Синдром вопля

скачать книгу бесплатно

Синдром вопля
Alya Aprilis

Осень решила добить Вику по полной программе. Выпускной год в универе, лучший друг уезжает строить жизнь мечты в другой город, а друзей больше и нет, работа визажистом не приносит удовольствия, да еще и целый багаж комплексов. Барановой приходиться взять себя в руки, найти способ, как справиться с выдуманным “синдромом вопля”. Правда способ у нее весьма специфичный, подобно Ханне Монтане, она придумывает себе альтер эго – Викки Победительница. И у этой Викки точно девиз “она знает, что делать”. Нет отбоя от парней, нет комплексов, компания классных подружек и любой выход как сенсация.Только что делать, если вся эта мишура не про нее? А настоящую Вику от и до знает только лучший друг с синдромом “спасателя Виктории Барановой”? Барановой придется определить, где грань между настоящей Викой и искусственно созданной.

Alya Aprilis

Синдром вопля

Всем, кто когда-либо сталкивался с расстройством пищевого поведения

Глава 1

Собрав последние силы в кулак, стараюсь добежать до конца эти несчастные метры, чтобы добить желанные 5 километров. Мне нравится ставить перед собой задачи, чтобы потом ощущать эйфорию от победы. Пробежка по утрам была одной из основных задач, а количество километров всегда было второстепенной.

Шаг, оттолкнулась, пробежала через невидимую линию, и на часах красуется красивое число 5,1 км. Толпа вокруг ликует, правда это ликование мнимое и только у меня в голове. Вытираю сырой лоб, зачесывая челку назад, и наклоняюсь вперёд, расположив руки на коленях. Одышка, горящие легкие и ощущение, что всё, за что я не возьмусь, у меня получается. Неплохой прилив коктейля из серотонина, эндорфина и дофамина с утра.

Сегодня суббота, а значит ничего интереснее, чем встреча с Ромкой в моей же квартире, меня не ждёт. Роман Колесников или, как его любила звать я коротко и лаконично, Ромка был моим лучшим другом, хотя, наверное, единственным другом, который у меня остался.

Ромка единственный, кто свято верит в то, что я "брошу диеты", возьмусь за ум и буду прежней Викторией Барановой, которую он знает с детства. Правда, не знаю, как долго у меня на телефоне существует калькулятор калорий, потому что не представляю свою рутину без этого приспособления, как и без трекеров.

Остальные друзья рассеялись со временем, так как посещать общественные места я уже не могла из-за своей тревоги съесть больше, чем должна за сегодня. Моя безопасная территория – моя съёмная квартира, где я знаю из чего готовлю, сколько в этом необходимых мне цифр для расчета.

Встав обратно в полный рост, делаю несколько упражнений, чтобы снять напряжение и справиться с тянущей болью в животе. У меня было две проблемы – желание похудеть, в которую я вкладывалась вся без остатка, и неумение контролировать себя во время этого процесса, поэтому иногда на всё смотрела через призму увеличения. И из-за первой проблемы я по полной страдала от второй.

От Ромки внезапно приходит сообщение: Мой рабочий день закончился раньше, что насчёт того, чтобы прогуляться по парку, а потом уже завалиться к тебе, чтобы посмотреть один из художественных фильмов из нашего чек-листа? P.s Я знаю, что ты не можешь отказать мне в прогулке, так как с радостью будешь нагуливать свои шаги. "

Усмехаюсь, глядя в экран телефона. Он действительно знал меня хорошо, поэтому со слабой улыбкой набираю ему быстро ответ: "Я за! Во сколько приедешь? Мне нужно в душ после пробежки."

Убираю телефон обратно в карман кремовых спортивных брюк, распускаю свою рыжую копну волос, которая была моей визитной карточкой в любом месте, где бы я не появилась, и шагаю в сторону дома. Моим любимым действием было красиво разметать волосы рукой, словно я их расчесываю пальцами, представляя в этот момент, что я приглашенная звезда ток-шоу.

Зайдя в подъезд новостройки, поднимаюсь по лестнице, во-первых, потому что жила на пятом этаже и это было моей дополнительной нагрузкой, во-вторых, лифты вселяли в меня страх оказаться замкнутой и спрятанной от всех, на случай если лифт остановиться. Поэтому старая добрая лестница была моей любимицей.

