скачать книгу бесплатно
* * *
Начальник военкомата подписал последний документ и протянул стоящую около него стопку бумаг Маше.
– Все?
– Все, товарищ, подполковник.
Дверь открылась, и в кабинет вошел человек в штатском.
– Здорово, разведка, заходи, садись. Маша, ты свободна.
Маша поздоровалась с вошедшим кивком головы и вышла, закрыв за собой дверь. У самой двери на нее налетел военврач из приемной комиссии, от толчка пачка документов разлетелась по коридору у самой двери начальника военкомата.
– Простите, Мария Николаевна, я помогу.
– Нет-нет, Павел Фатеевич, я сама. Идите.
– Простите, еще раз простите.
Врач ушел, а Маша начала собирать документы с пола.
– И вы уверены, что в ближайшие три дня по городу может быть нанесен бомбовый удар? – раздался за дверью голос военкома.
Маша замерла с листком бумаги под дверью.
– Это не исключено. Поэтому тебе предписано проверить и подготовить к работе все бомбоубежища. Информация строго секретная.
Маша положила в пачку последний лист и быстро пошла к лестнице.
Человек в штатском оглянулся на дверь.
– Да, полковник, еще хотел спросить тебя про танкиста.
– Не знаю я ничего про этого танкиста, – отмахнулся военком. – Но главного нашего полицая взорвал не он, это эксперты уже доказали. Взрывное устройство сработало внутри машины.
– Странно все это. Городок у нас небольшой, а то танк завелся, то начальник полиции взорвался.
– Городок небольшой, зато граница рядом. Поэтому и неспокойно.
* * *
Майор и журналист сидели на лавочке в парке. Мимо не спеша прогуливались старушки с собачками и молодые мамаши с колясками.
– Поздравляю, Сергей Сергеевич, с новой должностью.
– Спасибо, Николай Александрович, но, скорее всего, из управления нового начальника пришлют, а я временно буду огребать по полной программе.
– Не рад, значит?
– С должностью не рад, а то, что у меня проблемы со старым боссом кончились – это хорошо. Новый пока обживется, может, и сработаемся.
– Так это не ты его случайно подорвал? – ехидно спросил журналист, ковыряясь зубочисткой во рту.
– Кажется, это я тебя на разговор вызвал, а вопросы вы мне задаете, товарищ бывший капитан ВДВ.
– Извини, майор, работа такая. Говори, чего звал.
– Задам вопрос прямо. Вычислил танкиста?
– Зачем тебе, Сережа, этот вопрос? Дела на танкиста у тебя нет. Вы его не ищите, значит, и танкиста нет.
– Николай, ты же понимаешь, что после разгрома колонны террористов здесь будут работать ребята из ФСБ.
– Поправочка, ребята из ГРУ. Кстати, уже работают. Местный ваш при военкомате землю рвет и мечет.
– И как успехи?
– Не туда копает. Не найдет.
– Но ты нашел.
– Я этого не говорил.
– Ладно, давай на чистоту. Мне нужно этого танкиста сберечь. Танк пусть куда хотят забирают, а танкиста нужно сберечь.
– Ты что же, Сергей Сергеевич, собираешься прикрывать преступника? А если я доложу, куда следует?
– Николай Александрович, мы, конечно, с тобой знакомы без году неделю, но не доложишь. Могу поспорить на что угодно. Поэтому прошу тебя быть откровенным.
– Если откровенным, то так: парня я нашел. Подозреваю, что вначале он мог работать один, но теперь им либо руководит, либо его подучил профессионал своего дела. Дела танкового. В городе у вас таких военспецов немного. Также полагаю, что у нас в наличии теперь экипаж. Возможно, не полный, но работает не один человек. Сейчас они сидят тихо и думают, что им делать.
– Как же ты все это вычислил?
– Когда у вас впервые засветился танкист, то все отметили, что он действовал как-то осторожно, притормаживал. В ваших протоколах допроса это отражено. Тогда я и подумал, что он был один и ему было неудобно пересаживаться из одного кресла в другое. Поэтому создалось впечатление, что он как бы медлит, думает, что делать. Когда танкист залил водой автобус, у него появился неплохой водитель. Работали они как минимум в паре. А когда расстреливали колонну, тогда был учитель, который толково вывел танк на позицию, грамотно определил место и цели. И начал я с учителя.
