скачать книгу бесплатно
– Еще соку, красавица?
Я отрицательно покачала головой и достала из сумочки стодолларовую купюру.
– Нет, Гоша, минералки. – Я положила сотню на стойку.
У Гоши заблестели глазки, но он деньги не взял – видимо, кому попало товар он не отпускал.
– У меня сдачи нет, – хмуро произнес он.
– Да ладно тебе, меня же Ирка послала, – решила я блефануть.
На этот раз я попала прямо в «яблочко».
– Чего ж ты сразу не сказала. – Сотня исчезла со стойки, и на ее месте появился стакан, под которым я заметила белый прямоугольничек.
Я подняла стакан и, накрыв прямоугольничек ладонью, сунула его в сумочку.
– А теперь, Гоша, – я поманила его пальцем, – мне нужно тебя кое о чем спросить.
– Чего еще? – недовольно спросил он, но подошел поближе.
– Ты знал Лешу Замуруева?
– Ну, знал. – Он оторопело посмотрел на меня.
– В каких отношениях он был с Ложкиным?
– Ты че, летишь, подруга? – с угрозой в голосе произнес он.
– Нет, Гошенька, я не лечу, – спокойно ответила я, – а вот если ты не ответишь мне на мои вопросы честно и откровенно, полетишь прямехонько на нары, понял? – Я приподняла свой «Никон» над стойкой так, чтобы он его увидел. – Здесь у меня зафиксировано, как ты торгуешь наркотой. Итак?..
Гоша отрицательно покачал головой:
– Он меня убьет.
– Никто, кроме меня, не узнает, что ты мне сказал, – произнесла я. – И потом я же тебя не спрашиваю, где он берет кокаин, просто скажи мне, как общались Леша и Гриша, вот и все. Но если ты не хочешь говорить… – Я сделала вид, что собираюсь уйти.
– Погоди, – остановил он меня, – ладно, только учти: если он узнает, и мне, и тебе – конец.
– Догадываюсь. – Я снова опустилась на табурет.
– Ну, деловые у них были отношения, что тебя еще интересует?
– Они не ругались?
– Было как-то раз, но о чем они говорили, я не слышал. Только Ложкин вскочил, схватил Замуруева за грудки и почти приподнял над полом.
– Когда это было?
– Не помню точно…
– Гоша… – укоризненно произнесла я.
– Ну говорю же: не помню, – прошептал Чикин, беспокойно озираясь по сторонам, – примерно с месяц назад.
– Вот и умница, Гоша, – похвалила я его, – больше от тебя ничего и не требовалось. – Я достала белый прямоугольный пакетик из сумочки и бросила его на стол. – А порошок свой забери, он мне без надобности.
Гоша мигом смел ладонью белый прямоугольничек и застыл с непроницаемым лицом.
* * *
Когда я добралась до машины, поднявшийся на улице ветер основательно растрепал мои волосы. Я запустила двигатель и, пока он прогревался, привела свою голову в божеский вид, не слишком, впрочем, усердствуя. Я уже включила поворотник, собираясь отчалить, как запиликал мобильник. Поставив рычаг переключения передач в нейтральное положение, я вытянула антенну и поднесла трубку к уху.
– Оленька, – услышала я голос Кряжимского, который радовался, словно мальчик, – я узнал!
– Что вы узнали, Сергей Иванович?
– Как что? – удивился он. – То, что ты просила – где у нас можно найти стрихнин.
– И где же?
– Я должен был сразу догадаться, – начал самобичевание Кряжимский. – Ведь мой приятель лечил свою собаку от какого-то нервного осложнения.
– Господи, какая собака, Сергей Иванович? – Теперь настала моя очередь удивляться.
– Ну как же, я недавно тебе говорил, что приятель просил меня найти стрихнин для его собаки.
– Да-да, я вспомнила.
– Ну так вот, стрихнин, оказывается, используют для лечения нервных и психических отклонений, а значит, он может быть в городской психиатрической клинике, – гордо закончил Кряжимский.
– Спасибо, Сергей Иванович, вы молодец, – похвалила я его, – оперативно сработали, занимайтесь пока газетой, а я еду в «Сириус».
– Тебе что-нибудь уже удалось узнать? – поинтересовался он.
– Да, – ответила я, – я узнала, где в нашем городе можно приобрести кокаин.
– А зачем тебе кокаин, – недоумевал Кряжимский, – это же наркотик.
– Действительно, мне он не нужен, – вздохнула я, – зато информация о том, где его можно найти, бывает иногда очень даже полезной.
