скачать книгу бесплатно
Так и висел я минут пять, раскачиваясь на ветру подобно воздушному змею. В это время подо мной протекал каменноугольный период, который дал крупный эволюционный подъем в развитии наземной растительности. Ну, уж больно мощным был этот подъем, если меня закинуло на такую высоту.
– И долго мне висеть так?! – вскричал я, когда мое терпение лопнуло. Не сдерживая чувств, я пнул по стволу, и в ту же секунду каменноугольный период закончился, и папоротник вымер. Точнее, он рассыпался в прах, а я, потеряв опору, по закону тяготения последовал вниз. У моего тела плохая аэродинамика, поскольку природа не наделила человека крыльями и оперением, и поэтому мое планирование к земле не иначе как падением назвать нельзя.
Благо, песок оказался влажным, и серьезных ушибов я не получил. Правда, носом я пропахал три метра и отдавил хвост какому-то крупному насекомому, которое, взвизгнув, исчезло в кустах.
– Фу ты, – сердито сказал я, поднимаясь. Кистеперая рыба еще дразнила меня хвостом, мол, какой ты недотепа, не можешь даже элементарную рыбку поймать. Это задело мою гордость.
– Ну, уж нет, – разозлился я. – Все равно тебя я съем!
И дело было не столько в принципе, сколько в усиливающемся бурчании желудка.
Пневмопистолет, который я обронил во время неожиданного «нападения» папоротника, за несколько десятков миллионов лет нахождения в песке немного проржавел, однако его механизмы еще могли работать. Я только перезарядил батарейки и выстрелил в море, едва кистеперка вновь показалась из воды.
Сетка последовала вслед за ней и уже под водой стала дергаться. Видимо, она успела зацепить эту наглую рыбешку. Катушка со стальной леской закрутилась в обратную сторону, вытягивая жертву на берег. Но рыбка боролась отчаянно, прилагая все силы, чтобы вырваться на свободу. Иногда меня аж тянуло в море, но я продолжал удерживать пневмопистолет.
Едва сетка выволокла рыбу на берег, я кинулся к ней.
– Хрм! – из ячейки появилась странная морда. Это была явно не кистеперая рыба. Но что это? Я осторожно подполз и пригляделся.
Ух, ты! Да ведь это стегоцефал – полурыба, полуземноводное, полупресмыкающееся. Ее изображение мне приходилось видеть на картинках школьного учебника биологии. Хотя на вид стегоцефал был далек от совершенства и мог вызвать чувство омерзения у салонных дам, но мне приходилось есть в экстремальных ситуациях и не такую гадость «Голод – не тетка, червячка все равно заморю», – философски решил я, доставая из ножен кинжал.
Но разделать животное мне не дали насекомые, которые в этот период стали размножаться с огромной скоростью. Они за одно мгновение сожрали моего стегоцефала, оставив мне на память только скелет. Да и он развалился, едва я, ошеломленный происшедшим, подошел поближе.
Эта ситуация начала меня раздражать. Ведь мои пищевые запасы находились на корабле, а сам «Альфа-Томагавк» уже как сорок миллионов лет находился под толстым слоем песка. Разгребать его мне пришлось бы в два раза дольше.
Поэтому единственный способ утолить голод – поймать местную дичь. Тут я вспомнил, что эпоха трилобитов еще не закончилась, и поэтому еще можно наловить этих штучек. К тому же я помнил один экзотический рецепт, где можно использовать в качестве основного компонента трилобитов.
Пока мой «котелок» обдумывал эту идею, время неумолимо шло. Но я не успел претворить ее в жизнь, так как наступил девонский период, и тотчас, словно по взмаху волшебной палочки, все трилобиты на Земле исчезли.
Ничего сказать по этому поводу я не успел, так как из-за голосеменных растений раздалось грозное рычание. Судя по интонации, это был какой-то хищник. И точно – через секунду из листвы вылезла морда зверозубого ящера иностранцевия. Его нос шмыгал так комично, что я расхохотался.
Это, видимо, обидело представителя будущих динозавров, и он решил разделаться со мной. Рявкнув что-то оскорбительное, ящер иностранцевия прыгнул на песок. Он жаждал боя и мести за обиду.
