скачать книгу бесплатно
– Я посетила Сосново и приехала оттуда совершенно обескураженной, – горестно произнесла она.
– Почему?
– Понимаешь, Ларочка, – вздохнула Ольга Семеновна, – я боюсь, что ты подумаешь – старая ведьма совсем сошла с ума. Но я уверена, что не ошиблась.
– Вы меня интригуете…
– Ах, я и сама заинтригована дальше некуда! Этот почерк! В этом, именно в этом краеведческом музее его почерк! – закатывала глаза Ольга Семеновна. – В том городе, где он родился… И все эти воспоминания!
– О ком речь?
– О Николае Анатольевиче Березникове, – поджав губы, сказала Ольга Семеновна. – Весть о его смерти донеслась до нас двадцать лет назад. И только в моей душе он всегда оставался жив. Но я расскажу тебе все по порядку.
– Я вся внимание!
– Не знаю, с чего даже начать, – вдруг растерялась тетушка. – Я приехала туда посмотреть новую экспозицию. И, как всегда, решила оставить запись в книге отзывов. Я открыла эту книгу, пролистала записи до конца, и вдруг… Его почерк! Пусть говорят, что я сошла с ума, но я никогда не спутаю его почерк ни с чьим другим!
Старушка упрямо покачала головой.
– То есть вы хотите сказать, что умерший Березников оставил запись в этой книге совсем недавно?
– Пусть это звучит невероятно, но там стояла дата третье июля сего года.
– Помилуйте, но это же невозможно!
– Но это так! – она слегка враждебно посмотрела на Ларису. – Ты, наверное, думаешь, что это все последствия моего увлечения спиритизмом?
– Я не верю в спиритизм, но если вы так говорите…
– У меня есть его письма, – Ольга Семеновна порывисто встала и прошла к шкафу.
Она достала пачку перевязанных пожелтевших листков бумаги и бережно разложила их перед Ларисой. Взору ее предстал каллиграфический, аккуратный почерк с необычно витиевато написанными буковками «д» и «р».
– Теперь ты понимаешь, что я не могла спутать?
– Я понимаю только, что все это очень необычно, – задумчиво произнесла Лариса. – Но почему у вас так много писем Березникова? Обычно мужья сестер не пишут своим золовкам.
Сказав так, она явно намекала на некие отношения, которые могли связывать Березникова и Новинскую-старшую.
– Так много лет прошло, – вздохнула Ольга Семеновна. – И теперь я могу рассказать. Но только тебе, зная о твоей порядочности. В конце концов, я должна кому-то об этом поведать. Ты ведь знаешь, я совсем одна. Не хочу, чтобы эта прекрасная тайна ушла со мной в могилу.
– Конечно, конечно, это останется между нами, – заверила ее Лариса.
– То, что я была в него влюблена, об этом знают, наверное, все наши родственники. Но я не старая дева, как думают обо мне многие. Когда-то человеческое и мне было не чуждо. С сестрой я, конечно, сохранила отношения, но не было прежней теплоты. И уж, безусловно, не было искренности. Мне нужно было скрывать, что между мной и Николаем что-то было, – грустно усмехнулась Ольга Семеновна.
– Неужели? – удивилась Лариса, веря и одновременно не веря словам тетушки.
– Да-да, это было. В мае шестьдесят первого года. Я поехала отдыхать в санаторий в Болгарию, в Варну, на Золотые пески. И так сложились обстоятельства, что сестра с мужем тоже были там. Мы прекрасно отдыхали, гуляли. Но потом Наталья – она была беременна – плохо себя почувствовала, и врачи посоветовали ей покинуть Болгарию и вернуться в Москву. А Николай остался. Думаю, тому причиной уже тогда была я, – Ольга Семеновна гордо вскинула голову.
– И что же было дальше? – заинтригованно спросила Лариса, заерзав на стуле.
– Какое-то время мы продолжали наши невинные встречи. Знаете, как бывает, касания рук вроде бы невзначай постепенно переходят в целенаправленное стремление коснуться друг друга. Мне уже сложно сказать, кто из нас кого соблазнил… – Ольга Семеновна махнула рукой. – В общем, это случилось, и мы провели вместе незабываемую неделю.
И она так мечтательно закатила глаза, что Лариса поняла – эту неделю они с Березниковым не вылезали из постели и не узнали всей красоты черноморских песков Болгарии.
– И что было потом?
– Потом закончился отпуск, и мы расстались. Я долго плакала. Сначала я хотела все забыть, а потом стала жить этой неделей. И заслужила репутацию чокнутой старой девы.
Ольга Семеновна погрустнела, склонила голову и начала нервно теребить край скатерти.
Под конец эта история совсем наскучила Ларисе, и, чтобы немножко себя развлечь, она вернулась к разговору о почерке.
