скачать книгу бесплатно
Поднимаюсь с кровати и подхожу к окну, за которым метель постепенно стихает. Возможно, уже завтра будет нормальный день.
Смотрю в сторону дороги, по которой мы с Вадимом приехали. Она вся заметена, как и территория рядом с домом. Снега намело по колено, не меньше.
Интересно, сколько до ближайшего населенного пункта? Я всю дорогу проспала и даже примерно сориентироваться не могу. Но смысл Мише селиться в доме совсем на отшибе, мало ли что может случиться. Должен быть вариант добраться до людей своим ходом или на лыжах.
Прислоняюсь лбом и ладонями к холодному, разрисованному морозом стеклу. Мы в зимнем домике. Здесь наверняка должны быть лыжи или снегоступы. На них я легко доберусь по этой дороге до людей. Только нужно выбрать момент и я убегу.
Все, что мне нужно, это чтобы Миша не был постоянно начеку и не нервничал. А он нервничает, хоть и не подает вида.
Мне нужно показать, что я тоже иду ему навстречу. От напряжения в кончиках пальцев начинает покалывать и я встряхиваю ладони, прохожусь по комнате и медленно подхожу к двери.
Это всего лишь кино.
Спускаюсь по ступенькам и обхожу диван в гостиной, присаживаюсь в кресле на приличном расстоянии от Миши и сосредотачиваюсь на большом экране. Фильм мне незнаком, но я старательно пытаюсь вникнуть в сюжет и не замечать, что Мишино внимание давно перескочило с голубого экрана на меня.
Смотри, смотри, Миша. Завтра меня здесь уже не будет.
– Перебирайся ко мне, – раздается с дивана и игнорировать Мишу уже не получается.
Ладно, спокойно, еще один маленький шажок навстречу.
Поднимаюсь с кресла и, медленно преодолев расстояние между нами по ковру, присаживаюсь на середину дивана. Мишу это не устраивает и он тянется ко мне, прижимает к своей груди, широко расставив ноги, и обнимает. Моя голова прижала к его майке и мне хорошо слышен спокойный стук его сердца, руки обнимают и прижимают к его телу плотнее, так же как и ноги. Целый живой кокон, который меня оплел.
– Тебе нравится фильм? – тихо спрашивает он мне в макушку и ведет по ней носом.
– Не могу понять, – прикусываю губу и стараюсь не дрожать голосом, чтобы не выдать, насколько я сейчас напряжена, – ты любишь шахматы?
– Да, они помогают думать, – Миша расслабленно теребит пальцами прядь моих волос, – называется «Чемпион мира». Тут показан самый драматичный поединок между Карповым и Корчным, эмигрировавшим из СССР за несколько лет до этого матча.
– Как все драматично, – усмехаюсь.
– Так и есть, – Мишина ладонь нащупывает пульт за его спиной и пальцы перещелкивают меню, – выбирай.
– Ладно… «Елки» уже не те, «Свингеры», – я запнулась, – лучше без этого, на «Человеке-пауке» я точно усну. А может «Крик»?
– Давай, – Миша спокойно нажимает на иконку фильма.
– Но если ты не любишь ужастики…
– Люблю, – пульт от телевизора отброшен на кофейный столик и меня опять зажало в объятьях со всех сторон.
– Так смотреть точно будет не страшно, – я слегка верчусь в его руках.
– Ну я же знал, что ты выберешь, вот и подготовился, – раздается тихий смех в макушку.
Конечно…
– Вообще «Крик» это всегда хорошая идея, – я с удовлетворением смотрю титры после просмотра. Миша не приставал, хотя я этого боялась. Мы просто мирно и спокойно посмотрели фильм. Прямо как давно женатая скучная парочка, – тебе понравился?
– Первых три части все равно никто и никогда уже не переплюнет, – Миша разжимает свои медвежьи объятья и потягивается, – мне понравилось, как ты вздрагивала при каждом шорохе.
– Ты жуткий.
– Жутким я был бы, если бы у меня была маска как в фильме и я предложил в него поиграть.
У меня даже мороз пробежал по спине от этой его дурацкой идеи.
– Под маской маньяка может скрываться не только парень, если ты помнишь, – оборачиваюсь на него.
– Хочешь побегать за мной с ножом наперевес? – Миша усмехается мне в плечо, – это клиника, Снежа. Вот такое уже обычно и лечат.
– Я хочу перекусить и поспать, – поднимаюсь с дивана и потягиваюсь всем телом.
– Я бы тоже перекусил, – он распластывается по дивану и подбивает подушку под головой.
