скачать книгу бесплатно
– Проверим! – заверила Хаханян и царственно вошла в вагон.
Малец прицелился сзади в Татьяну и прыснул из водяного пистолета. Кривая грязная струя не долетела, и капли проявились на серой юбке Попец.
– Ах ты, сорванец, – вскипела Антонина и дёрнула подол юбки, чтобы рассмотреть масштабы диверсии.
– Добрый день, Антонина Макаровна! – невысокая женщина неопределённых лет, улыбаясь одними губами, протягивала ей билет. Строгий тёмно-синий брючный костюм подчёркивал спортивную фигуру. Взгляд женщины царапал, словно рыболовные крючки втыкал в кожу.
«Что-то не припоминаю», – Попец вопросительно посмотрела на пассажирку. – Добрый день! Часто ездите!
– Бывает, – повела плечом спортсменка. – Вот паспорт. А поменяться можно будет, если что?
– «Если что» – это что, например? – насторожилась Попец.
– Я доплачу, – заверила пассажирка, не ответив.
– Узнаю, конечно, если хотите, есть ли свободные места, но… – Антонина поняла бессмысленность беседы и открыла паспорт: – Мелкова Валентина Александровна.
– Ой, а купе не у туалета? Если да, то я не буду меняться, – продолжала перебирать варианты Валентина.
– Четвёртое купе. Тринадцатое место, низ, – твёрдо объяснила диспозицию Антонина. – Проходите, всё решим, и с туалетом, и с обменом.
– Ой, спасибо вам, Антонина Макаровна, – улыбка наконец коснулась и глаз Мелковой. Тут она увидела вооружённого мальчика и посерьёзнела: – Мальчик, где твои родители? Детям запрещено находиться на перроне без присмотра.
Валентина погрозила мальчику пальцем и шмыгнула в вагон.
«Надоели вы мне хуже всякой редьки, – вздохнула Попец. – Сколько вас перевидала разных, а всё без сюрпризов не обходится».
– Ой, Тонечка, испачкались. – Женщина в полосатой – чёрное с белым – блузке и красной плиссированной юбке поставила две набитые до отказа сумки и принялась отряхивать форменную юбку Антонины, ещё больше размазывая следы мальчишеских проказ.
– Женщина, билет давайте, – пристрожила заботливую пассажирку Попец.
– Да-да, вот! И паспорт, пожалуйста!
– Так… – Антонина отодвинула от лица документ. – Чукаленко… Есть… Проходите, Ирина Григорьевна. Ваше место в четвёртом купе, четырнадцатое, сверху.
– Спасибо, Тонечка, спасибо! – расчувствовалась Ирина, поймала мальчика с пистолетом, вытерла ему нос и, приседая под тяжестью сумок, протиснулась в вагон.
На соседний путь подошёл поезд из Оренбурга. Проворнее загрохотали носильщики, закипела засидевшаяся в пути толпа пассажиров. Припекло солнце. Время подошло к отправлению. Антонина достала жёлтый флажок и напоследок оглядела вагон снаружи.
– Привет, маманя! – Перед Антониной выросли два молодящихся, но порядком заезженных жеребца в белых футболках, бежевых брюках и голубых брезентовых туфлях.
«А вот и дебоширы, – Антонина посмотрела на маленькие саквояжи, смахивавшие на дамские несессеры. – Весело поедем, значит. На Игорёшку моего похожи, шалопуты. Но эти-то постарше. Вон седина на висках».
Антонина остановила прилив материнской нежности.
– Так, сынули, ну-ка сбавили обороты! В ресторане спиртное не продают, милиция в штабном вагоне. Чуть что, пикнуть не успеете. Уяснили? Билеты, паспорта показываем!
– Смотри, мама-джан, – дебоширы послушно протянули документы.
– Так… Бедаш и Сотников. Есть такие, – вынесла оправдательный приговор Антонина. – Пятое купе, бегом марш!
– Мамань, – наклонился к Антонине Бедаш, – мы пикать не будем, соорганизуемся шито-крыто и чики-пуки!
– Да иди ты, – Попец хлопнула парня флажком пониже спины.
Молодые люди заскочили в вагон и растворились в темноте тамбура. Антонина шагнула в вагон и выставила наружу жёлтый флажок.
3
2005, Поезд Москва-Самара
В глуховатом уюте пустого вагона Павел обернулся. Посмотрел, не идёт ли за ним Олеся. «Ещё не поздно сойти и вернуться», – назойливая мысль жалила снова и снова. Так сигарета появляется в руке бросающего курить и заставляет вожделеть себя. Павел шагнул из залитого солнцем коридора в сизое необжитое купе. Поднятые верхние полки, продолговатый столик с кружевной салфеткой и пластиковой вазочкой. Павел отдёрнул розовую занавеску. За окном поблёскивали рельсы соседнего пути, между шпал на ржавом гравии жирные голуби дрались за огрызок яблока, по перрону напротив уборщик в оранжевом жилете гнал перед собой метлою обёртки от мороженого и бумажный стаканчик.