– Ольга Семеновна, а кроме послания из потустороннего мира, есть ли у вас еще какие-нибудь версии происшедшего? – спросила она. – Я имею в виду случай в краеведческом музее…
– Меньше всего мне хотелось бы об этом думать, но то были смутные времена. И порой у меня возникает мысль, которая и раньше приходила ко мне, – о том, что он никогда не умирал. Что все это было разыграно для каких-то целей, неведомых простым смертным. Но за этим стоят, возможно, большие люди… Правда, эта версия мне кажется еще более невероятной, чем первая.
Слушая старушку, Лариса вдруг подумала – а что, если действительно этот человек жив! Только вот непонятно, зачем он приехал в это Сосново и оставил запись в краеведческом музее? Она прикинула – Березникову сейчас должно быть где-то шестьдесят пять лет. Если он вдруг каким-то непостижимым образом жив, то у него могли тоже взыграть ностальгические воспоминания и прочие сентиментальные чувства. Почему бы нет?
Но это только в том случае, если он действительно жив. Пока что, кроме свидетельства Ольги Семеновны, ничего к делу пришить было нельзя.
Ну, и что делать дальше? Повинуясь своей импульсивной, энергичной натуре, Лариса поняла, что скорее всего поедет в Сосново и проверит там слова тетушки. Тем более что двести километров на ее «Вольво» преодолеваются за два с небольшим часа.
Размышления Ларисы были прерваны тетушкиным приглашением к столу. Лариса машинально взяла из вазочки печенье, автоматически отвечала на вопросы Ольги Семеновны о житье-бытье. Ее уже охватил азарт приключений, которые снова вторгались в ее жизнь.
«Ну, вот наконец и скуке конец» – подумала она. И не надо ничего придумывать – жизнь сама подбрасывает всякие занятные штучки. Конечно, все это может оказаться какой-нибудь лажей, но все равно интересно. Но Ларисе не хотелось, чтобы это в конечном итоге оказалось недоразумением, происходящим оттого, что старая маразматичка съехала с катушек от воспоминаний о той прекрасной мультиоргазменной неделе в Болгарии.
И тут Лариса внезапно поймала себя на мысли, что думает об этом с завистью, и сказала себе: «Стоп!»
Ольга Семеновна тем временем услышала звук разбитого хрусталя и, всплеснув руками, бросилась в комнату.
– Что же ты наделал, Порфирий! – обратилась она к своему мохнатому сокровищу, которое и стало причиной этих звуков.
Кот влез в хрустальную вазу, и та, не выдержав его веса, потеряла равновесие, покатилась по столу, упала на пол и разбилась.
Лариса осталась в кухне одна. Недолго думая, она схватила одно из писем Березникова и быстро сунула его себе в сумочку.
Когда Ольга Семеновна вернулась на кухню в обнимку с котом, Лариса уже встала, чтобы попрощаться с гостеприимной тетушкой.
– Ларочка, я всегда рада, когда ты приходишь, – расплылась в улыбке искусствоведша. – Обещай заглядывать ко мне почаще.
– Я наверняка уже скоро буду у вас, – загадочно бросила Лариса.
– Я буду ждать, – простодушно сказала Ольга Семеновна. – А то все забыли старушку!
Лариса терпеливо дождалась, пока все затворы на двери будут открыты. Попрощавшись с тетушкой, она в задумчивости спустилась вниз и, посмотрев на часы, решила ехать в Сосново прямо сейчас.
* * *
Лариса мчалась по трассе, слушая новый хит-однодневку. Какая-то «Мэдисон авеню» с беззаботной легкостью распиналась о том, что «ай'м нот е бэби, ай донт билонг ту ю». Вот так, «я больше не твоя и тебе не принадлежу». Очень подходит для состояния, которое испытывала она в этот момент.
Когда Лариса увлекалась чем-то, все остальное для нее было неважно. И даже физиологическая озабоченность совсем отошла на второй план.
Стремительное движение серебристой красавицы по имени «Вольво» по только что заасфальтированному шоссе создавало ощущение опасности, заставляя обо всем забыть. Магия движения завораживала и уносила ее далеко от забот и печалей. Мимо проносились редкие тощие деревца, бескрайние поля, словом, однообразный пейзаж приволжского подстепья.
В Сосново Лариса въехала примерно в три часа дня. К ее удивлению, она потратила полчаса на то, чтобы выяснить, где находится краеведческий музей. Местные жители и слыхом не слыхивали, где же расположена сия достопримечательность. Подобное равнодушие к прошлому своего родного края до глубины души возмутило Ларису. Собственно, это чувство возникло только лишь потому, что в данный момент эта информация была ей необходима.
Наконец седоватый, интеллигентного вида мужчина, не потерявший своей привлекательности, очень доброжелательно ответил:
– Улица Робеспьера, 4. Это недалеко, отсюда всего в трех кварталах.
