скачать книгу бесплатно
Бежал поспешно и хан Мамай. То и дело переходил из седла в седло.
– Быстрей! Быстрей! – торопил приближённых.
Вот и речка Красивая Меча. Вот и знакомый счастливый Гусиный брод. Спасла монголо-татар переправа. Перемахнули, как на крыльях, Гусиный брод. Перелетел через Красивую Мечу, словно стрела из лука, и сам хан Мамай.
Спасся Мамай от погони, позора и плена.
– Уберёг нас Гусиный брод, – шепчут ему приближённые.
Спасся тогда Мамай. И всё же печально закончилась жизнь Мамая. Не простили ему в Золотой Орде поражения на Куликовом поле. Изгнали. Бежал хан Мамай ещё дальше, на полуостров Крым.
Но и здесь не нашёл он покоя. Убили в Крыму Мамая.
Не пришла к Мамаю в Крыму удача. Не попался хану Гусиный брод.
Рассказы о Смутном времени
События, о которых ты сейчас прочитаешь, происходили в начале XVII века – почти четыреста лет тому назад. Тогда наступили трудные для нашей Родины времена. В отечественную историю они вошли под названием Смутного времени.
Смутное время – недоброе время. О Смутном времени на Руси начинается наш рассказ.
Три дочери, пять сыновей
У царя Ивана Васильевича Грозного было семь жён. Было восемь детей: пять сыновей, три дочери. Мальчиков звали: Дмитрий, Иван, Фёдор, Василий, ещё один Дмитрий. Не благоволила судьба к детям Ивана Грозного. Все три дочери и сын Василий скончались в младенчестве. Трагически, не достигнув года, погиб и первенец царя Ивана – царевич Дмитрий. Второй по рождению сын царя Ивана, названный по имени Грозного также Иваном и ставший наследником престола, скончался после тяжёлых побоев, которые нанёс ему посохом во время ссоры отец. Самый младший из сыновей царя Ивана – назвали его в память о первенце Дмитрием – родился незадолго до смерти Ивана Грозного. Не пожалела судьба и царевича Дмитрия – накололся он на ножик, играя в тычку.
В 1584 году после смерти Ивана Грозного на русский престол был посажен единственный из оставшихся в живых сыновей Грозного – Фёдор. Царь Фёдор Иванович был от рождения хилым. Воли слабой. Ума небольшого. Государственными делами занимался мало. Больше молился. Ездил по монастырям. Нередко сам поднимался на звонницы и бил в колокола.
Собирался к колокольне тогда народ:
– Глянь, глянь! Государь за звонаря!
Ударяет царь Фёдор в колокола. Упивается медным звоном.
Любил царь Фёдор и другие забавы. Особенно медвежьи бои. В круг, обнесённый стеной, выгоняли медведя. Входил охотник с рогатиной. Начиналась кровавая схватка. Следит царь Фёдор, кто кого одолеет: человек – медведя или медведь разорвёт человека.
– Ату! Ату! – выкрикивает царь Фёдор.
Не оставил после себя царь Фёдор наследника. Скончался бездетным.
Похоронили царя Фёдора. Проплакали прощальное любимые колокола.
У царя Ивана Грозного было семь жён, было восемь детей. Никого не осталось – ни детей, ни внуков. Некому вступать на престол русский.
Борис Годунов
– Годунова! Бориса Годунова! – кричала толпа.
Стоял боярин Борис Фёдорович Годунов, смотрел на собравшийся народ, вслушивался в крики.
– Го-ду-но-ва! Го-ду-но-ва! На царство – Годунова!
Покачал отрицательно головой Годунов, отошёл в сторону.
Отказался. Не желает.
Царь Фёдор Иванович был женат на Ирине Годуновой, сестре боярина Бориса Годунова. Вошёл при царе Фёдоре Борис Годунов в силу. Стал у царя ближайшим советчиком и помощником, соправителем, а затем, при живом царе, и правителем государства.
И вот, когда умер бездетный царь Фёдор Иванович и надо было решать, кому же вступать на престол русский, то многие стали называть имя боярина Бориса Годунова.
Не одного его предлагали. Называли князей Шуйских, называли бояр Романовых, князей Мстиславских. Многие о царской короне тогда мечтали. Спорили, кто из них по давности рода самый достойный.
– Мы самые достойные. Нам занимать престол, – говорили Шуйские.
– Нет, мы! – утверждали Романовы.
– Нет, мы! – кричали Мстиславские.
И верно. Все они из родов именитых, старинных, прославленных.
Куда же тягаться с такими Борису Годунову! Худосочен по сравнению с ними род Годуновых. Всего ничего как в боярах ходит. Многие лишь при царе Иване Грозном услышали, что есть на земле Годуновы. Приблизил в своё время Грозный Бориса Годунова. Из незаметных заметным сделал.
Не знатен родом Борис Годунов. Зато голову имеет ясную, светлую. Как вести дела государственные – разбирается. Немало сторонников у Годунова. Есть они и среди бояр. Есть и среди дворян. Главные церковники отдают ему предпочтение. Да и простой народ: из каждых троих два за Годунова.
