скачать книгу бесплатно
Он забыл, как улыбаются. Его лицо пугало окружающих – люди шарахались, встречая взгляд его серых глаз.
– Завтра, – прошептал он.
«Завтра», – ответили ему эхом стены подвала.
Из угла выполз огромный паук, которого он купил в зоомагазине. Временами ему начинало казаться, что он почти привязался к нему, забыв, зачем он когда-то приобрел этого мохнатого урода.
Но сейчас он взглянул на него, и ему почудилось, что из-под панциря мигнули хорошо знакомые ему маленькие глаза.
– Урод, – пробормотал он.
Протянув руку, он взял паука и поднес его к свету. Лапки паука задергались, он попытался спрятаться, но рука спокойно сжала это трепещущее тело, и паука не стало.
– Завтра, – проговорил человек с холодными серыми глазами.
* * *
По дороге я опять вспомнила про Пенса и решила нанести визит.
Вот такая я ужасная особа! Человек прячется от меня в кокон собственных несчастий, а я пытаюсь растормошить его, вытащив оттуда, дабы показать ему, что все совсем не так уж плохо, как ему в данный момент мерещится.
Пенс жил в четырехэтажном доме, очень уютном и симпатичном. Я поздоровалась с соседкой Пенса, которая сразу налетела на меня со странными рассказами о том, что «Сережка опять куда-то вляпался».
– Представь себе, Сашенька, сегодня его тут пара каких-то отъявленных мерзавцев дожидалась, а потом в воздухе гарью пахло… Будто бумагу жгли.
Тетя Люся выкладывала мне все это торопливо, боясь, что я убегу. Или убежит ее трехлетний внук, которого она держала за руку, периодически прикрикивая на него:
– Витька, сидеть!
Витька сидеть отказывался и орал.
– А он дома? – спросила я.
– Сейчас? – прокричала мне в ответ тетя Люся. – Конечно. С какими-то бандитами пришел. Рожи у них, Саш, хуже не бывает. Да заткнись ты, паршивец, у меня глаза на лоб от твоего крика вылезут. Ты лучше не ходи туда, Сашенька. Я вообще думаю, может, милицию позвать? Галя жалуется, что Сережка сам не свой последнее время.
Галей звали Пенсову мать.
Витька выдал очередную порцию «благого мата», который я перекричать была не в состоянии. Поэтому я махнула рукой и пообещала тете Люсе ни в какие истории не вляпываться, а если пришедшие с Пенсом люди действительно покажутся мне бандитами, я немедленно спущусь и мы вдвоем вызовем милицию.
Хотя, на месте милиции, я бы уже давно приехала, поскольку плач неразумного дитяти стал напоминать пожарную сирену.
Поднявшись, я позвонила в Пенсову дверь и услышала осторожные шаги.
– Кто там? – спросил Пенс, выглядывая в открывшуюся щелочку, ненадежно охраняемую цепочкой.
– Это я, юная леди Годива на белоснежном коне. Открывай, Пенс.
– Сейчас, – вздохнул он и уже начал было открывать, но передумал и спросил с надеждой: – А может, ты попозже зайдешь?
– А может, я вообще к тебе больше не приду, потому что меня немного напрягает, когда мне каждый день указывают на дверь?
– Я не один, – прошептал Пенс, пряча глаза.
– Разврат меня не смущает, – отпарировала я. – Матримониальных планов в отношении тебя у меня тоже нет, не надейся. Поэтому открой дверь, или я ее выломаю с милицией.
Он тяжело вздохнул и открыл дверь.
В нос ударил запах дешевого спиртного.
– О черт! Ты что тут, «арпачаем» решил развлечься? – простонала я.
Он грустно помотал головой, отрицая свою причастность к потреблению гнусного напитка.
Воздух был так насыщен парами алкоголя и табаком, что я возмечтала о противогазе.
– Пенс, что здесь происходит? – спросила я, делая шаг в сторону кухни.
Он попытался преградить мне дорогу, но было уже поздно. Я отодвинула его и оказалась лицом к лицу с двумя пьяными особями мужеского пола омерзительной внешности.
– Да уж, – вздохнула я, разглядывая двух представителей человечества, явно не обремененных муками совести и размышлениями о смысле бытия. – Права была тетя Люся… Что-то очень они на бандитов похожи, с чего бы это, а, Пенс?