Я еще раз поблагодарила Кряжимского и нажала на газ. Начинался час пик, но мне удалось кружными путями добраться до Дома молодежи, где располагалось модельное агентство «Сириус», минут за пятнадцать. Еще через несколько минут с огромной коробкой шоколадных конфет под мышкой, прихваченной мной в супермаркете, я проследовала мимо зала, в котором вчера произошла эта трагедия, и ступила в широкий коридор. В него выходило несколько дверей, на каждой была прикреплена латунная табличка.
Пройдя мимо двери с табличкой «директор», я остановилась напротив репетиционного зала. Постучав для проформы пару раз, я открыла дверь и оказалась в просторной комнате с большими зеркалами на стенах и с балетным станком. «Да, – подумала я, – для того чтобы несколько минут сверкать на подиуме, нужно ежедневно потеть у станка. Не позавидуешь их работенке».
Зал казался совсем пустым, но из-за ширмы, стоящей в его дальнем конце, слабо доносились голоса. Я направилась туда, и навстречу мне, видимо, услышав, что хлопнула входная дверь, вышла высокая, на полголовы выше меня, жгучая брюнетка со стрижкой каре.
Посмотрев со своих метра семидесяти трех на нее снизу вверх, я показала на «Никон», с которым почти никогда не расставалась (разве что не спала), и, широко улыбнувшись, произнесла:
– Добрый день, я Ольга Бойкова, фоторепортер из еженедельника «Свидетель». – Там, где можно было не врать, я предпочитала говорить правду и на собственной шкуре убедилась, что это зачастую гораздо выгоднее.
– Здравствуйте. – Брюнетка без особой любезности смотрела на меня.
– Может, попьем чайку? – Протянув коробку с конфетами, я увидела, как загорелись ее глаза.
Видимо, сладости и мучное были исключены из ее рациона.
– А-а, сегодня можно, – махнула она рукой и взяла коробку, – проходите, у нас здесь девичник.
Наташа, так звали брюнетку, познакомила меня с тремя своими подругами, сидящими на диване за ширмой. Улыбчивая шатенка Людмила, женственная, но немного манерная, с изнеженной грацией, точно я была мужчиной, протянула мне свою длинную руку. Я легонько пожала ее.
– Я ваша поклонница, – приветливо сказала она. – Ваша газета одна из немногих, которые стараются выглядеть презентабельно.
– Польщена, – ответила я на ее похвалу, которую, не скрою, слушать было чертовски приятно.
– В ней нет ничего «желтого»… – хотела было продолжить петь дифирамбы Людмила, но субтильная Катя с поразительно правильными чертами лица и густыми русыми волосами, собранными на затылке в пышный хвост, не дала ей этого сделать.
– И желтого, и зеленого, и розового, и голубого, – шутливым тоном произнесла она.
У нее был по-детски звонкий голос и немного угловатые движения, что придавало ей неповторимое очарование юности. Одета она была подчеркнуто просто и стильно: темно-синяя облегающая блузка и черные клеши. На ногах – замшевые туфли.
– Опять ты, Кэт, за свое! – сочла нужным назидательно попенять Кате черноволосая манекенщица, которую я встретила первой.
– Оставь… Чем бы дитя ни тешилось… – усмехнулась та самая блондинка, которая рекламировала на последнем показе коллекции Замуруева понравившийся мне купальник. – Света.
Ее короткие волосы были зачесаны назад.
– Девочки, сейчас не время дурачиться, – серьезным тоном сказала черноволосая красавица Наташа, – во-первых, скоро Киселева придет, а во-вторых…
– Мне хотелось бы с вами со всеми побеседовать на предмет вашей работы и… – я прочистила горло и только после этого выговорила: – трагической гибели Замуруева.
Я окинула взглядом симпатичный кружок сразу переставших улыбаться и нахохлившихся девушек.
– Прежде всего меня интересует ваша руководительница. Что она, кто она, ваши с ней отношения, ее отношения с Алексеем…
– С Алексеем? – недоверчиво переспросила Катя, которая, видно, была моложе всех и держалась на удивление естественно.
– Но вначале неплохо было бы организовать чай, вы как? – Я поняла, что взяла слишком официальный тон, и хотела исправить положение.
– Чайник я уже включила, – сказала Наташа, которая действительно на несколько минут отлучалась в соседнюю комнату.
– Так вот, давайте начнем с Киселевой Марины… – Я замялась, не зная, как отчество директрисы.
– Рудольфовны, – помогла мне все та же живая и непосредственная Катя.
