скачать книгу бесплатно
– Хорошо, – ответила Камилла Ларсен. – Если он останется в живых, я спрошу у него об этом…
– Если он останется в живых… – повторил вслед за Камиллой Ларсен, Аллен Даллес.
Берлин. Штаб-квартира имперской службы безопасности
Как и обещал Кальтенбруннер, вечером двадцатого июля в штаб-квартиру имперской службы безопасности стали привозить арестованных заговорщиков. Вскоре, камеры внутренней тюрьмы здания оказались заполнены до отказа. Некоторых заговорщиков начали допрашивать следователи. Анне приносили залитые кровью протоколы допросов, и она перепечатывала их на пишущей машинке. В одном из протоколов, она вдруг увидела имя Ганса Бауэра. Арестованный сотрудник «Абвера» утверждал, что подполковник Бауэр сочувствовал заговорщикам, дружил с генерал-полковником Беком и является приверженцем бывшего императора Германии Вильгельма второго. Сердце Анны тревожно забилось. Она поняла, что Ганса могут арестовать, несмотря на заступничество генерала Гелена.
Внезапно двери приемной кабинета Кальтенбруннера распахнулись и в нее вошли три человека. Увидев одного из них, Анна чуть не вскрикнула. Это был генерал-майор Ханс Остер. Его охраняли два эсэсовца с автоматами. Эсэсовцы проводили Остера через приемную в кабинет Кальтенбруннера. Спустя минуту на столе Анны зазвонил телефон. Стараясь сохранять спокойствие, она взяла трубку и услышала в ней голос Кальтенбруннера.
– Фрау Бауэр, возьмите блокнот и зайдите ко мне! – приказал он.
Анна поняла, что Кальтенбруннер хочет, чтобы она присутствовала на допросе генерала Остера. Поправив на себе волосы и юбку, Анна взяла блокнот и, с застывшим от напряжения лицом, вошла в кабинет Кальтенбруннера. Тот указал ей на стул в углу кабинета. Анна села и положила блокнот себе на колени. Генерал Остер стоял посреди кабинета вполоборота к ней. Анна видела его лицо с большими синими кругами под глазами. Видимо, он уже несколько ночей не спал. Сидящий за столом Кальтенбруннер, с ненавистью и презрением смотрел на него. Почти минуту в кабинете стояла тишина, затем Кальтенбруннер спросил:
– Как вы посмели, Остер, предать фюрера?
Генерал Остер молча пожал плечами. Кальтенбруннер не сдержавшись изо всей силы ударил кулаком по столу и, наливаясь гневом, заорал:
– Вы мерзавец, Остер, предатель и скотина!
Лошадиное лицо Кальтенбруннера побагровело, а его глаза вылезли из орбит. Несколько минут он посылал на голову Остера проклятия и затем, немного успокоившись, спросил его:
– Вы назовёте других участников заговора?
– Честь офицера не позволяет мне это сделать, – спокойно ответил Остер.
Анна записала в блокнот его слова. Кальтенбруннер вдруг привстал с кресла.
– Честь офицера!.. – что есть мочи, заорал он. Анна от неожиданности вздрогнула и бросила на Кальтенбруннера удивлённый взгляд. – Честь офицера! – повторил Кальтенбруннер. – У вас ее нет Остер. Предав фюрера, вы потеряли её.
Генерал Остер невесело усмехнулся.
– Я не придавал фюрера, – ответил он. – Просто, я никогда не считал его своим командиром. Богемский ефрейтор не может командовать вооруженными силами Германии.
– Что?.. – удивленно воскликнул Кальтенбруннер. – Вы неблагодарная скотина, Остер! Фюрер присвоил вам чин полковника, а затем генерала…
– Эти звания, – изменившимся голосом, ответил Остер. – присвоил мне не фюрер, а немецкий народ…
Внезапно Остер повернул голову к Анне, и их глаза встретились. У Анны перехватило дыхание, но Остер с безразличием посмотрел на нее, и затем, отвернувшись в сторону, произнес:
– Вы можете и дальше упражняться в сквернословии, обергруппенфюрер, но никаких показаний я давать не буду.
Кальтенбруннер сел в кресло и затем, тяжело дыша, сказал:
– Это мы еще посмотрим… Сейчас вами Остер займутся мои люди, и я уверен, что вы измените свое решение.
