скачать книгу бесплатно
Глава 4. Внутренний лес и его обитатели. Знакомимся со своими субличностями
– А где я могу найти кого-нибудь нормального?
– Нигде, – ответил Кот, – нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.
Льюис Кэрролл. Алиса в стране чудес
Даже если вы отправляетесь в путешествие в одиночку, вас в вашем странствии будут сопровождать довольно занятные персонажи. Кто-то из них будет искренне наслаждаться дорогой (и, вполне возможно, что идея пуститься в путь принадлежит именно ему), а кто-то непременно начнет ворчать, что стоило бы остаться дома, от этих приключений хорошего не жди. Знакомьтесь – ваши субличности!
Впрочем, субличность под названием Взрослый (она же Эго) в особых представлениях и не нуждается. Это сознательная часть нашей психики, с которой обычно ассоциируется наша индивидуальная личность. Когда мы взаимодействуем с социумом, то чаще всего находимся именно в этой роли, поэтому иногда ее еще называют Персоной (от лат. «маска»). Взрослый серьезен, разумен, склонен опираться на факты и логическое мышление, стремится занять свое место под солнцем и с готовностью берет ответственность за свои поступки.
Иное дело внутренний ребенок – самая уязвимая часть нашей психики, в которой живут наши детские мысли и чувства. Эта субличность более других нуждается в защите и безопасности и тяжело переживает удары по самооценке. Ребенок очень эмоционален и нетерпелив. Если он чего-то желает, то со всей страстью, и желание должно быть исполнено немедленно. Если он чего-то боится, то до умопомрачения, и этот страх не подчиняется никаким доводам рассудка. Если он чему-то радуется, то радости этой нет предела, и в такую минуту мы готовы прыгать до потолка, совершенно не заботясь о том, что о нас подумают окружающие.
Ах, эти окружающие!.. Ребенок ждет от них безусловной любви и принятия, и не согласен ни на какие компромиссы. Особенно если такой любви ему не хватило в детстве. Тогда эта часть души становится похожа на бездонный колодец, который сколько ни наполняй, всё будет мало… мало! Однако, хотя эта субличность кажется чрезмерно беспокойной и пугающе непредсказуемой, наладить с ней контакт невероятно важно, поскольку только внутренний ребенок может подарить нам интерес к жизни, любопытство, азарт и радость творчества.
А что же внутренний родитель? В этой субличности живут модели поведения и установки, которые мы перенимаем извне – как правило, от своих родителей или других взрослых, которые занимались в детстве нашим воспитанием (это могли быть, к примеру, школьные учителя, воспитатели в детском саду). Родитель опирается на законы, нормы и правила. Его излюбленные слова: «должен», «обязан», «надо»; он очень консервативен, ориентирован на традиции и безапелляционно запрещает всё, что не согласуется с его четким моральным кодексом. Поступает он так из благих побуждений, конечно же, ведь он чувствует ответственность не только за себя, но и за окружающих, и одна из его функций – защита неразумного внутреннего ребенка.
Подобно Ребенку, который может проявляться как в светлом, радостном, так и в темном, сумрачном состоянии, внутренний родитель тоже предстает перед нами в двух разных ипостасях. В темных своих проявлениях он превращается в злейшего врага всех наших начинаний, и тогда мы называем его внутренним критиком, или Цензором. Такой внутренний родитель обрушивается на нас с суровым разбором полетов, сосредоточив внимание исключительно на недостатках, и не упустит случая напомнить, что у нас ничего не получалось раньше и, скорее всего, не получится и впредь. «Кишка тонка! Руки не оттуда растут! Все люди как люди, а ты…»
Но эта же субличность в светлой своей ипостаси заботливо опекает нас, поддерживает и помогает поверить в себя, становясь самым лучшим нашим наставником.
Субличность под названием Взрослый выполняет в нашей психике чрезвычайно важную функцию. Становясь посредником между Ребенком и Родителем, Взрослый сдерживает слишком буйные порывы первого и ставит под сомнение догмы и правила, насаждаемые вторым, и таким образом находит компромисс между «хочу» и «надо».
Согласно аналитической психологии Юнга, кроме этих трех основных, есть еще гендерные субличности – анима у мужчин и анимус у женщин. В них мы помещаем все черты противоположного пола, присутствующие в нашем сознании, и складываем из них некий собирательный образ «идеального мужчины» и «идеальной женщины».
И, наконец, вспомним об универсальных архетипах, населяющих коллективное бессознательное, таких как Воин, Правитель, Шут, Мудрец, Разбойник и другие. В них живет всё то, что находится за пределами нашего личного опыта, и они отражают опыт, накопленный человечеством на протяжении многих веков, почти в неизменном виде. Мы можем обнаружить их и в себе, когда сталкиваемся с серьезными драматическими ситуациями, вызывающими сильные переживания. В таких случаях наша психика обращается к моделям поведения, которые уже не раз в прошлом выручали наших предков, помогая им выпутаться из похожих передряг. Чего теряться, когда уже есть готовый, проверенный веками рецепт! Например, попав в угрожающую жизни ситуацию, спокойный и миролюбивый прежде человек, что мухи не обидит, внезапно обнаруживает в себе качества Воина, о которых и не подозревал, и проявляет чудеса геройства, решительно давая обидчику отпор.
