Охота на Волков

скачать книгу бесплатно

– Что у тебя случилось? – она как будто извинялась взглядом за этот вопрос.

– Когда именно? Со мной много чего случалось.

– Ну… почему ты ходишь на терапию?

Ах, вот оно что. Ей интересно, такой же я сломанный, как она, или нет.

– А почему к нему ходишь ты? Только из-за амнезии? Но, похоже, с ней ты давно смирилась, – я был уверен, что она всего не расскажет. Значит, и я смогу не отвечать. Но она вдруг ляпнула:

– Меня изнасиловал отчим, а потом я потеряла память. Я ничего не помню. Но не могу быть… с мужчинами…

Так-так-так. И как я должен на это реагировать? Грохнуться в обморок? Зачем ты говоришь мне это?

– Бывает, – да, получилось не слишком сочувственно.

Она удивленно приподняла брови, а потом рассмеялась.

– Ты совершенно ненормальный, знаешь об этом? Думаю, поэтому мне так легко с тобой!

Ой-ё, девочка, притормози. Я и так еле держусь. Надо сменить тему.

– А как же твой парень? У него от твоего сдвига, наверное, уже глаза на лоб лезут?

Настя заметно приуныла.

– Да. Именно так. Я очень люблю его, и он все понял и принял. А я до сих пор боюсь.

– Почему бы тебе не поговорить об этом с психологом? Я не могу тебе помочь.

Она прикусила губу, смущаясь. А потом сказала:

– Прости! Я не знаю, почему именно тебе говорю! Мы с Игорем Петровичем все варианты перебрали, я все равно боюсь. Понимаешь? Когда меня Денис целует – все хорошо, но стоит ему хотя бы обнять меня или что-то больше… Я трясусь от страха… и он прекращает! – Настя вскочила, краснея, и зажала рот рукой. – Прости! Не знаю, почему я говорю это тебе. Потому что с тобой легко! Прости!

Я прикрыл глаза, не желая больше лицезреть ее метания. Ей стыдно, что она это сказала. Но я понимаю, почему она это сделала. Она ищет выход и считает, осознанно или подсознательно, что я могу ей этот выход показать. Вряд ли можно подойти к любому другому парню с такой просьбой. А тут, нате – готовый незакомплексованный псих. Решился, открыл глаза, встал и подошел к ней. Настя замерла и только судорожно втягивала воздух.

Держи, моя девочка, свою психотерапию. Кто потом будет откачивать меня – неизвестно.

Я провел рукой по ее волосам, она вздрогнула, но тут же успокоилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Пальцем по щеке – она отвела взгляд. Поднял ее подбородок и прикоснулся губами. Да, знаю, у твоего Дениски с поцелуями все в порядке, но я так давно этого хотел. Она подалась навстречу, и это меня остановило. Она хочет не этого. Я с силой прижал ее к себе и почувствовал, как она резко напрягается, а потом мгновенно расслабляется в моих руках. Целую шею, спускаюсь ниже и постепенно сам начинаю задыхаться. Все меньше нежности. Все больше страсти. Только бы не укусить, только бы не укусить. Она уже прижата к стене, а я не контролирую себя, возвращаясь к губам. Она не просто отвечает – она возбуждена не меньше моего. Руки по всему ее телу и никакой нервной дрожи, никакого страха, только стоны. Я подхватил ее бедра, заставляя обвить себя ногами. Только бы не укусить. Я хочу больше! И ты тоже хочешь!

Я с усилием оторвался от нее, отпрянул и схватился за голову. Чёрт.

Потряс головой, чтобы прийти в себя. Так, коллега, в ходе научного эксперимента установлено:

А) Нет у Насти никаких фобий. И они с Денисом это скоро и сами поймут.

В) Она доверяет мне больше, чем своему парню.

С) Она хочет меня. Что бы она там ни говорила о своей любви, меня она точно хочет. И если бы я продолжил, она не стала бы меня останавливать. Вот без этого знания я как-нибудь бы прожил.

D) Я хочу ее до одури.

F) Черт знает, что теперь делать. Как перестать хотеть ее крови, узнав какой на вкус ее поцелуй?

G) Я пропустил букву «E».

– Алекс, – из размышлений меня выдернул тихий голос. – Алекс, прости!

