скачать книгу бесплатно
Ольга нежно погладила маленького человечка и тихо прошептала «квадратикам»:
– Вот и Константин подошёл! Теперь весь наш любимый «Квадрат» в сборе!
– Оленька! Я просто поражена таким сходством! Вы только посмотрите! Глаза, нос, лоб, губы. Волосы такого же цвета, – выдохнула своё восхищение женщина, сидевшая ближе других к хозяйке. – А с ножкой что?
– Уронил кухонную табуретку на ногу. Большой палец сломал. Осталось две недели «цокать», – пояснила Ольга.
– Ну, не без этого. Наш старший тоже в этом возрасте ломал, правда мизинчик, тоже на ноге. Быстро срослось… Но гены, что гены делают-то. Ого! Как говорят строители, они похожи как два дома одной серии, – оценивающе произнёс её сосед по столу.
Они снова негромко заговорили, вспоминая Константина.
Лучший студент факультета кроме учёбы много в чём сумел преуспеть, хотя женился рано. Он успел побывать во многих уголках Советской страны. Туристические слёты, фестивали авторской песни, сплавы по горным рекам, пешие походы, КВНы, студенческая художественная самодеятельность, стройотряды…
Такая насыщенная жизнь подарила ему большое количество новых друзей, интересных встреч и полезных знакомств, которые в дальнейшем помогали Косте в трудные минуты его судьбы.
Но главной его опорой и помощницей стала, конечно же, Ольга. Поженились они на втором курсе. С самого начала Константин понял замечательную истину: сказки про одну-единственную на этом свете – вовсе не сказки, а быль. И он радовался этому искренне.
Были попытки доказать ему, что существуют более привлекательные женщины, заинтересованные в его внимании, но все они заканчивались неудачно. Особо непонятливых пару раз пришлось вразумлять самой Ольге (поверх искусственного макияжа наносился естественный грим). А что…
После рождения дочек (разница у них была два года) жить стало труднее, но веселее. На строителей всегда был спрос, так что у Константина в лексиконе такого слова, как «безработица», не было. Небольшая фирма, занимавшаяся мелким строительством и продававшая материалы, не всегда справлялась с возникшими финансовыми затратами на семью. К тому же они строили коттедж за городом, который забирал себе практически все доходы молодого папы. Приходилось заниматься и посредничеством.
В стране происходила смена формаций. На смену умиравшему социализму явился жестокий, прожорливый, не признающий никаких прошлых авторитетов капитализм. Он с остервенением осваивал новую территорию, бывшую некогда во владении его папаши, а потом почти три четверти века находившуюся под присмотром призрака коммунизма. Бурно развивавшийся капиталистический организм требовал жертвоприношений. И они были. Было много. Молодое, жадное до денег мясо, нашпигованное автоматными и пистолетными пулями, вперемежку со старыми, не успевшими дожить до светлого будущего жилами составляло основу меню наступавшего строя. На десерт шли слишком доверчивые души в ананасах с рябчиками.
Вот Константин со своим посредничеством чуть и не попал на этот самый десерт. Наши люди, привыкшие со сказочного детства к волшебным палочкам, золотым рыбкам, Емелиным щукам, восприняли не совсем верно правила новоявленной экономики. Первое, что все усвоили, – с каждого дела должна быть прибыль, по-простому «навар». Чуть-чуть добавил к цене товара свой интерес, продал – и ты уже миллионщик. Делается всё просто: «сел» на телефон, «втёр» в трубку свои условия, получил процент.
Как-то так. Купил лопату – и гребёшь дальше, а золотая рыбка тебе хвостом сделки подгоняет. И пинают от телефона к телефону: «красную ртуть» литрами, змеиный яд килограммами, медь и алюминий тоннами, тушёнку вагонами, спирт цистернами, лес эшелонами и т. д.
