скачать книгу бесплатно
– Теперь ты разозлишься и еще луну будешь дуться на весь свет, – выплюнула чародейка. – Убирайся.
– Джамила…
– Вон, – просто произнесла она.
– Я надеюсь, ты одумаешься. Что мы оба одумаемся.
Это было глупо, это была сущая бессмыслица, и Аджит понимал, что сотрясает воздух. Колдунья просто смотрела на него, без слов, но взгляд ее не сулил ничего хорошего.
Он постарался не хлопнуть дверью, но, кажется, у него так и не получилось.
После Района Садов трапезная обители казалась затхлым каменным мешком. Она находилась в самой старой постройке Круга, даже в столице осталось немного старинных зданий и, наверное, ею стоило гордиться. Но после палат сановников, с панелями из яшмы и янтаря, с газовыми занавесями и бронзовыми жаровнями – это был мешок. Хоть бы даже и каменный.
Аджит давно не захаживал в трапезную, возвращаясь в обитель слишком поздно или, наоборот, слишком рано для ужина. Чародей предпочитал есть в своих комнатах, благо положение позволяло. Смотреть, как маги собираются в общем зале, как каторжники, было неприятно. Однако эти люди могли ему понадобиться. А значит, следовало напомнить о своем существовании.
Чародей подоспел, когда широкие двери отворились, раскрывая заставленный столами зал. Неофиты суетились, расставляя блюда, соусы и кувшины легкого вина.
Маги обслуживали себя сами: повара и уборщики, ткачи и секретари – все здесь были чародеями. Раньше и сам Аджит проходил служение в кухнях, среди блестящих котлов, огромных печей и утвари, все применения которой знал лишь главный повар. Подростку кухни казались огромным сказочным царством, где воздух пахнет вином, жареным мясом и пряностями. Занятно… То были тяжелые годы, но чародею они казались беспечными. Полноправные маги, что негромко переговаривались и обсуждали дневные заботы, виделись ему небожителями. Наверное, для неофита и он теперь выглядел внушительно: его ковва была черной в знак служения Первому, складки одежды скрывали костлявость фигуры, а высокий воротник поднимал подбородок.
Перехватив взгляд ученика, Аджит приветливо улыбнулся. Ты хочешь знать, о чем я думаю? На самом деле ни о чем…
Его место было в дальней части зала, на возвышении для высших чародеев. Кто там сегодня составит ему компанию?
Наджад, смотритель Зала Камня. Его люди работали на царских стройках, и оттого старик был ближе ко двору, чем к Кругу. Кадар, старший наставник. Этот отвечал за неофитов. Ученики в нем души не чаяли: за сальные шуточки, за ровный нрав и то, что некогда он объездил всю страну. После заточения байки старика стали единственным источником знаний о мире за стенами обители… И, наконец, Умар, еще один слуга Верховного. Он был совсем молод, но годы оказались к нему немилосердны. От сидения взаперти его кожа приобрела нездоровую бледность, а тщательно зачесанные волосы не могли скрыть плешь.
– А, слуга Первого? – заметил его Наджад. – Столько черных одежд навевают черные мысли, знаешь ли…
Видно, это была одна из его странных острот, поскольку господин камня засмеялся. Кадар поднял чашу, приветствуя собрата:
– Он хочет сказать, ты напоминаешь Азаса Черного, да прибавятся его годы и прирастет царство! Отсюда черные мысли. Садись-садись… Боги послали нам ягненка, соус из земляных грибов и салат с заморскими орехами. Жизнь вовсе не беспросветна.
– Твои шуточки над лучезарным сведут тебя в могилу, – надулся Наджад.
– Наставник имел в виду, что мы узурпируем фамильные цвета Царя Царей, – заметил Аджит.
Широкое лицо Кадара разгладилось, а глаза его улыбались. Смотритель Зала Камня не понял, что узурпировать что-то у узурпатора невозможно. Приняв извинение за чистую монету, старик распустил ворот роскошного, сшитого по последней моде кафтана и приложился к чаше.