* * *
Сначала они на меня отреагировали довольно вяло – по принципу «рыба не мясо, баба не человек». Один, с жалким подобием кудрявой шевелюрки над узеньким лбом, окинул меня похотливым взглядом и хохотнул.
– Что, Серега, подружка твоя? – поинтересовался он, заговорщицки подмигнув.
Я подавила в себе острое желание разбить о его голову тарелку и уселась на табуретку.
«Спокойно, Александрина, не лезь в бутылку, – сказала я себе. – Сначала прикинем ситуацию, а потом решим, какую маску сегодня надеть».
Пенс пробормотал, что я его сестра, что было недалеко от истины, и тогда пара кретинов решила меня поразить в самое сердце. Через пять минут я уже знала, что один, весь в черном, с загадочным лицом, косит под вора в законе, а второй, с шевелюркой и хитрыми глазами, пытается произвести на Пенса впечатление умного человека со связями в ФСБ, что ему плохо удается. Пенс сидел абсолютно растерянный и тревожно вращал глазами.
Еще через пять минут я поняла из их бессвязных речей, что Пенса кто-то вроде собирается убить и они согласны взяться за устранение этого страшного человека за двадцать пять кусков.
– Иначе, Серега, нельзя… – Черный «принц» говорил доверительно и авторитетно. – Если они с Толстого денег не возьмут, пришьют тебя. Тем более ты на себя все долги переписал. Так что доставай деньги, плати нам – мы все твои проблемы разрешим.
Я сразу засомневалась, что у них это получится. Глядя на них, у меня создалось впечатление, что их жизнь полна самых навороченных проблем, и это они должны заплатить нам, чтобы мы помогли их решить. Одной из несомненных проблем была их глупость.
Но Пенс что-то не спешил выкинуть их вон, а доверчиво слушал и кивал.
– У меня нет таких денег, – растерянно пробормотал он.
– Достань, Серега, – прогундосил черный, – мы ж добра тебе хотим…
– Сколько нужно? – спросила я, понимая, что желательно от них отвязаться поскорее, пока Пенс не растекся от умиления.
– Я же сказал, двадцать пять… Но сойдемся и на двадцати.
– Я спрошу у одного своего друга, – деловито сказала я, закуривая сигарету. – А вы позвоните завтра. Пойдет?
– А как же Серега ночью, без нас? Вдруг эти, с оружием, явятся?
– Не явятся, – пообещала я. – Я с ним останусь. Буду хранить его как зеницу ока.
Пенс напоминал мне моченое яблоко, а эта пара все не уходила, пытаясь отвоевать прежние позиции.
– Послушайте, – не выдержала я. – Вы денег хотите? Значит, идите отсюда. Завтра я позвоню, оставьте мне телефон. А сейчас Пенсу надо спать. И мне, между прочим, тоже…
Кажется, до них все-таки дошло, что они лишние. Сохраняя достоинство, они попрощались со мной тепло, черный даже попытался меня поцеловать на прощание.
Я закрыла за ними дверь и вернулась в вонючую кухню. Открыв окно, я простонала:
– Господи, Пенс! Почему тебя нельзя оставить даже на минуту? Что это за товарищи по партии? Где ты подобрал эту шваль, в какой помойке?
– Сашка, что ты натворила…
Пенс говорил еле слышно, с ужасом смотря на дверь.
– Выгнала этих алкашей, а что? Тебе они были дороги?
– Сашка, это же… Бандиты! Они же нас убьют!
Он смотрел на меня с таким страхом, что я невольно обернулась на дверь, за которой скрылись два «бандита».
– Эти? – переспросила я. – Да брось, Пенс! Это не бандиты. Это обычные ментовские «шестерки».
– Сашка, нас убьют! – продолжал он как заведенный. – Откуда у тебя друг, способный выложить им двадцать кусков?
– От верблюда, – объяснила я. – Про друга потом, сейчас расскажи, что за история с тобой приключилась?
Но, взглянув на часы, я попросила его немного подождать и позвонила маме.
Сообщив ей, что мне придется сегодня остаться у Пенса на ночь, я вернулась и села напротив.
– Ну? Я внемлю, мой рыцарь!
Он поднял на меня глаза, и все мои приколы исчезли. Потому что Пенс никогда не смотрел раньше ТАК.
