скачать книгу бесплатно
Глаза жабы выкатывались, будто кто-то сжимал её брюхо. Она багровела от злости и была готова метнуть крепким словечком, но тут до Жени снизошло озарение, как не дать меня в обиду:
– Дело в том, что мой брат, он…
– Сегодня праздник, понимаете? – подхватила я.
– Праздник! – Женька встрепенулась, как птичка, вытягивая спину и явила свой профиль. – И Катерина помогала мне в его подготовке…
– А сегодня, в этот завершающий день…
– Без её помощи, – Женя виртуозно махнула головой. – Я никак не обойдусь!
– Да и портить настроение в праздник какими-то там беседами…
Это я ляпнула с дуру, и почём зря. Осознавая свою ошибку по насупившейся морде Степаниды и по тому, как за её спиной Женя начала угрожать мне кулаком, я решила выпутываться сама:
– Нет, я не так выразилась. Применила знания на практике. Дело в том, что этот праздник важен и таким оборотом я просто выделила эту важность на фоне бесед… они, безусловно, имеют свой смысл и поддерживают уровень нашего воспитания…
Мой словарный запас кончился. Господи, какую чепуху мы тут на пару несём! Сплошная импровизация! Но, видимо, довольно удачная: жаба нахмурилась, остудила пыл и немного осунулась. Видимо подействовало.
Вручив мне очередной буклетик, содержащий статьи о внутреннем распорядке и правилах поведения, Степанида Кирилловна удалилась, с размаха закинув на своё жирное плечо сумку. Я уныло посмотрела на буклетик, вспоминая, сколько их у меня уже скопилось и то, какая неинтересная у них редактура.
В рекомендации для опаздывающих студентов входили такие пункты:
Думайте о последствиях! Ведь опоздания – это невнимательность к другим людям, неуважение к их труду. Это может испортить вашу репутацию, сделать ваш образ отрицательным. Такая привычка затмит ваши хорошие качества.
Думайте о других! Непунктуальность свидетельствует о невоспитанности (см. п. 1). Создаётся мнение, что вы слишком большого мнения о себе. Не заставляйте ждать других.
Учитесь организованности! Хороший график – залог успешного журналиста.
Я перечитывала всё это столько раз, что теперь могла сама кого угодно учить по этим заповедям. Только вот учить кого-то и учиться самой – разные вещи…
Мы быстро уходили с места происшествия. Наши громкие речи вызвали интерес у многих студентов, учитывая ещё и мою популярность…
Не смотря на всё это, я очень люблю свой институт. Какая-то особая атмосфера, такая приятная для меня, что находиться здесь – сплошное удовольствие. Местные студенты – творческие люди, готовые выдумать и взяться за любой проект. Это тебя и подстёгивает, и расслабляет: надо не отставать, но доверие к единомышленникам порой берёт верх!
Впереди нас ждала новостная журналистика. Скука смертная, а по тому я легко уговорила Женьку сбегать в магазин, и ничего, если мы опоздаем…
Конечно, не сказать, что это был прямо магазин, скорее палатка, где было всё для таких бедных студентов, как я и ещё большая часть студентов. Но выбор мучных изделий и йогуртов тут был достаточно хорошим.
– Каждый раз одно и то же. – вздохнула Женя.
– Ну а как же! Мне тоже кушать хочется…
Выбрав булку с маком и йогурт с черникой, я чувствовала себя готовой к финальному на сегодня бою. Вернее, это для меня финальный. Четыре пары – верх моего терпения и оставаться на пятую я сочла не гуманным для собственной персоны.
Женя без слов понимала, что так всё и будет, что я опять сбегу, а по тому просто шумно выдохнула. Моя предыдущая мысль продержаться до конца была слишком зыбкой и слабой. Не знаю, что же так повлияло на артистичность Женькиных жестов сейчас, но эта мимика лица! Как летит ровная бровь, как чуть дёргаются уши, как выказывает недовольство уголок губ… такая живая модель готова служить любому фотографу, получаясь на каждом снимке по-новому и особенно интересно. Думаю, что в этом и кроется её привлекательность, как журналиста. Ведь надо не только всё знать и быть в курсе событий, нужно, чтобы камера тебя любила, чтобы с каждой точки съёмки у тебя была рабочая сторона.
