньше, чем люди.
Необыкновенная радость Силена, например, – проскользнуть в огромную кухню, забраться под стол нарезки, покараулить в засаде немножко, наблюдая за ногами повара и в тот момент, когда те повернутся в другую сторону, запрыгнуть резко на стол, стащить самый большой кусок чего-нибудь, что они там режут в этот момент, и пулей вылететь из кухни. Поднимется шум и смех, будут греметь опрокидываемые кастрюли, и летящие вслед черпаки, но чувство триумфа переполнит тело таким наслаждением, что никакая охота не сравнится с этой какофонией звуков, чувств и ощущений.
А еще, тоже одна из радостей, – лазить по балконам, перепрыгивая с одного на другой. Потом можно представить, что ты ненавистная птица, и отправиться в полет, устремленный к ближайшей сосне. Если повезет, приземлишься на ветке. Если нет, в лучшем случае обдерешь когти о ствол, в худшем – свалишься мешком с костями на плиты двора. Будет больно, но, если высота небольшая, выживешь. У котов много радостей в жизни, если они любимы и достаточно свободны…
Небольшой прыжок – и он на следующем балконе. Интересно, чем они там занимаются эти девчонки? Дверь открыта, шторы раздвинуты, с перил балкона видно всё, что происходит в комнате. Но девчонки, когда общаются друг с другом, не видят ничего вокруг. Что им какой-то кот, посетивший их балкон…?
Мягко ступая лапками, Силен прошел по перилам, перепрыгнул на соседний балкон, подошел к двери и поскребся о стекло. Дверь открылась, Луиджи впустил его внутрь и снова лег в кровать. Настроения ни на что не было. Хотелось лежать в постели и перебирать все крупицы пережитых сегодня чувств и ощущений… – Как мы здорово бежали вверх по лестнице в «Дозорную башню»! – вспоминал он. – А как потом хохотали! И время пролетело мгновенно… Ветер такой мягкий был, совсем теплый, и закат окрасил небо в такие цвета, что казалось, что мы уже не на Земле, а где-то там, в вышине… Да, как выглядит Рай, я, конечно, не знаю… Но мне кажется, что я теперь знаю, как там себя чувствуешь…
Если бы еще не этот украинец! – нега улетучилась, забрав с собой сон. – Весь вечер с ней в баре проторчал. И о чем они разговаривали столько времени?!
3. Биохимический коктейль
Если постоянно живешь в отеле, лишь изредка, в выходной день, выбираясь в ближайший городок, рано или поздно дни начинают казаться одинаковыми, как однояйцовые близнецы. Если бы не разные шоу и не смена гостей каждые две недели летом, и каждую неделю в зимний сезон, то можно легко поверить в то, что жизнь на Земле остановилась. Особенно, если не смотреть новости по телевизору.
Обычный мир? Да, да, мы помним, что где-то там, за территорией отеля, существует обычный мир. Оттуда обычно к нам приезжают гости. Дефолт в России в прошлом году? Да, заметили. Прошлой осенью почти все русские отменили бронирование, отелю пришлось срочно делать скидки и продавать путевки в Европе. Война в Югославии этой весной? Свыше пятисот тысяч мирных жителей стали жертвами бомбардировок НАТО? Что вы говорите?! Какой ужас! Мы тут живем как на другой планете! У нас всегда праздник!
Луиджи не любил смотреть новости, но иногда включал канал BBC, чтобы не потеряться совсем в привычной курортной эйфории. Ну и еще, чтобы не выглядеть полным невеждой, когда кто-нибудь из гостей решит поделиться с ним своим видением ситуации в мире. А ведь скоро Новый год, – думал он, шагая по одной из аллей, ведущей в главный корпус. Солнце взбиралось к зениту, близилось время полуденных игр, после которых следует ланч. – И не просто новый год, а конец века и даже тысячелетия! Хорошо хоть Югославию перестали бомбить. А то ролик с женщиной, кричащей по-английски: «Помогите нам!», который крутили весной по BBC, просто замучил тогда. Телек включать не хотелось. Кошмар, в который здесь просто невозможно поверить… А ведь через два месяца с хвостиком мы уже будем жить в новом веке! – вернулся он к мысли об уникальном грядущем событии.