Щелчок, поворот ключа, и дверь открыта. Машинально захожу внутрь, снимаю кроссовки, убирая их на полку, стягиваю с себя куртку безрукавку, так как заниматься в одной кофте в конце сентября было холодно. Подхожу к зеркалу, ещё раз рассматривая себя, и это был явно не первый и не последний взгляд на себя сегодня. От родителей мне достались хорошие внешние данные: отцовские холодные зеленые глаза, длинные ресницы мамы и россыпь веснушек на всё лицо от них двоих. Собираю свою рыжую копну в высокий хвост, оставляя передние прядки, чтобы помыть их вместе с челкой.

Моя съёмная квартира была двухкомнатной, и мне вполне хватало места, чтобы разгуляться, да и это сильно не било по-моему бюджету. Иду в сторону спальни, чтобы взять сменную одежду. Моя комната была чуть ли не местом преклонения худым формам. Около кровати стоял алтарь, состоящий из пробковой доски, с наколотыми на нее моими мечтами, стояли свечи, подаренные когда-то подругами, в виде женских тел и ночник в стиле бутылки.

Моя карта желаний включала в себя всё то, что я боялась воплотить в жизнь. Будь я чуточку храбрее и рисковее, то давно бы уже жила жизнью мечты.

Моя комната отличалась порядком, потому что с детства меня научили как жить в чистоте, так и всё контролировать. Кровать заправлена, на рабочем столе порядок: сложенные в стопку тетради, учебники и стакан под ручки с карандашами. У стены напротив моего "алтаря" висело зеркало с полками, где стояли различные косметические средства и кисти.

Открыв шкаф, достала всю необходимую одежду и бодрым шагом направилась в ванную. Здесь моя рутина не продлилась долго, так как скоро должен был приехать Ромка, поэтому быстро смочив челку с прядками и нанося на них шампунь, смываю с себя пот после пробежки под горячим душем.

Быстро ополоснувшись и переодевшись, направляюсь обратно в спальню. Беру с кровати телефон, заметив новое сообщение от Ромки: "Приеду в течении часа, можешь не торопиться".

Расслабляюсь и убираю телефон. Наклоняю голову в разные стороны на раз-два, чтобы размять шею и привести свои разрозненные мысли в порядок. Сажусь за свой стол, чтобы накраситься и от того, какой макияж у меня будет сегодня, уже буду думать, что надеть. Макияж был не только моей отдушиной, но и средством неплохого заработка. Я подрабатывала в одном салоне, который находился в минутах 20-ти от моего дома, и делала макияж на заказ у себя дома, выставляя свои работы в одну из соцсетей.

Тем не менее тени, румяна, хайлайтер и помады для губ делали меня кем-то другим, и смотря на себя в зеркало я всегда видела не Викторию Баранову, а какую-то другую девушку, самозванку, причем довольно самоуверенную и самодостаточную.

Ставлю галочку в графе макияж и направляюсь к шкафу, быстро скидывая на кровать одежду. Джинсы с белой рубашкой были не устаревающей классикой, поэтому мой выбор пал на них. Встаю перед зеркалом, рассматривая конечный вариант. Природа, помимо данных родителей, одарила меня пухлыми ляжками, которые я всей душой ненавидела, и большой грудью, по моим меркам, из-за чего я ее прятала под безразмерной одеждой.

Ромка наверняка зайдет со словами: "снова превзошла себя!" Я тихо усмехнусь, зная, что мне от этих слов не легче, но вот той самозванке, другой Виктории Барановой эта лесть как сладкий мед.

Так и вышло. Колесников зашёл в мою квартиру с пакетом еды из ближайшего супермаркета, присвистнул, увидев меня, и широко улыбнулся, как мартовский кот. Мы быстро по-дружески обнялись, и вышли из квартиры.