Остер бросил на Кальтенбруннера презрительный взгляд.
– Не обольщайтесь, обергруппенфюрер, – ответил он. – Ваши люди вряд ли заставят меня говорить.
Кальтенбруннер кивнул эсэсовцам. Те взяли генерала Остера под руки, и вывели его из кабинета. Кальтенбруннер обратился к Анне.
– Напечатайте протокол допроса и принесите его мне!
– Слушаюсь! – ответила Анна, вставая со стула.
Польша. Познань
Железнодорожный экспресс, следующий из Варшавы в Берлин, останавливался в Познани всего на несколько минут. Гауптштурмфюрер Клаус Мольтке, одетый в темно-серый костюм и такого же цвета фетровую шляпу, развернув газету, стоял на перроне вокзала и внимательно наблюдал за, идущими мимо него, пассажирами и носильщиками. В Познань он приехал по приказу своего шефа – обергруппенфюрера Кальтенбруннера. Тот поручил Мольтке организовать наблюдение за проводницей Баженой Ковальской, которая работала на экспрессе «Варшава – Берлин». В Гестапо поступил донос на нее, от ее коллеги, которая утверждала, что видела, как Бажена Ковальская в Берлине встречалась с какой-то женщиной – немкой по национальности. Два раза они сидели вместе в привокзальном кафе. Ничего подозрительного в этих встречах не было. Но на обратном пути, когда поезд останавливался в Познани, Ковальскую на перроне вокзала, встречал мужчина, и она ему что-то передавала. Коллега Бажены Ковальской, написавшая на нее донос, утверждала, что та наверняка замешана в каких-то темных делах.
Вначале ее доносу в Гестапо не придали значения, но следователь, к которому тот поступил, решил на всякий случай навести справки о Бажене Ковальской. Вскоре выяснилось, что муж Бажены – Томик Ковальский является членом подпольной группы польского сопротивления и объявлен в розыск в генерал-губернаторстве. Одна из проводниц поезда показала также, что женщина, с которой встречалась Бажена Ковальская в Берлине, была в немецкой военной форме. Когда об этом доложили обергруппенфюреру Кальтенбруннеру, тот приказал гауптштурмфюреру Мольтке разобраться в этом вопросе и установить личность женщины, с которой встречается Бажена Ковальская. Вначале Мольтке хотел арестовать Бажену и допросить её, но затем передумал это делать, посчитав, что ее арест может спугнуть тех людей, кто был с ней связаны. Мольтке решил арестовать Бажену Ковальскую во время ее встречи с неизвестной женщиной и заодно установить личность этой женщины.
Когда к перрону вокзала подъехал поезд, следующий в Берлин, Мольтке вошёл в вагон, который обслуживала Бажена Ковальская и занял место в самом последнем купе. Вместе с ним в купе вошли еще четыре гестаповца, одетые также как и Мольтке. Через несколько минут поезд тронулся. Мольтке вышел из купе и по коридору направился в конец вагона. Бажена Ковальская стояла у плиты и кипятила на ней чайник. Проходя мимо женщины, Мольтке внимательно оглядел её, стараясь запомнить её внешность, и то, в чём она была одета. На Бажене Ковальской было простое ситцевое платье и босоножки на низком каблуке. Вернувшись в купе Мольтке, приказал гестаповцам наблюдать за ней, а сам лег на койку и постарался уснуть. Поезд приходил в Берлин поздно ночью и Мольтке хотел к этому времени хорошо выспаться.
Берлин. Штаб-квартира имперской службы безопасности
Вернувшись из кабинета Кальтенбруннера на свое рабочее место, Анна вставила в пишущую машинку чистый лист бумаги и начала печатать протокол допроса генерала Остера. Вдруг, сидящая за соседним столом, Грета Хайнс поманила ее рукой. Анна встала и подошла к ней. Грета печатала длинный список фамилий. Она показала Анне пальцем на одну из строчек списка. Анна присмотрелась и вдруг непроизвольно вскрикнула. Она прочла имя подполковника Ганса Бауэра.
– Что это? – сдавленным от волнения голосом, спросила она.