В нашем случае произошло так. Константину надо было отдавать деньги за взятые на реализацию стройматериалы. А денег на тот момент не было, но намечалась многообещающая сделка, в результате которой он был уверен. Можно и долг отдать, и хорошо поправить финансовое положение. Схема совсем простенькая. Был покупатель с безналичными деньгами, готовый их обменять на нужный ему товар по хорошей цене, но находившийся уже у него на складе. Был продавец с таким товаром, но желавший получить за него наличные деньги, очень дёшево и быстро. Косте оставалось выкупить товар и доставить на склад покупателя. Всё удачно срасталось: он взял краткосрочный кредит в банке и отправил деньги на обналичивающую фирму. Минимальный процент за обналичивание позволил бы рассчитаться с кредитом, долгом за стройматериалы, и себе оставался бы приличный навар. Он долго ждал наличные, у фирмы были какие-то отсрочки. И вдруг она совсем пропала. Исчезла. Никто ничего не знал, а знать хотели многие. Впору стреляться было. Что делать? Пришлось коттедж отдать банку и достраивать его самому. Тут «квадратики» помогли здорово. В выходные и праздники вся компания работала на коттедже. С поставщиком стройматериалов тоже утряслось. Он, оказывается, сам пострадал от той фирмы. Они потом даже сдружились, хотя расплачивался с ним Костя очень долго и трудно. Вот так он соскочил с «десерта».
Дочурки подрастали быстро. Ольга вышла на работу. Она основала свою риелторскую фирму. Муж перешёл на строительство жилых домов. Он строил, а жена продавала квартиры в его домах…
В семейной жизни шло всё гладко. Да и как иначе? Константин был однолюбом. Он даже гордился, что не изменил жене ни разу, и не скрывал этого. Глядя в глаза любимой женщине, он и представить себе не мог, что её можно обмануть. Она ценила это и сама всячески старалась вести себя подобающе. Временами супруги вспоминали забавный момент своей жизни. Они уже признались друг другу в любви, но, перед тем как оформить новую ячейку общества, решили всё же узнать, что такое любовь. Нашли здоровенный, в солидном переплёте «Словарь русского языка» Ожегова. Там было написано: «Любовь – чувство самоотверженной привязанности». Лучше и не скажешь. Они тогда даже обрадовались ясности определения. Если к этому добавить чувство взаимного уважения, совместимость характеров и общие цели, получалась очень порядочная и крепкая семья. Это-то им и удалось сделать. Она была его женщиной, а он – её мужчиной. Есть ли где лучше, чем она, его не интересовало. Она всё делала так, как он хотел или мечтал. Детей своих в детстве он видел такими, какие они и выросли. Это заслуга тоже жены.
Как-то, несколько лет назад, Константин ходил в школу на родительское собрание. Старшая дочь уже поступила в институт, а младшей оставалось до школьного выпускного меньше двух лет. На этом собрании классная вручила ему благодарность за воспитание дочери. Выйдя из здания школы, награждённый папаша свернул благодарность в трубочку и стал смотреть сквозь неё по сторонам. В детстве, играя в пиратов, пацаны во дворе таким образом изображали подзорную трубу. У футбольных ворот на школьном стадионе он заметил небольшое облачко пыли. За лето поле вытоптали так, что травку можно было заметить только у угловых флажков. На воротах стоял малыш лет пяти в большущих кожаных перчатках. Папа (так его называл вратарь), в джинсах и рубашке, надетой на голое тело, пробивал ему штрафные. Каждый удар заканчивался падением маленького вратаря в пыль, хотя иногда можно было поймать мяч стоя. «Стой, не падай, когда не надо. Держись на ногах!» – учил сынишку папа. Но тот всё равно, взяв очередной удар, падал на землю, обхватив мяч руками. «Да, от мамки им сегодня достанется на орехи!» – подумал Костя. Футболисты же об этом совсем не печалились, продолжая свою игру. Сквозь пыль и грязь их радостные лица излучали столько счастья, что Костино сердечко, перегревшись в этих лучах, стало стучать с перебоями. Никогда с ним такого не случалось. Вот чего ему не хватало в жизни – сына!..
Ольга держала в руках прочитанную благодарность и слушала мужа молча. В отличие от многих женщин, она сначала всё продумывала, а лишь потом принимала решение. Всё-таки ей перевалило за сорок.
Вечером Ольга подошла к Константину, прижалась, крепко обняла и, выговаривая чётко, по буквам, утвердительно прошептала прямо ему в ухо: «Я люблю тебя, Костик! У нас обязательно будет сын!»