– Все-таки почему ты здесь? – спросил Умар.
– Иногда нужно напоминать, что ты жив. – Чародей занял свое место.
– Спорно, спорно… – вновь подал голос Кадар. – Когда-нибудь я запрусь в покоях, так что ищейки царя и сам Первый обо мне забудут. Тогда-то я и сбегу из Круга.
– Неофиты помнят, где вас искать, – вставил Умар.
– Брось, молодой человек! Если ты намекаешь… после выговора в мою спальню не захаживают ученицы.
Даже чопорный Наджад улыбнулся, не разжимая губ. На дряблом лице улыбка выглядела вымученной и неискренней. Впрочем, и она продержалась недолго – маги принялись за еду.
– Чем занимается Первый? – поинтересовался господин камня, насытившись. – Мы спрашивали твоего коллегу, но он молчит. Неужто среди дел Верховного не найдется ничего доступного нам, простым магам?
– О, ничего важного, господин смотритель…
Аджит умолк, поджидая, пока отойдет неофит, подливавший масло в лампы. Теплый свет согрел потемневшие гобелены на стенах, выхватил старинные скульптуры в стенных нишах. Все они изображали магов древности. Остатки былого великолепия.
– Последнее, в чем я участвовал, – обмен с Золотым двором, – продолжил чародей. – Мы позволим казначеям продавать услуги магов, а они станут закупать нам нужные товары.
– Чем это отличается от работ, в которых участвует Зал Камня?
– Списком услуг, – глухо ответил за Аджита Умар. – Речь о дюжине ремесел, от целительства до ювелирного дела.
– Не думаю, что у них что-то выйдет. – Смотритель поджал губы и потянулся за следующим блюдом. – Царь Царей не желает, чтобы маги сталкивались с простыми смертными.
– Это он сам тебе сказал? Все забываю, как вы с лучезарным близки, – глаза наставника светились озорством. – Ты, конечно, хочешь, чтобы узурпатор… сталкивался… с одним тобой.
– Избавь нас от сальных шуток. – Наджад махнул рукой и в который раз пригубил вина. На его скулах появился багровый румянец, в тон одежд. – В любом случае, последняя история… все это не ко времени. Первому придется подождать.
За столом повисло молчание. И наставник, и Умар уткнулись в свои тарелки.
– История? Я что-то пропустил? – переспросил Аджит.
– Грязное дело, – отметил Кадар.
– Грязное, – в кои веки согласился господин камня и подлил себе еще. – Несчастный случай на охоте, с молодым вельможей. Вряд ли ты его знаешь… Убежденный ненавистник магов. Ходят слухи, что царские ищейки нашли след чар.
– Я что-то слышал. Кажется, его вдова уехала, – осторожно вставил чародей. – Но это было больше луны назад.
– Не знаю, в чем там дело, – Наджад поморщился. Он воображал себя одним из придворных, господина камня раздражало, что у узурпатора есть ищейки, умеющие чуять силу. Вернее – сердило то, что для них он был обычным магом, следить за которыми их приставили. – В общем, нашли следы чар то ли в теле вельможи, то ли на одежде. Весь двор взбудоражен. Говорят, кто-то нанял мага, чтобы убить Раида.
– Это глупо, – возразил Умар. – Мы не в том положении, чтобы нас было легко нанять.
Старший наставник покачал головой.
– Не так уж глупо, если подумать. Есть целители. Есть Путники, а они выискивают детей с Даром по всей стране. Сотни магов работают на стройках только в столице. А в других городах? За доброе золото всегда есть, кого купить.
Смотритель Зала Камня скривился пуще прежнего. Будь убийца среди его людей, это лишило бы его царской благосклонности.
– Почему это должен быть маг из Круга? – спросил Аджит. – Путники кого-то да пропускают. Есть те, кто совладал с Даром сам. Еще были беглецы. Да мало ли магов вне закона?