Грета, понизив голос ответила:
– Это список офицеров, которых только что привезли в штаб-квартиру. Ваш муж, Катерина, то же среди них…
Анна с бледным растерянным лицом стояла рядом с Гретой Хайнс, не зная, что делать. Наконец, она взяла себя в руки и попросила Грету дать ей список. Та вытащила его из пишущей машинки и протянула Анне. Анна взяла список и, под взглядами других секретарш, пошла к дверям кабинета Кальтенбруннера. Открыв дверь, она вошла в кабинет и остановилась у его порога. Кальтенбруннер сидел за столом и читал какой-то документ. Он вопросительно посмотрел на Анну.
– У вас что-то случилось? – спросил он ее, спустя какое-то время.
Видимо, лицо Анны заставило его задать этот вопрос. Анна подошла к столу и положила перед Кальтенбруннером список.
– Что это? – с недоумением спросил он.
– Это список арестованных сегодня офицеров, – тихо ответила Анна. – и среди них мой муж…
Кальтенбруннер просмотрел список и, найдя в нем фамилию Ганса Бауэра, посмотрел на Анну.
– Вы удивлены? – с жесткими интонациями в голосе, спросил он.
– Он ни в чем не виноват… – твердо и решительно ответила Анна. – Его просто оговорили завистники и клеветники. Таких в «Абвере» было сколько угодно…
– Виноват ваш муж или нет, фрау Бауэр, установит следствие, – сухо сказал Кальтенбруннер.
Анна опустила голову и, чуть слышно, произнесла:
– Я прошу вас, обергруппенфюрер, отпустить его…
Кальтенбруннер удивленно приподнял брови, затем откинулся на спинку кресла. Несколько секунд он размышлял и затем спросил:
– Вы так привязаны к нему, Катерина?
Анна молча кивнула головой.
– Вы член ордена СС, фрау Бауэр! – строгим голосом сказал Кальтенбруннер. – Кроме этого, вы очень привлекательная женщина. Я бы сказал, вы эталон немецкой женщины! Вам симпатизирую я и рейхсфюрер. Расовая теория фюрера требует, чтобы в Германии рождались истинные арийцы. Мы приветствуем браки между членами ордена СС. Ваш муж, Катерина, другой крови. Он не член СС. Я уверен, что вы найдете себе более достойную пару. Например, гауптштурмфюрера Клауса Мольтке. Он говорил мне, что восхищён вашей красотой.
Анна подняла на Кальтенбруннера растерянные глаза. До нее с трудом доходил смысл, сказанных им слов. Она хотела сказать Кальтенбруннеру, что любит Ганса, но взглянув в его пустые, холодные глаза не стала это делать. Несколько секунд она размышляла, затем сказала:
– Мне тоже очень нравится гауптштурмфюрер Мольтке, но… – Анна сделала паузу.
– Что, но? – спросил её Кальтенбруннер.
– Но… – продолжила Анна более уверенным голосом. – Я вышла замуж за Ганса Бауэра не по любви, а с расчётом стать богатой и знатной дамой. Его отец – крупный землевладелец. Он имеет титул барона и происходит из древнего знатного рода баронов Голштинских. Я родилась в бедной семье. Мой отец был простым инженером-строителем. Когда мой муж унаследует состояние своего отца, я стану баронессой и смогу войти в сливки берлинского общества. Я всегда мечтала о такой жизни, обергруппенфюрер. Гауптштурмфюрер Мольтке вряд ли мне все это даст.
Анна заметила, как в глазах Кальтенбруннера погас холодный огонек. Выждав еще несколько секунд, Анна продолжила.
– И, кроме этого, я хочу выполнить ваш приказ, обергруппенфюрер, и разоблачить подполковника Бауэра, если он всё же нарушит присягу фюреру. Наверняка, оставшиеся на свободе заговорщики продолжат свою вредительскую деятельность. Если подполковник Бауэр связан с ними, я обязательно найду их и заслужу вашу благодарность и награду фюрера.
Закончив говорить, Анна внимательно посмотрел на Кальтенбруннера. Тот с задумчивым видом постукивал кончиками пальцев по столу. Затем он взял красный карандаш и вычеркнул из списка имя подполковника Бауэра. Расписавшись на списке, он протянул его Анне.