Павел опустил свою лежанку, провёл по ней ладонью и осмотрел пальцы. С такой запылённостью он готов был мириться. Павел вытащил из багажной полки матрас и закинул на его место сумку и пакет. Расправил матрас по лежанке и прощупал его и подушку. Комковатость Павла тоже устроила.
На нижних полках лежали четыре комплекта белья в целлофановых пакетах. Павел надорвал один, вытряс содержимое на матрас и принялся жмакать, будто ведёт обыск. Влажность тоже оказалась приемлемой. Павел виртуозным движением надел наволочку на подушку, расстелил простыню, повесил полотенце, а пододеяльник сунул обратно в пакет и закинул его на полку-гамачок.
В коридоре шумели пассажиры, хлопали двери купе, гомонили дети. Павел повесил ветровку на крючок, ослабил ремень брюк и вскарабкался на своё место. После бессонной ночи голова блаженно погрузилась в подушку. Белые прожилки текстуры на пластиковой стене напомнили полоски на Олесином платье. «И теперь ещё не поздно», – кольнула всё та же подлая мысль. «Не поздно!» – Павел сел и хотел уже опустить ноги вниз, но в купе вошла женщина с пышной рыжей причёской. «Не может быть!» – Павел как будто лбом на стену налетел. Он медленно лёг, отвернулся к стене и замер, обратившись в слух.
Хаханян подняла нижнюю полку и принялась запихивать вещи в рундук.
– Вот же ж мужик нынче! – пыхтела Татьяна, и Павел спиной чувствовал её гневные взгляды. – Придёт, завалится – носки наружу, а мы – хоть убейся.
Чемодан наконец угнездился, и Хаханян, явно нарочно, хлопнула лежанкой.
«Точно она!» – Павел резко поднялся, но ударился головой о потолок и снова лёг.
– Да я же не буквально… – сочувственно призналась Татьяна.
– Салют попутчикам! – В купе вошла Мелкова.
«Что? – По спине Павла скатилась капля холодного пота. – Валентина? Я, наверное, заснул».
– Храпите? – строго спросила Татьяна.
– Только если надо, – заверила Валентина. Павел так и видел её лукавую улыбку – с неё, обезоруживающей и умилительной с виду, начинался не один разгром самых крепких и изящных прокурорских позиций.
– Хватит нам солиста, – обречённо сказала Хаханян.
– А что?.. – Мелкова не договорила, но Павел понял, что говорят о нём.
– А что, нет? – От раздражения в голосе Татьяны Павла бросило в жар. – Все одинаковые.
У дверей на пол с шуршанием и бряканием опустился тяжёлый багаж.
– Доброе утро, соседи! – пропел нежным колокольчиком вкрадчивый голос.
Мозг Павла наотрез отказался признавать его знакомым. «Нет-нет-нет! – Павел упёрся кулаком в стенку. – Я буду каждый день менять воду моржам, коронки тиграм поставлю из чистого золота. Только, пожалуйста, верните меня. Я что-то съел? Альцгеймер?» Павел вывернул голову и одним глазом выглянул из-за складки наволочки.
– Вот это вьюк! – присвистнула Хаханян. – Да уж, знатная коммуналочка подобралась.
– Добрый день! Ставьте под мою полку, у меня нет вещей, – дружелюбно предложила Валентина, похлопав по маленькому чемоданчику цветом в тон её костюма.
– Ой, спасибо! Меня Ира зовут! – Вошедшая волоком затащила сумки в купе.
– Валя, очень приятно!
– Татьяна.
Началась возня, охи и причитания, но вскоре под руководством Хаханян сумки осели в рундуке. «Чукаленко? Нет, щипать меня бесполезно. – Павел не сразу понял, что глаза у него болят, потому что вот-вот выскочат из орбит. – Скиньте меня с поезда!»
– У меня тут цветок, – Ирина положила на стол что-то мягкое.
Поезд тронулся, по-старчески закряхтел и заохал, выбираясь из паутины стрелочных переводов. Павел отвернулся к стене – у него затекла шея и зачесался глаз.
Внезапно волной нахлынул запах дешёвого одеколона – в купе стремительно вошёл мужчина.
– Приветы-приветы! – игриво забалагурил он пошловатым тенорком. – Девчонки, какой приятный сюрприз! Вы из какого модельного агентства?
– Всё равно хамство, пусть и прикрытое, – устало парировала Хаханян.
Мужчин оказалось двое.
– Марк, это не наше купе, – тревожно шепнул второй.