– Ищейки думают так же… До проверок пока не дошло. Схватили вельможу, который заказал убийство. – Господин камня изрядно захмелел и говорил короткими обрывистыми фразами. Кадар продолжил за него:
– Пока из него ничего не вытянули. Но ты прав, если он завел ручного мага-убийцу, вряд ли он нашел бы его в столице. Скорее, привез из приграничья. Там на царские эдикты смотрят сквозь пальцы.
– Верховный считает, его это не касается, – подтвердил Умар. – Так и заявил Царю Царей, я как раз сопровождал его. Первый не намерен сворачивать дела.
Как бы убежденно он ни говорил, в голосе Умара сквозило сомнение. Наджад со стуком поставил чашу на стол.
– Твой Верховный – напыщенный индюк и доведет Круг до краха.
– Куда уж дальше, – пробормотал наставник, но смотритель не слышал его.
С усилием поднявшись из-за стола, Наджад кивнул собратьям и кликнул ближайшего ученика, чтобы тот помог ему добраться до Зала Камня.
– Удивительно, как мы приписываем другим свои достоинства, – проговорил Кадар, наблюдая за удаляющейся фигурой в алом кафтане.
– Будьте снисходительны, – Аджит коснулся его локтя. – Он не простил старика за то, что того назвали Первым. В его возрасте обиды остаются навсегда. Он скорее жалок, чем опасен.
– Этот фигляр пляшет перед Царем Царей как шут. – Кадар не выглядел убежденным. – Кто знает, о чем они завтра стакнутся?
– В одном он прав: разговор и впрямь навевает черные мысли. – Аджит отодвинул ужин, к которому едва притронулся. – Поэтому я и обхожу трапезную стороной. Редко удается повидать собратьев и не испортить настроение.
– Ты еще молод, – проворчал наставник. – С возрастом привыкаешь ко всему.
– Целителю вредно привыкать, – напомнил чародей. – Теряется восприятие чувств. Прошу меня простить…
Он взбежал по лестнице одним махом, почти как десять лет назад: спешил оказаться в своих комнатах, где можно не следить за выражением лица. Покой встретил его привычной тишиной, дарившей обманчивое спокойствие. Пробивающийся через витраж вечерний свет разбросал по полу цветные тени. В полутьме поблескивал круглый бок жаровни. Ни мирный вечер, ни привычная обстановка не дарили долгожданного покоя.
Где там сейчас Илайя? Добралась ли до границы или еще едет по Золотому тракту? Она отправилась в путь с дюжиной охранников и повозкой скарба, который не пожелала продавать. Повозка замедлит их – а ведь мальчику нужно скорей добраться до Рассветных королевств, где местные маги начнут его учить. Что если Дар проявится в пути? Что если их нагонят и вернут для дознания?
«Если» было слишком много. Даже для человека, привыкшего, что его Дар используют вопреки закону. Но все же он никогда не убивал и впервые действовал без разрешения старика. Раид временами снился ему: жестокий, уверенный в своей правоте, он поджимал губы и безмолвно смотрел на мага, словно обещая расплату в посмертии. В другие ночи он лежал, раздавленный, у подножия утеса, и равнодушные волны слизывали с камней его кровь. Иногда он кричал, умирая, снова и снова – хотя в действительности встретил свою судьбу без звука.
Свалить вину на беглеца, который улизнул в первые дни пленения, – вот, что нужно Аджиту. Но как? Почему эта история всплыла сейчас, спустя недели после происшествия? Если он оставил отпечаток, тот должен давно рассеяться или утратить всякий след личности. Его не могут опознать!
Звон уходил за звоном, а Аджит сидел за столом, не в силах привести мысли в порядок. За окном стемнело, потом звуки города и вовсе смолкли. Ночь озарялась лишь лампами у ворот богачей да фонарями в руках городской стражи.