Автоматические двери разъехались перед ним, впустив его в пассаж, занятый бутиками. Редкие посетители двигались за стеклянными витринами, возле них услужливо сновали владельцы магазинов. – Все как обычно в нашем искусственно созданном райке, – бросив ленивый взгляд на витрины, подумал он. – И все-таки интересно, каким он будет, 21 век? Что нас там ждет? И что вообще ждет меня…, – внезапно пришла ему в голову мысль, явившись отзвуком на знакомый силуэт, пойманный взглядом.
Он вошел в игровой холл возле фитнесс-центра. Взгляд его сразу же наткнулся на тревоживший его нервную систему и мысли образ. Он остановился, засунул руки в карманы брюк и продолжал смотреть. – Разговаривает с Андреасом и гладит Силена, – констатировал мысленно он. – Да, бортик фонтана – удобное место для посиделок и дружеской болтовни. Но надеюсь, Андреас вспомнит о том, что ему нравятся блондинки, а не шатенки… – Он продолжал наблюдать. – Кажется, обычный приятельский треп. Ну почему мне так нравятся ее волосы? А, вот и француз Рене с теннисной ракеткой. Наверное, Андреас ждал его. Точно, уходят на корт. И как тебе мой кот? Он, как я посмотрю, вполне счастлив. Так, заметила. Ну что ж, собственный кот – прекрасный повод для продолжения знакомства.
Словно прикованный ее взглядом, не отводя глаз, он подошел к бортику фонтана.
– Ты гладишь моего кота? – оказавшись рядом, спросил Луиджи и присел на освободившееся после Андреаса место.
– Да, и он, кажется, ничего не имеет против. А ты?
– И я ничего против не имею, – улыбнулся он. – Его здесь все любят. Он у меня довольно миролюбивое создание. Только Люси – собачке мадам Дюбуа достается немного. Но она такая вредная, что не жалко… У тебя очень красивые волосы, Алеся, тебе кто-нибудь уже это говорил? – без перехода спросил он, тут же почувствовав прилив теплой волны к щекам и пожалев о невольно вырвавшихся словах. – Ну, зачем я это ляпнул? – подумал он. – Теперь она догадается, что я на нее пялюсь.
Он протянул руку, чтобы погладить Силена у нее на коленях. Случайное прикосновение к ее пальцам заставило его быстро убрать руку. Не зная, как скрыть неловкость, он легонько щелкнул Силена по носу. Кот вжал голову в плечи, передернул ушками и чихнул.
– За что? – нежно возмутилась Алеся, проигнорировав его вопрос.
Ее пальцы продолжали гладить холку Силена, от которого разносилось во все стороны довольное урчание.
Она смотрела на кота, он на нее, Силен зажмурил веки и поэтому, если он и смотрел куда-то, то только внутрь себя. Луиджи казалось, что вокруг них больше никого нет, и они остались вдвоем в этом мире. Точнее втроем, потому что не замечать присутствия Силена не представлялось никакой возможности. Он так урчал! Превратившись в материальное воплощение нежности, кот упивался женской лаской, которой он практически не знал. Алеся же вдруг вспомнила о своей привлекательности, и снова почувствовала в себе токи женского очарования и желания нравиться. А мир вокруг них продолжал существовать.
Томас и Мигель, остановившись возле бильярдного стола, обменялись многозначительными взглядами и ухмылками. Немец держал в руке пластиковый планшет со списком игравших в дартс, прижимая к нему большим пальцем дротики. Он направлялся в анимационный стол, когда Мигель остановил его каким-то пустяковым вопросом. Испанец, положив на плечо кий, левой рукой оперся о край бильярдного стола. Взгляд его снова устремился на пару на бортике фонтана.