С универсальными архетипами встретимся и мы, когда будем писать очередную сказку. А со временем наверняка обнаружим, что в персонажах наших историй всё явственнее проступают черты нашей собственной личности. Но ведь верно и обратное: и наши герои как будто начинают влиять на нас, и в обыденной жизни мы вдруг принимаемся вытворять такое, что раньше позволяли себе… ну, вот разве только в сказке. Это похоже на магию, но нет ничего более естественного – погрузившись в увлекательный процесс самопознания, мы начинаем лучше себя узнавать, а затем понимать и принимать.
Существует немало упражнений, которые помогают познакомиться с устройством своего внутреннего мира. Я предлагаю вам два задания – вы можете выполнить их оба или выбрать то, которое больше понравится.
Задание 4.1. Палитра, или разноцветное многоголосье.
Возьмите цветные карандаши, мелки, маркеры или фломастеры. Красный, желтый, зеленый, синий, коричневый, черный – представьте, что каждый из этих цветов хочет что-то о себе рассказать, поделиться своей историей. Возьмите карандаш любого приглянувшегося вам цвета и напишите от лица этого цвета всё, что он хочет поведать миру. Проделайте то же самое и с остальными, позвольте высказаться и неприятным для вас оттенкам тоже. Вероятно, в этой разноголосице вы различите голоса и увлекающегося Ребенка, и рассудительного Взрослого, и строгого Родителя. А может быть даже, вы заметите, что некоторые цвета имеют претензии к остальным своим товарищам и жаждут выяснить с ними отношения. Это уже намеки на существующий внутренний конфликт, с которым мы будем подробно разбираться в следующей главе. Пока же просто наблюдайте и отмечайте такие интересные моменты. В любом случае, с помощью этого упражнения вы наверняка узнаете о себе много новенького.
Пример: Я – желтый. Я – цвет ярких солнечных брызг, цвет июльского солнца, цвет сочных (и кислых, да, и кислых тоже!) тропических фруктов. Я – цвет пахистахиса, одуванчиков и еще множества добрых, легкомысленных комнатных, садовых и полевых цветов. Я – дитя солнца, и этим всё сказано. Я немного эгоистичен. Но я приношу радость, я поднимаю настроение, я внушаю надежду на успех даже самого безнадежного дела. Там, где есть желтый, нет места унынию и скуке. Я готов весь день напролет прыгать, бегать, играть в мяч, играть в любые игры! А если вдруг петь – то только о лете, о солнце, о море, о творчестве, наконец. Взять карандаши и раскрасить всё яркими красками, а в углу, конечно же, нарисовать веселое желтое солнце, улыбающееся и прыскающее во все стороны задорными лучами. Да, я неизменно привлекаю к себе внимание. Довольно часто тяну одеяло на себя. Но главное, что со мной весело. Я – самый жизнерадостный из всех цветов!
Я – зеленый. Цвет листвы, поздней весны или раннего лета. Цвет тропической зелени. Цвет курортных городов. Я – цвет путешествий и приключений, цвет молодости, цвет всех новичков и тех, кто не боится пробовать новое и делать первые шаги в любом возрасте. Я – цвет авантюристов, исследователей и увлеченных людей, цвет чудаков и романтиков. Я – цвет манящей к новым горизонтам идеи, цвет надежды, цвет возрождающихся иллюзий. Я – цвет нехоженых троп, цвет жизни, цвет активной мечты, которая однажды непременно станет явью.
Я – синий. Я слегка меланхоличен, задумчив и углублен в себя. Я люблю долгие прогулки, философствования и пространные рассуждения. Я – цвет интеллектуалов, цвет научного поиска, цвет разгаданной загадки или тайны, которая вот-вот будет раскрыта. Я – цвет информации, любой пищи для ума, цвет новых знаний, цвет прогресса. Мне хочется быть умным, таким умным, чтобы все сказали: «Ах! Сколько ты всего знаешь!» Хочу поражать воображение своей глубиной.
Я – красный. Я хочу выразить сильные, насыщенные чувства, типа гнева и ярости. Но со мной стыд, и меня не жалуют здесь. Я – цвет опрометчивых поступков и необдуманных решений.
