скачать книгу бесплатно
Ошибка природы
Светлана Алешина
Александра
«…Именно в этот момент зазвонил телефон, и я бросилась к нему, так как звонить могли два человека – Лариков, которому я высказала бы все, что думаю по его поводу, или клиент, которого я дожидалась.
– Алло, – сказала я в трубку, пытаясь придержать дыхание, участившееся после моих «рокнролльных» пируэтиков.
– Саша? Андрея Петровича нет?
Я сразу узнала голос Ларикова друга и учителя Медведева. Из прокуратуры. Он явно был чем-то озабочен.
– Нет.
– А когда будет?
– Понятия не имею, – честно призналась я. – Что-то случилось?
Он замешкался, явно раздумывая, относиться ли ко мне как к ребенку, взятому Лариковым на воспитание, или как к взрослому человеку. Наверное, его прижало круто, потому как он решился и выпалил в трубку:
– Понимаешь, Саша, он нам очень нужен. Обнаружено тело неизвестного мужчины, пятидесяти примерно лет. Документов при нем нет, кроме одной визитной карточки – Андрея Петровича Ларикова. И, судя по месту обнаружения, он направлялся к вам. То есть я не исключаю такой возможности. Не мог бы Андрей Петрович опознать этого человека?
В моей груди шевельнулось нехорошее предчувствие…»
Светлана Алешина
Ошибка природы
Глава 1
Эта ночь была омерзительной. До трех часов я не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок, как занудная старуха, обремененная годами и грехами. В квартире стояла та температура, которую уж никак не назовешь комнатной, поэтому встать, выбравшись из-под одеяла, и пройти на кухню за снотворным было выше моих возможностей. Завтрашний день обещал стать тяжелым и полусонным, а уговорить свой организм заснуть мне никак не удавалось.
Я поплотнее закуталась в одеяло и попробовала считать медленно, как облака, плывущих в небе слонов, но это совершенно не помогало. Мой мозг отказывался сосредоточиться на таком наиважнейшем деле, как подсчет слонопоголовья, упорно думая на мрачновато-философские темы.
И почему, интересно, ночью тебе на ум приходит всякая пакость?
Нет, ну сами вспомните, станете ли вы размышлять, скажем, о бренности человеческого существования днем? Вряд ли. А вот ночью просто погружаешься в эти самые дурацкие размышления, так что становится не по себе.
Наконец все-таки решилась, выпрыгнула из-под одеяла. Холод приятно освежил, я тряхнула своей лохматой гривой и прошлепала на кухню, стараясь не разбудить мать.
Затворив кухонную дверь, я зажгла свет и выдвинула ящичек с лекарствами. Из снотворного оказался только банальный димедрол.
Я налила воды и бросила взгляд за окно.
Улица освещалась белым светом луны. Жуткое зрелище, скажу я вам! Одинокий фонарь тщетно пытался оживить картину уютным и привычным желтым цветом. Луна победила его, и теперь улица казалась зловещей, как ухмылка дьявола.
– Мерзопакость какая! – поморщилась я. – И дернул же меня… ну, не стану я поминать в эту ночь его поганое имя, не спать именно сейчас, в полнолуние!
Свет завораживал, как в детской сказке или в идиотском «готическом» романе. Красавица, не в силах сопротивляться великой магии луны, выходит на улицу и оказывается в ловушке. На нее тут же наезжают призраки и тени, бедняжка что есть сил отбивается, но тщетно, и тут прекрасный юноша, естественно, плененный ее неземной красотой, оказывается рядом!..
– Все так, – хмыкнула я. – Только мой прекрасный юноша, судя по его окну, расположенному прямо напротив моего, глубоко и безмятежно дрыхнет, а красавица из тебя, радость моя, к слову сказать, не больно-то и неземная! Если вчера маменька, узрев мальчика с рекламы шоколадок «Нестле», радостно завопила, что ты – один к одному этот рыженький мальчик, то вряд ли с этакой «шоколадной» внешностью кто-то сподобится назвать тебя мечтой своей жизни!
Правда, плакать-то по этому поводу я тоже не собираюсь. Какую внешность дал господь – такую дал. Главное, чтоб не забыл при этом и шоколадку выдать.
Я зевнула – наконец-то! Димедрол делал свое дело.