То, что с ним сейчас творилось, было непонятно и страшно. Пенса кто-то ломал – и я первый раз видела, как это происходит, когда из нормального человека пытаются сделать дрожащую, рабскую тварь!
Глава 3
Самолет приближал Тарантула к городу его юности. Он смотрел в стекло иллюминатора, пытаясь представить себе свое триумфальное шествие по этой земле, где он из подростка с тонкой шеей и большими ушами, забитого и третируемого одноклассниками, превратился в себя теперешнего.
Его тонкие губы змеились в улыбке. Прикрыв глаза, он позволил себе расслабиться в воспоминаниях.
Когда-то он не был таким всесильным, как сейчас. Когда-то он только набирал по крупицам свое «Я». Именно так – с большой буквы!
Ему вспомнилась мать, которая не позволила ему пойти в музыкальное училище. Тогда она руководила отделом культуры в горкоме – какая чушь, усмехнулся Тарантул. Тогда дети высокопоставленных чиновников шли в медицинский институт. Туда был отправлен и Саша Кретов, еще не ставший Тарантулом.
Если быть честным, его никогда не интересовала медицина, и анестезиология в частности, которой он, по воле матери, посвятил себя. Куда больше его тянула власть над толпой, а таковую он мог получить только на сцене.
Он вытер со лба пот – от этой духоты можно было сойти с ума! Голова болела, уши были заложены.
Самолет приближался к Тарасову.
* * *
После бессонной ночи, по заверениям поэта, «слабеет тело». Мое тело точно ослабело – не знаю, как я вообще добрела до работы.
Всю ночь я пыталась выжать из Пенса правду, и вот что мне удалось выяснить.
Все произошло из-за страстного желания Пенса разбогатеть. Дураков, подобных ему, шарлатаны ловят быстро, без особых усилий. Появился некто Толстый – элементарный попрошайка – и предложил ему вложить деньги в минералку. У Пенса своих денег было немного, но, подсчитав несуществующие доходы, Пенс решил, что надо занять. Вот и назанимал на свою голову… Толстый вертелся, как карась на сковородке, обещая, что привезет деньги, на Пенса наехали кредиторы – в общем, весь их бизнес закончился встречей в темном подъезде и наличием странненьких «защитников», которые мне отчего-то напоминали стервятников, задумавших попользоваться бедственным положением Пенса.
Имени своего главного и самого опасного кредитора Пенс назвать не решился, но я хорошо помнила, как незадолго перед этим Пенс ездил в Москву. Значит, вполне возможно, именно оттуда и поступила часть субсидий.
Надо было позвонить защитничкам, которые уже вожделели сладкий момент получения денег и наверняка приняли нас с Пенсом за круглых лохов, радуясь, что им так легко удалось подцепить таких идиотов… Я набрала номер.
Трубку подняли сразу – ждали моего звонка с нетерпением.
– Привет, это Александрина, – сообщила я безмятежно. – В общем, дело обстоит так…
– Он не дал денег, твой знакомый?
– Да нет. Денег он может дать, но… Он сказал, что через неделю вы потребуете еще. Потом еще. И так будет до второго пришествия. Он поставит Пенсу охрану – так что он велел вам дать отбой…
– А кто он такой? – спросил мой абонент, затаив дыхание.
– Какая разница… Какой-то босс, из тех, кто заправляет охраной…На рынке.
Судорожный всхлип на другом конце провода заставил меня усмехнуться.
Я же говорила Пенсу – «шестерки»!
– Чего же ты сразу не сказала, что у тебя такие друзья?
– А вы спрашивали? – поинтересовалась я невинным голосом. – Ладно, пока. Мне некогда.
Я повесила трубку и, мечтательно улыбаясь, посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Какая же ты бываешь умница, рыжая! – сообщила я самой себе.
Настроение сразу улучшилось. Хотя я и понимала, что эти люди не главные Пенсовы противники. Они действовали от более слабого кредитора. Во всяком случае, мне так казалось.
Во-первых, этот тип был куда более тривиален в подходах. Во-вторых, он просто пугал Пенса, говоря блатным языком – «брал на понт». Вряд ли Пенс боялся бы так, если бы только этот человек представлял для него угрозу.
Нет, был кто-то еще.