Я – оранжевый. Я – цвет апельсинов, цвет летнего солнца на закате, цвет детской песенки, которую пела мама. Я – лишь один из цветов радуги, но именно с радугой ассоциируюсь больше всего. Я – цвет ранней осени, цвет урожая, цвет тыкв, цвет спелых фруктов. Я – цвет тигров и бесшабашных кошек, цвет неугомонных сорванцов, цвет изобретательных шалостей и веселого озорства. Я – цвет огня, цвет активного действия, цвет порывистости и непосредственности. Если красный так уж хочет выразить свой гнев, то можно это сделать через меня. Я подойду к делу творчески и непременно преобразую кипучую энергию во что-то полезное.
Я – черный. Я – цвет безысходности; цвет мрака, не оставляющий даже надежды. Я застегнут на все пуговицы, и никаких тайн, зеленый и синий, я вам раскрыть не позволю. Я – цвет безлунной ночи, цвет глубокого траура, цвет пространства, в котором вымерло всё, все чувства, и даже страх. Я – цвет депрессии. Я – цвет ночного кошмара, от которого непросто пробудиться, а потом еще долго не удается прийти в себя. Я – строгий, неумолимый, фатальный и беспощадный. Цвет бессилия. Конечно, все остальные меня терпеть не могут из моей мрачности, и боятся, и избегают, а того и не понимают, что в умеренных дозах я полезен, как прививка от жизненных невзгод. Но стоит только мне заполнить собой всё пространство…
Я – серый. Я – цвет зарядившего с утра унылого, бесконечного дождя. Я – цвет занудства, цвет рабочих будней, цвет обыденности и повседневности, от которой рано или поздно захочется сбежать хотя бы в мир иллюзий. Я умею держать дистанцию. Мне как будто не хватает чего-то. Но если добавить мне немного блеска, я стану стильным, серебристым, элегантным.
Я – фиолетовый. Я – цвет мрачноватый, но оставляющий надежду (иногда ложную). Я – цвет сумерек таинственного города, неразгаданных загадок, туманной дали. Я – манящая неизвестность. Я – заветная мечта. Я – цвет гаданий, как обнадеживающих, так и тех, в которые не хочется верить. А вообще у меня коварные планы – я хочу влиять на умы, и никак не меньше.
Я – коричневый. Цвет традиций и устоев. Я – надежный, у меня всё по-честному, я не преподношу сюрпризов, и на меня можно положиться. Более того, мне можно довериться, и я непременно дам мудрый совет. Я – цвет заурядности, цвет обычной жизни, цвет привычных вещей и стереотипных действий. Я – цвет привычной необходимости или необходимых привычек. Я – цвет уравновешенной зрелости, чурающейся авантюр (и чего стоило мне написать это возмутительное для всякого благоразумного цвета слово!) Другие цвета меня считают скучным. Да, я благоразумен и не люблю рисковать, но если зеленый сможет меня убедить, то лучшего спутника в дальнюю дорогу ему не найти. Я – тот, кто создает равновесие, иначе зеленого уж слишком заносит.
Задание 4.2. Мой внутренний мир.
1) Представьте себе свой внутренний мир в виде некоей структуры. Это может быть, к примеру, государство, состоящее из различных провинций и автономий. Либо это королевский двор, где каждый из министров и придворных выполняет свои особенные функции и задачи. Либо дремучий лес, населенный диковинными зверями и птицами. Либо внутреннее море, в котором живут самые разные обитатели, каждый со своим уникальным характером.
2) А теперь снова возьмите цветные карандаши и нарисуйте мир, который вам представился. Опишите его обитателей, их характеры, вкусы и привычки. Что они любят, к чему стремятся, чего опасаются? Есть ли в вашей внутренней стране свои лидеры и изгои? Находятся ли ее обитатели в хороших отношениях друг с другом, или между ними время от времени вспыхивают распри и междоусобицы? И есть ли в вашем внутреннем государстве мудрый Правитель, который примиряет враждующие стороны и выносит взвешенное решение, когда того требует ситуация?
Пример: мой внутренний мир похож на бирюзовое море с изрядным вкраплением желто-зеленого цвета. Внешне, со стороны, оно выглядит спокойным и безмятежным, но стоит только заглянуть внутрь, как с удивлением обнаруживаешь, что там кипит жизнь. Вот какая-то медуза плавает разноцветная, переливается всеми цветами радуги. А вот сундук с сокровищами лежит. И сразу захватывающие перспективы открываются – дорога с приключениями.
Вокруг, насколько хватает глаз, почти безлюдная местность. Лишь по берегу деловито шастают крабы, вечно занятые поиском пропитания, да изредка пролетит какая-нибудь птица, что принесет на хвосте свежие новости, – вот и всё. Но морю никогда не бывает скучно – да и разве заскучаешь с такими-то внутренними обитателями?
Вот, к примеру, морские коньки. Мгновение назад были здесь, а уже в следующую секунду только их и видели. Быстрые, шустрые, невероятно любопытные. До всего им есть дело, всё-то им надо знать, всё попробовать на вкус! Особенно их интересует устройство мира, как внутреннего, так и внешнего. «Как всё устроено? Как это работает? Ух ты!» Они – прирожденные исследователи, их привлекает новизна и неизведанные земли. При этом морские коньки не слишком эмоциональны, не склонны переживать из-за чего бы то ни было, и это обстоятельство весьма огорчает еще одну обитательницу Бирюзового моря – Рыбу-Луну.