После сумасшедшей бессонной ночи директор фирмы впервые опоздал на работу. Супруги так рьяно взялись за осуществление своей мечты, что можно было подумать: все одиннадцать человек новой футбольной команды должны были стать родными братьями…
Результатов долго не было никаких. Наконец беременность. Первый выкидыш! Вторая беременность. Второй выкидыш! Дальше врачи, народные целители. Клиники, санатории. Был даже один шаман в шалаше. Два с лишним года назад Костя случайно узнал (мир не без «добрых людей») о невозможности Ольге иметь детей, хотя она ему об этом ничего не говорила. Несмотря ни на какие диагнозы, она была убеждена: сын у них будет! В глубине души она считала себя в какой-то степени виноватой перед мужем. Он же успокаивал её тем, что старшая дочка, уже вышедшая замуж, обещала родителям завалить их внуками. Внуков, говорят, любят больше, чем детей. Но тот маленький вратарь нет-нет да и всплывал иногда в памяти.
Прошло некоторое время, и одно происшествие заставило наших «квадратиков», да и не только их, удивиться, а немного спустя и содрогнуться от того, как жизнь распорядилась судьбой их друга Константина.
Руководителем пресс-службы его фирмы был очень интересный человек. Человека звали Аврора. Незамужняя тридцатилетняя красивая женщина с безупречной профессиональной репутацией. Про её личную жизнь знали мало. Родилась в Ленинграде. Поэтому и имя такое: жили они недалеко от легендарного крейсера, который был виден из их окна. Родители рано ушли. Школу она оканчивала в детдоме, так как родственников не было никаких. От матери с отцом ей досталось в наследство только знание английского языка в совершенстве. Университет с отличием, стажировка за границей. Как здесь оказалась – никто не знал. Компромата на неё не было, да и слухов – тоже никаких, кроме одного: якобы она безнадежно влюблена в директора фирмы, то есть в нашего Константина. И что однажды она чуть не упала в обморок, когда он прошёл мимо, не заметив её и не поздоровавшись. Ничего, кроме взглядов, в подтверждение этого не приводилось, но многие мужчины хотели бы почувствовать такие взоры на своих скромных персонах. Сам же директор чувствовал особое к себе отношение руководителя пресс-службы, но не как к начальнику, а как к мужчине. Один раз, правда в шутку, он подумал: «Если вдруг введут в стране двоежёнство, то второй женой я бы взял Аврору».
В тот день они провожали иногородних партнёров. Совместный проект с ними обещал плодотворное для обеих сторон сотрудничество. Настроение было отменное. Посадив отъезжавших в их вагон и попрощавшись, Константин и Аврора пошли на привокзальную площадь, на автостоянку. Уже возле самой машины вдруг откуда ни возьмись появилась цыганка. Без всяких вступлений выдала Косте загадочным голосом тайну, известную только ей:
– Дорогой мой! У тебя скоро родится сын!.. Тебе же нужен сын?
– Да! – без пререканий ответил он и удивился сам себе: гадание цыганок никогда не слушал и не воспринимал.
– Вот он и будет у вас, – она перевела взгляд на Аврору.
– Она подарит тебе славного мальчика!
– Как – она? – удивился он ещё сильнее.
– А кто же ещё? Ты глянь, дорогой, как красавица на тебя смотрит. Её глаза не умеют притворяться. Ровно через девять месяцев и родится сыночек-то ваш…
У Константина от такой неожиданной новости даже помутнело в голове. Он опёрся руками о багажник машины, глубоко вдохнул и прикрыл глаза. Сразу перед ними возник тот самый пацанчик в рамке футбольных ворот, с измазюканным в пыли счастливым лицом. Он приветливо помахал рукой в большой кожаной перчатке и вдруг сказал голосом Костиного отца: «Сынок! Внука хочу! Внука!» Немного очухавшись, Константин переспросил цыганку:
– Когда, когда?
– Ясно, когда, через девять месяцев. Вы же не слоны какие-нибудь, – рассмеялась она и резко осеклась, заметив, как Аврора вытащила кошелёк.
– За такую любовь денег не возьму, красавица! – серьёзно сказала цыганка и, шурша юбками, исчезла между машинами…
Из уважения к Ольге, как всё произошло у директора фирмы и его руководителя пресс-службы, описывать не стоит. Пусть каждый представит себе это сам, если интересно, конечно. А всё произошло так, как и надо!