Я одарила ее теплым, благодарным взглядом и уже вопросительно посмотрела на остальных. Я предоставила девушкам время собраться с мыслями. Закурила, предложила им свой «Винстон». Наташа поблагодарила меня и без колебаний взяла сигарету из протянутой пачки. За ней последовали Света и Люда.
– Она у нас еще не курит, только карамельки сосет, – беззлобно подколола Катю Людмила в ответ на мой ворос, почему Кэт манкирует сигаретой.
– А это, между прочим, в дальнейшем может отрицательно сказаться на ее фигуре, – приняла эстафету веселого подтрунивания Наташа.
– Курение в этом смысле губительнее любого шоколада и карамелек, – надула розовые губки Кэт.
Она задорно посмотрела на меня и рассмеялась.
– Вот так мы и развлекаемся, – иронично подытожила Наташа. – А насчет Киселевой… Я, например, работой довольна, мне нравится стиль Марины Рудольфовны. Может, кому-то он кажется излишне резким, а по мне это лучше, чем заискивание и мягкотелость.
– Ну, это ты так считаешь, – с вызовом сказала Кэт, – а мне, например, противно, когда со мной обращаются, как с цирковой лошадью.
– А как же ты думала, милочка, – криво усмехнулась Наташа. – Не все коту масленица…
– Да никакой масленицы не надо, просто в людях нужно прежде всего людей видеть, а не скот! – вмешалась вскипевшая вдруг Светлана. – Меня лично эта Киселева достала!
Я заметила, что ее глаза горят настоящей злобой.
– Это все потому, что ты двигаться толком не умеешь, – настаивала на своем Наташа. – Вместо того чтобы все на Киселеву валить, лучше бы перед зеркалом поучилась топать.
– Не тебе судить! – взъерепенилась Света. – На себя посмотри: ты вся состоишь из треугольников и квадратов!
Я видела, что ее бьет нервная дрожь.
– Уж кто из треугольников состоит, так это твоя любимая Кэт! А еще эта… как ее… Терещенко. Помните, девчонки, какая она была грациозная? – Наташа захихикала.
– Ты потому так говоришь о Лиле, что тебя вместо нее на первые роли взяли, а она, между прочим, человеком была! – выпалила Кэт.
– Мы не о морали какой-то сейчас говорим, а о внешних данных и профессиональных навыках, – отчеканила Наташа. – И не забудь, прежде чем сюда попасть, я ой какой отбор прошла! А знаешь, благодаря кому Лилька сюда попала, а потом в передовики вылезла? – В темных глазах Наташи полыхнула ненависть.
– Благодаря Замуруеву, – лениво произнесла все это время как будто дремавшая Людмила.
– Вкус у Леши был чертовски испорчен… – язвительно сказала Наташа, – что неудивительно, достаточно посмотреть на его милую женушку. Помните, как она напилась на презентации летней коллекции, а потом скандал устроила, грозилась нас всех серной кислотой облить?
Наташа судорожно захохотала, Людмила вымученно улыбнулась.
Вначале я хотела вмешаться в разгоравшуюся ссору, чувствуя себя очень неловко – ведь это я затеяла разговор, который развел девушек по разные стороны баррикады. Но потом, естественно, в корыстных целях решила промолчать, надеясь, что из такого «обмена любезностями» смогу почерпнуть больше информации, чем из тихоструйной заунывной беседы. Обуреваемые страстями люди иногда, сами того не замечая и не желая, признаются в таком, что на десять романов хватит! Это был именно такой случай.
– Че ты глаза на меня пялишь, невинность ты наша? – враждебно обратилась к удивленной Кэт разгневанная Наташа. – Или не знала? Да всем известно было, что Лилька ваша за Лешкой бегала, сбиваясь с ног, как говорится…
– Ты сейчас об этом потому треплешься, что Лешка на тебя плевал, а вот Лильку по достоинству оценил, – вмешалась Светлана.
– Ой, не тебе судить, сама на себя посмотри, давно ли Ложкин тебя пинком под зад…
– Заткнись, корова! – неистово завизжала Светлана, у которой, по всей видимости, нервная система оставляла желать лучшего. – Думаешь, я не знаю, что ты с Гошкой…
Наташа бросилась на Свету с кулаками. Такого я не ожидала и решила вмешаться самым серьезным образом. Но и другие девушки, точно вспомнив о моем присутствии, кинулись разнимать подруг.
Лица у обеих едва не подравшихся девушек были красными, возбужденными.
– Лучше я за чаем схожу, – приглаживая волосы, сказала успокоившаяся раньше Светланы Наташа.