– Салат? – направляюсь в сторону кухни.
– Было бы отлично, – доносится мне вслед, – там есть копчёный лосось, знаю – ты любишь.
– Люблю, – бормочу себе под нос, открывая холодильник и вытаскивая овощи. И ты конечно все знаешь…
Уфф.... Нужно побыть хорошей девочкой.
Сосредоточенно готовлю, порхая по большой и удобной кухне. Что ни говори, а от моей тесной кухоньки в шесть метров, эта выгодно отличается. Все современное и новое, даже зависть берет, что я себе такое позволить в обычной жизни не могу.
Ставлю салат на стол и зову Мишу к столу. Тот расслабленно проходит мимо меня, не упуская момента прикоснуться мимоходом и оставить на моих губах легкий поцелуй.
– Вино? – вынимает из шкафчика бутылку.
– От бокала я бы не отказалась, – вежливо ему улыбаюсь и присаживаюсь за стол.
– Отлично, – он наполняет бокал и передает мне, – я рад, что ты решила подумать над моими словами.
Отпиваю вино из бокала и стараюсь как можно естественнее Мише улыбнуться.
Конечно подумала, жди!
После ужина загружаю посуду в посудомоечную машину, еще одну маленькую свою мечту. Ненавижу мыть посуду, так что в этом году раскошелюсь на такую малышку и для себя.
– Спать? – Миша подходит ближе и обхватывает своими ладонями мои.
– Да, – неловко пожимаю плечами и стараюсь не смотреть на него, чтобы не встречаться с интересом в его глазах, который Миша даже не пытается скрывать.
– Тогда пойдем, – он приобнимает меня за талию и мы вместе поднимаемся по лестнице.
Дойдя до моей спальни, Миша открывает для меня дверь и пропускает вперед. Он входит следом и я напрягаюсь. Мы опять здесь вместе.
– Спокойной ночи, – Миша притягивает меня к себе и пальцы нежно поглаживают скулу, – не циклись на боли, – мои губы обжигает страстный поцелуй, – есть много всего кроме нее.
– Хорошо, – робко отступаю в сторону кровати.
– Завтра, – его глаза проезжаются по всему моему телу от кончиков пальцев на ногах до макушки. Его обещание, сказанное тягучим низким голосом с явным предвкушением, меня будоражат.
– Завтра, – обнимаю себя руками.
– Да, – Миша нехотя отступает и бросает на меня последний взгляд от порога.
Когда дверь закрывается с тихим щелчком, я оседаю на кровать и откидываюсь на нее спиной.
Завтра нужно бежать и с самого утра. Провожу ладонями по лицу и нервно усмехаюсь. Только я могла встрять в такую передрягу. Богатый миллионер с садистскими наклонностями и простая училка. Пятьдесят оттенков по мне плачут, вот точно. Надо было хоть фильм посмотреть, а не только трейлер мельком или книгу почитать. Черт, вообще в этих штуках не разбираюсь.
Так, меньше лирики. Поднимаюсь с кровати и открываю шкаф. Из подходящей для побега одежды нахожу теплый флисовый костюм на нижней полке и откладываю его на кресло рядом с кроватью.
Бесполезный телефон, в котором была еще половина зарядки отправляю к одежде и забираюсь под одеяло. Шторы предусмотрительно не зашториваю, чтобы проснуться с самым рассветом, пока Миша будет видеть свой десятый сон.
Мне главное добраться до населенного пункта или хотя бы туда, где ловит сеть. Если интернет заработает, то я смогу вызвать себе машину такси. Деньги в куртке есть и карточка тоже. Так что домчат меня до дома. Нет, домой нельзя, мало ли что Мише на эмоциях в голову стрельнет. Поеду к матери в деревню. Скажу поездка оказалась отвратительной и я вернулась раньше.
А Миша …. Да пошел он к черту… отстанет, никуда не денется.
Глава 07
Просыпаюсь я не столько от рассвета, разлившегося за моим окном, сколько от противного тихого звука. Он тоже слышится откуда то извне и я быстренько сползаю с кровати и приклеиваюсь к холодному стеклу окна. Глаза цепко инспектируют прилежащую к дому заснеженную девственную территорию и я замираю.
Сердце ухает и начинает трепетать. Я его не вижу полностью, но это точно он – трактор. Старенький, с облупленной синей краской на боку и белой крышей, а еще с огромным ковшом, который выворачивает собранный снег возле обочины. Он смотрится здесь как что-то инородное, разрушающее гармонию природы, которую та творила последние дни. И мне это нравится.