На работе никто ничего не заметил. Правда, баба Лида, оператор моечно-очистительного агрегата (себя она называла водителем пылесоса), а попросту техничка, сказала Авроре: «Ты, девочка моя, видать, шибко втрескалась в какого-то счастливчика: следов от тебя никаких не видно. Как на крылышках летаешь». Константин совершенно не знал, что делать. К счастью, на работе это не сказывалось. Ольге он ничего не сказал, что с ним произошло. Так ничего не придумав, он решил отдаться суду времени. Горячку спороть всегда успеется. Наверное, про такие жизненные моменты придумали поговорку: «Слово – серебро, молчание – золото». Но тянуться это могло только до его окончательного решения. А времечко катилось вперёд…
Аврора молчала. Ждать, когда её «выстрел» изменит его судьбу или только просвистит мимо, он уже не мог – взял отпуск и уехал к старшей дочери, на Камчатку. Благодаря его стараниям фирма отлично справлялась с работой и без него. Механизмы взаимодействия были отлажены. Ольгу с собой он не взял.
Константин знал много случаев, когда мужчины (в основном состоятельные) содержали по две семьи, не делая из этого трагедии души. Тихо, мирно, все довольны. У них же была одна загвоздка – это условие Авроры. Если всё сложится удачно и родится сын, то будущий папа должен будет жить только с ним. Больше ничего она не хотела. Давало знать её пребывание в детдоме – иначе Костя (в тот день они перешли на «ты») никогда не увидит своего сына. Надо было решать. А вдруг нет беременности? А вдруг девочка? К тому же, если «выстрел» мимо, всё остаётся на своих местах, но Аврора пишет заявление об уходе: работать с ней директор больше не сможет.
На второй день выхода на работу после отпуска наконец-то всё прояснилось. Ближе к обеду в кабинет директора фирмы зашла «пресса», так незатейливо звали в коллективе руководителя пресс-службы. Она обратилась к Константину как подчинённая к начальнику, сухо и официально: «Подпишите, пожалуйста!» – и положила на его стол лист бумаги. Первое, что он увидел на нём, – это слово, написанное крупными буквами: «Заявление». Он удивился своей прозорливости. Значит, на столе лежал «третий вариант». Ну что ж, так тому и быть! Константин взял ручку, написал резолюцию: «Отделу кадров. Оформить!» – и поставил свою подпись. Прочитав написанное, Аврора засмеялась, а следом и захохотала. Стараясь сдержать вырывавшийся изнутри хохот, она согнулась почти пополам. Когда разогнулась, было заметно, что смех довёл её до слёз.
– Костя! Ты доверяешь этим делом заниматься отделу кадров? Прочитай внимательно! – и подала заявление ему в руки.
Он был уверен, что это заявление об увольнении, поэтому подписал не глядя. Читая текст, написанный мелким почерком, директор стал понимать, что в данном деле он ведёт себя как полный идиот. Крохотные буковки, сливаясь в слова, а следом – в предложения, стремительным потоком пронеслись по крутым извилинам Костиного мозга, смывая на своём пути всяческие сомнения. «Прошу Вас разрешить мне родить Вам нашего сына, которому уже полтора месяца. Справка из женской консультации прилагается. Дата. Подпись…» Яснее придумать сложно. Он всё-таки заставил себя прочитать и справку с чёткой синей печатью. Со стороны это выглядело очень забавно. Директор крупной строительной фирмы сидел в кресле за столом, держа в одной руке заявление, в другой руке – справку, и тупо смотрел в окно. Там, за стеклом, синело чистое небо. По нему, как облака, плыли аисты, аисты, аисты…
Константин размашистым движением руки зачеркнул свою резолюцию и снизу большими буквами (насколько позволил формат листа) написал: «Разрешаю!». Затем встал и передал заявление Авроре, не отпуская его из рук. Она только дотронулась до этого необычного документа, как цепь замкнулась. И пусть говорят, что бумага не проводит ток. Да, так и есть, но эти буковки, написанные на ней, творят чудеса. Они могут сломать человеку жизнь, а могут и осчастливить его; могут унизить, а могут и вознести; могут обогатить, а могут и раздеть до нитки; могут развести, а могут и соединить. Константин и Аврора стояли друг против друга, держась за эту смешную бумажку, и молчали. Наговориться они ещё успеют. Когда-то «Аврора» изменила ход мировой истории, а сейчас Аврора круто меняла Костину судьбу…
Разговор с Ольгой состоялся на редкость вразумительный и безо всяких соплей. Он посадил её на диван, встал рядом на колени, взял ладони жены в свои руки и заговорил:
– Оленька, милая моя! Я хочу сказать тебе…
– Я всё знаю, Костик! – прервала его жена и освободила свои ладони из рук мужа. – Я тебя не держу! Тебе действительно надо быть рядом с ней, если не хочешь потерять сына…
Наверное, те же «добрые люди», что сообщили про неё Константину – о невозможности иметь детей, донесли до Ольгиных ушей и то, что у Авроры не всё в порядке с детовынашиванием. По своему горькому опыту Ольга, к сожалению, хорошо знала, что такое выкидыш, и чисто по-женски никому не желала это перенести. В том, что у них с Костей не случилось сына, она до сих пор винила только себя.