Просят Годунова вступить на престол:
– Смилуйся, батюшка!
Не даёт согласия Годунов.
Но вот наступил день.
– Верой и правдой служить будете? – спросил Борис Годунов.
– Будем! – гудела толпа.
Дал наконец Годунов согласие.
Прокричали люди здравицу новому царю.
Несчастливое царство
Многое задумано Годуновым. Край непочатый забот государственных. Продолжает он дело Ивана Грозного. Ширится Русь к востоку и к югу. Возникают на самом юге русских земель новые города. В том числе и город, получивший имя Бориса Годунова, – город Царёв-Борисов.
Хорошеет, застраивается новыми зданиями столица государства – Москва. Сооружаются новые соборы и церкви, новые дворцы. Построена новая каменная стена, которая опоясала главные жилые части города – Белый город. Тянется она на несколько километров. Двадцать семь сторожевых башен насчитывает стена.
Расширилось при Борисе Годунове и печатное дело. Не только в Москве, но и в других городах появляются типографии. Одна из самых больших – в Казани.
Заботился Борис Годунов и об образовании. Покатили молодые русские люди «набираться уму и знаний» в далёкие дали: в Англию и во Францию, в немецкие земли и княжества.
Много и другого доброго было сделано на Руси. Но вот в стране начались суровые времена.
Лето 1601 года выдалось холодное и сырое. Двенадцать недель не прекращались дожди. Хлеба на полях не созрели. В стране начался голод.
Юшка и Анна – крестьянские дети.
– Есть хочется, – хнычет Анна.
– Терпи, терпи. Жди нового урожая, – настаивает Юшка.
Ждут они нового урожая. Мечтают о хлебе, о сытой жизни.
– Хлеба будет – сколько желаешь! – уверяет Юшка.
– Пирогов напечём, – улыбается Анна.
Ошиблись Анна и Юшка. Не наступили сытые времена.
Новое лето выдалось с сильными холодами. В неурочный час выпал снег. Ударили морозы. Погибли на полях всходы.
Третьим летом – опять на полях недород…
Несчастливым оказалось Борисово царство. Страшным был голод. Страшные времена.
А тут ко всему зловещие слухи поползли по Руси. Вспоминают в народе Углич. Вспоминают гибель царевича Дмитрия.
– Не напоролся он вовсе на ножик.
– Не была смерть случайной.
– Борисом Годуновым были посланы в Углич люди.
– По приказу Годунова был убит царевич.
– Чтоб не мешал взобраться Годунову на царский трон.
Всё упорней, упорней слухи. Поначалу – лишь шепотком, лишь из уха в ухо. А чем дальше, тем всё слышнее.
Тянется недобрая молва за Годуновым.
Монах Чудова монастыря
Прошло десять лет со дня смерти царевича Дмитрия.
На территории Московского Кремля почти рядом с царскими хоромами возвышался Чудов монастырь.
Мирно и мерно идёт жизнь монашеская. Ранний подъём. Ранний отход ко сну. Молитвы. Поклоны Богу.
Всё здесь спокойно, как море в безветренный час. Как застывшее облако в небе.
И вдруг:
– Бежал! Бежал!
– Кто бежал?
– Гришка!
– Какой Гришка?
– Отрепьев!
Григорий Отрепьев был монахом Чудова монастыря. Как и другие, рано вставал, рано ложился спать. Как и другие, молился Богу.
И вдруг бежал Отрепьев из монастыря.
Стояла ночь. Скользнула по каменным стенам тень. Растворился Гришка в ночном просторе.
Разное о Гришке Отрепьеве тогда в Чудовом монастыре говорили: и скрытен, и спесив, и упрям. И вообще не ясно – верит ли Гришка в Бога.
Вспоминали монахи:
– Об убиенном царевиче Дмитрии всё расспрашивал.
– И сколько бы сейчас было тому годов.
– Ох, не к добру, не к добру, – узнав о побеге Григория Отрепьева, шептались монахи Чудова монастыря.
Так потом и случилось.
Объявился
В те далёкие годы два соседних с Русью государства – Литва и Польша – объединились в одно. Получило оно название Речь Посполитая.
Речь Посполитая. Город Самбор. Ползут по Самбору слухи:
– Русский царевич в Самборе объявился, Дмитрий. Он сын русского царя Ивана Грозного. Не погиб царевич в Угличе, великим чудом спасся. И отныне он в Самборе.
Живёт царевич Дмитрий у знатного на всю Речь Посполитую человека. Это сандомирский воевода, сенатор, львовский и самборский староста Юрий Мнишек.
Во всей Польше, во всей Речи Посполитой с трудом найдёшь второго такого человека, как Юрий Мнишек. Говорят о Мнишеке: «Своего не упустит, чужое прихватит, за семью замками совесть сенатор прячет».
Нашёптывает Мнишек королю Речи Посполитой Сигизмунду III:
– Будет Речи Посполитой от царевича Дмитрия великая польза.
Усомнился в Дмитрии король Сигизмунд:
– Доподлинно ли он царевич?
