скачать книгу бесплатно
– Говорите, – кивнул Кент, – говорите и не жалейте слов. Их у вас все равно не хватит, чтобы как следует отблагодарить этих людей.
– Да, мы в долгу. Но мы отдадим этот долг!
Пономаренко улыбнулся и сказал:
– Лично у меня правило: никогда не делать долгов. Верьте, это самое лучшее. Тогда не надо и расплачиваться.
– Браво, капитан, – воскликнул Кент. – Хорошо сказано.
Спутник капрала рассматривал могилу Мельникова.
– Что это такое? – спросил он.
Кент объяснил. Американцы обнажили головы и постояли в глубокой задумчивости.
11
На рассвете Джавадов вышел из подвала. Было тихо. Едва тянул ветерок. Болото еще только просыпалось. Над ним клубились испарения. Вдали сонно кричала птица…
Сержант спустился к протекавшему неподалеку ручью, разделся и кинулся в воду. Он долго купался, по-мальчишески колотя по воде руками, подымая тучи брызг, фыркая и отдуваясь.
Бодрый и раскрасневшийся, вернулся он в карцер. Пономаренко сидел на нарах, обхватив руками колени. Он хорошо провел ночь и чувствовал себя значительно бодрее.
Лагерники вставали, потягиваясь и щурясь от яркого света, проникавшего через распахнутую дверь. Все были оживлены, в отличном настроении, смеялись и шутили.
– Чудесное утро! – воскликнул Буйкис, выглянув за дверь.
– Еще бы, – заметил Беляев. – Это первое утро свободы!
Профессор согласно кивнул.
– Вперед, товарищи, – сказал он, – идемте пить волшебный элексир здоровья – воздух весеннего утра!
Буйкис и Кент вышли. Пономаренко сделал попытку последовать за ними, но, морщась от боли, опустился на табурет. Джавадов подошел к капитану, секунду помедлил, а потом решился и поднял его на руки. Капитан Пономаренко пытался сопротивляться, но кавказец только смеялся и прибавлял шагу. Скоро они догнали остальных.
В подвале остались только Беляев и Островерхий, поднявшиеся позже других. Они оделись и тоже направлялись к двери.
В это время подъехал виллис. Из него вышли капрал Хорпер, два солдата с пакетами еды и обершарфюрер СС – тот, которого недавно допрашивал Гаррис.
– Доброе утро, – несколько смущенно сказал капрал. – Вот привезли вам еду, лекарства и остальное… А где другие?
– Ушли прогуляться, – сказал Беляев.
Наступила пауза. Хорпер стоял, теребя в руках пилотку. Ему было явно не по себе.
– Что-нибудь случилось? – тревожно спросил врач.
– Нет, ничего, – пробормотал капрал. Потом он решился и ткнул пальцем в сторону немца: – Это ваш новый комендант.
– Что? – не понял Беляев.
– Я не виноват, – глухо проговорил капрал, глядя себе под ноги. – Это приказ…
– Ладно, – развязно сказал комендант, – давайте знакомиться. Я – Макс Штиммель. Сколько человек в этом лагере?
Беляев вздрогнул.
– Вы что же – немец? – спросил он.
– Я сотрудник американской военной комендатуры. Сообщите фамилии заключенных.
Врач кинулся вперед и вцепился в грудь Штиммеля. Солдаты с трудом оттащили его. Старшина Островерхий стоял, вобрав голову в плечи и стиснув кулаки.
Хорпер что-то сказал солдатам и, не поднимая головы, торопливо отошел. Он вскочил в машину и рывком сдернул ее с места. Капрал мчался, пригнувшись к рулю. Навстречу ему бежали возвращавшиеся с прогулки люди. Но капрал, казалось, не видел их. Виллис вылетел на шоссе и скрылся за поворотом.
Пономаренко, Джавадов, Буйкис и Кент в недоумении глядели ему вслед. Потом они торопливо вбежали в подвал.
– Что здесь случилось? – спросил Буйкис.
Кент развел руками.
– Капрал мчался как одержимый. Он видел нас, но не остановился.
– Знакомьтесь, – сказал Беляев. – Наше новое начальство.
– Не понимаю…
Беляев горько усмехнулся.
– В чем дело, приятель? – обратился к одному из солдат Кент.
Солдат, плечистый парень лет двадцати пяти, жевавший резинку, выплюнул ее и равнодушно сказал:
– Нас прислали с этим человеком. Приказано охранять лагерь перемещенных лиц. И он назначен старшим.
– Перемещенные лица? – переспросил Пономаренко.
– Погодите, – сказал Кент, потирая лоб. – Я что-то плохо соображаю… Кого же они собираются держать в этом лагере?
– Да нас же, черт возьми! – крикнул Беляев. – Нас! Теперь мы – какие-то перемещенные лица…
Кент расхохотался.
– Вы и я – капитан американской армии?
– Ну, капитана, быть может, и выпустят, а вот нас, советских граждан… И комендантом поставили немца!