– Я догадался, Жора, оно чересчур роскошно, чтобы стать нашим, – сокрушался Марк.
– Георгий, – представился мужчина номер два. – Марик, идём, наше следующее.
Павел почувствовал прикосновение к пятке.
– Опа! Носок! – Это был Марк. – Как всегда: у кого есть, тому не надо.
Павел убрал ступню и тут же вспотел – теперь все знают, что он не спит. Так шахматист осознаёт, что профукал ферзя. Марк и Георгий вышли в коридор, и через секунду Павел услышал за стенкой их неразборчивую болтовню.
– Цветок надо в воду, – Хаханян ни секунды не сидела без дела.
Павел почувствовал тычок в ягодицу. Он осторожно повернул голову. Татьяна трясла пластмассовой вазочкой со стола:
– Молодой человек! Помогите уже дамам! Сходите за водой!
Павел взял вазочку и неуклюже спустился спиной к попутчицам, боясь повернуться к ним лицом.
Поезд уже катился по Московской области. Проносились пригородные станции, и в бесконечной дали терялись сёла с церквями и деревеньки с огородами, бельём на верёвках и остовами грузовиков на кирпичных подставках.
Павел открыл дверь туалета, брезгливо огляделся и вошёл. Дверь закрывать не стал, сложил ладошку лодочкой и кое-как наполнил вазочку водой до половины. Обратный путь Павлу преградила дверь тамбура. В оставшуюся щель Павел видел мужчину в белой футболке и слышал знакомый запах дешёвого одеколона. «Как его там, – Павел дважды слегка толкнул дверь рукой, – Марик или Жорик?»
– Уважаемый! – Павел толкнул дверь сильнее.
Но толчков дверью парень не заметил. Он разговаривал по мобильному телефону. Из тамбура врывался громкий лязг сцепки вагонов и угрожающий перестук колёс, но некоторые слова Павел слышал отчётливо.
– Да-да, всё по плану – мы опять в тюрьме. – По голосу Павел узнал Марка. – Едут в соседнем купе.
– Мужчина! – позвал Павел.
– Он тоже, да. – Марк не отреагировал. – Какой-то лох, честное слово.
Изловчившись, Павел постучал пальцами по плечу Марка:
– Послушайте!
– Минуту! – не оборачиваясь, Марк поднял указательный палец и продолжил разговор: – Да-да, слышу, тут вроде берёт.
«Погодите-ка, – насторожился Павел, – а кто это лох из соседнего купе?»
– Нет, подозреваю, у него ничего не выйдет, – рассуждал Марк. Павел оставил попытки привлечь его внимание и встал ухом к щели. – Она – да, на месте. Нормально. В случае чего мы её с… – Тут вагон прогрохотал по ферме моста. – …ем с поезда. Да делов-то, не впервой.
«Скинем с поезда? – Павел заволновался и нервно осмотрел туалет. – Кого ещё скинем?»
– И его тоже? – Марк замолчал, видимо, получая наставление. – Ага, – засмеялся он, – поможем, конечно.
Павел не выдержал и пнул дверь.
– Слушайте, вы! Выпустите меня! Дайте же пройти! Вам что тут, переговорный пункт?!
– Всё понял. До связи! – Марк сбросил вызов и захлопнул дверь тамбура. – Извини, мужик, выходи, – бросил он, не глядя на Павла, и пошёл по вагону.
Павел выскочил из туалета с готовностью дать Марку бой, но увидев его спину в проходе, только зло выдохнул носом и поплёлся следом.
Марк остановился у своего купе и дважды махнул ладонью, вызывая подельника в коридор. Георгий высунулся в коридор. Марк молча показал на купе Павла. Парни подошли к двери.
– А что, девчонки, ехать ещё долго. Так и будем скучать? – развязно начал Марк.
Павел встал позади Георгия. Отсюда он хорошо видел Татьяну и Ирину, сидящих на нижней полке. Валентина сидела напротив, и её скрывала стенка купе.
– Мы с мальчишками по поездам не знакомимся, – Татьяна презрительно взглянула на Марка и отвернулась к окну.
– Чудесно! – паясничал Марк. – Мы останемся безымянными столько, сколько вам будет угодно. Прекрасные незнакомки, тайны, интриги – такая романтика не может не волновать.
Татьяна посмотрела на него и едва сдержала улыбку:
– Нахал какой…
– Но, просто чтобы было проще обращаться к незнакомцам, я – Марик, он…
– Георгий. Я помню, – просияла Чукаленко. – Я – Ирина. – Тут она отшатнулась, встретив грозный взгляд Хаханян, и добавила: – Григорьевна.
– Точно! – Марик показал на Ирину, как ведущий телевикторины на угадавшего игрока. – Можно «Жорик».