Думаю, именно из-за этого я и решила сближаться с ней, вернее с её мимикой. Характер у неё скорее испанский, что часто бывает мне во вред, но вот внешность…
Я сама глубоко вздохнула, сюда бы камеру, а лучше завалиться в студию и отснять там серию-другую… понимая, что это сейчас невозможно, я вернулась в серую питерскую реальность, к новостной журналистике.
Мы уселись на задние ряды, я достала свои съестные запасы и начала обедать под нудное бурчание Арнольды. Да, мы её так и называли – Арнольда. Без отчеств и фамилий. Она и не обижалась, милая шестидесятилетняя женщина, но вот предмет свой рассказывает, как сказку перед сном, усыпляюще. Так и сидишь, слушаешь, а потом клюёшь носом и засыпаешь…
Но я от сна нашла хороший способ спастись: я записывала. Что именно? Да всё подряд: идеи для серий, конспекты непревзойдённой Елены Надеждовны или другую домашнюю работу… словом, я писала или даже рисовала, заполняя тетради. Выходило, что и время зря не проходило, и потом мучительно отходить ото сна не приходилось.
Женя поступала мудрее. Она слушала какую-нибудь аудиокнигу, ставила диктофон и делала заданную домашку. Сама продуктивность! Образ Лакшим из индийской мифологии. Благополучие, грация, удача и счастье в одном флаконе!
Покончив с обедом, я приступила к своим заметкам. Домашнего было не много, а по тому я решила придумать, куда пойти и отснять новую серию…
Мне так хотелось открыть настоящий сезон охоты! О, эти люди! Так хотелось найти какого-то необыкновенного, неземного человека! Какую-то изюминку, что-то необыкновенное…
За столько лет хождений по улицам с камерой в руках, я насмотрелась и лиц, и образов, что стала очень искушённой и теперь просто так не фотографирую любых прохожих. А вот найти что-то по истине стоящее так сложно…
Я задумалась, ушла в свои мысли, вспоминая другие серии, встречи и истории. Вспомнила и милую даму с собачкой, которая оказалась львом. Она была воплощением живого таланта: типичный лев со своей гордостью и мудростью, со своим Солнцем и своими брильянтами в ушах. Собачка, пудель, уютно устроилась в корзинке велосипеда и смотрела на мир своими чёрными глазками-бусинками. Они так сочетались, что пройти мимо и не сделать кадр – грех!
Я замечталась, начала перебирать в голове папки, фотографии, имена. Всё вертелось, я искала в них что-то, чтобы выбрать ориентир для новой охоты, но ничего не было. Ни одной свежей идеи!
– Перезагрузка… – Женя коснулась пальцем моего плеча.
– А?
– Перезагружаю твой мозг. Включай вентиляторы, голова дымит.
– Сделать бы глоток свежего воздуха… – Продолжала я.
– Ну прогуляйся, как ты это обычно любишь.
– Не то это. Понимаешь, я тут каждое лицо уже знаю, каждую улочку… как в клетке…
– Ну не знаю, подруга. Я вот вижу много нового каждый день.
– Завидую…
Прозвенел звонок. Я продолжала сидеть и хмуриться. Понимая, что я могу уже быть свободна, я немного взбодрилась.
– Завтра явишься, птичка?
– Прилечу, точно-точно.
– Ловлю на слове.
Женя улыбнулась, я отсалютировала ей от виска пальцами и пошла на выход. Надо бы глотнуть воздуха!
До дома я добиралась самыми короткими способами, почти бежала. Когда же входная дверь квартиры открылась, я сгрузила свои вещи, взяла одну только камеру и выскочила обратно на улицу.
Время уже почти шесть вечера, заход солнца через час. Я злилась, мне нужно было больше времени, но его мне никто не даст.