– А ты знаешь? Я тоже хочу братика нашим дочкам, – снимая напряжённость в разговоре, сказала Ольга.
– Прости меня, Оль! Как так получилось?.. Я же тебя люблю! И буду любить, но…
– Знаю! – снова перебила она его. – Вспомни тот здоровенный словарь. Вспомнил? Чувство самоотверженной привязанности. Это любовь. А самоотвержение – это отказ от своих личных интересов для блага других. Просто, как в математике. Пифагор нас так и учил. А что получилось… А получился не самый плохой вариант. Моё сердце для тебя никогда не закроется… Буду ждать!..
Ольга встала, поцеловала стоявшего на коленях мужа в темечко, как целует провинившегося сына мать, и вышла из комнаты.
Он почувствовал себя студентом, сдавшим экзамен, к которому был совсем не готов. Преподаватель поставил ему отличную оценку лишь за былые заслуги.
Про официальный развод речи не шло.
Дочери отнеслись к такому повороту событий философски – не осуждали, но и не одобряли.
Константин с Авророй сняли квартиру рядом с работой. В самой фирме по-разному восприняли эту новость. Директора уважали. «Прессу» считали женщиной порядочной. Поэтому большинство коллег желали им только добра, не забывая при этом посочувствовать Ольге.
За время беременности Аврора несколько раз ложилась в больницу на сохранение, но врачи были уверены в успешных родах. Молодые родители выбрали роддом, где собирались пополнить население города ещё одним жителем.
В тот день Константин приехал домой на обед. Открыв дверь, он увидел будущую маму. Она стояла в коридоре одетая, держалась руками за низ живота и негромко говорила: «Надо ехать… Надо ехать». Вещи для роддома собраны были заранее. Вышли из дома, сели в машину и поехали рожать…
Аврору сразу увезли на скорой в горбольницу. Константина спасателям пришлось вытаскивать через крышу (водительская дверь превратилась в месиво), предварительно срезав её. Молодой пьяный урод, который в них врезался на своём внедорожнике, не получил даже царапины. Он всё доказывал полиции, что ехал по знаку «главная дорога», а светофор ему «до лампочки». Свидетели видели, как он проскочил на большой скорости на красный.
Константина, без сознания, увезли в ту же горбольницу. На следующий день его привели в чувство, и он узнал, что Аврору спасти не удалось. Вот так, на ровном месте, возникают небесные переходы с этого света на тот свет. А мальчик, спасибо врачам, родился живой и здоровый.
Об отце такое сказать было нельзя. Слишком сильный был боковой удар. Даже подушки безопасности не помогли. Сколько он мог протянуть, никто не знал. Может, месяц, может, полгода, а может, случится чудо, и он выскочит вприпрыжку отсюда на своих двоих. Операцию надо было делать в любом случае. Пока врачи готовились к оптимистическому развитию событий (операции), Константин готовился к самому худшему варианту. Он написал завещание и дал ход некоторым важным для него бумагам. Юрист, адвокат и нотариус подолгу задерживались в его отдельной палате. Больше туда никого не пускали. В соседнюю палату поместили новорождённого Константиновича с кормилицей, которую нашли тут же, в больнице.
За сутки до операции Константин собрал их, пригласив ещё главврача и Ольгу. Он хотел прилюдно ознакомить всех со своим завещанием. Надо было внести ясность в ближайшее будущее, а дальше уж как судьбе будет угодно…
Когда они вошли в палату, Костя полулежал на кровати на большой подушке. Ему так было лучше всех видно. Слева от него из голубого атласного конверта для новорождённых, лежавшего на кровати, виднелась красноватень-кая рожица маленького человечка. После недавнего кормления человечек спал, а папа его осторожно обнимал.