Я пожал плечами. Черт с тобой, хочешь драться – так получай ядерную пулю меж глаз. Я откинул пневмопистолет и достал из кобуры бластер. Затем неторопливо поднял ствол и нажал на гашетку.
Оружие сухо щелкнуло. Я с удивлением посмотрел на обойму и вдруг обнаружил, что патронов нет. Ах, черт, ведь недавно я делал инвентаризацию боеприпасов и разрядил все оружейные системы. Так что мой бластер был пуст как карман бедняка.
Ситуация резко менялась, причем не в мою пользу. Решение, которое пришло мне в этот момент, оказалось единственно верным – я прямо с места переключил свои ноги на третью космическую скорость и дал деру. И вовремя, так как ящер дышал уже прямо над ухом.
От такого ускорения у меня задымилась подошва ботинок. Но и чудовище не хотело отпускать меня без хорошей трепки. За двадцать минут мы проскакали триасовый, юрский и меловый период – это время мезозойской эры, в которой расцветали динозавры.
Преследовавший меня ящер иностранцевия прямо на ходу превращался то в стегозавра (это вообще-то травоядное животное, и гналось оно за мной, наверное, из принципа), то в тиранозавра (а это серьезный товарищ, он на пути терзал встречавшихся более мелких динозавриков, но с меня не спускал глаз и продолжал охоту), то в диплодока (этот самый крупный представитель мира динозавров по размерам и весу был не меньше крейсера, но передвигался на удивление быстро).
В конце двадцатой минуты за мной гнался уже птеродактиль.
– Эй ты, уродливый дельтаплан, попробуй, догони! – крикнул я ему, чем вызвал новую вспышку ярости у преследователя. Но схватить меня он не успел, так как мы со всего хода врезались в кайнозойскую эру, и птеродактиль мгновенно вымер.
– То-то, – нравоучительно произнес я, обращаясь к скелету ящера. – Человек – царь природы, и нечего прыгать на него, то есть на меня!
Что ни говори, а беготня по эпохам несколько утомила меня. Требовался небольшой отдых. Я прилег на траву и блаженно растянулся. Мышцы приятно заныли, едва я расслабился. Конечно, космонавты должны быть готовы ко всем неожиданностям и передрягам, но это не значит, что я обязан бегать как сумасшедший от не менее сумасшедших динозавров!
Очень хотелось есть. Вздохнув, я стал шарить по своим бесчисленным карманам комбинезона, в надежде выискать что-нибудь для своего желудка. Логика проста: там, где был обнаружил дихлофос, можно по теории вероятностей найти и продукты питания. Логика не подвела, я действительно наткнулся на тюбик с жевательной пастой «Кузен анкл Бумса» (это что-то среднее между расплавленным сыром, жижей пурсидоров и томатом).
– О-о-о! – радостно вскричал я, вспомнив, что это внучка сунула мне за пазуху, мол, в качестве НЗ. Как я был благодарен ей за эту заботу! Вообще-то ей нужно посоветовать, чтобы в следующий раз она не забыла положить мне в скафандр шоколад, сосиски, фанту, лепешку, черную икру и многое другое из домашнего холодильника.
Ребята, только не думайте, что мне удалось утолить голод. Мой желудок не получил требуемую пасту, а мои приключения не закончились на этом. Едва я достал тюбик, как хвостатый лемур молнией промчался мимо меня. Я посмотрел ему вслед, а затем на свои руки. Представьте себе мое изумление, когда я обнаружил, что с ладони исчез «Кузен анкл Бумса». Меня ограбили! И кто? Предок человека, значит, мой предок!
– Эй, стой! – возмущенно закричал я, вскочил и бросился ловить похитителя. Лемур вел себя недостойно для проточеловека, и поэтому его следовало проучить.