Ромка был завидным женихом, по крайней мере так считала моя мама с тетей Леной, мамой Колесникова. Он был бритый и явно не с аккуратными чертами лица, скорее грубыми. Глаза голубые, пугающие, а над ними массивные лохматые брови, подбородок острый и ярко выраженное адамово яблоко. Ромка был фанатом японского фольклора, поэтому за ухом у него была татуировка иероглифа, про значение которого он никому не говорил, а на правой руке на все плечо уместилась катана, японское орудие.

– Я уволился с работы. – заявил он, когда мы только-только вышли из подъезда. Я недоверчиво на него посмотрела, на что он похлопал меня по плечу. – Честно, подружка.

– Тебе же нравилось работать… – проговариваю я, немного опешив. Колесников всегда был примером стабильности. От обычного менеджера до топ-менеджера в одной из фирм телефонной связи он поднялся в два счета. Общение с клиентами, возможность доминировать над подчинёнными и свой личный кабинет всегда были для него любимыми вещами.

– Не мой путь. – беспечно апеллировал Ромка. Он сел на скамейку с видом на детскую площадку, где уже во всю резвились дети в этот выходной. Закинул ногу на ногу и сщурил глаза, смотря на солнце. – Хочется большего.

– И о чем же ты мечтаешь? – тут же слетает с языка. О своих мечтах и целях мы кажется общались в последний раз, когда были в классе 11-ом, на выпускном, после бутылки дешёвого пива.

– Пока не решил, но думаю, что готов рискнуть.

– Тетя Лена не смириться с этим. – пытаюсь перевести его фразу в шутку, подкалывая его, и несильно ударяю в плечо.

– Она уже смирилась, что сын у нее на своем уме. – смеётся в ответ, словно обречённо, словно уже и сам смирился со своими личными поисками. – Выдала мне недавно, что уже и внуков не ждёт. Сын у нее не завидный жених, а оболтус, каких свет не видывал.

– Сильное заявление. – я заливаюсь смехом, обращая на себя внимание окружающих, но перестать шуметь не могу. Тетя Лена была известной паникершей и всегда преувеличивала что-нибудь. – А сам ты что думаешь?

– Жениться я всегда успею, а вот найти себя это долгий процесс. – Ромка достает пачку сигарет и зажигалку из кармана штанов, кивая мне головой и зазывая всё-таки прогуляться, а не так просто сидеть на скамье около дома. – Ты же на историка учишься, так вот успокой мою маму, скажи ей, что раньше люди и позже женились. И от этого никто не умер.

– Боюсь, что я могу тебя огорчить. Женщины выходили замуж позже, потому что их старались удержать в доме для ведения хозяйства, а мужчины, как можно скорее, искали себе жену, чтобы привести в дом дополнительные рабочие руки.

Ромка закатывает глаза, поднимает две руки вверх, признавая свое поражение, и закуривает сигарету, теряясь в ее дыму. Иногда я не понимала своего лучшего друга, он и вправду был на своем уме. У меня даже складывалось впечатление, что я полностью его не знаю, словно он бывает другим, самозванцем.

Колесников молчит, пока мы блуждаем среди деревьев. Я молчу, потому что витаю в своих мыслях. Друг явно не договаривал, а у меня возникал страх его спросить, что не так, словно это было чревато потерей.

Мы дошли до очередной скамейки, синхронно на нее сели, вытянув ноги и засмеялись. Просидели какое-то время на ней, спрятавшись от всех и разговаривая о музыке, вкусы у нас здесь совпадали, что было великой случайностью.

Ромка какое-то время даже сам пытался быть музыкантом, играл на гитаре на различных школьных вечеринках, а девчонки все по нему "сохли". Пел он, честно, красиво, только не профессионально, поэтому далеко и не пошел.  Отсюда и пошло, что наши родители начали считать его завидным женихом.

Мы вернулись в мою квартиру под вечер, готовясь засесть перед телевизором, чтобы посмотреть один из фильмов из нашего чек-листа. Никто об этом не знал, но мы создали свой "тайный претенциозный клуб любителей художественного кино". Правда, его любимым фильмом оставалась "девятая миля", а я любила все фильмы с Сандрой Буллок, но больше всего отдавала дань "Мисс конгениальности" и "Предложению".

Колесников зашёл следом за мной на кухню, сев на стул и дожидаясь, пока я приготовлю ему кофе.

