скачать книгу бесплатно
– А откуда такой интерес, ты, конечно, не расскажешь? – поинтересовался Ванцов.
– Нет, Леша, не расскажу, – я выразительно поморщилась. – Поможешь?
– Куда от тебя деваться! Без Ларикова совсем от рук отбилась, – вздохнул Ванцов. – Пошли, маленькая мисс Марпл.
Через полчаса мой блокнот пополнился многочисленными заметками на интересующую тему: я узнала если не все, то очень многое о воровской среде Тарасова в целом и Кировского района в частности. Итог обнадеживал: по смазанным милицейским фотографиям и характеристикам у меня появилось шестеро подозреваемых. Не так уж и много, надо сказать, если учесть, что в Кировском районе мелких воров и воришек не меньше сотни. Бедняги, конкуренция-то какая! И я даже узнала, где эти личности «зависают», объясняясь на емком молодежно-тусовочном сленге: в забегаловке с диким, на мой взгляд, названием «Фонарь». К счастью, у Ванцова есть так называемые осведомители, и он навел справки о месте обитания этих личностей. Следователям ведь надо знать все обо всем, и порой это им удается.
Кажется, я благополучно отвлеклась?..
Искренне поблагодарив Ванцова за посильную помощь, я смело отправилась к этому скопищу порока и разврата, к кафе-бару «Фонарь». Он еще не открылся – было слишком рано для заведения подобного рода. Но вокруг уже сейчас толпились всевозможные представители преступного мира – по их физиономиям это с легкостью читалось. Они собирались кучками, трепались, пили пиво, отчего воздух словно пропитался алкогольными парами.
Присев на ближайшую скамейку, я закурила. Лезть сейчас на рожон было несподручно: увидев чужую в своей тусовке, ребята могли насторожиться. Хотя и не похожа я на мента, как говорит Лариков, и гораздо большее сходство имею с малышом из рекламы шоколадки. Я же искренне считаю, что мои тициановские локоны великолепны, разве что слишком бросаются в глаза.
Итак, я сидела, курила и наблюдала за воровской братией. Никто даже близко не напоминал Губошлепа, Обезьяна, Каланчу или Меченого. Ни один не выделялся высоким ростом или толстыми губами. Шрамы были где угодно, только не на лице. В наколках были многие, но чтобы все руки испещрены синими рисунками – такого я не заметила.
На лавочке, чуть поодаль, в гордом одиночестве сидел рыжий парень и пил пиво. К нему то и дело подходили какие-то личности, стоявшие и сидевшие вблизи, и, перекинувшись парой слов, удалялись. Я задумалась – так подозреваемых можно прождать до конца света. Вероятно, вовсе не их я выбрала из кучи следственных дел в материалах Ванцова. Возможно, ванцовский осведомитель ошибся, и «Фонарь» местом обитания воришек не является. Может быть… И что мне теперь, ждать у моря погоды? Мой характер начал протестовать.
Собравшись с решимостью и сунув в карман джинсов пару не слишком крупных купюр – за все в мире надо платить, – я подошла к одинокому парнишке.
– Здравствуйте, – мило улыбнулась я, сознавая, что впечатления на него не произведу. Не тот контингент. – Можно, я здесь присяду?
– Да садись, – буркнул рыжий, оглядывая меня с ног до головы. – Что надо?
– Узнать, бывают ли здесь некоторые личности, – пояснила я, с трудом сохраняя спокойствие. Мне стало вдруг страшновато.
Рыжий молчал. Он со скукой во взгляде осмотрел меня, даже скорее глянул мимо меня. Я же продолжала:
– Петр Гращенко, Владимир Зельский, Алексей Вареныш, Сергей Логинов, Леонид Ярченко, Георгий Монахов, – перечислила я имена людей, которые раскопала у Ванцова.
Но рыжий все так же не реагировал. Тогда я решила прибегнуть к мерам психологического воздействия – пошуршала купюрой, выглянувшей из кармана джинсов, и сказала:
– Мне очень надо узнать.
Рыжий с заметным интересом взглянул на деньги и хмуро спросил:
– Ты из ментуры?
– Вы с ума сошли! – ахнула я. – Конечно же, нет!
Рыжий демонстративно протянул грязную лапу, и я бросила купюру на его ладонь, тут же зашелестев другой.
– Скоро появятся, всегда здесь зависают, – фыркнул Рыжий и опять демонстративно протянул лапу, в которой уже исчезла первая бумажка. Я не стала скупиться, расплатилась и побрела к прежней лавочке.