Я поднял голову к потолку и чуть не завыл от безысходности. Потом собрался, подошел, посмотрел в глаза и произнес: «Забудь все, что произошло после того, как мы вышли из твоей комнаты». Настя, раскрасневшаяся и растрепанная, моргнула, удивленно посмотрела по сторонам, а потом снова, как и пятнадцать минут назад, попросила:

– Останься, выпей со мной чаю. Если хочешь, я разогрею ужин. Мама еще не вернулась… Ну, если у тебя других дел нет.

На этот раз сработало. Убедившись в этом, я направился к двери.

– Нет. Извини. Я бы не хотел, чтобы наше общение выходило за рамки занятий.

* * *

Как же я был зол. На нее, на себя, на весь мир. Надо срочно кого-нибудь убить. Среди вампиров никто бы и не подумал осуждать инцест, у нас вообще не принято осуждать. А вот смертные к таким вещам относятся… хм… скептически. А мне потом придется ей рассказать о том, что мы родственники. Сомневаюсь, что она простила бы меня и с радостью побежала бы присоединяться к Тысяче Сокола. Уж точно не после того, как ею уже воспользовался один из наших. И я… был в миллиметре от того, чтобы воспользоваться. Как же я зол!

На первом этаже приоткрылась одна дверь, из которой показалась любопытная мордашка какой-то старушки. Сечет, бестия, кто тут по ее подъезду шарится среди бела дня. Я молниеносно шагнул к ней, не давая закрыть дверь, и протолкнул внутрь квартиры. Атмосфера тут же начала давить, ведь напуганная бабуля и не думала меня приглашать. Но мне хватит сил справиться с ней. Я присосался к ее запястью, и только когда она закричала, вспомнил о том, что нужно внушить спокойствие. Утихомирив и уложив ее тело на пол, я вонзил клыки в шею. Уже задворками сознания вдруг ощутил, что она еле дышит. Отпрянул и прощупал пульс. Едва жива! В этом случае не получится просто зализать ее раны, поэтому прокусил свой палец и засунул ей в рот. Не умирай, старая развалина, мне и так паршиво. Такого Дитя мне не надобно. Сделав все, что мог, отодвинулся к стене и ждал.

Минут через десять она открыла глаза. Удивленно озираясь, наткнулась на меня взглядом:

– Что… Что случилось?

К тому времени мне было настолько плохо, что я едва мог говорить:

– Вы потеряли сознание. В подъезде. Я занес вас в квартиру.

Она почмокала все еще бледными губами, а потом сказала тихо:

– Спасибо, сынок.

Атмосфера тут же изменилась, мое головокружение начало проходить.

– Как тебя зовут? – поднимаясь с пола, спросила моя жертва.

– Саша.

Глава 5

Алекс

Через два с половиной часа я пожалел, что не сделал бабу Женю своим Дитя. Да, ее потом бы убили, как несанкционированного вампира, но такой супер-шпион оказал бы честь любой Тысяче. Выяснив, что она живет одна и стратегически будет верно завязать с ней общение, я сходил в магазин, купил батон и молоко, после чего вернулся и переждал пару мучительных минут слезливых благодарностей. Ну и, естественно, согласился на приглашение выпить с ней чаю и поговорить о жизни.

Так вот, Настину соседку звали «баба Женя». Я не шучу! Даже переспросил, чтобы удостовериться. Реально, «баба» – что в этом странном языке означает грубое обращение к женщинам, и «Женя» – что до сих пор я наивно считал мужским именем. В мое не слишком длительное пребывание в их столице я с таким не сталкивался. Там даму можно было всерьез обидеть, назвав «бабой», а тут человек сам так представляется. Никогда не пойму логики русских. И вот эта самая баба Женя была в курсе многих событий, о которых я не узнал ни от друзей, ни от матери Насти. Я, конечно, могу внушить человеку быть более искренним, но заставить его рассказать то, чего он абсолютно не хочет говорить, или то, чего он не знает, – я не способен. А Настина соседка, возможно, в силу своего одиночества, была не просто кладезем информации, но и охотным ее распространителем. Просто, кроме меня, благодарных слушателей, очевидно, было немного.

– Это ты типа учитель у нее?

– Угу. По английскому. Это называется «репетитор».