– Две ложки без добавок, как ты любишь. – отдаю Ромке кружку, над которой ещё клубился дым, и отхожу к раковине, чтобы взять кружку себе и налить такой же кофе. Любовь к кофе была ещё одной нашей общей чертой. Сев за стол, вижу, что он готовится мне что-то сказать. – Выкладывай уже. Вижу, что ты на нервах. У тебя руки дрожат.

– Я уезжаю.

– Надолго? – машинально спрашиваю его, не дав и времени договорить.

– Не знаю, но думаю, что надолго. В Москву хочу, и не надо мне говорить про "Москва слезам не верит". – отмахивается он, зная кажется наизусть мое поведение, фразы и мимику. – Это только в нашем богом забытом городке прокатывает. Здесь хоть заплачься, ничего не изменится, пока мышление у людей не прогрессивное.

– Что делать будешь? – аккуратно задаю вопрос. Колесников был остр на язык.

– Татуировки буду делать. Сейчас учусь у нас, а там списался кое с кем, уже устроят на работу в салон. – отвечает Ромка и тяжело сглатывает. Ему даётся нелегко разговор, так как мы всегда шли комплектом да и делали всё вместе, а сейчас словно отрываемся друг от друга. – Я устал от стабильности. Сама понимаешь, что это мнимый фундамент, придуманный нашими родителями после "перестройки", а мне хочется рисковать, получать удовольствие от жизни, а не корпеть в офисе с утра до вечера. Мне больше не будет 21, так почему я так бездарно трачу свое время, а, дурашка?

Он всегда называл меня "дурашка". Даже не помню, как это пошло. Просто в один момент, как по щелчку пальцев, я перестала быть "Викой", став "дурашкой". Он даже контакт мой в телефоне так подписал.

– Может со мной рванешь?! Что тебе здесь терять! – поспешно предлагает Ромка.

– А что я там буду делать? – моя первая реакция потерянность.  Я не знаю, что буду делать. В голове туман, и словно ударили чем-то глухим по затылку так, что набатом повторяется "уезжаю".

– Я понимаю твою реакцию, но историк… Писать какие-то научные статьи про "путь из варяг в греки"? Это же не предел твоих мечтаний!

– Вообще-то я пишу про мифы древней Греции. – поправляю друга, поджав губы в трубочку.

– Ты поняла суть моих мыслей. – снова отмахивается, бросает взгляд в окно. Солнце село. На дворе темно, фонари не светят. – Не хочешь рискнуть?

– Зачем? Мне нравится то, где я. – опешив, очередной раз отвечаю я.

– Ну проиграешь ты, ну не получится, зато опыт.

– Это из серии: "Я не умею проигрывать, умею либо учиться, либо побеждать." – стараюсь разрядить напряжённую обстановку. Ромка усмехается и делает глоток кофе, расслабившись. – Прочитала в ВК, пока листала ленту.

– А я уже думал ты про себя: Виктория – в переводе победительница, а Баранова значит упертая. – продолжает мой стенд-ап Колесников и протягивает руку вперпед, положив поверх моей. – Не важно, что ты решишь, но я ещё месяц здесь, а потом уезжаю в город мечты. Правда, всегда буду ждать тебя в гости.

– Не выключай свет на своей кухне, я буду упорно лететь на него. – напеваю я одну из тех песен, которые играл Ромка на вечеринках, собирая вокруг себя фанатов.

– На улице холод, и русская осень, и ноги промокли в лужах совсем. – подпевает в ответ Ромка, сжав мою руку в своей сильнее.

Мы просидели на кухне до поздней ночи, так и не посмотрев кино. Я предлагала ему остаться у себя, чтобы он не возвращался поздно, но Колесников быстро оделся и убежал садиться в такси, чтобы не набежали деньги за ожидание.

Я вернулась на кухню, спрятала руки в волосах и опустила голову вниз. Внутри ничего. Мы остались наедине с моим безмолвным воплем.

Глава 2

Когда звонок громко оповещает об окончании пары, собираю вещи в сумку, и встаю с места, прощаясь с преподавателем. На входе меня перехватывает за локоть Алиса, староста курса, и в каком-то смысле моя бывшая подруга. На первом курсе мы были чуть ли не лучшими подругами, но со временем я вернулась в свой порочный круг диет и отдалилась от всех, а она нашла новую компанию. Правда, нам это не мешало хорошо общаться.