– Ну и сияй тут себе на здоровье, – мрачно улыбнулась я луне. – Мальчику с рекламы давно пора спать. Бай-бай!
Я помахала луне пальчиками и отправилась прямиком под мое теплое одеяло.
* * *
Утро ворвалось с бестактностью дворника.
То есть в роли дворника выступала мама, которая трясла меня за плечо и кричала:
– Саша! Ты проспала!
– Ну и что? – задала я резонный вопрос. Открывать глаза смерть как не хотелось.
– Время уже девять!
– Вечера? – зевнула я.
– Сашка, вставай! Андрей Петрович уже звонил.
Ах, черт побери! Не хочу я на эту работу, спать хочу… Человек ведь не может только и делать, что работать, работать, работать! Он не робот. Он хочет иногда зарыться в одеяло с головой, погружаясь в сон, и валяться до следующего утра, послав на все четыре стороны свою работу, если даже она и связана напрямую с преступностью. Вот плюну на все… Могу же я заболеть, например? Вот я и заболела. Простыла! Мечты становятся реальностью, и Сашенька отсыпается. Мысли об этом были сладкими, как конфетки в ярких обертках. Я бы охотно еще поразмышляла над этим, но имя Ларикова подействовало отрезвляюще, как холодный душ. Я встряхнулась и вскочила.
– Теперь он точно уволит меня.
– Да брось ты! Добежишь, и все будет в порядке, – успокоила меня мама.
– Добегу и уволит, – оспорила я ее оптимистическое утверждение.
– Ты попробуй! А то, по неизвестным мне причинам, расселась с чашкой кофе и совершенно не думаешь спешить.
– Какая любящая мать! – улыбнулась я. – Вот просто не чает, как выгнать собственное чадо на мороз с голодным желудком!
– Чадо не останется с голодным желудком, – ответила жестокосердая мать, нахально ухмыляясь мне в лицо. – Любящий начальник накормит.
– Любящий начальник прикует меня кандалами к стене и будет бить кнутом за опоздание, а потом уволит.
– Интересно взглянуть, как он будет это делать, – мечтательные глаза матери возбудили во мне первобытный ужас.
– Вот уж не знала, что тебе доставят радость мои нечеловеческие муки и страдания! – ужаснулась я.
По ее взгляду стало ясно, что мои попытки продолжить нашу беседу на этот раз будут пресечены.
– Иду, – проворчала я. – Если не вернусь вечером, считай меня посмертно пионеркой.
– Господи, – воззвала мать, – почему у меня, такой интеллигентной и хорошо воспитанной женщины, получилась такая наглая дочь?
– Надо спрашивать не у господа, – заявила я. – Надо спросить у своей совести. Воспитала-то меня именно эта самая, хорошо воспитанная женщина.
Последнее слово осталось за мной, поскольку после заключительной фразы я уже вылетела на улицу.
О, как тут было гадко!
Холод просто омерзительный. А влияние бессонной ночи усугублялось абсолютно серым небом.
– Ужас, – пробормотала я, пряча нос в воротник. – Только садисты могут заставить человека работать в такую дурацкую погоду. Человеколюбивые граждане наверняка позволили бы мне поваляться на кровати в состоянии полусонной неги. Но вот такая пошла у нас селяви, и никуда от этого не деться.
Слава богу, на горке замаячил автобус, и очень скоро я уже ехала навстречу своей тяжелой судьбе в лице драгоценного моего босса, Андрея Петровича Ларикова, и непосильной работе в его детективном агентстве.
* * *
Открыла дверь, внутренне сжавшись. Ну, сейчас мне выскажут все, что накопилось за время моего отсутствия!
– Здрасьте, – пролепетала я, еще не рискуя открыть глаз.
Ответом было молчание.
Я осторожненько открыла один глаз и увидела Андрея Петровича, смотрящего на меня молча, но с таким крутым невысказанным укором, что я вздохнула.
И открыла второй глаз.
– Я проспала, – призналась честно.
– Я понимаю, – кивнул он.
– Так получилось.
– Конечно, я и сам вижу, что у тебя это получилось, и очень даже неплохо.
Я хмыкнула, сняла куртку:
– Ты меня уволишь теперь?