Я смолила неизвестно какую по счету сигарету и рассматривала людей, толпившихся у бара. Наконец мое ожидание вроде бы увенчалось успехом. На горизонте появился высоченный мужчина лет тридцати; судя по его телосложению, он только что вышел из анатомического кабинета, бритый почти наголо и в круглых очках «а-ля слепой», только с прозрачными стеклами. Он, по описанию, очень походил на Каланчу.
Скупо поприветствовав кое-кого, он пристроился на дальнюю от бара скамеечку и закурил. Посидел так какое-то время, потом поднялся, дошел до пивного ларька, вернулся с бутылкой пива. К нему вскоре подошел Обезьян – страшненький мужчина с немытым русым хвостиком, стянутым аптечной резинкой. Неужели мне повезет, и я сейчас увижу всех четверых подозреваемых?
Размечтались, Александра Сергеевна! Перекинувшись парой слов, эти двое отправились к проспекту. Я, естественно, поднялась и последовала за ними, стараясь не очень бросаться в глаза.
Личности, с кажущейся бесцельностью пошатавшись по городу, свернули в заброшенный парк. Я – за ними, скрываясь за деревьями и в зарослях кустов и напряженно обдумывая, как же заставить этих молодых людей расколоться. В голове возникло лишь одно соображение – припугнуть их. Это Лариков всегда следует букве закона, я же считаю, что порой цель оправдывает средства – как в данном случае. И теперь усиленно размышляла, где бы раздобыть наркотики. Как известно, за наркотики дают неплохой срок, и воришек можно будет несколько вывести из состояния душевного равновесия, подбросив им парочку пакетиков зелья.
К парням подошел мужик лет сорока с небольшим; оглядевшись и даже прислушавшись, он передал моим «подопечным» газетный сверток, после чего развернулся и быстренько исчез.
Развернув газету, ребята достали маленькие прозрачные пакетики с белым порошком и распихали их по карманам. Я поняла – вот он, мой шанс. Если они «увели» документы, то вернут как миленькие. Не они – прекрасно, значит, знают, кто это сделал. Или хотя бы догадываются – раз они были на месте преступления, когда произошло ограбление, то должны были видеть хоть кого-то… И я полагала, что сии личности поделятся известной им информацией.
Конечно, мне было страшно, еще бы! Но судьба-злодейка не давала времени на размышления: пока я кинусь звонить Ванцову или Пенсу и умолять их о помощи, подозрительные личности смоются. Значит, Сашеньке Данич предстоит действовать в одиночестве.
Бесшумно подкравшись сзади, я рявкнула:
– Стоять!
В руке моей был пистолет – игрушка, обычная пластмассовая безделушка. Та самая, стреляющая шариками с краской, но очень похожая на настоящий. К тому же и эффект неожиданности сыграл свою роль. Обезьян и Каланча замерли, изумленно и испуганно вперившись в меня. Я спокойно заявила:
– Надо поговорить. Можете сесть, только не делайте резких движений – нервы могут не выдержать. И не рыпайтесь – я просто хочу пообщаться с вами, но там, – мотнула я головой в сторону проезжей дороги, – меня ждут друзья. И они сюда тотчас явятся, если я закричу. – Последняя фраза нужна была для перестраховки. И мне повезло: со стороны дороги и впрямь послышался шум.
– Вы вообще-то кто? – чуть ошалело, но довольно нагло осведомился Обезьян. Голос у него оказался под стать субтильной внешности – высокий и даже пронзительный, бивший по моим и без того напряженным нервам.
– И что за дела? – гулким басом добавил Каланча.
– Сегодня утром у магазина ночной торговли на Кировской произошло ограбление, и вы там были, – заметила я. – Хочу, чтобы вы вернули похищенные деньги и документы.
– Слушай, чего этой телке надо? – нахально спросил Каланча у приятеля, но с места не тронулся. Только глазки за стеклами очков блеснули испуганно и напряженно.
– В общем, так, – придав голосу больше решимости, которой вовсе не испытывала, расставила я точки над «i». – Вы мне все рассказываете, или я отправляю вас в тюрьму. Там места найдутся, и за наркотики вам дадут неплохой срок. Я пойду свидетелем – вы распространители. Мне поверят, не волнуйтесь. Альтернатива ясна? И милиция, между прочим, недалеко. Поговорим мирно. Если не захотите, что ж, выбор за вами.
Откуда только во мне эти командные замашки? Это я, Александра Данич, уверенно общаюсь с ворами? Нет, такого не может быть! А эти типы изумленно смотрели на меня, пытаясь уловить смысл моих речей. Пожалуй, мой высокий интеллект их подавлял. Воришки попереглядывались, посопротивлялись для порядка. Действовать не решились – видимо, логично рассудили, что просто так хрупкая девушка не станет им угрожать. Сделали выводы, что справятся со мной одной левой, но рисковать не стали – не хотели проблем с милицией. И я была с ними согласна – если бы не моя неожиданная изобретательность, пришлось бы спасаться бегством.
Обезьян буркнул:
– Ну чего тебе надо?
– Что вы делали у ночной торговли? Вас видели там всю неделю подряд. Вы работаете?
– Ну так это наше место, – неуверенно пожал плечами Каланча. – И чего?
– Шульгин Вадим Иванович. Это имя вам о чем-то говорит?
– Нет, – замотав головами, ответили оба типа в один голос.
– Представительный мужчина, темноволосый, в дорогом костюме, – пояснила я. – Сегодня утром его ограбили. Кто это сделал?
– Не мы, не успели, – даже немного обиженно пробурчал Обезьян. Он вообще оказался более разговорчивым, нежели его приятель. – Какой-то чужак его кинул до нас.
– Какой чужак? Вас там было четверо.
– Да трое нас было! – возмутился Каланча. – Я, Вовчик, – кивнул он на Обезьяна, – и Лехер.
– Лехер – это кто? Со шрамом?
– Да нет, – фыркнул Обезьян, несколько успокаиваясь. Видимо, понял-таки, что убивать я их не собираюсь. – Со шрамом – чужой. Отирался всю неделю поблизости. А Лехер – с татушками на лапах.
Значит, Губошлеп – перевела я для себя.
– И вы точно ничего не крали в арке утром?
– Да нет же, ну чего ты прицепилась, – невежливо пробубнил Обезьян. – Говорят тебе, чужой нас опередил.
– Раньше вы видели когда-нибудь человека со шрамом? Описать его можете?
– Стриженый, с чубчиком, – выдал Каланча. – С отметиной на роже. Я лично его видел чуть ли не каждый день на этой неделе.
– С чего вы взяли, что именно он ограбил Шульгина?
– Так его сначала не было у комка, потом появился с огромной сумищей и почалил к остановке.
Видимо, в сумке был портфель Вадима Ивановича. Я предположила два варианта дальнейшего развития событий – либо Меченый избавился от документов подальше от места преступления, осмотрев портфель в укромном уголке, либо… Целью были вовсе не деньги. Странно, почему я раньше не принимала во внимание эту версию? Теряете квалификацию, Александра Сергеевна. Бездействие на вас плохо влияет…
– Где найти человека со шрамом? – спросила я устало. Поверила я этим ребятам – слишком уж откровенной была их досада: опередили их, не дали грабануть Шульгина.
Движение кожи на черепе Каланчи и лихорадочное подергивание хвостика Обезьяна должны были, по всей видимости, отразить бешеную работу мысли. Я не стала им мешать. Ловко прикурила, не выпуская из руки пистолет, и затянулась. Наконец ребята пораскинули мозгами, и Обезьян выдал:
– В баре «Домовой» на площади. Там он бывает, видел пару раз по вечерам.
– Спасибо, можете быть свободны, – вежливо распорядилась я. – В милицию заявлять не буду, как и обещала, только советую вам исчезнуть как можно быстрее. Мои друзья могут заглянуть сюда, решив, что у меня проблемы. Но если вы мне солгали – разыщу обязательно, – пригрозив напоследок, я покинула тихий парк, а воришки ошалело смотрели мне вслед.
Глава 2
Галина всегда считала себя привлекательной женщиной – высокая, стройная, полногрудая, с пышно завитой шапкой иссиня-черных волос. И она искренне считала, что мужчины должны ею интересоваться. Они интересовались, но совершенно безвозмездно – до определенного момента. Галина ими тоже не брезговала.
Вообще в жизни медсестры Галины Афанасьевны Старцевой господствовали две страсти – драгоценности и мужчины. Или мужчины и драгоценности – оба увлечения были совершенно равнозначны. И мужчины дарили новые украшения, а блеск побрякушек привлекал все большее количество мужчин. Так что недостатка ни в том, ни в другом у Старцевой не было.
Она обожала попадать в авантюры. Эта авантюрная жилка могла бы стать источником неприятностей, но не становилась до недавнего времени, потому что Галине везло. И если бы не последнее приключение…
Галина в досаде прикусила пухлую нижнюю губку и презрительно усмехнулась. В глазах ее стояли слезы.
Увидела бы сейчас этого Вовчика – именно так ей представился хорошенький мальчишка, с которым Старцева познакомилась в баре, где была последний раз, – удавила бы собственными руками.