Пока адвокат зачитывал завещание, Ольга не могла оторвать глаз от содержимого конверта. Даже после ухода мужа её сердечко не билось так сильно, как сейчас. Рядом, в двух шагах, спокойно посапывая, лежала живая мечта их последних семейных лет.
Константин всё завещал Ольге. Она только успевала подписывать документы, что ей подавали. Когда бумаги закончились и всё было подписано, завещатель попросил оставить их наедине. Все вышли. Они остались вдвоём, наедине с конвертом…
– Подойди ко мне, Оль! – попросил он, доставая правой рукой из-под одеяла свёрнутую в трубочку бумагу, перевязанную синей ленточкой. Затем посмотрел в неё, как в подзорную трубу, и подал ей.
Она развернула сию грамоту, прочитала, что там было написано, и тихо ойкнула. Это было простое свидетельство о рождении. Но…
Матерью была записана она, Ольга! Отцом – Костя. Вместе они стали родителями нового гражданина – Константина Константиновича.
– Прости меня! За всё прости, Оля!.. Кроме тебя, никто не сможет вырастить нашего сына так, как я бы хотел… Или что-то не так?
– Так, всё так! На твоём месте я поступила бы так же!
Она нагнулась, обняла ладонями его голову и несколько раз крепко расцеловала. Он не остался в долгу. Давненько её руки не испытывали прикосновения знакомых горячих губ любимого человека.
– С кормилицей я договорился на первое время, а там сама посмотришь. Забери нашего сына отсюда сегодня. У меня завтра операция. Обо всём остальном после…
– Да, я знаю. Заберу, заберу! – успокоила его Ольга, подошла к ребёнку, взяла на руки и прижала к груди.
Маленький Костя зашевелился, приоткрыл оба глаза и разинул рот. Но детского крика никто не услышал. Его губёшки что-то тихо прошептали на одному ему понятном языке, реснички захлопали, приветствуя маму, и, устроившись удобнее, он снова равномерно засопел. «Ну вот и познакомились, Константин Константинович!» – подумала мама, уже официальная и единственная. Ещё она подумала, что судьба не могла поступить иначе в такой ситуации.
Уже выходя из палаты, Ольга ободряюще помахала Косте рукой и с надеждой в голосе произнесла:
– Мы будем переживать за тебя, Костя! Ты должен встать на ноги! Ты нам сейчас особенно нужен! Всё будет хорошо! Удачи!
Два месяца протянул Константин после операции, уже не имея возможности говорить. Врачи сделали всё, что смогли, чтобы поставить его на ноги, но тот пьяный урод на внедорожнике сделал гораздо больше, чтобы он никогда совсем не встал…
Год минул, а «квадратики» говорили о своём друге как о живом. Место старшего Константина занял младший. Они были от него в восторге. А он, когда проснулся, «цокотопал» вокруг стола и играл с ними со всеми, щипался, смеялся. Тот же Костя, только маленький.
Когда все уходили, Константин Константинович одной рукой держался за маму, а другой махал всем на прощание и звонким голосочком лепетал:
– Дитеко! Дитеко! Дитеко!..
– Что он говорит, Оля? – спросил один из «квадратиков».
– Вы ему очень все понравились, поэтому он и говорит вам: «Прихо-дите к Косте! Прихо-дите к Косте! Прихо-ди-те к Косте!»
Александр Ведров
Уроженец Свердловской области, инженер-атомщик. С 1963 года работал на Ангарском атомном комбинате, затем на партийных должностях и на государственной службе, ныне пенсионер. Заочно окончил Иркутский институт народного хозяйства и Академию общественных наук при ЦК КПСС.
Литературной деятельностью занялся в 1999 году. В 2015-м стал членом Российского союза писателей (РСП) и в том же году – лауреатом национальной литературной премии «Писатель года России». Финалист литературного конкурса Русского Императорского Дома «Наследие». Кандидат в члены Интернационального Союза писателей. Издал одиннадцать книг, из них три романа. Член Общественного совета при аппарате губернатора и правительства Иркутской области. Проживает в Иркутске.