И показал, как лучше проехать. Через десять минут Лариса подъехала к трехэтажному серому зданию с облупившимися колоннами.
Она зашла внутрь, и ее сразу же окликнула вахтерша. С угрожающим видом она наплывала на Ларису и бросала отрывистые фразы:
– Вам кого? Сегодня посетителей не принимаем… Вы кто такая?
– Мне бы директора, – не стала мелочиться Лариса.
Взгляд вахтерши был подозрителен, она явно собиралась не допустить Ларису к директору музея. Но тут неожиданно в вестибюле появилась какая-то женщина, по виду явно работник музея. Она обратилась к вахтерше:
– Лидия Степановна, в чем дело?
– Да вот, к вам хочет пройти, – кивнула она в сторону Ларисы.
– Я вас слушаю, – выжидательно уставилась на нее женщина.
– Это личное дело, имеющее огромную важность для моей тети, бывшего искусствоведа, Ольги Семеновны Новинской, – тут же ответила Лариса, поняв, что перед ней не кто иная, как директор этого заведения. – Она недавно посетила ваш музей.
– Ах, да-да, я помню ее, – чуть улыбнулась директор музея. – Мы прекрасно побеседовали… Но я не понимаю, в чем дело.
– Можно сказать, это вопрос жизни и смерти, – напустила таинственность и Лариса.
Секунду помедлив, директор музея сделала приглашающий жест.
– Ну, давайте пройдем в мой кабинет, – сказала она.
Как только дверь кабинета закрылась, директор спросила:
– Так в чем же проблема?
– Проблема в вашей книге отзывов, – ответила Лариса.
Хозяйка музея удивленно вскинула брови.
– Дело в том, что моя тетя узнала в одной записи почерк когда-то дорогого ей человека. А может быть, и по сей день она все еще неравнодушна к нему. Там очень запутанная история, и, честно говоря, я не очень-то ей верю. Но все же ради любимой тети сама лично приехала, чтобы своим трезвым взглядом убедиться в ее словах.
– Но что вы хотите от меня?
– Разрешения взглянуть на вашу книгу отзывов.
Директор не скрывала своего удивления. Но нагловатая настойчивость Ларисы ее обезоружила.
– Ну хорошо, – она встала и направилась к выходу из кабинета.
Потом обернулась к Ларисе и сказала:
– Пойдемте со мной.
Они поднялись на второй этаж и остановились у столика, на котором лежал достаточно потрепанный толстый журнал.
– Вот, смотрите, – сделала жест директор.
Лариса достала из сумочки письмо Березникова, развернула его и открыла книгу отзывов. Она сразу пролистала журнал до конца, и первое, что увидела, были строки, написанные Ольгой Семеновной.
«…ваша прекрасная экспозиция» – этими словами заканчивалась ее запись в книге. В конце стояла витиеватая подпись.
Но самое интересное было то, что часть записи Ольги Семеновны отсутствовала в книге. Лариса обнаружила, что в журнале отзывов нет почти половины страницы. Эта половина была как-то второпях вырезана ножницами.
На соседних страницах журнала не было ничего и отдаленно напоминающего каллиграфический почерк бывшего советского дипломата по имени Николай Березников. Какой бы сумасшедшей ни была Ольга Семеновна, с каракулями в журнале почерк Березникова она бы не перепутала.
Было очевидно, что кто-то вырезал страницы, и сделал это намеренно. Наверное, записи Березникова, Ольги Семеновны находились на одной странице рядом.
– Извините, но кто мог вырезать половину страницы? – обратилась Лариса к директору музея.
– Что? – удивленно воскликнула та и нагнулась над журналом.
Она стала водить близорукими глазами по страницам.
– Невероятно, просто нелепо! Кому это надо? – продолжала изумляться она.
В это время мимо проходила молоденькая девушка, и директор обратилась к ней.
– Ирина, кто последний брал этот журнал?
– Наверняка кто-то из посетителей. Меня мало волнуют записи в этом журнале, – равнодушно ответила та.
– А зря! – резко выговорила директриса. – Нужно интересоваться. У нас вырезают страницы… Ты случайно не обратила внимание на вчерашних посетителей?
– Да как всегда! – презрительно отозвалась Ирина. – Одни старые одуванчики.
Директор с выражением муки на лице повернулась к Ларисе и развела руками.
Впрочем, та уже поняла, что ясности в том, кто совершил надругательство над книгой отзывов, она здесь не добьется. Но зато Лариса обрела уверенность, что в догадках Ольги Семеновны есть рациональное зерно. Ей начинало нравиться таинственное приключение, в которое она в очередной раз вляпалась.
Глава 2
Утром следующего дня Ларису разбудил телефонный звонок.