Далеко за полночь чародей решил, что какие бы улики ни раскопали ищейки, выследить его невозможно. Теперь – невозможно. Самое страшное, что ему грозило, – это допросы в Круге, но во время охоты Аджит отдыхал в поместье заказчика, после истощения сил. А чтобы выбраться оттуда, он не использовал магию.
Так ли это? Началось бы следствие, если зацепиться не за что? И – дыхание Бездны! – кто этот арестованный вельможа? Все это Аджиту предстояло выяснить…
Разбудили чародея привычные звуки обители: звяканье упряжи и скрип телег во дворе, куда по утрам привозили припасы, отдававшиеся меж стен голоса и смех подростков. Он не заметил, как уснул.
Но новый день сулил хотя бы парочку ответов.
Достойный Мауз иль-Нехат нашел время лишь через неделю, да и то – отказался встречаться в Районе Садов. «Недолго же длилась твоя благодарность!» – подумал Аджит, вспомнив, как советник клялся в вечной дружбе после исцеления. Но кто он, чтобы спорить со вторым человеком в Царстве? «Не могу принять вас в палате, – гласила переданная записка. – Ждите у южного входа, в пятый звон пополудни».
Осторожными расспросами и досужими беседами за эти дни Аджиту удалось многое выяснить об арестанте. Башр сар-Херед заведовал сбором податей в районе гаваней, а в его роду, чьи корни терялись в совсем уж пыльной древности, было две дюжины магов. Должно быть, кто-то из них сейчас глазел каменными зрачками из ниш трапезной. Кто знает? Во всяком случае, ему было, за что невзлюбить Раида. И вообще, и в частности. Борьба за прибыльные районы между чиновниками Золотого двора шла нешуточная.
С царскими ищейками было куда сложнее. Никто не знал, что у них на уме. Ловят воздух, говорили маги помладше, – каждый знает, что за через луну в отпечатке чар не разобрать ничего. Чародеи постарше качали головами и помалкивали, они-то знали, что ищейки не бросают слов на ветер.
Все это заставляло Аджита нервничать. Подождать? Пройдет неделя или две – и следствие могло рассыпаться. Ищейки не всесильны, за десять лет чародей видел их поражения. С тем же успехом ожидание могло привести и к допросам в обители, а теперь, когда Верховный взвалил на него будущее магов, Аджит не хотел рисковать. Это был замкнутый круг, и чародею только и оставалось, что переписываться с советником, обсуждать детали с Верховным и прощупывать почву.
Южный вход располагался неподалеку от базарной площади и был полной противоположностью главных ворот, вечно запертых в знак того, что маги пребывают в заключении. «Двери и стены не только охраняют Царство от вас, но и вас от Царства, по великой милости лучезарного», – говорили слуги узурпатора. Чародей больше ценил милость, что оставила открытыми, хотя и охраняемыми, прочие входы.
Сердце Атамы прозвенело пять раз, а он уже стоял на узкой улочке, одной из множества рек, впадавших в море южного базара.
Напротив обители выстроилась вереница домов: одного стиля и одних лет, с плоскими крышами, где удобно спать жаркими ночами. Несколько окон заложили совсем недавно, словно жильцы хотели отгородиться от Круга. Никого. Лишь стайка нищих расселась у квадратного камня уличного указателя.
Пятый звон… Чародей побрел вдоль домов, ожидая, не окликнет ли его кто-нибудь. В ущелье улицы отражалось эхо молотков и пил от лавок мастеровых. Аджит с упоением вдохнул запах свежего дерева и смолы и парящую над всем этим свежесть ливня и моря. Каждый раз, покидая обитель, он ярко, отчетливо осознавал, какое же это счастье – выйти в город. Даже вид опухших, иссушенных болезнью и истекающих кровью заказчиков того стоил.
Беспокойства минувших дней ненадолго отступили. Выбрав беднягу с пустой глазницей – такое, во всяком случае, не подделать, – чародей запустил в кошель руку и бросил пару медяков.
И тут же понял, как ошибся.