Печальная Рыба-Луна не терпит легкомыслия. Больше всего ее манят темные морские глубины, и если на нее находит настроение как следует пострадать, то она погружается на самое дно Марианской впадины и всласть предается своему горю. Ее так и притягивают заведомо недостижимые цели, ведь, когда дело закончится закономерным провалом, то сразу можно будет патетически воскликнуть: «Ах! Я так и знала, что ничего не выйдет, я так и знала! Я же говорила!» А потом на основе своего горького опыта сложить прекрасную и печальную песнь, чтобы все остальные тоже осознали, насколько трудна жизнь, насколько полна она разочарований. Вот только почему-то все остальные обитатели моря сторонятся такого творчества, именуют его не иначе как «минутка слабости». «Ах! Никто меня не понимает! – с упоением восклицает Рыба-Луна. – До чего же поверхностная, неглубокая здесь публика!» – и картинно вздыхает. Наверное, из нее бы вышла отличная драматическая актриса. Дай ей только волю…
Полная противоположность Рыбе-Луне – верткая и яркая Рыба-Клоун. Она недаром получила свое название – уж очень любит пошутить, а еще любит привлекать внимание своим ярким костюмом. И когда ей удается оказаться в центре внимания, то еще больше расцветает, принимается еще больше шутить и балагурить. Ах, если бы еще Рыба-Соломина успевала записывать всё то искрометное, что генерирует Рыба-Клоун! Но она, к сожалению, слишком медлительна, ее любимая присказка: «Надо всё как следует обдумать».
Рыбу-Соломину прозвали так потому, что внешне она напоминает вытянутую соломину с длинным носом. Из-за этого носа вид у нее довольно унылый, положение спасают разве что огромные выразительные глаза. Похоже, это какой-то неизвестный науке вид рыбы, который водится только в Бирюзовом море, и больше нигде на свете. Неудивительно, что бирюзовый – любимый цвет Рыбы-Соломины, ведь это цвет интеллекта, а своим умом это необычное создание очень дорожит. Рыба-Соломина ценит уединение и любит предаваться размышлениям. «Наш философ», – так величают ее прочие обитатели моря. А когда Соломина решает, что пришла пора поделиться с миром результатами своих долгих раздумий, то она принимается писать очередную книгу. Остальные пытаются ей помогать, но чаще выходит так, что только мешают. Рыба-Луна считает, что в тех книгах маловато настоящих, отборных страданий, а значит, в них не хватает «реальной жизни» – такой, как она есть, без прикрас. Рыба-Клоун безапелляционно заявляет, что книги получаются «чересчур уж скучными» – впрочем, чего и ожидать, если их пишет настолько унылый персонаж, не знающий толк в «настоящем веселье». И ей вторит Рыба-Солнце: «Да, скучно, скучно, надо больше захватывающих приключений… давай хотя бы обложку поярче создадим, чтобы внимание привлечь. Встречают-то по одежке, знаешь ли!» И только верные морские коньки охотно рыскают повсюду в поисках информации для нового творения и искренне радуются, когда удается выяснить то, чего они не знали прежде.
Стоит сказать пару слов и о Рыбе-Солнце. «Рыжее Солнце» – так еще ее называют из-за оранжевой окраски. Творческая, эмоциональная, она, как и Рыба-Клоун, любит привлекать к себе внимание, но на его отсутствие реагирует довольно болезненно: тут же начинает раздуваться и одновременно выставляет во все стороны иголки, от чего становится весьма похожей на рыбу фугу. Поговаривают, что Рыба-Солнце – на самом деле дневное проявление Рыбы-Луны, так как вместе их, как ни странно, ни разу не видели. Но это, разумеется, всего лишь слухи, которые нуждаются в дополнительной проверке.
