скачать книгу бесплатно
– Всё гениальное просто, но не всё простое гениально! Моего учителя слова! Как его… – поморщился Гришка, почёсывая живот. – Кстати, Квазимира Шмалевича знашь картину? Чёрный квадрат на ей – и ничего больше! Вроде фигня с ушами? А не каждый допрёт! Придумай-ка, попробуй! Ну, за учителей!
– Давай!.. У меня тоже хороший учитель был. Царство небесное… Он меня научил правильно Эликсир пить. Если дышишь не так или переборщишь маленько – ни за что не пойдёт!.. Ну чё? Ещё по Эликсирчику накатим? – Дядя Коля поднял очередной стакан.
– Почему нет? Накатим…
Содержимое стаканов булькнуло и исчезло, словно его и не было. Волшебники довольно крякнули. Мир закачался от блаженства.
– Слышь! Шум какой-то… – напрягся Гришка. – Из ванной, кажись!
– Где? Не слышу…
Оба, шатаясь, с проклятиями заковыляли в ванную.
В пустой рыжей ванне, гремя плавниками о чугунные стенки, выпучив глаза, билась щука. Пробка валялась рядом со сливным отверстием.
– Вот ни фига себе! Откуда щука? Ты что ли принёс? – недоумевал Дядя Коля.
– Ещё чего! Буду я хрень всякую таскать!
– Ленка что ли? Соседка. Заходила утром. Так я бы увидел… Чудеса-а-а! Чё делать-то с ней?
– Воду наливай! Жалко рыбу, задохнётся!
Пришлось снова открыть водопровод. В ванну хлынула вода. Рыба расправила плавники и усиленно задвигала жабрами. Дядя Коля облегчённо вздохнул, но тут вспомнил о протекающем унитазе и рванул в туалет. Из бачка без крышки фонтанировали и стекали по стенам струи ржавой воды. У основания унитаза хлюпало.
С расстройства приняли ещё по «сотке».
– Мой дом – твой дом! – заявил Дядя Коля.
– Тебе кого больше жалко? – выдохнул, икая, Гришка. – Щуку или соседей?
– А всех! Но щуку – больше. Щуку съесть можно! А с соседями чё? Разлаяться только!
– Тада давай щуку спасать! Пошли в ванную… Не видишь, пробка пропускает? Тряпкой обмотай!
Пробку вынули, обмотали, оставили ванну наполняться…
Усугубили по стаканчику для вдохновения.
Минут через пятнадцать послышался стук в дверь. Нижний сосед барабанил по ней что есть силы, покрывая Дядю Колю жуткими сквернословиями. Дядя Коля, спотыкаясь, побежал в ванную:
– Лёха! Не открывай пока! Мы там щуке море-окиян устроили. Я быстренько затру, а ты вентиль перемкни!
Забежал Дядя Коля в ванную, стал в море по колено, на щуку глянул, а та возьми да и скажи человеческим голосом:
– Спасибо, что спас, Дядя Коля! Вовек доброты твоей не забуду! Проси чего хочешь!
Дядя Коля обомлел, потом заморгал и перекрестился. «Неужели Эликсир? Переборщили что ли с вдохновением? Свят, свят…»
– Не пугайся, дядя Коля, загадывай желание! Тебе что, сказок в детстве не читали? Про Емелю да щучье веление?
– Так то ж сказки…
– А ты не думай, не к лицу тебе! Загадывай желание! Загадал?.. Вот и славно! Иди отворяй! Не страшись никого!
Дядя Коля попятился, не веря своим глазам, вытер испарину со лба и отпер дверь.
Сосед беззвучно, по-рыбьи разевал рот, вращал глазами, но ничего не мог произнести. Волшебники затащили перепуганного насмерть соседа и налили Эликсир. Сосед стал потихоньку оживать, речь медленно возвращалась. Когда он снова заговорил, то уже забыл, зачем пришёл. Вдохновитель действовал безотказно. Мир и покой были восстановлены.
Вскоре сосед покинул честную компанию, поблагодарив за чудесный вечер. Затворив за ним дверь, друзья кинулись в ванную… Щука исчезла…
Отдраенная досуха ванна сияла белизной, на полу и стенах блестел импортный кафель. В туалете на бачке лежала новенькая крышка, кругом стояла стерильная чистота. Воздух приятно щекотал, озонировал и светился свежестью.
– Мы же всё-таки Волшебники, едрёна вошь! За чудеса! За нас!..
Утром Лёха ни свет ни заря собрался на работу. Сонный Дядя Коля проводил его до порога и щёлкнул замком.