Поймать это животное оказалось делом нелегким. Лемур на ходу трансформировался в парапитека – существо, более близкое к хомо сапиенсу, однако еще неразумное и величиной всего лишь с кошку. Парапитек, весело крича на неизвестном языке, залез на дерево и оттуда, высунув язык, долго и упорно дразнил меня, пока невидимый хирург, именуемый Природа, не разрезал его на гиббона, орангутанга и дриопитека. Два первых вида сразу скрылись в листве, но их преследовать я не стал, так как они не являлись дальнейшими цепями разумной эволюции. Но дриопитек – мой прямой собрат – захихикал противным голосом и проглотил пасту, даже не вскрыв тюбик. Конечно, этот придурок не мог думать о последствиях для своего желудка – ведь его мозг был до ужасного примитивен.
Зато у меня он был достаточно развит, в особенности, когда мой «котелок» доварил мысль, что жрать мне нечего. От злости я чуть не перегрыз дерево, на котором прыгал дриопитек. Ну, как наказать этого «человека»? Жаль, что я забыл перезарядить бластер. Пневмопистолет, конечно, помог бы мне поймать и заморозить его, но оружие потерялось в песках.
Пришлось воспользоваться тем, что имелось под рукой, а именно палкой. Запущенная как копье, она со свистом рассекла воздух и ударила по голове… уже австралопитека. Тот дико закричал, в ответ сломал ветку и с этим импровизированным оружием спрыгнул вниз. До земли долетел же питекантроп, который «ласково» обошелся со мной – огрел по черепушке, да так сильно, что перед глазами запорхали ангельские пташки и комары, а в уши ударил тяжелый рок, который обычно играют в самых худших кабаках Марса.
Сознание отправилось гулять по просторам Вселенной, и мне стоило больших трудностей вернуть его обратно в тело. Когда я очнулся, то увидел возившихся рядом синантропов. Они доедали питекантропа, который нехорошо поступил со мной.
– Спасители вы мои! – радостно закричал я, кидаясь к избавителям в надежде обнять их. Но те, видимо, не поняли моих истинных намерений, резко вскочили и скопом прыгнули в мою сторону. Вместо того чтобы пожать руку великому космогатору, они повалили меня на землю и скрутили лианами. Еще смутил тот факт, что они понесли великого космогатора на шесте, словно поверженное животное. Это был непорядок! Нехорошие предчувствия стали овладевать мною.
Особенно опасения усилились, когда мои «избавители» начали по дороге собирать съедобные коренья, травы и всякие приправы. Судя по их разумению, человеческое мясо предпочтительнее, чем питекантроповское, и оно достойно торжества. Такая перспектива меня мало устраивала. Совсем стало грустно, когда при подходе к первобытному селению юные синантропы выскочили из пещер, окружили меня и стали щупать руки, ноги, голову, обсуждая самые вкусные места бубовского тела.
– Кыш, варвары! – крикнул я. – Как вы смеете трогать вашего потомка, да еще известного космонавта! История не простит вам такого поступка!
Синантропы так не считали. Может быть, они вообще ничего не знали об истории.
Сначала, правда, они отпрыгнули в сторону, наверное, испугавшись моего грозного оклика. Однако потом осмелели, вновь подошли и стали тискать своими грязными пальцами, суя их мне в рот, уши, тыкая в глаза. Особенно досаждала маленькая самка, по-моему, дочь вождя, ибо на ее шее висел десяток клыков диких животных – знак особого отличия.
Она старалась укусить меня за то место, на котором я обычно сидел, видимо, считая этот участок мяса своим по праву, но ее зубки никак не могли прогрызть пластиковый ремень. И этот факт, судя по дикому и истошному визгу, злил ее. Порой она начинала беситься и кричать хуже мамонта, чем пугала взрослых самцов, которые робко жались друг к другу и не смели подойти ко мне.
И только появление вождя изменило ситуацию. Он отогнал дочь, а сам созвал на совет несколько самых удачливых воинов-охотников. Среди них были и те, кто поймал меня.
На общем совете разговор был коротким. Вождь произнес речь, состоящую из трех слов, а коллеги ответили еще меньшей фразой – всего из одной буквы, и моя участь была решена. Как я понял по жестам первобытных людей, Бубу приведут в жертву великому духу Болотного рая, имя которого я не смог бы произнести из-за сложности первобытного языка. После этого вердикта женщины стали обсуждать более практичную проблему: на что меня пустить – на бульон или жаркое.