– Интересно, светит ли ему что-нибудь? – вполголоса пробормотал он.
– Вряд ли, – хмыкнул Томас. – У него терпения не хватит на нормальную девчонку. Привык к курортной доступности. Она не туристка, не за жиголо сюда приехала.
– Эй, эй, полегче! – в голосе Мигеля появилась злость, – это ты сейчас только зама шефа оскорбил или всех нас? Так ты и сам не монах, значит, ты тоже жиголо?
– Я от баб подарки не принимаю, – фыркнул Томас, – если хочешь подставить свою морду под удар, можем выйти в перерыв в аутсайд, – проронил он и, отправился в анимационный стол занести дротики и планшет.
– Да пошел ты! – тоже фыркнул Мигель, – тоже мне воплощение нравственности!
Дмитрий остановился, войдя в игровой холл несколько мгновений назад. Взгляд его сразу же упал на Алесю с Луиджи, которые до сих пор сидели на бортике фонтана и почему-то молчали. Но реплику Томаса он услышал. – Подарки от баб?! – мысленно поразился он. – Что он имеет в виду?! Что эти ребята не прочь получить вознаграждение от туристок за свои любовные усердия?! И этот итальянский красавчик тоже?! Ну и ну! Ей это точно не понравится, голубчик! Интересно, она знает об этом, или они скрывают это от девчонок? Так, мне надо подумать, – решил он и, бросив последний взгляд на бортик фонтана, резко развернулся и вышел из игрового холла.
– У тебя есть сиди-плеер? – наконец, нарушил молчание Луиджи.
– Нет, купить надо.
– Хочешь, я дам тебе свой? И диски. У меня их много, но я подберу какие-нибудь специально для тебя. Такие, чтобы тебе понравились, – взгляд его стал выжидательным.
– Интересно, что это будет? Итальянский рок?
– Почему итальянский? Песни нужно понимать. У меня есть несколько дисков Pink-Flоyd. Ты любишь такую музыку?
– Люблю, у меня дома тоже есть.
– А какие у тебя концерты?
– Любимый – «Wish you were here», – ответила она, – а песня – «Shine on you, crazy diamond». Там такая музыка… Наверное, нет слов, чтобы передать впечатление о ней.
– Надо же! – невольно изумился Луиджи, и его зеленоватые глаза сверкнули радостным блеском. – И моя тоже самая любимая.
– Наверное, мы не одни такие, – предположила Алеся, продолжая поглаживать холку Силена. – Шедевр он и есть шедевр.
– У меня есть друг, он диджеем работает в «Хаяте», – вспомнил Луиджи, – так он на Pink-Floyd повернут. У него все диски и все видео их выступлений есть. Я тебя как-нибудь с ним познакомлю. В один выходной попадем и съездим к нему вместе. Согласна?
– Согласна. А плеер когда дашь?
– На репетицию принесу. За ним надо в номер сгонять.
– ОК. Только не забудь. Ладно, а мне пора уже на аква-аэробику идти, так что, держи своего кота, а я пошла, – сообщила она и встала.
Через мгновенье Силен уже оказался у него в руках, с открытыми глазами и без урчания.
– Ты его выключила, – пошутил Луиджи.
– Перестал урчать?
– Угу.
– А ты будь нежнее, – посоветовала она, улыбнувшись. – Давай, увидимся.
– Увидимся.
Она ушла, исчезнув в раздевалке за стеклянной стеной в бассейне. Он встал, в приступе беспричинной радости подбросил Силена чуть вверх и поймал его под лопатки, как ребенка.
– Мяу! – недовольно мяукнул Силен.
– Что «Мяу»? Что я тебе сделал, разбойник?! Я ведь тебя обожаю! – прижал он кота к себе и весело рассмеялся. – Давай, в номер тебя отнесу. Нечего тут сидеть попрошайничать.