– Ох, сейчас все взялись за этот английский! Как будто других дел нет. Мои внуки тоже изучают в этой своей Москве…

Пришлось выслушать всю историю ее детей и внуков. Но я не возражал. Как ни странно, но простодушный треп этой старухи действовал на меня успокаивающе. А мне очень нужно было успокоиться.

– А у вас с Настькой намечается чаво? – она подмигнула. – А то у нее жених!

Я улыбнулся этой блюстительнице нравственности:

– Нет, я просто репетитор. И про жениха ее знаю.

– Ох, глаза у него жгучие! Красавчик! Ты это, Санек, не робей – ты тоже красавчик. Только волосы зря красишь.

Чего я делаю? Но у меня не было желания с ней спорить. Вампиры ненадолго могут изменять цвет волос, но краска смывается слишком быстро. Да и нужды в этом нет. Тем более – мне. А бабуля моя хитро прищурилась и спросила:

– А ты, милок, случаем, не из этих?

Я едва не рассмеялся, понимая, на что она намекает, но спросил серьезно:

– Из кого?

– И этих… – она как будто немного засмущалась, но, похоже, это чувство не было ей свойственно. – Из пидерастов!

Ну и словечко! Снова сдержал смех. Все бессмертные рано или поздно пробуют на вкус оба пола, и я не исключение. Но поскольку секс для меня после Ритуала вообще никогда не стоял на первом месте, провел всего пару опытов – да и то ради интереса. И могу сказать, что моя натуральность пока еще остается вполне натуральной. Хотя с технической точки зрения и женщины, и мужчины могут доставлять удовольствие, но тягу я за всю свою смертную и бессмертную жизнь испытывал только к женскому полу. Если это можно назвать тягой. Будучи человеком, я просто удовлетворял потребности с помощью многочисленных дам, но ни в кого слишком сильно так и не влюбился. Аниту я, конечно, любил, но Дитя и не может не любить своего Мастера. И вот сейчас эта Настя… Так, о другом надо думать.

– Угу, из них. Из пидерастов, – я просто хотел посмотреть на ее реакцию. Если ее хватит инфаркт, то моей вины в ее кончине уже не будет. И оно того стоило! Бабуля вытаращила глаза и отквасила челюсть. Но постепенно собралась и жалостливо запричитала:

– Ты чего ж так, Санек? Видный такой парень… только б волосы не красил. И добрый! Вон, меня из беды спас… и батон купил! Ох, жаль. И с Настькой бы мог… А, нет, у нее же жених есть! Ох, божечки, что же делать…

Я молчал. Вообще-то, я рассчитывал на то, что баба Женя посвятит в тайны моей «ориентации» соседей. И если это дойдет до Насти, то может, она перестанет смотреть на меня такими глазами. Так, о другом надо думать.

– После всего ей еще повезло, что хоть кто-то ее полюбил, – продолжила моя собеседница свой монолог, но вдруг осеклась. – А ты ж не знаешь, что с ней случилось?

– Знаю, Настя мне рассказала, – и наблюдал, с каким чрезвычайным облегчением выдохнула баба Женя. Ну конечно, если я в курсе, то и она может смело это со мной обсуждать. А ей очень хочется это обсудить. Я решил ее подтолкнуть. – А вы знали ее отчима?

– Конечно, знала! – она приняла мой вопрос как обвинение в шпионской некомпетентности. – И он мне сразу не понравился! Ну, может, не сразу. Сначала весь такой положительный, приветливый. Но как-то раз случилось очень странное…

Так-так, тайная разведка, все выкладывай.

– Я в подъезд как-то выглянула, а он Настю за руку в квартиру тащит. А она плачет. Увидела меня и даже не поздоровалась. А он так зыркнул! И, честное слово, у него лицо было какое-то странное. Глаза кровью налитые и… даже не знаю, как сказать. Но он подошел ко мне и что-то шептать начал. Я успокоилась, решила, не мое это дело, что у других в семьях творится. Может, поругались. Может, он ей сережки не купил или еще чаво. И как-то даже желания не было никому об этом рассказывать, вот тебе только впервые говорю. Но с тех пор он мне не нравился. Если бы я тогда знала, что происходит, обязательно бы Людмиле рассказала!