Алиса была симпатичной.  Про таких говорят спортсменка, комсомолка и просто красавица. И это было без преувеличения так. Она кажется была готова участвовать во всём, что только происходило в институте, как и я писала научные статьи, не раз выступала на конференциях. Фамилия, к слову, у нее была говорящая – Королёва, поэтому любое ее появление было выходом на подиум, где она главная звезда. А ещё Алиса подтолкнула меня бегать, когда я увидела у нее истории с каких-то марафонов, что пробудило во мне желание попробовать.

– Ты в салон? – аккуратно спрашивает Алиса, при это всё ещё придерживая меня за руку.

– Нет, все клиенты у меня закончились ещё с утра. – улыбаюсь ей в ответ и открываю дверь, чтобы мы вышли вместе.

– Тогда нам по пути. – моя приятельница ярко жестикулирует, а потом отпускает мою руку, чтобы поправить свои волосы.

За все 4 курса, которые мы шли рука об руку, Алиса не раз меняла цвет волос. Она кажется успела испробовать всю палитру цветов в парикмахерской: пепельный, рыжий, красный и иссиня-черный. Последний год Королёва придерживалась одного цвета, редко подкрашивая его. И, будучи шатенкой, она нравилась мне больше.

– На самом деле ты единственная, кого я рада видеть в этом месте. – хихикая проговаривает Алиса, а потом прикладывает палец к губам, говоря, что это тайна. – Я  устала от наших общий знакомых. – увиливает она, и теперь приходит очередь Королёвой открывать дверь.

Мы выходим из корпуса, когда на улице уже темно. Мне не нравится возвращаться домой поздно, когда на дисплее телефона высвечивается 18 часов вечера. И мне перестало нравится ходить на последние пары, начиная с третьего курса, когда наше расписание сдвинулось.

Аллея была освещена фонарями, поэтому мы шли не особо быстро, называя это прогулкой до дома. Алиса рассказывала о том, где бывала этим летом, как не хотела возвращаться на учебу, но осталась с мыслью, что остался один курс.

– У тебя ведь тоже изменились приоритеты с тех времён, как ты поступила на первый курс? Более чем уверена, что мои статьи по Древней Греции не уйдут дальше студенческих сборников. – парирую я, когда мы приходим к разговору о четвертом курсе. Один год до выпуска, и все мы разбежимся по своим делам.

– В жизни не буду работать по моему направление. – тяжело вздохнув, говорит Алиса и закатывает глаза. – Археология кажется была интересна мне на первом курсе, сейчас я просто хочу написать диплом и забыть обо всем, как о страшном сне.  У тебя такие же мысли?

– Да. – словно крик души слетает с моего языка, и мы вдвоем заливаемся смехом.

– Вот за это я и люблю тебя, Вик. – говорит Королёва и отвлекается на светофор.

Мы давно не общались так легко, поэтому дорога до дома кажется короче, чем обычно, за разговорами. Дойдя до моего подъезда, переминаемся с ноги на ногу. Алиса явно не хочет идти домой, а с таким же пылом хочет продолжать диалог. Я тоже не против этого, но мою квартиру последние два года посещал только Ромка, поэтому звать кого-то ещё равнялось выйти за пределы своей скорлупы.

– Может, хочешь зайти? – предлагаю я, пересилив себя. Зелёные глаза Алисы сразу загораются, сообщая, что она точно хочет.

– Я только за. – она расплывается в широкой улыбке и около уголков губ у нее появляются ямочки. Королёва чуть ли не визжит от радости.

Заходя в подъезд, Алиса, словно вскользь произносит: "Я помню про твой страх лифта!". Мне нечего ей сказать, поэтому робко улыбаюсь, и иду в сторону лестницы. По пути моя приятельница решает напомнить о том, как мы дружили, будучи на первом курсе. И, может, мы не общались так, как на первом курсе, но одна традиция точно не устаревала – мы всегда были партнёрами в каких-то совместных проектах.