Это настоящий знак! Оставаться в этом доме мне больше не нужно!
Тревожно оглядываюсь на собственную дверь. Миша должен еще спать, его спальня с другой стороны, а это значит, звуки трактора до него не должны долететь.
Быстро бросаюсь к одежде и натягиваю на себя приготовленный костюм и носки, подхватываю телефон в карман и на цыпочках покидаю комнату, стараясь не шуметь дверью. В этом доме все сделано на совесть. Засовы не скрипят, как и деревянные половицы на полу и лестнице.
Крадучись спускаюсь вниз и осматриваю пустую гостиную и кухню, бросаю последний взгляд наверх, где в спальне спит ничего не подозревающий Миша. Это его мир, его жизнь. Но не моя, мне здесь не место.
Осторожно открываю шкаф-купе рядом с входной дверью и забираю свою верхнюю одежду, в которой меня сюда привез Вадим. Всего каких-то пара дней прошла, а ощущение, что целая вечность.
Торопливо накидываю на плечи куртку, шарф и шапку. Натягиваю сапожки, сожалея, что в такую поездку собиралась по-быстрому и оделась довольно легко. Но ничего, я буду быстро идти, а если получится, то успею догнать трактор и меня подвезут. Ни разу в жизни на такой штуке не каталась, но сейчас я готова на любой эксперимент.
Открываю дверной замок, поворачиваю ручку, толкаю дверь и ничего не происходит. Первая мысль, что замка здесь два и второй я просто не вижу. Но потом до меня доходит.
– Дурында! Тут же снег по колено и он привалил собой входную дверь, – нажимаю на полотно двери и чертыхаюсь. Будет очень глупо, если у меня так и не получится сбежать из этого дома по такой банальной причине.
Наваливаюсь сильнее и дверь отъезжает, впуская в помещение сухой морозный воздух. Я с наслаждением втягиваю его в свои легкие и бросаю последний взгляд на безмолвный дом.
– Прощай, – шепчу в пустоту и делаю широкий шаг в снег. Очень аккуратно прикрываю за собой дверь, чтобы мое отсутствие не обнаружилось раньше времени и с трудом передвигаюсь по тому месту, где должна быть дорожка до выезда.
Ноги вязнут и проваливаются, но добраться мне нужно только до дороги. Там будет легче. Упрямо разрушаю идеальность снежного наста своими следами и до дороги скорее доползаю, чем дохожу. Ступив на твердую, выгрызенную ковшом трактора дорогу, сгибаюсь пополам и упираюсь руками в колени. Тяжело дышу, щедро выпуская облака пара из легких. Сложно далось. Но дальше должно быть легче.
Разгибаюсь и расправляю спину, смотрю с надеждой вперед. К сожалению трактор оказался намного проворнее меня и давно скрылся из вида, но я не унываю. По такой свежерасчищенной дороге я точно быстро доберусь до людей.
Делаю первые шаги по скрипучему утрамбованному снегу и оборачиваюсь назад. Таким я видела дом, когда приехала сюда. Загадочным, укрытым снежной шапкой, словно ожидающим чего-то или кого-то. Внутри тоскливо защемило, как будто что-то важно осталось там, но я стиснула зубы и отвернулась навстречу своей замаячившей свободе.
Миша должен уяснить раз и навсегда – нельзя поступать с людьми так, как это делает он. Деньги и власть не может быть никаким оправданием тому, чтобы хватать интересного тебе человека, тащить его в глушь, запирать в доме и принуждать к исполнению своих фантазий.
Когда он проснется и обнаружит, что меня нет на месте, поймет, что вот так беспардонно и жестко, не считаясь с чувствами, могут поступить и с ним. Миша даже записки прощальной не заслуживает. Мой молчаливый уход и так достаточно говорящий, чтобы поставить в наших нездоровых отношениях точку.
Интересно, как далеко до населенного пункта? Трактор далеко может заехать, конечно, но не хотелось бы, чтобы это было дальше нескольких километров.
Нет, точно дальше. Если связь не ловит, а она не ловит. Вытащила мобильный и проверила сеть. Значит до ближайшей вышки далеко. Может пять или десять километров.
Ничего, бодрым шагом я доберусь относительно быстро. Немного сушит с утра, потому что я не догадалась выпить даже стакан воды, но ничего. Скоро буду сидеть в каком-нибудь кафе и попивать кофе или чай.
Прячу варежки в карманы, потому что пальцы в них начинают подмерзать и спешу по лесной расчищенной дороге.