– Отдайте этот список начальнику тюрьмы! – сказал он. – Пусть Бауэру выпишут пропуск и отпустят. Вы меня убедили, фрау Бауэр. Рейхсфюрер приветствует поступление в СС представителей самых знатных и аристократических родов Германии. Это повышает ее значимость в глазах фюрера. Лучше оставить Бауэра пока на свободе, и можете идти домой. Вы мне больше сегодня не нужны.
Анна взяла список и, вскинул вверх правую руку, крикнула:
– Хайль Гитлер!
– Хайль! – ответил ей Кальтенбруннер.
Выйдя из кабинета, Анна по лестнице, спустилась в подвал, где находилась внутренняя тюрьма штаб-квартиры. Она отдала начальнику тюрьмы список и попросила отвезти ее к Гансу Бауэру. Начальник тюрьмы долго листал журнал и, наконец, найдя номер камеры, в которой тот сидел, повел в нее Анну. Камера была переполнена. В ней стоял тяжелый запах человеческих тел и нечистот. Анна нашла Ганса, сидящим в углу камеры. Увидев её, он встал и сделал к ней несколько неуверенных шагов. Анна взяла его за руку и вывела из камеры. Начальник тюрьмы дал ей пропуск. Анна провела Ганса по коридорам штаб-квартиры и через главный вход они вышли на улицу. Начинался рассвет. Над крышами домов появились первые лучи восходящего солнца. Анна и Ганс, обнявшись, шли по улице и солнце светило им в лицо, зажигая на щеках Анны, текущие из глаз слёзы.
Белоруссия. Урочище Шершуны
Получив сообщение из Берлина, Зося собрала совещание в одной из палаток лагеря. Кроме неё на нём присутствовали: майор Дитрих, полковник Шерхорн и старший лейтенант Стрельцов. Зося прочла вслух полученную радиограмму.
– Полковнику Шерхорну. По нашим данным, вы не знаете частоту и шифр для связи с объединенным командованием вермахта. Как к вам попали эти сведения? Ждём вашего ответа.
Участники совещания устремили взгляды на майора Дитриха. Тот в задумчивости откинулся на спинку стула и затем сказал:
– Как видите, госпожа майор, я был прав. ОКВ не верит нам.
– Что надо сделать, чтобы оно поверило? – спросила Зося Дитриха.
– Кроме меня… – начал вслух рассуждать Дитрих. – о шифре и частоте в моей группе знал также унтер-офицер Пауль Франк. Это он попытался убить меня и тяжело ранил вашу подругу, госпожа майор.
– Давайте сошлёмся на него, – предложил полковник Шерхорн.
Майор Дитрих отрицательно покрутил головой.
– Каждый сотрудник «Абвера» для связи с ОКВ имеет свой пароль, – пояснил он. – Чтобы Берлин нам поверил, надо сообщить ему пароль Франка. К сожалению, я его не знаю. Так было принято в «Абвере».
Участники совещания обменялись озабоченными взглядами.
– Что будем делать? – спросила всех Зося.
– А где сейчас этот Франк? – поинтересовался старший лейтенант Стрельцов.
– Трудно сказать… – неуверенно ответила Зося. – Всех абверовцев, арестованных вместе с майором Дитрихом, отправили куда-то в тыл, и где они сейчас, бог его знает…
– М-да… – задумчиво протянул Стрельцов. – Надо этого Франк обязательно найти.
– Даже если вы его найдёте, – возразил майор Дитрих, – Он может не назвать пароль. Пауль Франк – убеждённый нацист. Я подозревал, что он связан с Гестапо. Возможно, именно поэтому он и хотел меня убить.
Зося несколько минут напряженно размышляла, затем предложила.
– Давайте сделаем так. Унтер-офицера Франка мы обязательно найдём. Вам майор Дитрих надо с ним встретиться. Мы посадим вас в одну с ним камеру и постарайтесь узнать у него пароль. Как это сделать, решайте сами.
– Попробую, госпожа майор, – ответил майор Дитрих.