…Ему снилась щука. Она улыбалась зубастой пастью и звала куда-то в хорошую жизнь. Дядя Коля обещал обязательно приехать в гости. Потом щука превратилась в соседку Ленку.
– Дядя Коля! Открой! Слесарь пришёл! – орала она на всю площадку.
– Щас, щас, – недовольно бурчал Дядя Коля, шаркая к двери. – Раньше надо было…
Зайдя в туалет и ванную, слесарь укоризненно покачал головой: зачем, мол, зря дёргаете, раз всё в порядке, – и молча вышел на площадку.
«Каналья» с тех пор работает у Дяди Коли, как часы. Прав Лёха: канализация – это жизнь!
III
Чистодыр
Каким бы расчудесным Волшебником ни был Гришка, но и ему порой приходилось несладко.
Перестала работать у него труба, точнее, вентиляция. Никакого продыху не даёт. Щёлкнул зажигалкой, сунул в дырку – пламя, как нарисованное, стоит, не колышется. Воздух в квартире до того спёртый, пыльный – аж с души воротит. Понял Гришка: дело табак!
Посвящённым, конечно, ясно, о чём речь. Вентиляционное отверстие обязательно трубой заканчивается на крыше. А жил кудесник-то наш на самой верхотуре, на последнем этаже, как и водится у волшебников. Так его эта вентиляция замаяла, что он сна лишился. Не спит, с боку на бок переворачивается, всё о проклятой дыре вспоминает.
И вот, как-то домучившись до шести утра, взял он канализационный трос, воткнул в дырку и ну им вертеть. Из отверстия только труха сыпется. Начал Гришка соображать, как до трубы на крыше добраться. Поднялся кверху, заглянул в трубу… Вдруг кто-то чёрный оттуда на него замахал и хрипло так закряхтел. «Что за чудо-юдо такое? – думает Гришка. – Может, домовой в трубу залез?» Давай опять тросом шерудить – снова закряхтел кто-то… И вдруг как из трубы выскочит да как каркнет! Гришка с перепугу кубарем покатился, еле на крыше удержался. Видит, ворон над ним кружится, в лицо крыльями машет, будто сказать что хочет.
– Чего тебе, Ворон Воронович, от меня надо?
Ворон Воронович крыльями по-прежнему машет, ворчит, недовольство выказывает. Прислушался Гришка к птичке, да тут и догадался, чего ему втолковать-то хотят. Гнездо, вишь, Воронович в трубе у него свил. Жениться хочет, детей рбстить собрался.
– А мне без воздуху теперь жить, что ли? Ищи себе новое пристанище! Ишь, умный-разумный какой! Ни прописки, ничё нет! Незаконно как-то!
Бросился Гришка со всех ног домой, забегает и хвать газету «Антенна». В газете той необыкновенная сила была. Много раз «Антенну» Гришка проверял. Если в неё селёдку или бутерброд завернуть, нипочём не пропадут. Если кому-нибудь в ящик почтовый подложить, непременно обратно возвращается. А если зажечь?.. Тут уж неведомо что и будет! Непростая газетка-то, с секретом.
Зажёг Гришка «Антенну», сунул в трубу и думает: «Ну что, Ворон Воронович, теперь скажешь? Против “Антенны” не попрёшь!» Из отверстия густой пар повалил, кажется, что весь дом дымом задымился. Слышит Гришка, в дверь бубуха-ет кто-то. Открывает – сосед.
– Ты чё творишь, паразит?! Время полседьмого утра, люди спят!
– Я-то не сплю ведь!.. – почти уверенно отвечает Гришка. – Завсегда тебе ни до кого дела нет в доме! Принимай участие в общей беде, дырка-то для вентиляции одна на всех! И труба, значит, тоже! Я что, один должбн за вас, лодырей, отдуваться?!
– Так ведь кабель силовой в дырке-то есть! Ты, ядрёна мать, дом без тока оставишь, квартиры запалишь!
Переполошились все этажи. Забегали людишки-му-равьишки, дым валит, огонь горит, а над всем этим концом света вороны пикируют, как бомбардировщики. Карканье такое, что уши закладывает.
Пока приехали пожарники и милиция, вентиляция прогорела. Выгреб Гришка золы немерено и весь покрылся загаром. Смотрит на свет божий, одни зрачки сверкают, как у негра. Пожарники Гришку за «своего» приняли. Милиционеры, видя такое дело, работу ему давай предлагать. Но Гришка гордо сказал, что охрана для него превыше всего.
– Главное – чистота в наших рядах!
Тут жильцы Гришку-то Чистодыром и окрестили – доныне так кличут.