Переместив кота на правую руку, Луиджи удобно подхватил его под брюшко и направился через холл к лифту. Дмитрий уже ушел, незамеченный им, так что, ничто не омрачало его настроения. Проходя мимо стеклянной стены бассейна, он кинул взгляд внутрь. Аква-аэробика еще не началась, но в воде уже плескались туристы, поджидая Алесю.
Поднявшись в номер, он спустил с рук Силена и прошел внутрь. Кот сделал несколько шагов, потянулся, выгнул спину и, нацелившись на кресло, одним прыжком заскочил в его мягкие объятья. Поворочавшись немного, он удобно устроился, поджал под себя лапы и прикрыл глаза.
– Соня, – насмешливо проворчал Луиджи и открыл ящик туалетного столика. Там, где у девушек в ящиках столов лежали многочисленные женские принадлежности, у него в беспорядке валялись музыкальные диски. – Где же он? – пробормотал он, вынимая из ящика несколько дисков и быстро перебирая футляры. – А вот он! Wish You Were Here. И плеер.
Взяв со стола плеер, он открыл крышку. Внутри поблескивал диск. Он потратил еще несколько минут на поиск пустого футляра. Вставив новый диск в плеер, он посмотрел на обложке номер дорожки и установил на дисплее нужную цифру. Не став включать музыку, он еще порылся среди футляров и наткнулся на диск Джо Дассена. Взяв его, он немного потеребил футляр в руках и почувствовал, что краснеет. Слишком о многом говорили песни этого, уже давно ушедшего в иной мир, вокалиста. Уже около двадцати лет его нет в живых, а голос его до сих пор живет в сердцах людей и поет о том, о чем многие и сказали бы, если бы умели. Бросив диск на стол, он прихватил плеер и направился к выходу, но уже перед самой дверью он мягко развернулся, вернулся к столу, взял диск Джо Дассена и покинул номер.
* * *
Солнце уже пекло во всю силу, когда Дмитрий вышел из главного корпуса и, выбрав аллею, огибавшую один из открытых бассейнов, отправился к пляжу. Ему хотелось побродить и подумать. Он уже не первый раз видел их вместе, но сегодня впервые он явно ощутил знакомые токи, источаемые итальянцем. Никогда прежде им не идентифицированное ядовитое чувство попыталось змеей свернуться в его груди, но получило отпор. – Он всего на всего курортный ловелас, она это поймет и потеряет к нему интерес, – урезонивал себя он. – Если он к тому же еще и жиголо, то кроме презрения, ему вообще ничего не светит с ее стороны. Да, но как она об этом узнает? Судя по ней, она об этом даже не догадывается. Сказать ей о своих догадках? Подло, а потому мерзко. Нет, тут нужно что-то другое. Ну почему у меня не хватает смелости хоть чуть-чуть приоткрыться? Сколько еще я буду играть роль «хорошего друга-соотечественника»?
Мысли крутились, танцевали и неистовствовали. Некоторые, несогласные с доводами рассудка, пытались захватить власть над разумом и ослепить его яростью. Только лишь затем, чтобы создать в организме биохимический коктейль под названием эйфория, когда загнанное внутрь чувство, невостребованное, превратится в гнев и вырвется наружу, как пепел и лава из проснувшегося вулкана. Но, в конце концов, неразумные глупые мысли, возжелавшие устроить себе дискотеку, угомонились, сдавшись под натиском волевого контроля образованного во всех отношения разума. – Ревновать к этому пляжному мальчику просто глупо, – будто закрыв дверь за незваными гостями, с облегчением констатировал Дмитрий. – Это просто глупо…
Внезапный, раздавшийся откуда-то сверху крик, так же резко изменившийся, но не прекративший своего звучания, отвлек его от собственных размышлений, заставив остановиться.