Амурская сага
Исторический роман (отрывок)
Предисловие
После отмены крепостничества крестьяне центральной России более всего нуждались в земле, которой, по слухам, было вдосталь за Камнем, как величали Уральский хребет, в Сибири, на сказочном Алтае и на Мамур-реке. Название реки переиначивалось и так, и сяк, пойми, как не ошибиться, коли она несла свои полные воды где-то на краю земли, по-монгольски значилась Хара-Мурэн, а по-китайски и не высказать. Сказывали еще, что русло реки тянулось на тысячи верст и все по южным местам, образуя плодородные луга и поля на зависть, а где впадала она в Великий океан, там и поднималось солнце над бескрайней Россией. На «неведомые землицы» и подались крепкие духом и охочие до работы крестьяне.
Первая волна переселенцев на Амур пришлась на 1860–1880 годы, когда шли в основном старообрядцы, гонимые из России за религиозные убеждения. За ними потянулись семьи из Забайкалья и другие. Первопроходцы встречались с местными жителями, манеграми (по Мааку, маняграми) или тунгусами, родственными даурам, которые вели кочевой образ жизни, летом жили в юртах, зимой – в землянках. В своей основе народы Сибири не противились принятию российского подданства.
Вторую волну переселенцев составили безземельные крестьяне Украины и центральных российских районов. Массовое переселение началось после революционных событий и аграрных волнений 1905 года (третья волна), когда по программе реформатора Петра Столыпина осуществлялась государственная политика освоения Сибири. Из Полтавской губернии за пару десятилетий за лучшей долей выехало в Сибирь сто шестьдесят тысяч человек.
За время царствования Николая Второго население азиатской России перевалило за двадцать миллионов человек, что было похоже на волшебное преобразование окраин. Подобного взлета прироста населения Россия уже не будет знать в последующую эпоху. Империя быстро ощутила пользу в опоре на «крепкого хозяйственного мужика». Сбор зерна возрос до четырех миллиардов пудов, сибирское масло шло в Европу на десятки миллионов рублей, бурно развивались маслобойни, мукомольное производство, купечество, горная промышленность, производство сельхозмашин. Растущая экономика края вызвала необходимость строительства Транссиба.
Программу освоения Сибири и Дальнего Востока, рассчитанную на двадцать лет, прервали события Первой мировой войны, обернувшейся для России революцией. К революции 1917 года в Сибири сложилась иная, нежели в центральных районах России, система крестьянского земледелия: изобилие плодородных земель, отсутствие помещичьего засилья и в итоге – высокая доля зажиточного слоя, образовавшегося из основателей новых поселений. Их трудовой и профессиональный потенциал мог бы остаться тем остовом экономики, каким был при царизме. Доля зажиточных дворов в Сибири почти втрое превышала этот показатель по европейской части России, а на землях Дальнего Востока они составляли до половины хозяйств. По экономической сути эти семейства представляли собой фермерские хозяйства, которые кормили страну.
Хозяйственные мужики поддержали революционные нововведения, именно при широкой народной поддержке была создана Амурская трудовая социалистическая республика. Оставалось лишь поддержать зажиточные дворы техникой, дать им свободу развития – и государство получило бы развитую сеть сильных фермерских хозяйств. А вот малообеспеченным крестьянам вполне обоснованно открывалась дорога в колхозы. Но политическое руководство, ослепленное идеологией классовой борьбы, якобы нараставшей по мере строительства социализма, избрало путь разрушения старого мира «до основания», искоренив «кулачество», золотой фонд крестьянства. Как итог разрушительной политики – голод по всей стране, бесславное «достижение» красной диктатуры в крестьянской стране начала тридцатых годов.
Объектом исследования романа стал крестьянский пласт с его интересами и устремлениями к созидательному труду и благосостоянию. Главные герои романа, в родстве которых преобладали украинские корни, жили в близости и единстве с русским населением, укрепляя братство славянских народов. В их судьбе видится пример переплетения жизни рядовых граждан с историей государства, с его развитием, спадами и подъемами. Они – представители миллионов сограждан, которые в итоге определяют все успехи и достижения страны. Народ – вершитель истории, ее главная действующая сила.
Часть 8
Унесенные бурей
А что, если наша Земля -
это ад для какой-то другой планеты?
Олдос Хаксли
Глава 1. Святой Давид