Все эти славные жители моря наверняка давно бы переругались друг с другом вдрызг, будучи не способными договориться между собой о чем бы то ни было, если бы не уважаемая всеми авторитетная фигура бога морей Нептуна. Уж кто умеет напустить туману вокруг своей персоны, так это он, поэтому жители моря точно не знают, кто или что он такое. Тем не менее ему доверяют – Нептун неоднократно доказывал, что каким-то непостижимым образом чувствует подводные течения, видит, куда они ведут, и может подсказать, какому из них стоит следовать в данный момент, а какого, напротив, лучше бы избегать. И это ценное качество для всей честной компании, поскольку остальные обитатели моря, увы, не способны видеть дальше своего носа, разве что Рыба-Соломина еще может что-то попытаться спрогнозировать, опираясь на логику, разум и предыдущий опыт. А вот бог морей Нептун – у него есть связь и с нашими героями, каждого из которых он любит и принимает со всеми достоинствами и недостатками, и с внешним миром, в том числе и с коллективным бессознательным, где есть ответы на все вопросы, какие только могут прийти в голову. Любую информацию может черпать оттуда бог морей Нептун, но не всё-то он готов поведать обитателям моря. Что-то непременно утаит, спрячет в свой потайной сундучок и извлечет лишь тогда, когда жители моря чуть-чуть подрастут и будут готовы двигаться дальше, к новым горизонтам. А то ведь иные сведения, преждевременно извлеченные из сундука, вполне могут и отпугнуть подопечных Нептуна своей чрезмерной сложностью, и отбить всякую охоту идти в неизведанное. Что ж, всему свое время…
Никодим и чертенок (сказка)
Жил на свете человек, приятный во всех отношениях. Звали его Никодим. Считался он добрым по характеру и незлобивым. Обратись к нему за помощью или советом – разве он когда откажет? Такой он был весь безукоризненно правильный, тактичный, доброжелательный, даже не ругался никогда, да оно и неудивительно: ведь его отец тоже никогда не ругался, а до того, по всей видимости, держал себя в руках и не позволял себе сквернословить и его дед. Очень Никодим гордился тем, что контролирует свои речи, но вот с мыслями дело обстояло совсем иначе. Как будто злокозненный чертенок засел у него в голове и нет-нет да и подбросит дичайшую идею. Идет, бывало, Никодим по мосту, несет в руках портфель с важными документами, а чертенок ему: «А давай-ка бросим портфель с моста! Посмотрим как он поплывет».
Никодим отмахивался от чертенка, но тут не унимался, а нашептываемые им мысли становились всё более жуткими: прыгнуть с моста самому, столкнуть какого-нибудь прохожего. Зачем? Просто так, чтобы посмотреть, что будет.
И в конце концов так распоясался чертенок, что Никодиму пришлось обратиться к специалисту, врачующему души. Специалист, поминутно кивая и поправляя на носу очки, исписал несколько листов бумаги словами мудреными, знание которых всякого человека возвышает и в собственных глазах, и в глазах окружающих, а затем улыбнулся своим пациенту (случай-то простой!) и сказал: «Отдохнуть вам надо, батенька. Переутомились вы, должно быть…»
«Дело труба», – подумал Никодим, вообразив, что сейчас за ним придут здоровенные санитары-дуболомы и наденут на него смирительную рубашку, чтобы он не натворил чего. Но специалист по душам имел в виду только то, что сказал, и ничего больше. Выписал он Никодиму таблетки снотворные, пояснив, что «надо просто как следует выспаться – и тогда всю хворь как рукой снимет».
Некоторое время Никодима и впрямь никакие мысли не беспокоили. Принимая чудодейственные таблетки, он погружался в сон и попросту ни о чем не думал. Спал Никодим, спал его мозг, спал чертенок, засевший в его голове. Но нельзя же проспать всю жизнь. Почувствовав, что ему стало лучше, Никодим прекратил лечение, и тогда странные, докучливые мысли вернулись вновь.
Но больше наш герой не верил ученым эскулапам, и потому решил разобраться сам, что же с ним происходит. Начал он, как водится, с изучения научных книг и медицинских справочников. Чтобы понять, как лечить хворь, надо сначала ее классифицировать – так он рассудил. Не избежал он и ловушки, в которую до него угодил герой повести Дж.К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки» – то есть благодаря справочникам обнаружил у себя целый букет серьезных расстройств, каждое из которых требовало основательного лечения, а то и вызова бригады санитаров-дуболомов со смирительной рубашкой. И вот уже когда Никодиму стало казаться, что выхода из этого тупика не существует, в голову ему пришла неожиданная идея.
«А не поговорить ли мне с этим чудовищем, что засело у меня в голове? – подумал он. – Выясню, чего оно хочет».
Тут он вспомнил (чтение справочников не прошло даром!), что подобные разговоры классифицируются обычно как симптом шизофрении, и застыдился было, но подумал затем: «А, ладно! Я же не вслух, а мысленно. Никто и не узнает».
«Кто ты такой и что тебе надо?» – строго спросил он чертенка.
Ответа не последовало, даже мысленного.
«Ну и дурак же я! – выругал себя Никодим – по отношению к себе бранные слова он вполне мог себе позволить. – Надо дождаться, пока эти жуткие мысли появятся, и тогда уж спрашивать».
Ждет Никодим, ждет. Чертенок из вредности или еще почему-то и не думает показываться. Плюнул Никодим и занялся привычными серьезными делами. Утратил бдительность, тут-то чертенок и появился.
«Ага! – подумал Никодим, хватая за хвост шальную мысль. – А ну, стой! Отвечай: что ты такое и чего тебе надобно?»