Берлин. Восточный вокзал
На очередную встречу с Баженой Ковальской Анна приехала на машине. Раньше они встречались в привокзальном кафе, но Анне не нравилось то, что их видели коллеги Бажены. Она всегда была в гражданской одежде, но один раз она не успела переодеться и появилась на вокзале в мундире обер-лейтенанта вермахта. Этим она могла привлечь внимание к Бажене со стороны Гестапо. Обычно, немецкие офицеры избегали контактов с поляками. Идеологи Третьего рейха считали их людьми второго сорта и такие контакты могли повлечь за собой проверку Гестапо или расового одела нацистской партии. Даже министр пропаганды Йозеф Геббельс, влюбленный в чешскую актрису, подвергся обструкции и был вынужден просить прощения перед своими однопартийцами за эту, как они считали, сомнительную связь. Анна решила, что встречаться в машине будет намного удобнее и безопаснее.
Остановив свой «Мерседес» на привокзальной площади, Анна посмотрела на часы. До прихода поезда из Варшавы оставалось несколько минут. Анна внимательно наблюдала за, идущими по площади людьми. Пока она не замечала ничего подозрительного. Вскоре она увидела Бажену. Та торопливо шла к автомобильной стоянке. На предыдущей встрече Анна предупредила её, чтобы та искала её там. Вдруг глаза Анны скользнули по лицу, идущего вслед за Баженой мужчины. Тот был одет в тёмно-серый костюм и фетровую шляпу. Анна чуть не вскрикнула. Она узнала гауптштурмфюрера Клауса Мольтке. Анна огляделась вокруг и увидела ещё несколько мужчин в таких же костюмах и шляпах. Включив, похолодевшими вдруг руками, зажигание, Анна несколько раз мигнула габаритными огнями машины. По договоренности с Баженой, это был сигнал опасности, означавший, что встреча не состоится. Анна увидела, что Бажена остановилась и затем пошла обратно к вокзалу.
Клаус Мольтке тоже остановился и затем махнул кому-то рукой. Рядом с Баженой затормозила черная легковая автомашина. Двое мужчин схватили ее за руки и потащили к машине. Бажена начала вырываться и громко кричать. Наконец, ей это удалось. Она упала на мостовую и, сунув руку в сумочку, поднесла её затем ко рту. Мужчины подняли Бажену с тротуара, но она вдруг повисла у них на руках. Ее голова безжизненно упала на грудь. Анна, не сдержавшись заплакала, поняв, что сейчас произошло. Мужчины опустили Бажену на мостовую. К ним подбежал Клаус Мольтке. Он склонился над Баженой и затем стал громко кричать и топать ногами. Гестаповцы, опустив голову, с виноватым видом молча слушали его. Затем они положили безжизненное тело Бажены в машину и сели в нее сами. Тронувшись с места, машина пересекла привокзальную площадь и исчезла в темноте наступающей ночи. Несколько минут Анна, глотая слёзы, сидела не двигаясь. Наконец, она с трудом включила первую передачу и, выжав сцепление, поехала к центру города.
Швейцария. Берн
К первой поездке в Берлин Олеся и Сергей готовились целую неделю. Они поменяли свой гардероб, чтобы соответствовать легенде… богатым и преуспевающим дельцам, делающим деньги из воздуха даже во время войны. Сергей отпустил себе небольшие усики, а Олеся после посещения парикмахерской, стала похожа на известную американскую киноактрису. Они купили билеты в вагон первого класса. Носильщики с трудом занесли в купе два громадных чемодана. Дав им десять франков и выслушав их горячую благодарность за щедрые чаевые, Олеся закрыла дверь и со вздохом опустилась на диван.
– Как ты? – спросил ее Сергей.
Олеся отрешенно махнула рукой.
– Никак не привыкну к такой жизни, – с усмешкой ответила она.
– Ничего, привыкнешь, – так же с усмешкой, сказал ей Сергей.
Двери купе вдруг распахнулись и в него вошла высокая красивая женщина средних лет. В ее руке был дорожный саквояж. Сняв с головы шляпу, она посмотрела на Олесю и Сергея и спросила их:
– Это, десятое купе?
Сергей утвердительно кивнул головой. Женщина села на свободное место и поставила рядом с собой саквояж. Снимая с рук перчатки, она представилась:
– Меня зовут Камилла Ларсен. Я шведский дипломат.
Олеся и Сергей удивленно переглянулись. Чуть помедлив, Олеся ответила:
– Мы супруги Брумель. Меня зовут Роза, а его Марк…
Олеся кивнула на, сидящего рядом с ней, Сергея. Любезно улыбнувшись, Камилла Ларсен ответила:
