скачать книгу бесплатно
– У рыб вообще нет чувств, – поддержал Витя. – Её можно ущипнуть, и она не почувствует.
Сашка не стал спорить дальше, так как не любил это. Да и отрицать, что рыбы спят неподвижно, он не мог полностью. Один раз в жаркий летний день он нашёл в заводи с полдюжины крупных краснопёрок. Было неглубоко, и он видел их во всех подробностях. То ли спали рыбки, то ли от жары одурели, но не двигались они. Сашка прямо перед их носом опускал крючок с кузнечиком, а они ноль внимания. Красивые они были в своей безмятежности. Речные рыбки в родной среде обитания намного эффектнее любых аквариумных. Чешуя блестит солнцем, плавники играют красками и двигаются в загадочном танце. Как поплывут – движения чётки и быстры. Даже взгляд осмысленный. Только увидеть их во всей красе удаётся не каждому. А в аквариуме дома они не живут: жарко там.
Женька вскочила и несколько раз топнула ногой, пытаясь разбить лёд. Он не поддался.
– Ребята, нужно его освободить. Нельзя же, чтобы он вот так тут и умер.
Мальчишки встали и присоединились к Женьке. Они стучали по льду ногами и прыгали, по отдельности и вместе, но лёд не поддавался. Они истоптали всю поверхность, но лишь несколько глубинных трещин разукрасили лёд. Сашка нашёл кусок доски и лупасил им по льдине, пока верхний слой льда не превратился в белую кашицу.
Женька грустно вздохнула.
– Ну Сашка! Ты ведь такой умный! Придумай, как его освободить! – взмолилась девочка.
Сашка, разгорячённый физическими упражнениями, лихорадочно думал. Мысли скакали, глаза шарили вокруг в поисках зацепки. Витька тоже думал, посасывая очередной обломок ледышки.
– А что, если его растопить, – произнёс он.
– Как? – спросила Женька. Она подула тёплым воздухом на лёд, естественно, без эффекта. – Так к весне растопим.
– Витя, поехали! – раздался окрик с дороги.
– Точно! Ждите меня здесь! – сказал Витька и побежал на пригорок, оставив недоумённых ребят. Через мгновение он уже бежал обратно. В его руке был пузатый двухлитровый термос с чаем.
– Держите! – Витя протянул термос Сашке.
– Ура! – радостно захлопала в ладоши, поняв его идею, Женька.
– Мне пора. Папа вытащил машину и попросил поторопиться. Мы едем смотреть монастырь. Занесите термос вечером. Мы остановились в гостинице, – попросил Витя.
– Хорошо, хорошо! – Женьке не терпелось спасти рыбку.
Витька побежал к машине, а Сашка и Женька принялись лить чай на лёд в месте, где застрял подлещик. Чай был очень горячий и плавил лёд, как ножик масло. Дети сделали сквозную дыру рядом с рыбой, а дальше аккуратно, чтобы не травмировать подлещика, продвигались к нему. Последние несколько миллиметров льда отломали вручную. Освобождённый подлещик ушёл полностью в воду, и его понесло течением, снова зацепился плавником за нарост на внутренней стороне льда, шевельнул пару раз хвостом и ушёл в глубину.
Довольные ребята уселись на лёд, налили остатки чая в крышку от термоса и принялись по очереди пить маленькими глоточками.
– Как ты думаешь, что произойдёт дальше с этой рыбкой? – спросила Женька.
– Она доплывёт до моря, и там её съест осьминог, – попробовал предсказать будущее Сашка.
Женька хихикнула и толкнула его в бок.
– Это тебя съест осьминог, когда поедешь на море. А она доплывёт до моря и расскажет всем, что её спасла Женя. И все рыбы моря будут меня любить.
– И осьминоги тоже, – подтвердил Сашка.
– Нужно будет термос вернуть. Так Витя классно придумал, правда?
Эти слова немного задели Сашку. Он наверняка бы нашёл способ, как сломать лёд. Нужно было только немного времени, чтобы спокойно всё обдумать. А теперь Женя хвалит этого мальчика. В котором ничего и интересного нет. Одно слово – «выпендрёжник»! Только появился, а уже классно придумал!
– Давай я занесу, – повернувшись в сторону, буркнул Сашка. – Он молодец! Игру про волков придумал. Как освободить рыбку придумал. Водить умеет.
Женька встала на ноги и смахнула со шлема и с плеч Сашки снег.
– Ну и что, – сказала она. – Мало ли кто чего придумать может. Знаешь, какие учёные бывают! А вот «Книго-Видео-Чит» придумал для меня ты.
Сашка почувствовал неожиданное облегчение. Такие простые слова, а как они тепло звучат и много значат.
– Тебе правда он понравился?
– Правда. Никогда не любила читать. Но, наверно, придётся ещё, пока ты его не соберёшь, – Женька улыбалась. – Пойдём на горнолыжку, покатаем.
Сашка просиял, поправил шлем и подхватил сноуборды. Впереди ещё полно времени для катания, целый бесконечный день.
1. 2. Охота на волков
Поначалу мама и Витя очень расстроились, что папе дали отпуск в январе. Дача заметена снегом, на море ехать холодно. Да и учёбу никто не отменял. Но после Нового года ситуация кардинально изменилась. Во время каникул у них гостил дядя Петя из Новосибирска. Он работал в монтажном управлении и бывал в разных уголках России. Узнав о проблеме, он посоветовал съездить в Башкирию, покататься на горных лыжах. Дядя Петя так красочно расписывал снежные просторы, хвойные леса и горнолыжные склоны, что на семейном совете было единогласно принято решение непременно провести этот отпуск на Урале.
Уютный трёхэтажный отель, в котором они остановились, располагался недалеко от горнолыжного центра. Он был срублен из огромных брёвен и вмещал до восьми семей. В комфортных номерах было по две спальни и даже ванные комнаты. Во дворе располагалась баня, пользовавшаяся неизменным успехом у отдыхающих. На первом этаже была кухня и просторный зал с камином. По вечерам здесь собирались отдыхающие, играли в карты, делились впечатлениями и пили чай с чабрецом.
Для Витьки две недели пролетели на одном дыхании. Он подружился с местными ребятами, которые научили его кататься на сноуборде. Они удили рыбу в искусственном водоёме, строили блиндажи и целыми днями носились на сноубордах по склону. А по вечерам он с папой ходил в баню.
И вот настал последний день. Завтра сборы и ранний отъезд, поэтому каждая минута дорога. С первыми лучами солнца Витька наспех позавтракал печеньками с холодным чаем, умылся и вылетел из гостиничного номера. Он был уже в полном обмундировании. Родители ещё спали, наслаждаясь оставшимися часами отдыха. Витька же не мог себе позволить такой роскоши. Сегодня у него ещё был шанс покататься. Следующая такая возможность представится в лучшем случае через год. Витька со скоростью пожарного, спешащего по сигналу тревоги, промчался по ступенькам, подхватил стоящий в сушилке сноуборд и выскочил во двор. При этом он чуть не сбил с ног хозяйку отеля, тётю Салифу, нёсшую поднос с дымящейся пшённой кашей. На улице стояла прекрасная февральская погода. Ярко светило солнце. Искрился снег. Мороз пощипывал щёки, а чистый воздух кружил голову. Посёлок состоял преимущественно из одноэтажных деревянных домиков. Он расположился у подножия гор на берегу неширокой реки. Снега выпадало много. Улочки в посёлке были узкими, и их постоянно чистили трактором, так что, когда ты шёл куда-либо, складывалось впечатление, что идёшь по заснеженным окопам.
У горнолыжной станции он встретил друзей – Айрата, Зульфию и Костика. Ребята тоже были в полном обмундировании и с нетерпением ждали, когда запустят подъёмник.
– Здорово, фрилансеры! – издалека поприветствовал их мальчик.
– Салют, рейдер! – откликнулся Костик.
Ребята поприветствовали друг друга придуманным ими же способом, ударяя кулаком о кулак и соприкасаясь шлемами. Костик, который приехал из Уфы, здоровался вальяжно и размашисто. Он был самый старший из ребят. Ему было четырнадцать лет, тогда как остальным по двенадцать. Айрат был местный мальчишка. Он, напротив, когда здоровался, ударял кулаком чётко и крепко, будто вгонял гвоздь. Айрат был ниже своих друзей, но не терялся среди них, как, например, малец, прибившийся к взрослым детям. Наоборот, будучи крепко сбитым, со стриженными на военный манер тёмными волосами, он, как питбуль, чувствовал свою спокойную и суровую значимость. Его чёрные умные глаза всегда внимательно посматривали снизу вверх на собеседника, а на губах играла хитроватая улыбка. Его сестру-близнеца Зульфию ритуал приветствия приводил в смущение, и она делала все движения быстро, стараясь поскорее покончить с формальностями.
– Костя предлагает построить сегодня в зелёнке трамплин у поваленной сосны. Ты с нами? – спросил Айрат.
– О чём речь! – с готовностью отозвался Витя. – Только подстрелю пару-тройку волчар, и займёмся делом.
Мальчишки хохотнули. Игру «Подстрели волка» придумал Витька. Он этим очень гордился. Перед спуском ребята делились на волков и охотников. Волки убегали, охотники догоняли. Заранее оговаривались флажки, которые волки должны были объезжать. Охотники могли ехать по прямой. Их главная задача – замаять хищника. Как и положено детским играм, она имела несколько вариаций: со снежками, с оборотнями, дамка и по-московски. Каждый день игра «Подстрели волка» обрастала новыми особенностями.
Загудел расположенный неподалёку трансформатор. Бугельная дорога тронулась. Забыв обо всём, друзья радостно бросились к турникету, застёгивая на ходу шлемы и надевая перчатки. Первые пара-тройка спусков были особенными. Сил – море! Скорость – на максимум! Ветер вышибает слезу. Только что выпавший снежок, пухляк, вылетает из-под канта. С замиранием сердца выписываешь змейку или заходишь на трамплин, а в голове бегает по кругу полторы мысли: «Я сча… Я сча… Круто!.. Хоп!..» Витька представлял, что он чемпион России по скоростному спуску. По краям ему казались трибуны. Иллюзорные болельщики дудят и кричат: «Россия! Россия!» Скатился, отцепил ногу – и бегом снова на подъёмник.
Уже через час ребята сидели на вершине, на скамейке, и болтали ногами – отдыхали. С высоты открывался необыкновенный вид: величественные горы с двух сторон образовывали каньон, в центре которого текла река, покрытая янтарным льдом. Река делала изгиб и скрывалась за поворотом. Посёлок был весь как на ладони, с его маленькими, как игрушечными, домиками, из труб которых шёл дым. Между ними ездили машинки и ходили человечки, занятые своими маленькими человечкиными делами.
– Слушай, Айра! А правда, что Дарк Райан здесь родился? – спросил Костя.
– Это мой дядя, – ответил просто Айрат.
– Вот так дела! – подскочил Костя. – И ты молчишь!
– Ух ты! – сказал Витя больше интуитивно, так как не знал, о ком идёт речь.
– А что рассказывать-то?
– Как что?! – не унимался Костя. – Это же величайший фрирайдер! Я видел его видео, там, где они на вертолёте залетали на офигительный айсберг и скатывались к самому морю. Вообще улёт!
– Ну да. Я тоже видел его.
Костя схватил доску (так они называли сноуборд), встал перед скамейкой и продекламировал:
– Дамы и господа! У нас тут племянник великого Дарка Райана, а мы сидим и не знаем! Разрешите взять у вас автограф? Вот здесь, прямо на доске: «Жуниору Косте, на добрую память». И вы, несравненная племянница, вот с этой стороны.
– Костя, прекрати! – захихикала Зульфия.
Мальчик с подобострастной физиономией тыкал доску то Айрату, то Зульфие. Они отталкивали её и хохотали. Тогда он навалился на них всех, используя борд в качестве щита.
– Вы никуда отсюда не уйдёте, пока не дадите мне автограф! Хочу автограф!
Хохоча, ребята перевалились через скамейку и некоторое время лежали и смеялись, созерцая перевёрнутый мир.
Отдышавшись, Витя спросил:
– Айрат, а ведь твой дядя наверняка научил тебя чему-нибудь эдакому? Каким-то приёмам, фишкам?
– Дядя Рашит, который Дарк Райан, редко приезжает. Давно последний раз был. Он в райцентре живёт и, кажется, энергетиком работает. В свободное время ездит по миру и катается на сноуборде. Раньше ведь горнолыжки здесь не было. По горам идёт ЛЭП. Отец говорил, что дядя Рашит с детства на этих горах вдоль ЛЭП на охотничьих лыжах гонял. С утра до ночи. Потом прошёл испытание и уехал.
– Какое испытание? – насторожился Витя.
– У нас говорят, что тот, кто в полную луну пройдёт по дороге дикого коня, станет очень удачливым охотником. Дядя Рашит решил, что, если скатится с самой высокой горы на дороге коня в полнолуние, станет великим спортсменом. Скатился и уехал.
– Ничего себе! – восхищённо пробормотал Витя. Он обожал разные тайны и мистику. – А где этот путь коня?
– Вдоль ЛЭП. А гора, с которой скатился дядя Рашит, – вот она.
Айрат встал и указал рукавицей на противоположный склон. И действительно, городские мальчишки раньше не замечали, что с противоположной стороны от горнолыжного склона тоже была своего рода трасса, только совсем не приспособленная для катания. Тут и там торчали каменные глыбы, из-под снега пробивались кусты. Местами виднелись резкие провалы. Это была просека под высоковольтные линии электропередач, посреди которой высились железные колоссы опор.
– А что, я бы скатился, если бы мне гарантировали, что я стану чемпионом мира по сноубордингу, – сказал Костя.
– Ну, не знаю, – сказал Витя, залезший на скамейку и внимательно изучавший противоположный склон, мысленно прокладывая путь.
– Боишься, что ли? – усмехнулся Костя. – Ладно-ладно. Маленький ещё. Подучись пока. Здесь нужно быть крутым и продвинутым, чтобы не облажаться. Я бы смог.
Невидимая иголочка кольнула Витю в сердце. Зачем так говорить с ним в присутствии Зульфии? Эта девочка очень нравилась Вите. При виде неё он часто терялся и вёл себя, как полный осёл. Если он мог как-то помочь ей: понести сноуборд или угостить бутербродом, – он был счастлив весь остаток дня. В общем, она ему очень и очень нравилась. И Костя знал это! Так говорить сейчас – это было нечестно!
– Ничего я не боюсь! Просто сегодня не полнолуние. А завтра уезжать, собираться. Снаряжение сдать надо.
– Да ладно тебе! Я же вижу, что кишка тонка.
– Витя, не слушай его. Это просто сказки. Никакой дороги дикого коня нет, – попыталась разнять мальчишек Зульфия.
– Вот именно, незачем тебе становиться лучшим фрирайдером, – продолжал ехидничать Костя.
– Хочешь – давай скатимся сегодня ночью! – не выдержал Витя.
– Давай!
– Давай!
– Порешили? Сегодня, в час ночи, здесь!
– В час ночи здесь! И посмотрим, у кого кишка тонка! – ответил грубо Витя.
Ребята, насупившись, смотрели друг на друга. Переходить дальше на личности желания не было. Они, не сговариваясь, разошлись в разные стороны.
Витя уже пожалел, что согласился. Как он это проделает? Ведь, действительно, нужно сдать доску и снаряжение. Да и уйти из отеля втихаря – не такая простая задача. Не говоря уже о том, что склон даже днём выглядит пугающе.
Айрат не вмешивался, молча прилаживая крепления. Зульфия же во все глаза смотрела на мальчишек, переводя взгляд с одного на другого. Потом резко развернулась и села на скамейку, всем своим видом выражая неудовольствие.
Молчание затягивалось. Распалённый спором, Костик ходил по краю спуска. В нём бурлили противоречивые чувства. Он тоже понимал, что предложение скатиться ночью было безумием, но его самолюбие было задето, а он никогда не умел вовремя останавливаться. Он чувствовал определённое превосходство над своими друзьями. Во-первых, он был старше. Во-вторых, он был выше их. Он был действительно высокий, как каланча, и мог соперничать в этом вопросе с иными взрослыми. Сухощавый и жилистый, в свободном балахоне от Burton, с размашистыми, как у эстрадного рэпера, движениями, густыми, растрёпанными и выкрашенными в пепельный цвет волосами, он действительно пользовался определённым авторитетом среди детей. Но использовать его не умел, так как об ответственности имел крайне отдалённое представление. В довершение всего Костик был крайне непоследовательным и часто менял своё решение. И это сильно не нравилось Вите, поэтому он периодически закусывался с Костей. К счастью, никаких серьёзных последствий эти ссоры не имели, и всегда кто-нибудь из ребят шёл на попятную.
Немного успокоившись, Костя подошёл к ребятам. Нужно было как-то выходить из ситуации, которую сам и заварил. Он нарочито хитро поглядел на друзей, обернулся к Зульфие и произнёс:
– Махира хита мута бым.
Зульфия тоже посмотрела на него, но недоумённо. Костя незаметно подмигнул ей.
– Хара-мира хырлым бы, – помедлив, ответила она, слегка улыбнувшись.
– Хуката мут? – удивлённо произнёс Костя.
– Карямба, – уверенно ответила Зульфия.
– Что это вы там такое говорите? – пробурчал Витька.
– Я поздоровался и спросил: «Как дела?» – сказал Костя.
– А я сказала, что всё хорошо, – улыбнулась Зульфия.
– Это по-каковски?
– Это тайный код американских спецслужб.
– И что же в нём тайного? Вот я знаю, как будет «как дела?»: махира мумба хара.
– Не. Это ты какую-то ерунду сказал. Повторить слова невозможно. Там каждые пятнадцать секунд меняется шифр, – парировал Костя, радуясь своей выдумке.
– Да ну! Ну-ка, скажи что-нибудь!
– Харабура дым.
– И что он сказал? – обратился Витя к Зульфие.