Он повертел свою добычу перед мысленным взором, разглядывая, словно диковинную зверушку, неизвестную прежде науке. Была она грязная, чумазая и какая-то взъерошенная, словно неоперившийся птенец.
«Отстань! – извиваясь, отвечало чудо чудное, диво дивное. Глаза этого существа так и полыхали яростью. – Я часть тебя!»
«Не ври! И не учись врать. Не может быть такая пакость частью меня! И почему ты меня так изводишь?»
«Ты совсем про меня забыл! А я, может, хочу поиграть с тобой. Мы так давно не играли!»
«Хороши игры – прыгать с моста в деловом костюме или бросать в реку важные бумаги! Про прохожих я и вовсе молчу. Они-то чем виноваты?»
«Ты очень скучный, но ты ведь не всегда был таким, – сказал чертенок. – Ты забыл, как мы с тобой в детстве бросали с балкона разные вещицы типа прищепок для белья, а потом выбегали во двор, подбирали их и начинали игру сначала? Ах, как они красиво летели вниз!»
«Более глупого времяпрепровождения и представить трудно. Теперь-то я вырос, слава богу, и мне это больше не интересно».
«Да-а, вырос, вот именно», – извернувшись, чертенок выскочил – и поминай как звали.
Никодим крепко задумался. Что же это получается – если человек взрослеет, то в его жизни не остается больше места для легкомысленного веселья, игр и бесшабашных поступков? Только дела, заботы, серьезные планы и ответственные поручения? А и правда, не слишком ли это скучно? Тогда понятно стремление чертенка хоть как-то встряхнуть его. Если это существо действительно часть Никодима, то неудивительно, что ему хочется взвыть от нестерпимой скуки. Надо придумать, что могло бы порадовать чертенка. Не прищепки же с балкона бросать, в самом деле! И не портфель с важными бумагами швырять с моста. Но что тогда?..
«Может, сам чертенок и подскажет, – подумал Никодим. – Раз уж речь зашла о мостах, то я сегодня как будто начал строительство моста между нами. Дело, очевидно, непростое, требующее терпения, но, по крайней мере, начало положено».
И с этого дня приобрел Никодим привычку останавливаться время от времени среди спешки и суеты деловой взрослой жизни и спрашивать проказливого чертенка, живущего у него в голове, чем бы тому хотелось развлечься для разнообразия. И всё реже приходили ему в голову мысли об экстремальных видах развлечений вроде прыжков с моста. На самом-то деле чертенку нужно было лишь внимание, доброе слово да поболтать по душам иногда. Иногда посмотреть какой-нибудь фильм – тот самый, из детства. Или прочитать книгу – разумеется, ту самую… «и как можно было забыть о ней?» Или научиться рисовать… «ну, мы только попробуем, жалко тебе, что ли?» Или пройтись босиком по траве.
Сначала-то, конечно, уступая просьбам чертенка, Никодим ворчал мысленно, называя всё это глупостью, блажью и пустым времяпрепровождением. А потом привык. И однажды с удивлением поймал себя на мысли, что скучает по этому шалопаю – «что-то давно он не давал о себе знать… не захворал ли часом?»
«Так, чем бы его порадовать? Мороженого, что ли, купить? Он ведь любит мороженое, шельмец этакий, – добродушно подумал Никодим. И замер, пораженный новой мыслью: – А что это я всё: «он» да «он»? Ведь это я люблю мороженое, правда же? Люблю…»
И, встряхнув головой, он решительно направился в сторону Вишневого переулка, где в киоске на углу – теперь он это точно знал, – продавали самый вкусный шоколадный пломбир на свете.
Глава 5. Лебедь, Рак и Щука. Внутренний конфликт
Поклажа бы для них казалась и легка:
Да Лебедь рвется в облака,
Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.
И.А. Крылов. Лебедь, Щука и Рак
«Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет, и выйдет из него не дело, только мука».
Должно быть, еще в прошлой главе вы заметили, что не все субличности находятся в ладу между собой. И к нашему путешествию они тоже могут относиться по-разному: кто-то из них с готовностью устремляется навстречу новому и неизведанному, как будто всю жизнь только и ждал этого момента, а кто-то, напротив, не перестает ворчать, обесценивает любой достигнутый результат и при малейшей неудаче довольно потирает руки, – «кажется, сейчас это нелепое мероприятие сорвется, ну и отлично, займемся наконец более серьезными делами». Сложно сдвинуться с места, когда одна из субличностей восклицает: «Гони!», а другая вопит: «Тормози! Тормози!», – и тут уж кто кого…
Так происходит оттого, что мотивы, ценности, интересы и желания этих разных частей личности противоречат друг другу, и возникает внутренний конфликт, который подчас может быть даже более изнурительным и энергозатратным, чем конфликт внешний.
«Хорошо, – скажете вы. – Но ведь, скорее всего, это субличности внутреннего ребенка и внутреннего родителя противоречат друг другу и никак не могут договориться. Так уж сложилось исторически. Ну, а что же Взрослый? Способен он найти какое-то компромиссное решение? В конце концов, разве не в этом его функция?»