К крику прибавился непонятный грохот, как будто что-то металлическое билось о бетонную стенку. Попытавшись сообразить, что это и откуда идет звук, Дмитрий понял, что кричат в тоннеле водной горки, у выхода из которого он как раз остановился. Мельком бросив взгляд на противоположный край бассейна, который в этом месте сужался, он заметил Джека с чемоданом для боччи в руках. В огромных черных глазах испанца разлилось недоумение, граничащее с ужасом. «Что это?!» – казалось, вопрошал его взгляд. Дмитрий в ответ лишь пожал плечами.
Но вот звук стал ближе, и из тоннеля вылетела Моника, сжимая в руках металлический поручень, который, видно и грохотал, ударяясь о стенки тоннеля. Пролетев полметра над бассейном, она плюхнулась в воду, подняв фонтан брызг.
Дмитрий и Джек внимательно проследили за ее непроизвольным маневром. Прошло несколько секунд, но вопреки их ожиданиям, она так и не вынырнула из воды.
– Это ведь Моника! Она плавать не умеет! – вспомнил Джек.
Он выпустил из рук чемодан для боччи, тот раскрылся и шары покатились в разные стороны. Причем два из них нырнули в бассейн вслед за Моникой. Джек выглядел совершенно растерянным.
– Ладно, я сам! – крикнул ему Дмитрий, и нырнул в воду.
Он быстро нашел уже наглотавшуюся хлорированной воды Монику и потащил ее вверх. Хорошо хоть Джек додумался не нырять за шарами, а остаться наверху, чтобы помочь Дмитрию с Моникой в мокрой тяжелой одежде выбраться наружу. Спасенная девушка до сих пор сжимала в руке металлический поручень.
– Моника, ты зачем отель на части разбираешь? – удивился Джек.
– Я не специально, он сам оторвался, – попыталась оправдаться она.
– А что ты вообще наверху делала? От гостей пряталась? – продолжал ворчать Джек, с трудом вырывая у нее из рук поручень.
– Джек, тебе еще за шарами нырять, – напомнил ему Дмитрий.
– Да, я помню. А может вы? Вы ведь уже мокрый, – в глазах испанца появилась просьба.
– Нет, Джек. Сам уронил, сам и доставай. Никто тебе не мешает раздеться. А я пойду Монику коньяком отпаивать, – твердо заявил он, и, взяв мокрую девушку под руку повел ее в корпус.
Испанец тяжело вздохнул и принялся неохотно раздеваться. Шары для боччи – анимационный реквизит. Хочешь – не хочешь, а доставать придется.
Дмитрий, пока они быстро шли по аллее к корпусу, пытался успокоить Монику, которая казалась совсем расстроенной.
– Не переживайте, все будут хорошо. Сейчас я куплю 50 граммов конька, быстро выпьете и бегом в номер – переодеваться. Главное – хорошо высушиться и надеть теплую одежду. А коньяк согреет изнутри и не даст простудиться.
– Угу, – только и ответила Моника.
Дрожа в мокрой одежде, она быстро семенила рядом с ним, потому что из-за высокого роста Дмитрия шаги его оказались для нее слишком широкими.
– И в самом деле, что вы там делали? – вспомнил он. – И как вас угораздило свалиться в тоннель?
– Там место такое, с которого видно весь отель и даже игровой холл, – пробормотала Моника.
– Вы что за кем-то подглядывали?! – удивился он.
– Ну не то, чтобы подглядывала… Просто хотела посмотреть, где кто. Держалась за поручень, перегнулась немного, а он оторвался, я поскользнулась и полетела прямо в тоннель.
– Понятно, а вы что, в самом деле, плавать не умеете?
– Не, так и не научилась.
Двери перед ними разъехались, и они вошли в нижний бар и быстро подошли к стойке. Дмитрий заказал два коньяка, пока бармен искал нужную бутылку и разливал коньяк в бокалы, он не удержался и спросил.