Если забыть о цели моей прогулки, то вокруг очень даже красиво. Стволы вековых деревьев уходят ввысь, заканчиваясь белыми шапками, через которые начинает пробиваться зимнее солнце. Вокруг раздаётся только торопливый скрип моих сапожек и редкие вскрики птиц. Через двадцать минут интенсивной ходьбы лес расступается и я выхожу в поле. Ледяной ветер беспрепятственно хлещет со всех сторон, забираясь под мою куртку и я с надежной смотрю на новый участок леса, виднеющийся впереди. Убраться с открытого пространства хочется как можно скорее. Глаза слезятся, щеки и нос от ветра уже не чувствуются.
Почти бегом добираюсь до новой полосы леса и останавливаюсь постоять, чтобы отдышаться. Все же, нужно увеличить в зале время на кардио, слишком я неподготовленная для подобного рода прогулок.
Сделав глубокий вдох и выдох, опять семеню по дороге. Уже не так бодро, но все еще очень упрямо. Мама учила никогда не сдаваться. Даже если все вокруг против тебя – делай так, как считаешь нужным. Жизнь одна, живешь ее для себя, не для других. Главное не потерять себя.
И я не потеряю, только выберусь отсюда и все. К черту школу с ее бесконечными уроками и нравоучением начальства. Я же переводчик, столько языков знаю, найду себе что-нибудь поприличнее и заживу. Посудомойку куплю, сделаю ремонт, который миллион лет хотела, но все руки не доходили. Разберусь с Леной и Вадимом. Схожу к психологу на всякий случай.
Чувствуя, что опять запыхалась, останавливаюсь и озираюсь по сторонам. С правой стороны в лестной прогалине на белоснежном искрящемся снегу что-то мелькает и я пытаюсь присмотреться. Разворачиваюсь в сторону обочины и промаргиваюсь, даже щурюсь, чтобы понять, что мне не показалось.
Есть движение.
Плавное и еле уловимое, отливающее серебром.
По позвоночнику пробегает мороз.
Волки.
Безумный страх наполняет всю меня до краев. Стая замерла и прижалась к снегу. Они тоже заметили, что за ними следят. Как давно они идут следом? Как давно выслеживают?
В голове стреляет тысяча и одна картинка из новостей, как какую-нибудь несчастную растерзали собаки в промзоне или насмерть загрыз медведь, волк, стая. Меня от таких новостей всегда передергивало, даже замерзнуть заживо не так страшно, как если тебя будет терзать десяток голодных зверей. По живому, неумолимо отгрызать от тебя части, пока не останется ничего.
Боюсь пошевелиться и понимаю, что смысла бежать нет. От них не убежишь, только сильнее распалишь азарт охоты за слабой добычей и призовешь смерть. Беспомощно оглядываюсь по сторонам, в надежде на присутствие хоть какого-нибудь укрытия. Но вокруг пусто. Гладкие стволы деревьев уносятся вверх, вокруг снежная гладь и дорога. Трактора не слышно уже давно и на мои крики никто не явится.
Под курткой как все равно наступило лето, морозный воздух перестал беспокоить, а вместо него опаляющий страшный жар разливается по венам от осознания того, что со мной будет. Движение передо мной возобновляется и волки больше не идут следом, на приличном удалении. Это не нужно. Стая поняла, что их слежка больше не является тайной и осмелела, начала надвигаться на меня открыто.
Как загипнотизированная слежу за их осторожным крадущимся движением. Сколько их, глаза перескакивают с одного на другого, лихорадочно считая противников. Шесть.
Противников…. Даже звучит смешно. Это мои убийцы, самые настоящие и неумолимые. Жалость не для этих голодных животных, выживающих в ледяном, застывшем лесу. И осуждать их я не могу, все хотят кушать, а уж если еда сама идет к тебе, то кто станет отказываться?
Но жить так хочется. Увидеть маму, сказать, как сильно люблю. Моего единственного и самого важного человека в жизни. Она столько сделала для меня, а я даже не за все поблагодарила. И, наверное, слишком редко говорила ей о том, насколько она значима для меня.
– Мама, – маленькое облачко пара со слабым рыданием вырывается из напряженного горла. Абсолютно иррационально всегда просишь помощи у того, кто для тебя тот самый центр, к кому бежал с разбитой коленкой, от соседского индюка или просто чтобы положить голову на теплые колени и почувствовать прикосновение шершавой ладони. Услышать, что все сможешь, что все у тебя будет хорошо, – помоги…
С каждой секундой волки приближаются. Уже не прячась и не прижимаясь. Идут нагло, понимая, что добыче некуда деться. Вожак впереди, остальные рассредоточились за ним.