Иногда действительно такое решение находится. «Да, сейчас я займусь неотложными делами, но вечером я выделю хотя бы час на себя, – и на это мое время никто не вправе посягать. Уж я позабочусь, чтобы не отвлекали».
Но бывает и так, что для решения конфликта наша взрослая субличность выбирает иной способ – способ, который кажется ей наиболее простым. Так возникают психологические защиты. Самая распространенная – это вытеснение. Чего уж проще – сделать вид, что «не очень-то и хотелось», а потом и вовсе забыть о том, что не удалось осуществить. Но конфликт, вытесненный в подсознание, тем не менее продолжает исподволь влиять на нашу жизнь. К тому же на удерживание его в бессознательном требуется немало внутренних усилий, и при этом игнорируемая потребность будет всё равно давать о себе знать. Человек испытывает сильное внутреннее напряжение, тревогу, приступы раздражительности. Если внутренний конфликт между «Я хочу» и «Я должен» решен в пользу долга, то обиженный внутренний ребенок может превратиться в злостного саботажника. В таком случае человек, например, неожиданно заболевает, лишь бы не делать то, что не хочется делать, и не идти туда, куда не хочется идти.
Надо заметить, что далеко не всегда, даже если Родитель все-таки уступает желанию внутреннего ребенка, ситуация развивается дальше легко и бесконфликтно. «Ну хорошо, – предположим, соглашается Родитель. – Научиться рисовать – не такая уж плохая идея». Взрослый, допустим, был убедителен и нашел немало обоснований, для чего может пригодиться навык рисования, приобретенный в зрелом возрасте. «Улучшается память, внимание, пространственное мышление… так-так, это же отличная профилактика болезни Альцгеймера!» И вот уже куплены кисти, краски, холсты, скетчбуки для набросков и даже мольберт – рисуй не хочу!
Тут бы внутреннему ребенку и порадоваться, ведь сбывается его давняя мечта. Он и радуется на первых порах. Приходят в голову интересные идеи, аж руки чешутся претворить их в жизнь, а мир кажется как никогда ярким и полным красок – вот бы перенести их все на полотно! Однако чем дальше, тем тягостнее становятся занятия живописью, всё меньше рождается идей, которые хотелось бы перенести на холст, мир снова становится серым и скучным – обыкновенным! – и, что совсем уж досадно, приходится себя заставлять, чтобы хотя бы подойти к мольберту. В чем же тут дело?
Если мы в такой ситуации попытаемся выстроить диалог между двумя субличностями, то довольно скоро убедимся, что никакого полноценного сотрудничества между ними и нет. В тот момент, когда внутренний ребенок ощутил сомнения и неуверенность в себе, более взрослая субличность немедленно взяла управление в свои руки и оттеснила несмышленыша на задний план.
«Правильно, ты еще маленький, что ты можешь знать, – снисходительно заявляет внутренний родитель. – Не беспокойся, я всё сделаю. Я всё беру на себя».
Ребенок, отстраненный от взрослых дел, чувствует себя лишним, ненужным. Ему горько и обидно – похоже, ему не доверяют, сомневаются в его способностях, думают, что он только испортит всё дело. Он отступает, отдавая бразды правления Родителю, и вместе с ним из казавшегося прежде захватывающим и интересным занятия уходит всякий элемент игры, и занятие это неизбежно превращается в обычную скучную рутину, которой и без того изобилует жизнь серьезного взрослого человека.
Есть несколько отличных техник, которые помогают наладить диалог между субличностями, находящимися в конфликте. Например, техника «Пустой стул». Вам понадобятся два стула. На один из них предстоит сесть вам самим, войдя в роль одной из конфликтующих субличностей. На втором разместите воображаемого собеседника – другую субличность. И затем высказывайте ей всё, что накопилось. Когда закончите, пересаживайтесь на второй стул. Теперь вам нужно будет вжиться в роль второй субличности, чтобы от ее лица дать достойный ответ первой.
В начале диалога у субличностей может проявиться немало взаимных обид и претензий, и их важно высказать все без утайки, после чего вы почувствуете облегчение и обнаружите, что «эти два упрямца», в общем-то, неплохие ребята, и вполне могут мирно сосуществовать и даже о чем-то договариваться.
Еще один похожий прием, который тоже может разбередить старые раны и всколыхнуть подавленные чувства. Пишем письмо сначала от лица внутреннего ребенка к внутреннему родителю, а затем от лица Родителя пишем ответ. И так постепенно налаживаем диалог, пока обе субличности не придут к компромиссу.
«Мам, знаешь, иногда я представляю, будто еду в огромном бронированном танке, я в нем совсем один, и даже страшно выглянуть из люка наружу… Но вот выглядываю я, а вокруг… снаряды летят, дым клубится, всё падает, рушится! Вот это да! Я, конечно, снова прячусь. Не понимаю, как я тут оказался. Почему где я, там и разруха? Неужели вся эта разруха из-за меня?»
