скачать книгу бесплатно
– Христом Богом тебя прошу, дочка, разузнай ты все, что сможешь! Василий тебя очень хвалил, сколько нужно – столько сотрудников и подключай, деньги у меня есть!
Я покосилась на дядю Васю – это что еще за новости? Он не сказал клиенту, что нас в агентстве всего двое. Кого я еще могу подключить – Бонни, что ли? Вот, кстати, о Бонни – животное у меня в совершенном запустении.
– Хм… – Дядя Вася понял, что я не стану его разоблачать, и начал руководить: – Значит, тезка, принесешь завтра типовой договор, мы подпишем и выработаем план действий.
– Что тут вырабатывать? – отмахнулась я. – Егор Иваныч, вы уверены, что Надя вас послушалась и поехала на квартиру к этому… как его…
– Боровик Михаил Сергеевич, – с готовностью заговорил старик, – ему не верить я тоже не могу, много лет его знаю.
– Значит, нужно с его женой поговорить, – подал реплику дядя Вася, за что получил от меня не слишком любезный взгляд.
– К вам только после обеда пускают, – сказала я, поднимаясь, – так чтобы время не терять, я с утра туда схожу. Аванс завтра дадите, когда договор подпишем.
– Василиса, вот еще к тебе просьба, – Егор Иванович смутился, – купи ты мне халат. Не могу я, как Петюня, в рванье ходить, а штаны на этакую махину не налезают, – он кивнул на гипс.
– А вам разве вставать можно?
– Да можно, вон с костылем хоть до лестницы доковыляю, а то курить хочется – сил нет!
Я выглянула в коридор. Медсестра, разносившая лекарства, скрылась в соседней палате, тогда я юркнула на лестницу, бегом спустилась вниз и толкнула входную дверь. Заперто. Я приуныла, но тут дверь открыли снаружи и вошла толстая тетка в несвежем белом халате.
– Ты куда это? – заорала она, когда я намылилась проскользнуть в дверь.
– Выйти…
– Не положено! – отрубила она злорадно. – Тут только для персонала!
– А вот так сгодится? – я показала ей краешек купюры.
– Сто рублей не деньги! – отмахнулась она.
– Тетя, имейте совесть! – возмутилась я. – Кто бы мне платил сто рублей за то, что дверь открою!
– Вот за «тетю» точно не пущу! – Она, пыхтя, оттирала меня от двери.
– Да отвали ты, корова! – Я сама не ожидала от себя такой злости.
Тетка неожиданно прекратила сопротивление, и мы с ней вылетели на воздух, а дверь захлопнулась. Пока она ковырялась с ключами, я ушла.
Бонни встретил меня очень недовольно, но я тут же с порога наябедничала ему на дядю Васю, какой он хитрый, свалил на меня всю работу и еще задержал так поздно. Бонни мне не поверил, он очень любит дядю Васю.
Утром была прекрасная погода, светило солнышко, деревья тянули к нему ветки с проклюнувшимися клейкими листочками.
«Скобелевский проспект, дом четырнадцать, квартира тридцать два», – записал мне адрес Егор Иванович.
Проспект я нашла без труда. Однако за двенадцатым домом сразу последовал шестнадцатый. Четырнадцатого не было. Я растерянно разглядывала табличку, когда меня окликнула старушка интеллигентного вида:
– Девушка, вы что ищете?
– Дом номер четырнадцать, – честно ответила я.
– А, так это «Летучий голландец»!
– Что? – переспросила я удивленно.
– Да так здесь этот дом называют. – Старушка показала на сквер между двумя домами: – Идите туда, этот дом стоит в сквере.
Я поблагодарила ее, углубилась в сквер и действительно увидела там новый восьмиэтажный дом, формой напоминающий парусный корабль. Я невольно залюбовалась им. Дом плыл среди деревьев, как белоснежный парусник среди зеленых морских валов.
На двери подъезда, разумеется, был домофон. Я набрала номер квартиры, на ходу придумывая, под каким предлогом пройти внутрь, но никакой предлог мне не понадобился: замок щелкнул, и меня впустили в дом без всяких расспросов.
Поднявшись на шестой этаж, подошла к двери квартиры, нажала на кнопку звонка – и дверь тут же распахнулась.
На пороге стояла дамочка лет примерно пятидесяти в довольно коротком шелковом халате и в розовых тапочках с помпонами. Рыжие волосы были накручены на бигуди, лицо намазано чем-то сине-зеленым, но дама ничуть этого не стеснялась. Она смотрела на меня каким-то странным изучающим взглядом.
– Марья Филипповна? – спросила я, почувствовав себя под этим взглядом как-то неуютно.
Что делать дальше, я совершенно не представляла.
– Да, это я, – ответила дама и отступила на шаг, чтобы осмотреть меня с головы до ног. – А ты от Ксении Борисовны.
Это был не вопрос, а скорее утверждение, поэтому я благоразумно промолчала.
– Молода, конечно, – проговорила дама неодобрительно, как будто моя молодость была большим недостатком. – Ну да ладно, сойдет… заходи, можешь сразу приступать.
Я хотела было переспросить – к чему, но вовремя прикусила язык и снова промолчала. Впрочем, вопрос почти сразу прояснился сам собой: Марья Филипповна подвела меня к кладовке и показала:
– Вот тут пылесос, швабра, ведро… вот тут, на полке, порошки, моющие средства и все остальное, что тебе может понадобиться. Надеюсь, ты в этих вещах разбираешься!
Все ясно, она приняла меня за приходящую уборщицу, которую должна была прислать ей какая-то знакомая! Но однако… – мимолетом я погляделась в зеркало в коридоре. Неужели меня можно принять за уборщицу?