– Я же в первый раз у тебя на новой квартире. – восторженно, только вспомнив, проговаривает Алиса и уже стягивает с себя пальто, вешая его на плечики. – Это надо отметить, что скажешь?

– Я из той группы людей, которые пьют только по праздникам. – констатирую факт, снимая с себя также пальто и вешая в свободное место.

– Отпразднуем это чаем? – перефразировала свои мысли Королёва, спрятав обе руки за спиной и привстав на носочки.

– Тебе повезло, у меня целая коллекция чая. – как хорошая хозяйка, веду свою гостью на кухню, показывая рукой, что где находится.

Она садится за стол и поворачивает голову вбок, рассматривая улицу. К тому времени, как мы пришли домой, время перевалило за 19 часов, и на улице стало ещё темнее. За окном завывал ветер, пока внутри шумел чайник.

– Даже не верится, что скоро конец. – первой тишину разрывает Алиса, я усмехаюсь. – Уже вижу, как получаю свой красный диплом, отдаю его родителям и работаю не по профессии.

– Чем хочешь заниматься? – парируя я, поставив две чашки на стол и коробку с чаем. Убирая салфетку со сладостей собственного производства.

– Я устроилась писать статьи в одну из газет, пока на полставки, но не намереваюсь останавливаться на достигнутом. – Алиса выбирает чай с барбарисом, опускает пакетик в чай и увлеченно берет зефир, приготовленный мной. – Ты кем себя видишь? Может откроешь свой салон?

– Для этого надо быть рисковой, я фанатка стабильности. – я смотрю в кружку, как над чаем клубится дым, и задумываюсь о том, каким же будет мой путь дальше. Ромка на той неделе заставил меня задуматься, когда звал с собой в Москву. И Алиса лишь подстегнула меня к тому, чтобы задуматься об этом сильнее. – Наверное, буду и дальше визажистом. Возможно, за этот год открою в себе ещё какие-то способности.

– Зефир оболденный. – на опережение выдает Алиса, при этом ее рука тянется за вторым десертом, и я подталкиваю рукой к ней ближе корзинку. – Вот какой процент того, что наши с тобой одногруппники будут работать по профессии? Он же низкий! Каждый год наше государство готовит кадры, которые выбирают работать не по профессии, потому что перегорают от своего выбора. Я перегорела на втором курсе, сейчас делаю вид, что мне это всё интересно.

– Правильные мысли. – отвечаю я. Как и Алиса, я перегорела учебой на втором курсе. Мой фитиль внезапно потух, однако мне нравилась романтика древних мифов, поэтому я ещё и держалась за них. – Меня звали работать в мою же школу.

– Мне кажется, что если ты устроишься в школу, то тебя затянет эта трясина, как бы ты не говорила, что это ненадолго. Скоро будет учебная практика в школе, отработаю свои положенные недели в школе и больше в жизни к этому не притронусь. – продолжает гнуть свою линию Королёва. – Мне кажется, что я говорю очень много. – она смеётся, заставляя и меня. – Мы так давно не общались, что мне нужно куда-то вылить свои мысли, да и от окружения я своего устала.

– Социальная батарейка на нуле?

– Типа того. – она прячет руку в волосах, разметая их в разные стороны. Королёва, как и Ромка, была остра на язык, любила спорить и отстаивать свои интересы, поэтому Алиса и стала старостой. – Кстати, у тебя будет время накрасить меня на следующей неделе?

– Мне нужно смотреть расписание в салоне. – задумываюсь, пытаясь вспомнить свой график. Прикладываю ладонь к затылку, водя ей вверх-вниз. – Тебе нужно в определенное время?

– Фотосессия с парнем, поэтому да. – радостно отвечает приятельница.

– Напишешь во сколько у тебя фотосессия, и я подберу время либо в салоне, либо у себя на квартире сделаю тебе макияж. – делаю глоток из своей кружки. – Даже скидку сделаю.

– Ты фея! – Алиса посылает мне воздушный поцелуй и смотрит на экран телефона, проверяя время. – Скоро Денис вернётся, нужно бежать домой. – она уже встаёт и готовится идти в прихожую. – Можно задать один личный вопрос?