Журналист получил добро от начальника военкомата на ознакомление с личными делами. Маша принесла ему на стол небольшую стопку. Всего восемь дел. Четверо были мобилизованы в связи со сложной ситуацией на границе. Журналист отложил в сторону четыре папки. Двое выехали из города несколько лет назад. Еще две папки перекочевали в ненужную стопку. Оставался один, но он сильно болел, и несколько месяцев находился на стационарном лечении. Минус еще одна папка. Последним было дело капитана милиции, который ехал во время нападения на автобус вместе с майором, поэтому на столе ничего не осталось. Николай попрощался с Машей и пошел на встречу с председателем союза ветеранов Афганистана и Чечни. Здесь ему повезло еще меньше, потому что никто из служивших в горячих точках не был танкистом. Последним и почти нереальным вариантом стал совет ветеранов Великой Отечественной войны. – А вот как раз наш самый знаменитый танкист, – председатель встал из-за стола и прошел навстречу Василию Степановичу, – Участник Курской дуги! Вот, Вася, знакомься, журналист Николай Александрович из областной газеты. Собирает материал о воинах-танкистах нашего края, которые били фашистов в свое время.
– Так я на него и вышел, – закончил Николай. – Ты на самом деле, майор, не расстраивайся. Вы привыкли тут жуликов ловить, а это дело армейское, а я хоть и бывший, но офицер.
– Я и не расстраиваюсь. Не скажешь, как зовут этого героя?
– Не скажу, майор. Мне надо подумать, что со всем этим делать.
Майор залез в свою папку, достал оттуда большую фотографию и передал журналисту. На Николая с фотографии смотрел коротко остриженный мальчишка, которого звали Иван, он же – русский танкист.
– Давай вместе подумаем, что нам с этим делать.
* * *
Футбольный матч был в самом разгаре. Пыль стояла коромыслом. Мяч летал по всему полю. Крики «пас», «дай мне», «сам» сливались временами в единый гомон, который отпугивал воробьев, непонимающе крутивших головой во все стороны.
Ванька растянулся возле ворот.
– Эх ты, мазила, – бросил ему Валерка.
– Да пас надо по-человечески давать, – Ваня поднялся.
– Как ни старайтесь, мне все равно не заклепаете. Я лучший вратарь в городе, – хвастливо встрял от ворот Никита.
– Балабол ты, а не вратарь.
– Ладно-ладно, счет 2:0 в нашу пользу, так что паситесь.
– Смотри, Вано, к тебе, кажись, – Валера показал на Машу, которая остановилась у бортика, прикрывая рукой глаза от солнца.
– Я сейчас, пацаны, – Иван бросил быстрый взгляд на Никиту, который сразу посерьезнел и кивнул ему в ответ.
– Привет, Маша, – Иван перемахнул через бортик и замер возле невесты брата. – С Катей опять посидеть надо?
– Привет, Вань. Нет, не надо. Я к тебе по делу. Есть важный разговор. Может быть, у вас?
– Никиту возьму?
– Конечно. А Василий Степанович дома?
– Нет, он уехал в деревню, но скоро будет.
– Это плохо. Пойдем.
– Никита, Догоняй! Потом поиграем!
* * *
Маша передала услышанное под дверью и сидела на самом уголке дивана в большой комнате. Никита с Иваном разложили на столе карту.
– Значит, в ближайшие дни, – Ваня задумчиво разглядывал карту. – Жаль, дед уехал. Маша, а как мы узнаем о начале атаки? Рация армейская у нас есть, но ведь не факт, что поймаем вовремя.
– В городе будет объявлена воздушная тревога. Сегодня закончили зачистку и проверку бомбоубежищ. Тревогу объявят минут за десять-двадцать до подлета авиации, поэтому, если вы выдвинитесь заранее, я сумею вас предупредить.
– Учитывая масштаб и расстояние, оптимально будет выдвинуться сюда, – Никита постучал по карте линейкой.
– Почему сюда?
– Здесь я места хорошо знаю. Асфальт закончится здесь, потом пара километров грунтовой дороги и сверток на проселочную, к покосам. Сено сейчас убрали, в стогах стоит. Вывозить будут ближе к зиме. Значит, народу на полях нет. Нам на руку. Стог сена можно использовать как маскировку. Также есть небольшие холмы, на которых можно устроить позицию. Плюс пространство открытое подобрать перед холмом, чтобы простреливалось хорошо.
– А хорошие подъездные пути позволят нам быстро обосноваться и подвозить провизию.
– Маша, а Катя где?
– Я ее увезла к сестре.
– Это хорошо.
– Мальчики, а ваш танк точно бьет по самолетам?
– Вверх бьет точно, а по самолетам мы еще не пробовали, но система наведения работает как часы. Должно получиться.
– Я себя нехорошо чувствую: вы ведь еще мальчишки совсем.
– Тихо, сморите про нас новости, – Никита сделал громче.
У моста на въезде в город стоял журналист:
– Мы ведем свой репортаж с места событий. Здесь была остановлена колонна бронетехники террористов, которые прорвались через государственную границу и пытались захватить город. В колоне было три БПМ и два БТР с сопровождением десанта около ста человек. Местные добровольцы перекрыли тракторами и тяжелыми грузовиками подъезд к городу и мост, однако сил удержать позицию у них явно не хватало. Несколько автоматов полиции и дробовики – плохая поддержка против пушек и крупнокалиберных пулеметов. Однако, со слов очевидцев, при приближении колонны по ней был открыт огонь из тяжелого орудия вон из того леса. Следы от воронок и разбитая бронеколонна – явно не результат действий ополчения с двустволками. Следы гусениц подтвердили, что в лесу занимал позицию танк. Информация о русском танкисте, который контролирует этот приграничный район, подтвердилась. Теперь нужно выяснить, является ли этот танкист партизаном-добровольцем, или это специальный секретный отряд вооруженных сил.
Картинка сменилась студией. Ведущий обратился к присутствующему военному:
– Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?
– Со всей ответственностью заявляю, что у нас нет никаких сведений об этом танкисте. Хотя учитывая, что польское Правительство категорически отказывается провести антитеррористическую операцию на своей территории, а ООН не позволяет нам сосредотачивать силы на этом участке границы, неплохо было бы иметь десяток таких добровольцев, которые самостоятельно разгромили бы базу бандитов. Думаю, им была бы благодарна вся страна. Но соблюдение международного права заставляет нас очень ограниченно реагировать на подобные инциденты.
Иван повернулся к Маше.
– Вот видишь, вся страна желает, чтобы им наваляли, а ты переживаешь.
– Это дешевая бравада, на самом деле все очень опасно и вы можете погибнуть.
– Да ладно, Маша, – Никита встал. – На мосту, видала, как мы им наваляли? И сейчас наваляем.
– Думаю, надо сделать так: мы выдвинемся к месту возможного направления удара, возьмем еды дня на три. А ты, Маша, звони нам, если тревога начнется. Если три дня все будет тихо, то Никита вернется в город и возьмет еще еды.
– Маша, а ты умеешь пользоваться рацией?
– Конечно, Никита.
– Ваня, давай Маша будет нашим связным. Пусть после тревоги сюда идет и на рации дежурит. Мы же не сумеем постоянно быть на рации, а она, если что, сообщит нам оперативную информацию.
– Я не против, оставьте ключи. Заодно вам еды приготовлю и приберусь, а то совсем квартиру запустили. Кстати, Иван, вчера твоя мама звонила. Говорит, что Семен на поправку пошел, скоро будет болтать, как раньше. Я к нему собираюсь через неделю.
– Я знаю, Маш. Если получится, вместе поедем.
– Надо, чтобы получилось, Вань. Иначе я не смогу поехать.
* * *
«Жигуленок» потужился и остановился на разбитой проселочной колее. Никита вышел на дорогу.
– Все, выходи, дальше не смогу.