Провод с током, слава Богу, цел остался. Обошлось как-то. Гришка всё ж таки молодец – своего добился: дырку прочистил, Ворона Вороновича выжил. А теперь такую забубенил кухню «понтовую»! Европа! Встроил – мама не горюй! Вытяжка – зверь, кого хошь засосёт!
Жильцы и не догадываются, что оно и не могло быть иначе. Откуда им знать о Гришкином волшебном даре? Волнение рядом с охранником-кудесником – штука лишняя. Но разве кому-нибудь из непосвящённых это объяснишь?
VII
Былина о Чёрном Гришке
Задолго до того, как устроиться в «Копейку», Гришка прошёл курсы волшебников на ином поприще – стал он Чёрным Маклером. Тогда ещё не было модного нынче слова «риелтор», но это не мешало Гришке успешно продавать «недвиж-ку».
Достиг он редкого мастерства в профессии, разбогател и зажил припеваючи. Денежки летели как ласточки: легко приходили и так же весело уходили. Считать их было лень. Не царское это дело.
Однажды после полугодовых переговоров и торгов Гриша Чёрный, как его прозвали маклеры, завершил Сделку Века. «Толкнул» он квартиру в доме бывшего Державного Правителя. Хоть и пришлось ему «прижаться» в цене, но прибыль приплыла как рыбий косяк на нерест. От обилия денежных знаков рябило в глазах. Загрузил Гришка деньги в мешок и поволок, сгибаясь под его тяжестью.
В ту пору жил он с женой. Она слыла той ещё Феей, но маклеров любила. Сложили Гришка с Феей капиталы да и купили себе «норку» в престижном столичном месте. Стали они жить-поживать да добра наживать.
Но Фея слишком часто читала «Сказку о Золотой Рыбке». По душе ей пришлась требовательная старушка с корытцем. Вошла она в её личину, а выйти не может. Опыта в колдовстве маловато оказалось. Всё ей чего-то не хватает, хочется больше и больше.
Разладилось у Гришки с Феей семейное житьё. Пошёл он с добрыми молодцами гулять-гужеваться, «пары выпускать». Долго ли, коротко ли, но «пары вышли», Гришка успокоился, решил с женой примириться. Воротился с подарочком заморским, диковинным. Открывает дверь… Батюшки-светы! По квартире в его любимом малиновом халате какой-то Кощей ходит. Сам тощой такой, усами тараканьими покручивает, дряблой кожицей потряхивает, черепушечкой посверкивает, с Феей целуется-милуется. Схватил Гришка Кощея и давай трясти-мутузить.
– Ты кого бьёшь-колотишь, проклятый?! – кричит Кощей. – Я при исполнении своих мужеских обязанностей! Не знашь, с кем тяжбу затевашь!
– А кто ты таков, паскуда?! И почто к чужой Фее припёрся?!
Гришка по-богатырски придавил Кощея, того и гляди удушит.
– Остановись, Гришенька! – взмолилась Фея. – Это участковый здешний, Соловей Соловьёвич!..
Настали для Гришки чёрные деньки. Засадил его Кощей Соловьёвич во сыру темницу с решётками. Две недели и день назначили за разбой и нанесение повреждений. Слуги Кощеевы над Гришей измываются, а Соловьёвич всё ходит, костяной ногой его подпинывает да приговаривает:
– Сгниёшь ты у меня в казематах! Не видать тебе света божьего!..
Отвечал ему Гришка:
– Не сломить злодею паршивому удала молодца! Я когда воевал – никого не пугался: ни Моджахеда Кровавого, ни ружья кавказского, ни Террориста Афганского. Огонь-воду прошёл!
– А я тебя в Трубы Медные вместе с потрохами закатаю! Попляшешь ещё!
Пинали-лягали Гришку Кощеевы душегубы, аж устали. Всё ему нипочём. Живуч как смерть, паразит! Решили душегубы пот утереть, дух перевести. Отошли от него на время. А Гришка как кинется к гаражу, где Бензокони милицейские стояли, да как прыгнет на одного! Только его и видели.
Гнались-гнались за Гришкой Кощей Соловьёвич с отродьем, а не смогли догнать, упустили из виду. Скорый Бензоконь у Гришки оказался. Гришка прямиком в контору свою маклерскую прискакал да Юрику-адвокату всё и выложил. Юрика того все злодеи боялись. В Гришкиной конторе его промежду собой Долгоруким величали. «Длинные руки» у Долгорукого имелись. Были у него в друзьях именитые люди, да и волхованием он не брезговал. Напустил он на Кощея Соловьёвича чародеев да волшебников и так «построил» вместе с поганцами евонными, что те и пикнуть до суда боялись.