Я слонялась по улицам, искала лицо или вид, который станет тем самым глотком, но всё было уже мною отснято сотню раз… я ходила и там, и тут, видела все эти лица. Такие простые обывательские лица…
Руки подмерзали, с Петроградской набережной дул ветер. Солнце обещало вот-вот скрыться за домами и горизонтом. И совсем скоро я останусь с пустыми руками…
Может получится отснять ночную серию? Забавные будущие люди, нынешние подростки, молодая и свежая кровь! Где такие водятся?
Пол часа ходьбы через Троицкий мост и вот он, Конюшенный переулок. Сначала булочная, а после целых два бара. Тут же посыпались лица. Улыбающиеся, смеющиеся и курящие. Бодрые, выглаженные и сверкающие.
Я бродила вокруг, вливалась внутрь, высматривала жертву своей охоты, но всё было зря. Не было никого и ничего, за что я бы зацепилась!
Я шумно ругнулась, громко вздохнула и, поджимая губы, вышла на более тихую улочку. Ладно, говорила я себе, иногда не везёт, иногда такое тоже бывает. Просто я устала, мне нужен отдых и муза сама придёт, приплывёт и прилетит ко мне, и я отсниму такую серию!
Подняв голову вверх, я уставилась на тёмное небо. До развода моста ещё было время, я успею вернуться домой. А небо… далёкие и холодные звёзды. Одинокая толпа, сияющая в небе, такая же, как и здесь, на земле…
Без сил и чувств я ввалилась домой, скинула одежду, отложила камеру и плюхнулась на кровать. Не хотелось абсолютно ничего, просто лежать и молчать.
Отдохнув, я решила наконец прибраться. Да, толка в этом деле было не так много, но пусть порядок тут будет хотя бы ночью. На всё про всё ушло пару часов, после которых я плюхнулась и заснула глубоким сном без всяких историй.
Проснулась я со вторым будильником, поднялась и всё началось, как день сурка. Ванна, завтрак и гороскопы. Транспорт, метро и автобус, немного пешком. И снова слушать лекции…
Женя сразу увидела, что моя вчерашняя попытка отснять хоть что-то провалилась с треском. Она подмигнула мне, сказав несколько одобрительных слов. Это должно было меня взбодрить, но я не чувствовала даже намёка на эту бодрость.
– Думаю, что на третьей паре ты взбодришься.
– Как же?
– Контрольная, подруга.
– Господи!
Я хотела завыть, закричать, чтобы меня заметили, поняли и помогли… ладно, я вновь успокаивала себя, прорвёмся, всё наладится, всё исправится…
Интернет-журналистика – это не самое страшное, что вообще могло со мной случиться, но всё же лёгкости это не прибавляло. Отключив телефон, чтобы не отвлекал, я стала перечитывать и вспоминать всё, что мы там успели пройти за две недельки. Кто вообще разрешал так скоро проводить контрольную?
Этот стресс всё же привёл меня в какой-то тонус, заставил очнуться и взбодриться, словно холодный душ. Правда вот теперь нужно было покушать, нормально так перекусить, а может и заскочить в кафе неподалёку…
Я взяла в руки телефон, чтобы посмотреть, через сколько начнётся следующая пара, но ужаснулась. Один пропущенный от Людмилы Львовны заставил меня остолбенеть прямо в проходе. Холодный пот скатился по вискам, а по спине пробежались неприятные мурашки.
Женя, которая всё это время вела со мной диалог и была увлечена своим рассказом, не сразу заметила, что я впала в полную растерянность. Она оттащила меня с прохода, чтобы другим не мешаться, после чего решила узнать:
– Ты чего?
– Я сегодня доживаю свои последние часы…
– Тебе Львовна писала? – догадалась подруга.
– Звонила. – поправила я, уже представляя, к чему это может привести. – Она меня убьёт.
– Ну приди к ней сегодня, скажи так и так, не могла ответить. Что сложного?
– Ну так это я с ней работаю, а не ты… – я ещё раз посмотрела на уведомление о пропущенном вызове. – Я, наверное, прямо сейчас поеду, скажи там, что меня вызвали срочно.
– Ну ладно.