– Нет, – покачал он головой. – Напротив, Александра Сергеевна. Я решил взвалить на твои плечи дело. Поскольку у меня их невпроворот, именно этим займешься ты. Самостоятельно. Без моей помощи и надзора. Гонорар будешь зарабатывать самостоятельно, и, может быть, проспав пару раз, поймешь, что именно в момент твоего цветного и сладкого сна ты теряешь заработок…
Не удержался все-таки, чтоб не подколоть, ну не смог удержаться!
Но в целом я обрадовалась. Наконец-то! Конечно, я не обольщалась, зная, что приличного дела он никогда мне не предложит.
Поэтому, когда он открыл файл с надписью «Гордон», я уже предчувствовала, что дело, так сказать, мне выпадет «семейное».
– Значит, так… – начал Лариков многозначительно. – Гордон Андрей Вениаминович. Пятьдесят шесть лет. Жена Флора и дочь Ольга. Вот в этой дочке все дело. Что-то с девчонкой у него совсем не клеится. Вроде бы Ольга Гордон нормальная девица, учится в универе на историческом. Двадцать два года – почти твоя ровесница. Может быть, тебе ее легче будет понять. Андрей Вениаминович очень перепуган. Причину хотел сообщить конфиденциально, так что через пятнадцать минут ты узнаешь все в подробностях. Я его предупредил…
– Понятно, – вздохнула я. – Дурные компании дочки не дают покоя отцу. Саша появляется, как добрый ангел, и объясняет юной Гордонше смысл бытия.
– Ты сама-то его понимаешь? – поинтересовался Лариков. – Смысл бытия?
– Нет, но это неважно, – передернула я плечами. – Главное – подобрать красивые слова, а это я умею. Все?
– Нет, не все. Вот самое интересное.
Он перегнал на файл «Тамилина».
– Вот. Если ты помнишь, дело о Римме Тамилиной. Прошлый месяц. Умерла от передозировки наркотиков.
Я помнила. Кажется, мы пытались опровергнуть подозрение Риминой мамы насчет того, что имело место убийство. Но ничего тогда не нашли. Хотя я до сих пор подозреваю, что мама была права.
– По этому делу у нас проходила компания Риминых друзей. И – вот что интересно – я обнаружил тут знакомую фамилию. Оля Гордон.
Он закрыл файл и посмотрел на меня.
– Знаешь, я все прокручивал, почему фамилия такая знакомая. И тут вспоминаю о Римме. Так вот, Оля была ее подругой. Она и тогда показалась мне отстраненной. И напуганной. А с утра позвонил ее отец, в полном шоке, что-то с Олей. Объяснить по телефону отказался. Ты справишься?
– Не-а, – протянула я лениво. – Куда уж мне…
– Сашка, надо быть серьезной. Значит, поступим так – я сейчас отчаливаю по делу Разумовского. А ты ждешь Гордона. Если управлюсь быстро, то появлюсь. Все зафиксируй, поняла?
– Вроде бы ты отдал это дело мне, – напомнила я. – Поэтому можешь заниматься своим Разумовским до полного изнеможения. Детка взрослая, детка сама управится.
Он с сомнением посмотрел на меня и сделал вид, что поверил в мои способности.
Хотя сама я, наблюдая, как исчезает за дверью его долговязая фигура, искренне в своих способностях сомневалась.
Но доказать-то обратное хотелось, правда?
* * *
В офисе царила праздная тишина. Я успела изучить все перипетии трудного жития господина Гордона, но отчего-то сам он все еще не появлялся.
Прошло пятнадцать минут, потом еще пятнадцать, потом еще час. Гордона не было.
Я уж стала подумывать, что Лариков просто подшутить надо мной изволил. Вот тебе, Саша, дело, но само дело какое-то пропащее. Этакая месть за мое опоздание. Лучше бы я спала до этого вот часа!
Сидеть и ждать всегда неимоверно скучно. К тому же я начинала злиться – то ли на пропавшего клиента, то ли на моего босса.
Злиться я не люблю – весьма занудное дело. Поэтому я достала из пакета книгу и уткнулась в нее, дабы утопить в стихотворных строчках свою разрастающуюся скуку.
Открыла я, конечно, классное место.
Я знаю, что вельможа и бродяга,
Святитель и безбожнейший поэт,
Безумец и мудрец, познавший благо
И вечной истины единый свет,
И дамы в нежном кружеве колет,
Сколь ни пышны чины их и владенья,