Беляев налитыми кровью глазами посмотрел на Штиммеля и двинулся вперед. С другой стороны к коменданту подбирался Джавадов.
– Назад, – сказал широкоплечий солдат. – Мы будем защищать этого человека.
Беляев остановился, а Джавадов не обращал внимания на угрожающе выставленные карабины…
– Отставить, сержант, – сказал Пономаренко. Он обернулся к солдатам и спросил: – Кто же прислал вас?
– Генерал Гаррис.
– Гаррис?! – Кент рванулся вперед.
Послышался шум автомобиля.
– Смирно! – скомандовал Штиммель.
В подвал вошел генерал Джордж Гаррис. Шагнув через порог и разглядев лица людей, он остановился, ошеломленный.
– Вы? – наконец, выговорил он. – Это вы?!
Солдаты и Штиммель с удивлением видели, как генерала окружили истощенные, одетые в лохмотья люди, а он улыбался им, дружески хлопал по плечу.
Джавадов поймал на себе взгляд генерала, вытянулся.
– Здравия желаю, товарищ… господин генерал! – по-военному отрапортовал он.
Гаррис взял его за плечи и тепло улыбнулся.
– Вы хотели сказать «товарищ»? Правильно, парень! Это то самое слово. Ведь мы боевые друзья!
Джавадов широко улыбнулся. Говорить в эту минуту он не мог.
Особенно долго тряс Гаррис руку капитана Пономаренко.
Когда все немного успокоились, генерал сел и вытащил трубку. Набив ее, он сказал:
– Нет, все это просто непостижимо. Это сон какой-то! А вы, Кент, – герой! Да, да, я утверждаю это! И вы, русские, на примере капитана Кента можете видеть, на что способен любой американец, когда дело идет к тому, чтобы помочь товарищам.
– Оставьте это, сэр, – умоляюще проговорил Кент.
– Нет, я горжусь вами, мальчик, и не устану говорить это! И я возношу сейчас самые горячие молитвы провидению. То божья воля, что все вы живы. А ведь кое-кто пытался похоронить вас. Но я в таких случаях всегда говорил: эти люди не могут пропасть!
Кент думал о Патти. Что с ней? Жива ли она?.. Наконец он не выдержал.
– Один вопрос, генерал… Наши общие знакомые… М-м… Ну, одним словом…
Гаррис хитро ухмыльнулся.
– Можете не продолжать, Кент. Она со мной, и она ждет вас, или я ничего не смыслю в подобных делах!
Кент шумно вздохнул. Пономаренко украдкой пожал ему руку.
– А теперь, Кент, – сказал Гаррис, усаживаясь поудобней, – выкладывайте все по порядку. Я страшно люблю рассказы о героях.
– Пусть говорит капитан Пономаренко, сэр…
– Ладно, – кивнул генерал, – давайте, капитан.
Тем временем Беляев приоткрыл привезенные Хорпером свертки. Там была еда, сигареты, бутылка с яркой этикеткой.
– Простите, генерал, – сказал врач, – не позавтракаете ли вы с нами?
Гаррис покачал головой.
– У меня нет аппетита. И потом здесь м-м… не очень приятно завтракать.
– Как хотите, – пожал плечами Беляев. – А у нас есть аппетит, и отличный. К столу, ребята!
Все набросились на завтрак. Гаррис удивленно наблюдал, с какой быстротой исчезают припасы.
– Здорово же вы работаете челюстями, – пошутил он. – Можно подумать, что вы не ели три дня!
Беляев поперхнулся и больше не прикасался ни к чему. Перестали есть и другие. Гаррис понял, что совершил нетактичность. Решив загладить ее, он обернулся к Штиммелю.
– Правый борт моей машины. Пара бутылок коньяку – живо!
Немец щелкнул каблуками и кинулся исполнять требуемое. Когда коньяк был принесен, Гаррис поставил его на стол.
– Это вам от меня, – провозгласил он. – Куда ни шло, и я выпью с вами.
Штиммель откупорил коньяк и наполнил кружки. Гаррис поднял жестяную кружку и сказал:
– За американскую и русскую армии!
– За русскую и американскую армии, – сказал Пономаренко.
– Он прав, сэр, – подхватил Кент. – Именно за русскую и американскую армии.
– Ладно, – кивнул Гаррис, – я принимаю этот тост.
– Господин генерал, – проговорил Пономаренко, – мне надо задать вам несколько вопросов. Немца с солдатами прислали сюда вы?
– Гм, – нахмурился Гаррис, – сказать по чести, я думал, что здесь обыкновенные пленные.
– Какая разница? Вы же знали, что здесь русские!
– Все это так, но… В общем в отношении вас и членов вашего экипажа вопрос ясен. Вы вернетесь на родину немедленно. Но что касается других, то здесь надо еще разобраться.
– Разобраться в чем, генерал?
Гаррис снисходительно улыбнулся.