«Сынок, что ты еще такое придумал? Танки, снаряды… ну и фантазер ты у меня! Я понимаю, что ты боишься, идти в новое всегда страшно. И напортачить можешь легко, с тебя сбудется! Я тебе говорила, что не надо торопиться, но ты же такой упрямец – как что-то задумал, так уж не отступишься. Но ты не переживай, я с тобой рядом. Считай, что я за штурвалом твоего танка. Тебе даже наружу выглядывать не надо, зачем это еще? Я всё сделаю сама. Я знаю, как надо! А если чего и не знаю пока, то этот пробел мы скоро восполним, не волнуйся. Посмотри, сколько я книжек накупила, сейчас начнем их штудировать, а затем примемся покорять вершины. Если уж браться за дело, то со всей обстоятельностью…»
«Да уж, видел. Но я их не понимаю, они слишком скучные для меня. Обязательно всё должно быть так сложно?»
«А как ты думал? Жизнь ведь не только из игр состоит. «Делу – время, потехе – час». Ты мне не мешай, не видишь разве, что я книгу читаю? Для твоей же пользы! Сначала дело, а потом, так и быть, поиграем с тобой… во что ты хочешь, чтобы мы поиграли?»
«Я хочу, чтобы мы поиграли в настоящую жизнь – яркую, красочную, захватывающую, какой она только может быть! Мам, как ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы ты всё время управляла моим танком. Просто покажи мне, как это делается. А дальше я сам. Или погоди… я сам разберусь, так даже еще интереснее! Я уже не боюсь, правда-правда. Только не ругайся, если я нечаянно нажму не на ту кнопку или сверну не в ту сторону».
«Если ты свернешь не в ту сторону или нажмешь не на ту кнопку, я заберу у тебя штурвал, имей это в виду».
«Здрасьте, приехали. О, придумал! Давай играть, как будто мы попали в город, где злой тролль понаставил множество коварных ловушек, а мы их будем находить и обезвреживать. Вот только что мы попали в одну из таких западней. И перестали слышать друг друга».
«Коварный тролль» – надо же такое сочинить! И как же мы из такой ловушки выбираться будем? Твои предложения?»
«Мам! Пусть я пока мало что знаю и умею, но я научусь, мне интересно. Дай мне только попробовать самому».
«Вот заладил же! Ну ладно, я не против. Пробуй, конечно. Ты прав. Пока не испытаешь на собственном опыте, не научишься, я это тоже где-то читала…»
Писатели и вообще творческие люди обладают одним неоспоримым преимуществом – они могут выплеснуть свой внутренний конфликт на бумагу, придать ему художественную форму, и таким образом снять напряжение, прожить ситуацию, хорошо ее прочувствовав. И это тоже психологическая защита, но более зрелая по сравнению со всеми прочими защитами. Называется она сублимация. Нам особенно интересно читать такие произведения, поскольку мы узнаем в них отголоски своих собственных внутренних конфликтов. Персонажи, представляющие собой разные стороны внутреннего конфликта, выясняют между собой отношения, иногда довольно бурно, а мы можем симпатизировать кому-то из них, искренне желать, чтобы он победил в противостоянии. Или же герой, который в начале повествования благоразумно сопротивлялся невесть откуда взявшемуся искушению, вдруг решает: «Была не была! Живем ведь только раз!», – и пускается в авантюру, о которой прежде и помыслить не мог. А мы с интересом следим за его приключениями, нам хочется узнать, преуспеет ли он, будет ли хоть как-то вознаграждена его отчаянная смелость, которая иногда, право же, граничит с безрассудством.
Автор тоже может принимать ту или иную сторону в конфликте (и нам, читателям, обычно это заметно), но всё же лучшая позиция для него – наблюдать за перипетиями сюжета словно со стороны. Тогда в процессе творчества он может осознать то, что прежде не осознавал, и даже найти оригинальное решение конфликта, которое вряд ли пришло бы ему в голову, если бы он не взялся за перо.
В ходе нашего путешествия мы уже неоднократно прибегали к такой сублимации, не станет исключением и следующее задание. Выразив свои переживания через образы и метафоры, мы извлечем внутренний конфликт из глубин бессознательного, выявим, в чем он заключается, и постараемся отыскать способ успешного его решения.
Задание 5. Лебедь, Рак и Щука.
1) Наверняка вы уже поставили перед собой цель, которой хотите достичь, и выяснили, как к ней относятся разные ваши субличности. Если пока не выяснили, то самое время сделать это. Можете, например, взять у них своего рода интервью и записать их мнение. Если вы обнаружили, что среди них есть как горячие сторонники вашей идеи, так и бурчащие и недовольные скептики, то переходите к следующему пункту.