Тогда Старцева, как обычно при походе в злачные места, нацепила на себя толстую витую золотую цепь с сапфировым кулончиком, вдела в маленькие мочки ушей тяжелые квадраты золотых серег с такими же синими камнями, нанизала на пальцы несколько тонких дорогих колечек и одно массивное, с сапфиром.
Конечно, для поиска мужика это было весьма неблагоразумно. Будь женщина не Галиной Старцевой, обязательно подцепила бы бедного мальчика-жиголо. Но Старцева и сама была женщиной шикарной, так что к ней и клеился соответствующий контингент. К тому же Галина могла раскрутить любого мужчину.
Но в этот раз… При воспоминании о таком позоре кулаки Галины машинально сжимались, а губы гневно кривились.
Мальчишка оказался прехорошеньким, он целовал ее пальчики, ладони его беззастенчиво шарили под тонким шелком платья. Острые зубки покусывали мочки ушей Галины, а пальцы зарывались в шелк ее кудрей.
Галина немного перепила – черт бы подрал этот коньяк – и отдалась во власть умелых рук молодого человека.
А потом он погрузил ее в такси, помахав на прощание ручкой. И только явившись домой, Старцева обнаружила, что ничто не оттягивало ее ушей, не цеплялось за декольте платья, да и пальцы не ныли в оковах колец.
Словом, милый молодой человек избавил Старцеву от «золотых цепей» и исполнил это чрезвычайно технично… Видимо, сказался опыт. И теперь Галина строила планы мести.
* * *
Оставив растерянных воришек в парке, я отправилась в бар «Домовой». Это заведение было более привлекательным, чем «Фонарь», даже снаружи. Зеркальные стекла, изогнутые готические буквы названия и симпатичная рожица хитрющего, заросшего белой бородой мужичка на вывеске. Мужичок отдаленно напоминал домовенка Кузю, только постарше веков на сорок.
Я потянула на себя тяжелую дверь и вошла в прохладный сумрак. В баре оказался только один человек, который задумчиво потягивал пиво, сидя в дальнем углу зала. Скучавший за стойкой бармен при моем появлении встрепенулся. Я как можно очаровательнее улыбнулась, подошла к стойке и, присев на высокий стул, попросила:
– Будьте добры, чашечку кофе.
– Прошу вас, – плотоядно ухмыльнулся бармен, высоченный мускулистый детина с ежиком черных волос и глазками-бусинками.
Я пригубила кофе, скучающе оглядываясь. Бармен не спешил заняться своими делами, видимо, бедняге было скучно. Он сидел напротив меня и курил. Я пару раз улыбнулась ему, пока пила кофе, потом тоже закурила и облокотилась на локоть.
– Извините, а можно задать вам вопрос? – вежливо поинтересовалась я. Мужчина удивленно глянул, наморщил лоб и кивнул:
– Ну…
– Простите, может быть, вы видели здесь молодого человека со шрамом?
– Зачем? – нелогично осведомился мой «слово-охотливый» собеседник. Я растерялась:
– Ну… понимаете, мне сказали, он часто здесь бывает. Это же бар «Домовой»? Заведений с таким названием больше вроде нет?
– Нет, – лаконично ответил бармен.
– Понимаете, – зачастила я, – мне очень важно найти этого человека со шрамом.
– Зачем? – вторично осведомился бармен, яростно притушивая сигарету в пепельнице. Ну и оживленная беседа! Ничего не скажешь!
– Получить развод, – пояснила я. И поведала подробнее: – Понимаете, сто лет его ищу, нигде не могу обнаружить. Сбежал, гад! – Я подпустила в голос слезу. – И не хочет развестись. А мне что делать? Я тоже свободы хочу! А подружка мне сказала, что как-то видела его здесь. Вот и хочу отловить его.
– Ну видел, – сочувственно хмыкнул бармен.
– И часто он здесь бывает?
– Каждый вторник зависает по вечерам, аж до полуночи, – пояснил бармен. Я обрадовалась – сегодня как раз вторник. – Часов в шесть появляется, – добавил мужчина. – А телефончик оставь? Как разведешься, встретимся.
– С удовольствием, – кокетливо заулыбалась я. – Лишь бы развод получить. – И продиктовала ему номер телефона.
Мужчина старательно, едва не высунув язык, записал его на салфетке.
– А звать тебя как?
– Анна, – усмехнулась я.
Я допила кофе и вышла из бара. Пусть звонит, лапочка.
Конечно, мне неприятно делать людям гадости, но не давать же свой телефон каждому встречному! Вот Ванцов обрадуется, когда ему позвонит какой-то тип и потребует к телефону Анну!