На суде Юрик Долгорукий всю армию скверную разгромил, места живого не оставил. Никаких поддельных справок про побои не приняли от Злодея Соловьёвича. Никакие его свидетели подставные не затуманили правду-матушку. Освободил Главный Судья Гришу Чёрного, удачи пожелал, а Кощею Соловьёвичу строго-настрого наказал никогда боле на глаза не показываться.
Всё бы хорошо, но одна беда отвалила, так другая приклеилась. Как домой-то попасть? Ключа лишился Гриша, не может появиться, пока Феи дома нет. А та ему время, вишь, назначила: «от сих до сих» появляться – и баста! А там, где хошь, шландайся. Всё на книжку про «Жилищный Кодекс» ссылается, по правилам, дескать, добрые люди жить должны. А фатеру так и вовсе разменивать отказывается. Соловей Соловьёвич, мол, здесь с нею проживает. Закручинился Гришка, голову повесил.
А тут аккурат товарищ ему армейский попадает. Богатырь! Добрыня Никитич – ни дать ни взять! Вспомнили Добрыня с Гришкой, как с врагами Отечества рубались, сколько друзей на чужбинушке, во сырой земелюшке оставили. Поведал ему Гриша про свою нонешнюю жисть. Пожалел его Добрынюшка и говорит:
– Не тужи, Гриша, я тебе помогу. Все ребята наши армейские у меня в Безопасности ноне злодеев на чистую воду выводят. Да и сам я не последний человек в Державе – Генерал Безопасности!
Вызвал Добрыня Дружину свою в Гришкину фатеру. Вынесли хлопцы из неё дверь вместе с косяком. И тут, на свою беду, Злодей Соловьёвич прётся с отродьем поганым. Положили Богатыри Нечисть Кощейскую мордами вниз, тюкнули для профилактики по «черепушке» и посоветовали лежать тихо, пока Генерал Безопасности с ними гутарит. Чует Генерал: что-то сыростью пахнуло. Глядь, ан озеро уже заплескалось с рыбками. Так испугались злодеи Добрыню, что цельный пруд вмиг образовался. Во Волшебство-то где!
– Судить тебя будем, Кощей Соловьёвич, вместе со всей твоей нечистью за коррупцию! – пригрозил генерал. Ну и, конечно, в дальнейшем сдержал слово.
Гришка возвёл посреди фатеры гипсокартоновую перегородку, пригласил весёлых цыган и устроил День Победы над Врагом. Фее своей бывшей сказал, что цыганам, мол, тоже где-то ночевать надо. Пускай, дескать, на моей половине поживут. Та взмолилась:
– Не погуби, родной! Вернись – всё прощу! Не хочу с цыганами жить!
Возвращаться Гришка не захотел. Заплакала бывшая Фея горючими слезами:
– Коли жить с честной женщиной не хочешь, давай фатеру продавать!
Продал Гришка фатеру, купил себе поменьше, рядом с «Копейкой», сделал ремонт и с тех пор там и живёт. Это была его последняя маклерская сделка. Никто больше не слыхал про Чёрного Гришку, а Лёху-охранника, кого ни спроси, все знают.
VIII
Чайковский
Жильцы Гришку занимали постольку-поскольку, не до них было. Но сосед по площадке будоражил глаз и ухо, хоть и работал простым Композитором. Жидкая всклокоченная бородка, небольшой рост, смешливый серый взгляд, сам худой, ручки тоненькие… Но брякал на своём «ящике – пианине» безбожно громко. Временами казалось, что сосед лупасит по клавишам кулаком или локтем. Громовые раскаты ударов переходили в нервные пассажи. Ещё Композитор пел. Гришка побаивался таких минут. Ему казалось, что вот-вот выскочит какая-нибудь нечисть. Такое и взаправду бывало. Стоит лишь выйти за Грань, превысить эликсирную дозу…
Вместе с пением Композитора пробуждались тайные силы. Чувствовал Гришка: ненормальный сосед у него – Колдун, как и он сам. Потому – уважал и хотел подружиться.
Как-то раз, воскресным вечером, взял он гитарёшку свою, приоткрыл входную дверь и запел зазывальную песенку:
Шёл-шёл-шёл Колобок по дороге,
Промочил-размочил свои ноги.
Ты куда, мужичок, раскатился,
Закусил язычок, не побрился?
Зацепись за порог бородищей
Да стяни-ка с ног сапожищи.
Уж как я тебя, Колобок, обихожу,
Сапожком порумяню-приложу.
Всех-то ты на лопатки положил,
Объегорил, браток, обезножил.
Ты катись-покатись вдоль речки,
Покатись-прикатись до печки.