Спустя мгновение к нему тянулись изъязвленные, грязные и беспалые руки. В подернутых поволокой черного дурмана глазах читалась жажда. Чародей попятился, но нищие окружили его. Одни теребили его за одежду, другие тянули его за плечо…
– Пошли прочь! – выкрикнул маг, сбрасывая с локтя грязные пальцы. – Прочь, пока я вас не сжег!
Он дал крупице силы прорваться через оболочку плоти – этого хватило, чтобы его глаза засветились, а резкое движение вызвало веер искр. Волна смердящих тел откатилась прочь.
– Проваливайте! – еще раз рявкнул маг, зажигая призрачный огонь вокруг стоп.
Попрошаек как ветром сдуло. Аджит стоял некоторое время, глядя как, хромая и подволакивая ноги, шайка убирается восвояси.
– Лишняя медь? – раздался голос за его плечом.
Маг обернулся.
Секретарь советника… Впрочем, секретарь ли? Высокий, жилистый, сейчас на нем была кожаная куртка с нашитыми стальными бляхами. С широкого кушака свисал кривой клинок. Да и лицо: жесткое, сухое, с короткой седой бородкой… в тенях заходящего солнца маг подумал, что оно больше подходит вышедшему на покой воину, нежели писарю.
– Мир вашему дому! – Аджит учтиво поклонился. – Прошу прощения, в прошлый раз я не узнал вашего имени.
– Жалимар, начальник охраны господина. И похоже, мир нужен твоему дому. Псы караулят на пороге, да?
– Первый раз их здесь вижу.
– Они неграмотны. Скорей всего, не знали, что здесь еще один выход, – жестом показав, чтобы маг следовал за ним, Жалимар зашагал в сторону базара. – Места вокруг рыночной площади дороги, а нищих в нашей славной столице больше, чем мест.
– И давно так?
– Я вижу, куда ты клонишь, – воин глянул на него искоса и криво улыбнулся. – Добрый совет: не спрашивай такого, если ты не в компании друзей.
Поняв, что допустил ошибку, чародей примолк. Меж тем паутина улиц осталась позади, и они нырнули в базарную толпу.
Аджиту всегда казалось, что торговые ряды напоминают город. Здесь были улицы и здания, своя власть и собственная охрана. Кварталы здесь тоже были: ряды у кузнецов при входе; в середине, у палаты писарей – местные богачи, торговцы золотом и ювелиры; скорняки и дубильщики – с подветренной стороны и на отшибе.
Жалимар притянул к себе мага и напомнил, чтобы держался поближе. И в самом деле, в толкотне немудрено заблудиться. Изнуренные мужчины в пыльных галабях, богатые дамы в струящихся шелках, уличные лоточники, во все горло расхваливавшие товар, – здесь все оказались бок о бок. Была и сомнительная публика, что слонялась вдоль прилавков, но присматривалась к людям, а не товарам.
Кажется, они петляли по базару дольше, чем в прошлый раз пересекали Район Садов. В рядах ювелиров стало спокойнее, и тогда-то Аджит разглядел носилки. Судя по размерам, вышивке и дюжине солдат, паланкин мог принадлежать только Маузу.
Чародей собрался было выступить из толпы, когда начальник охраны придержал его за рукав.
– Ты спас советнику жизнь, – склонившись к магу, произнес Жалимар. – Он помнит и благодарен. Но не думай, что господин всесилен. Не забудь это, когда станешь излагать свою просьбу.
– С чего ты взял, что я буду просить?
– Это ты спрашивал о встрече, – пожал плечами воин. – Это так, дружеский совет: как не потерять расположение советника. Ну давай, иди…
И он подтолкнул чародея в спину. Дюжина слуг уже опустила свою ношу наземь, чтобы магу было сподручнее забраться внутрь. В носилках же было полутемно, душно и пахло розовой водой, и не успел Аджит усесться на подушки, как его приветствовал знакомый голос: