скачать книгу бесплатно
Понять химеру
Алексей Дуров
В далеком космосе человечество встретило иных существ – бестелесных обитателей пространства. Чуждых и странных, зачастую опасных, порой разумных. При всех различиях, есть и общее, даже нашлось, что делить. Человечество вынуждено сражаться и договариваться, изучать и моделировать бестелесных, удивляясь то сложности и чуждости, то простоте и сходству. И очень часто ошибается.
Алексей Дуров
Понять химеру
Шепот химер
Полет проходил нормально. Обычно-то как: если вначале полета неприятностей с проблемами нет, то появятся они разве что в конце, если светит посадка или стыковка. А «Гроздь-109» не умеет ни садиться, ни стыковаться. Предстоит ей долететь не торопясь до Зеленой Паутины, повиснуть на орбите, какую предложат диспетчеры, отцепить контейнеры с грузом, чтобы их растащили буксировщики. А потом терпеливо ждать, пока техники-пустолазы прицепят новый груз и проверят, чтобы не болталось. Если чего разобьют или поцарапают – будут проблемы, но – у пустолазов, а не у экипажа «Грозди». Потом – снова в полет.
Так что экипаж – пилот Генка и компьютерщик Ян – расслабились. Ян читал с дисплея, Генка наслаждался бездельем, размышлял. Он человек романтичный, летает недавно, и в очередной раз удивлялся, до чего обыденно происходящее. Ведь ни много, ни мало – межзвездный полет. Пятисотлетняя несбыточная розовая мечта человечества. Плод неимоверных усилий и до сих не окупившихся затрат.
Механика полета простая, как веник: корабль с помощью искусственных черных дыр создает вокруг себя оболочку из искривленного пространства, внутри оболочки – обычный вакуум, как снаружи. Корабль разгоняется до какой-то небольшой скорости на обычных реактивных движках, внутри оболочки летит медленно (скорость этого полета называют собственной). Но тащит вместе с собой эту самую оболочку, которая продолжает честно искривлять пространство, и корабль вместе с ней перемещается относительно всей остальной вселенной со вполне приемлемой для путешествий между звезд скоростью, которую называют курсовой. Не летит, «продираясь сквозь вакуум», а именно перемещается, потому что вместе со своим вакуумом.
Вдруг размышления Генки прервал визг сирены. Что такое, авария?! Нет. Хуже. Сирены разные бывают, одни сообщают о разгерметизации, другие – о пожаре, третьи – радиационная тревога. А сейчас раздалось вибрирующее мяуканье, это значит – хакерская атака на главный бортовой компьютер. Лучше бы пожар, со слепой стихией бороться легче, чем с обдуманным нападением. А сирена, мяукнув разок, заглохла, как будто кошке наступили на хвост и сразу отпустили. Или как будто кошку раздавили насмерть… Короткая сирена означает, что атака удалась целиком и полностью. Сигнал завязан на защитные программы, если атака уже отбита, сирена не умолкнет, мяуканье должен выключить человек. Но затихла, значит – защита нейтрализована. Теперь «Гроздь» – легкая добыча, компьютер слишком много контролирует на корабле. От собственно полета до работы сантехники. Кто бы ни атаковал компьютер, он может диктовать экипажу условия. А может и не диктовать, просто отдаст команду на разгерметизацию.
– Скафандры! – скомандовал Генка.
Быстро упаковались в гермокостюмы. Соединились кабелем, чтобы общаться – нежелательно выходить в эфир, если рядом неизвестный враг. Чтобы не подслушал.
Генка был зол на себя: ведь сотни инструктажей отсидел, а там по десять раз напоминали, что в случае чего первым делом надо обезопаситься от разгерметизации. Плакаты развешивали, от вполне жизнерадостных: «Услышал сирену – прыгай в скафандр!» – до жутких: изображение изуродованной взрывной декомпрессией женщины и подпись: «Она не выполнила инструкцию № 2». Инструкция номер один – не выходить в открытый космос без напарника, ну а номер два – та самая, одевать скафандр при сирене. И экранные заставки компьютеров не забывают напомнить про вторую инструкцию. Ян, кстати, тоже про скафандр забыл, хотя должен был вспомнить при первой ноте сирены. Правду говорят, что если внимание постоянно заострять, со временем оно сходит на нет.
Едва вернувшись в ложемент, Генка обнаружил, что зависла программа управления полетом. Не реагирует, не принимает команд. И все показатели застыли на последних перед сиреной значениях.
Наступила невесомость – остановились двигатели, корабль летел по инерции.
Генка уставился на Яна, компьютеры – по его части. И сквозь стекло гермошлема увидел, как программист бледнеет до синевы, как выступает у него на лбу крупными каплями пот. Ян даже не пытался что-то сделать, только перепугано смотрел на дисплей.
– Ян, – требовательно позвал Генка.
Программист, не сводя глаз с экрана, замотал головой, тихо пробормотал:
– Нас оседлали.
Совсем плохо. Перехватить управление теоретически мог непонятно каким образом подсунутый в главный бортовой компьютер троянец, тогда у экипажа есть шанс. Что троянец всего лишь случайно попавший в компьютер пакостный вирус, который никто специально не подсовывал. И даже если троянца заслали целенаправленно, даже если рано или поздно объявится тот, кто это сделал, по крайней мере, есть время что-то предпринять. И бороться с троянцем, который всего лишь безмозглая компьютерная программа, гораздо легче, чем с живым врагом. Но «оседлали» значит, что враг уже вовсю ковыряется в компьютере, идет обмен данными с кем-то вне «Грозди». Точнее – с еще одним звездолетом, в межзвездном пространстве корабли без людей встречаются, но люди без кораблей – никогда, по крайней мере, живые.
Генка принялся барабанить по панели управления, прощупывал ближний космос всеми датчиками сразу, искал этот вражеский корабль. Датчики работали, хотя могло и отключить.
Картина звездного неба искажена, значит – искривляющая оболочка цела, но непонятно, хорошо это, или плохо. И никаких кораблей рядом не видно… Странно, звездолетов-невидимок не бывает, кто же тогда оседлал главный компьютер «Грозди»? Зародилось нехорошее подозрение.
– Что-то рядом с нами никого не видно, – напряженно пробормотал Генка.
Ян вскинулся:
– У тебя датчики работают?! В смысле – принимают команды?!
– Да…
– Значит – твоя вспомогалка не совсем отрублена. Сейчас попробую…
Он принялся торопливо барабанить по панели. Несколько раз сбивался, наконец, натянул поверх перчаток «когти» из тугой резины, которые используют для работы в вакууме, чтобы не нажимать девять клавиш одним пальцем, а то перчатки слишком раздуваются от воздуха в скафандре. Сейчас в рубке управления не вакуум, но все равно в перчатках неудобно.
Вдруг рубку повело, Генка увидел на дисплее, что корабль поворачивает – менялось положение звезд. Сообщил об этом Яну, тот быстро кивнул, не отрывая напряженного взгляда от дисплея, сообщил:
– Он только что ввел навигационные данные и запустил их в работу, вот мы и маневрируем… Хотя все заблокировано!
Корабль завершил поворот, и врубилось ускорение. Полуторное, не меньше – максимум, на что способна «Гроздь». Генке очень хотелось снять показания датчиков, хотя бы приблизительно выяснить, куда летят, но боялся, что помешает Яну.
Ян не позволил ускорению себя отвлечь, продолжал торопливо барабанить по панели. Но вскоре устало опустил руки:
– Без толку. Ни хрена не выходит. Все, что завязано на главный комп – как будто отрезало. Я даже не знаю, там не просто доступа не дает, доступ как будто вообще отсутствует, как будто не было его никогда, не предполагался даже… Чтобы так все заблокировать, программеру сто дней надо!
– Но вспомогательный компьютер… – начал Генка.
Ян перебил:
– Вспомогалка работает, я с нее и пытаюсь что-то сделать. Но все, что кроме вспомогалки было завязано на главный, – исчезло. А датчики завязаны только на вспомогалку, чтобы бандиты по несущей волне трояна не втиснули. И не помогло.
Генка быстро прикинул, куда они летят. Судя по всему – никуда, по курсу нет достижимых звезд. Впрочем, может курс еще изменят… Те, кто ведет корабль. Еще раз тщательно прощупал датчиками пространство вокруг оболочки «Грозди». Нет никаких кораблей. Как можно спокойнее сказал:
– Это не бандиты. Это вообще не человек.
Ян медленно поднял голову. И произнес роковое слово:
– Шептун.
Потом быстро побарабанил по пульту, и из динамиков раздался очень характерный шорох, похожий на торопливый, захлебывающийся шепот.
Когда человечество научилось хранить зерно, возникла проблема мышей. Когда научилось строить звездолеты – возникла проблема шептунов. До того жили себе бестелесные твари в естественных аномалиях пространства или вблизи гипермасс, никого не трогали, никто их не трогал. Путешествовали между аномалиями потихоньку, с осторожностью. Но появились звездолеты – и бестелесные стали присасываться к их оболочкам, там ведь тоже искривленное пространство, да еще неоднородное, на вкус любого бестелесного. Тут и начались проблемы. Скажем, гремлины встречались только в крошечном искривлении «Черный гиацинт», однако, благодаря людям, распространились по всему разведанному космосу. Даже умудряются селиться в кое-какие технические устройства, где применяются достижения физики вакуума, за что и получили название. Есть еще эльфы, шишиги – вполне безобидные существа, всего лишь «подъезжают» на человеческих звездолетах от одного искривления к другому. Эльфы – случайно, а шишиги – целенаправленно, они оказались разумными, и с ними даже налажен контакт.
Но гремлины, эльфы и шишиги – слабые, они могут только проникать в оболочку, не способны влиять ни на что у нее внутри. А есть сильные, которые могут и влияют. Этих сильных называли, как мифических чудовищ: харибды, химеры, аспиды и так далее, потому что опасны. Они не ждут, пока их подбросят до нужного искривления, а сами перехватывают управление и летят, куда надо. А если экипаж попытается воспрепятствовать – не дадут. Скажем, баньши просто не позволит, а, скажем, харибды, если обнаруживают людей на корабле – убивают. Лоа и аспиды, воспользовавшись кораблем, уничтожают его, хотя у экипажа есть шанс спастись, если вовремя оденут скафандры. Или если успеют сбежать на шлюпке.
Большинству бестелесных подходит название «шептун», потому что они постоянно испускают очень характерные сигналы в радиодиапазоне, звучащие в динамиках, как шепот безумца. Хотя не все бестелесные «шепчут», самые опасные из них – драконы, не издают радиошорохов.
Этот – шепчет. Значит – не дракон. Слабоватое утешение, но в аховой ситуации не стоит пренебрегать даже таким.
– Куда мы точно летим? – требовательно спросил Ян.
Генка уже брал пеленги звезд, вскоре сообщил:
– Впереди ни хрена нет, кроме очень далеких галактик с номерами вместо названий. Но если он планирует корректировать курс… или учел слабые гравитационные поля, тогда, возможно, ему надо к искривлению «Круговерть». Оно почти по курсу.
– Значит – шептун, раз к искривлению – довольно спокойно произнес программист. Он прав, к искривлениям летают только бестелесные. Впрочем, еще люди-ученые: космогонисты и те, кто бестелесных изучают.
– И что теперь? Будем сидеть и не рыпаться?
– Тогда нам хана, он же будет разгоняться, пока есть топливо, тормозить шептунам без надобности. А топливо кончится еще до того, как долетим, не говоря уже, что на обратную дорогу нам не хватит. Надо рвать когти на шлюпке…
– Не выйдет, – с сильным напряжением в голосе произнес Ян. – Он выкачал топливо из шлюпки в корабельные баки.
– Что?!
– Видать уже просек, что топлива мало, вот и решил использовать все, какое есть.
Усилием воли подавив панику, Генка высказал сомнение:
– Это точно шептун, а не какая-то лажа? Вирус матерый, который и комп оседлал, а теперь нам шепот транслирует, как будто с датчиков?
– И топливо перекачивает?
– А что? Если это… розыгрыш, то должно было быть предусмотрено, чтобы мы не могли уйти на шлюпке. Да может быть и не выкачивал никто из шлюпки топливо, может это только нам показывают, как с шепотом…
– Нет. Не бывает таких вирусов. И с датчиков реальный сигнал идет, можешь мне врезать, если не так.
– Но мы же не приближались к естественным искривлениям! Ближайшее – возле Последней Надежды, но туда и с разбегу не доплюнуть.
– Так шептуны встречаются не только в искривлениях, они между искривлениями тоже могут…
– Ага, только вероятность с ними случайно встретиться – не выше нуля. Помнишь, как Аким хохотал, когда тот пассажир испугался лобового столкновения двух кораблей между звездами?
– А со скидкой на то, что мы неудачники? – очень спокойно спросил Ян. Он все еще тыкал когтями в пульт, пытался что-то сделать.
Непроизвольно сглотнув, Генка вынужден был признать:
– Был один случай, когда химера прицепилась к танкеру вдалеке от аномалий и завела его к Лабиринтному искривлению… До сих пор непонятно, как сумела выследить танкер.
– До сих пор? И никаких теорий?
– Гипотезы. Самая похожая на правду, это что при развертывании оболочки пошел слабый всплеск, тахионная волна. А химера ее заметила, засекла точку всплеска, а потом выследила корабль по кильватерному следу.
Ян недоверчиво покачал головой:
– И чем плохая гипотеза?
– Во-первых, нужна сверхчувствительность к этим всплескам… хотя для шишиг физика вакуума, как для нас – пешая ходьба, на уровне рефлексов, может и у химер так. Во-вторых, нужно додуматься, понять, что всплеск связан со стартом звездолета. А потом нужно додуматься, что надо идти по кильватерному следу.
– Может, она уже видела старты кораблей вблизи, запомнила и всплеск, и кильватерный след.
– Они тупые, – возразил Генка.
Бестелесных исследуют давно, в их устройстве разобрались, «психологические портреты» – нарисовали. И почти наверняка установили, что все сильные шептуны не просто тупые: их интеллект не выше, чем у тараканов. Им нечем думать. Шептуны даже управление кораблями перехватывают инстинктивно, как ни трудно в это поверить. Вероятно, в народной глупости «сила есть, ума – не надо» имеется доля мудрости. Потому что именно слабые бестелесные, шишиги, обладают разумом.
Впрочем, химеры встречаются крайне редко, известно о них немного. Кто знает, может быть, химеры разумны.
– Я не верю, что это сделал тупой, – кивнул на свою панель Ян, сделав упор на слове «это». – Так надежно и быстро заблокировать комп ни одному человеку не по мозгам. Значит он – настоящий гений. И даже догадался насчет топлива шлюпки, тут гениальность не обязательна, но совсем без интеллекта…
Генка хотел возразить, что другие шептуны, чья безмозглость доказана, тоже перехватывают управление. Но вспомнил, что на самом деле другие шептуны не перепрограммируют компьютер, воздействуют непосредственно на исполнительные механизмы. А компьютеры на оседланных шептунами кораблях не заблокированы, слушаются экипажей, это корабли перестают слушаться компьютеров.
Но «их» шептун атаковал именно компьютер, действовал тоньше и эффективнее собратьев по бестелесности.
А корабль, тем временем, разгонялся.
– Значит, химера, – сказал Генка. – Или другой шептун? Я думаю, вдруг удастся заправить шлюпку? Перетаскаем топливо ведрами, или еще как.
– И что, если не химера?
– Если это харибда, то на шлюпке мы не выберемся.
– Да нет, химера, ее шепот, сходится с образцами.
– Ты уверен?
– Только что проверил, могу еще раз… А ты серьезно насчет ведер?
– Да нет, атомарный водород в ведре… Но у нас есть пробник, можно его подключить к баку, набрать… несколько раз придется.
– А к внутренним бакам можно подключиться?
– Только со стороны дюз. А что?!
– Он оба внешних бака освободил, все топливо – во внутренних.
– Нахрена?!
– Откуда я знаю… Баловался! Или не хотел, чтобы мы ведрами…
А корабль разгонялся.
Генка хотел грязно выругаться, но Ян, который вел разговор о топливе несколько рассеяно, не сводил глаз с дисплея и время от времени тыкал когтями в клавиши, сообщил:
– Тут ритм какой-то. В его шепоте.
– Не может быть, – пробормотал Генка, прислушиваясь к радиошороху. – Шепот всегда хаотичен.
– Сейчас, подожди, выделю частоту.
Из динамика зазвучал уже другой шорох. Скорее не шепот, серии быстрых писков разной тональности. Действительно ритмично. Беспорядочный шепот тоже присутствует, но на заднем плане, приглушенный. Случайным образом из хаотичного шепота ритм выделится не может. Но шептуны способны управлять своим радиошорохом, значит, эта химера сделала свой шепот ритмичным… нарочно.
– Медленнее сделай, – тихо попросил Генка. – И громче.
Почему-то ритм в шепоте показался очень важным. Неясное, едва сформировавшееся соображение: химере нравится ритм, людям тоже нравится ритм, значит, у людей с химерами есть что-то общее, можно попробовать договориться.
Чтобы «сделать медленнее», Яну пришлось записать ритм в звуковой файл, а потом уменьшить скорость воспроизведения.
Когда Ян прибавил громкости, в наушниках раздалась… мелодия. Простенькая, хрипловатая из-за наведенных искривлениями помех. Но, вне всяких сомнений, это была музыка.
– Насвистывает, – неприязненно констатировал Ян.