Женя пожала плечами, будто отмахиваясь от моей неминуемой кончины. Я же, словно восставшая из мёртвых, побрела на выход. Казалось, что я действительно иду на расстрел…
В метро я только и думала, может стоило перезвонить и уточнить? С другой стороны, я уже потеряла время и на пол пути к месту работы, так что выбирать особо не приходится.
Пока я шла по улице, то старалась дышать глубоко и ровно, успокаивая себя тем, что в действительности никто меня не убьёт. Может отругают, лишат премии, загрузят работой или, в конце концов, уволят. Ну что же, тогда найду новую работу…
Открыв дверь, поднявшись по лестнице, я постаралась собрать в кучу всё, чему меня научил пример Елены Надеждовны. Стойкость и сила, которые есть в её характере, которые я так старалась воспитать в себе, сейчас должны будут пройти проверку.
В кабинет я входила, как на расстрел. Пожелания удачи от коллег спасли меня лишь на миг, при чём на столько короткий, что после стука в дверь сердце моё замерло, а после бешено забилось.
Я вошла, закрыла за собой дверь и предстала перед ней – Людмилой Львовной. Её отчество уже о многом говорило мне, как и её уверенный размашистый подчерк. Когда же я подсчитала число её судьбы, то вовсе выпала в осадок, хотя, наверное, мне стоило ждать удара по всем фронтам.
Не высокая женщина с серыми глазами и седыми волосами смотрела на меня из-под своих очков в изящной оправе. Глаза эти что-то от меня явно требовали.
– Когда ты найдёшь подходящий материал для колонки?
– Я работаю над этим… Людмила Львовна, а можно вас попросить…
– Попросить? Не много ли ты хочешь?
– Всего лишь, чтобы вы сделали запрос в мой университет и тогда…
– Чехарда! Лучше ты будешь пропадать на учёбе, нежели не пойми где!
Я замялась. Ну да, не пойми где, прямо как моя мама говорит, только тон грубее. Ну как же никто не понимает этого творческого порыва, который не даёт мне покоя!
Но я покорно молчала и слушала. Сроки подгоняли, колонки надо было писать, а ведь не с первого раза мои заметки пройдут и увидят свет. Ближайшие дни и ночи я буду работать напролёт…
Надо было подготовить семь заметок за две недели. Это работа на износ и в очень сжатые сроки. Снова не спать, опаздывать и пить много кофе.
Отпустив меня, указав рукой на дверь, Людмила Львовна решила напоследок кинуть мне замечание и по поводу телефона. Ещё один такой пропущенный и я улечу отсюда так же быстро, как пробка из бутылки шампанского.
Судя по её настроению, провинилась не я одна. Кто-то ещё, кто, как и я, опаздывает со сроками. В редакции таких не много, грешит каждый в своё время, но большинство – взрослые и состоявшиеся люди, которые печатают статьи на разворотах, путешествуют по миру и берут интервью у знаменитостей.
Глава 2
Я ходила из угла в угол по комнате, как неприкаянная. В голову не лезла ни одна идея ни для газеты, ни для фотосессий.
Заварив себе кофе, я взглянула на время – три часа ночи. Ну да, самое то, чтобы употреблять кофе с тремя ложками сахара, придумывать из себя новые идеи, вместо того, чтобы крепко спать!
На парах я не появлялась уже два дня, сил не было. Жене я не отвечала, хотя первые сутки она заваливала меня гневными сообщениями и даже звонила. Мне же нужна тишина и вдохновение.
Стены комнаты давили, мешали новым идеям и, несмотря на холодную погоду, я часто открывала окна. Питерская хандра накатывала с наступлением холодной осени и затмевала весь мой гениальный ум, который отправлялся в спячку на зимний период времени.
Выпив кофе, я снова открыла ноутбук. Прочитала старые свои работы, порылась в записях и мыслях. Даже посмотрела статьи, на основе которых могла состряпать что-то своё – но ничего интересного не было. Ладно, будь, что будет. Напишу без души, просто по стандартному плану и на стандартные темы. Такое многие любят, как ни странно, оно потакает их личному мнению, а если не мнению, так эго.
Набросав какие-то записи, я устало взглянула в окно. Завтра нужно выбраться на улицу и отснять хоть что-то, иначе потеряю себя окончательно.