Собираясь сегодня на разведку, я оделась поскромнее. Это дядя Вася так учил – ничего яркого, ничего оригинального, чтобы никто тебя не запомнил. В рванье тоже нельзя – такому человеку доверия нету, и никто ему ничего не расскажет. Вот я и надела джинсы, курточку и кроссовки. Это чтобы удобнее, в случае чего, удирать было, а то мало ли – в самый нужный момент каблук отвалится. Но все же джинсы дорогие, куртка тоже приличной фирмы… обидно как-то. С другой стороны, я на работе, и это дает мне возможность осмотреться в квартире и кое-что разузнать. Хорошо, что я промолчала и не вышла из образа. Главное теперь – помалкивать, чтобы не выдать себя каким-нибудь лишним словом. Впрочем, кое-что мне все же придется у нее спросить…
– Марья Филипповна, а у вас есть резиновые перчатки?
– Свои надо приносить! – строго ответила она, однако все же выдала перчатки из личных запасов.
Работая в детективном агентстве, мне часто приходилось действовать под прикрытием – устраиваться то продавщицей в цветочный магазин, то секретаршей в коммерческую фирму. Сейчас придется поработать уборщицей, ничего страшного. Тем более что хозяйка меня явно ничуть не стесняется и может выложить что-нибудь интересное… Только бы настоящая уборщица не пришла, будет неловко…
Квартира у Боровиков была большая – три огромные комнаты, еще холл, где стояла мягкая мебель и столик. И коридор, и два санузла, и кухня, напичканная разными приборами, в общем, работы непочатый край.
Прежде чем допустить меня до работы, хозяйка провела предварительный инструктаж. Она долго и подробно перечисляла все, что я должна вычистить, вымыть и протереть, еще дольше объясняла, какое все здесь дорогое и хрупкое и что если я что-нибудь сломаю или испорчу – мне придется оплатить это из своего кармана.
Под конец она взглянула на меня с откровенной неприязнью и добавила:
– И имей в виду – я зря денег не плачу! Все должно быть убрано и вымыто на совесть!
В это время в дверь квартиры позвонили. Я поежилась – наверняка это настоящая уборщица, сейчас меня выставят, хорошо, если в милицию не сдадут. Но из коридора послышался мужской голос.
– Тебе чего? – недовольно спросила хозяйка. – Отчего не позвонил?
– Да так, решил зайти, тетку навестить…
В коридоре стоял здоровый мордатый парень. Он окинул меня нагловатым взглядом, впрочем, так, по привычке, не имея в виду ничего плохого.
– Сколько раз просила, чтобы ты меня теткой не звал! – сказала хозяйка. – Ну проходи, что ли, Виталик…
Они скрылись в гостиной, а я перевела дух – разоблачение мне пока не грозит.
Я начала уборку с кухни. Вымыла плиту, протерла металлическую вытяжку, столешницу, дверцы шкафов. На полочке справа от плиты стояли какие-то сувенирные статуэтки – керамические и стеклянные фигурки мышей и лягушек. Наверняка дешевые сувениры, купленные в заграничных поездках. Я сняла их, чтобы вытереть пыль с полки, и сзади, возле самой стены, увидела очень красивую глиняную куколку, раскрашенную белым и красным. В ней чувствовался вкус, и сделана она была с большим мастерством.
Почему же такую красивую вещь хозяйка задвинула в самую глубину, с глаз подальше? И где я видела что-то очень похожее?
Не успела я додумать эту мысль до конца, как ко мне подскочила Марья Филипповна и раздраженно проговорила:
– Что ты там роешься?
И ведь подкралась неслышно в своих мягких тапках!
– Да ничего, – я взглянула на нее удивленно. – Пыль хотела вытереть на этой полке…
– Вытерла? Вот и поставь все обратно, как было!
Я недоуменно пожала плечами и расставила все статуэтки в прежнем порядке. При этом невольно задержала в руке красно-белую глиняную куколку.
Где же я ее все-таки видела?
Ой, ну совсем с памятью беда!
Точно такую куклу показывал мне вчера Егор Иванович, только та была в малиновом платье, а эта в красном. Он еще сказал, что этих кукол расписывала Надя. И правда, личико у куклы было такое забавное и выразительное, что хотелось улыбнуться. И если бы я увидела такую куклу в магазине, то обязательно бы ее купила. И поставила бы на видное место, и смотрела бы каждое утро, чтобы прийти в хорошее настроение.
Но откуда здесь взялась эта кукла, если Надя не появлялась в квартире Боровиков?
Я осторожно поставила куклу на прежнее место и вдруг почувствовала спиной чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, увидела в дверях кухни Виталия. Он стоял прислонившись к дверному косяку, но смотрел вовсе не на меня, а на красно-белую куколку в моих руках. Серьезно так смотрел, даже испуганно.
Марья Филипповна перехватила его взгляд и нахмурилась.
– Маша, ты чего эту дрянь не выкинула? – проговорил Виталий напряженным голосом.
Хозяйка фыркнула, вышла из кухни, по дороге подхватив племянника за локоть, но далеко не ушла, остановилась в коридоре, и до меня донесся ее приглушенный голос:
– Ты, Виталик, смотри у меня, не болтай лишнего! Михаил Сергеевич все спрашивает, не заходила ли к нам та девчонка. Так вот смотри помалкивай! Если он что спросит – ты ничего не знаешь и ее в глаза не видел!..
– А я что? – забормотал в ответ племянник. – Я ничего… я тут вообще не при делах… я и правда ничего про нее не знаю, совсем ничего… это ты ее выпроводила…
– А что, я должна была в свой дом эту вертихвостку пустить? Чтобы она перед Михаилом Сергеевичем задом крутила? Мужчину нужно от лишних соблазнов ограждать! Между прочим, она с тобой ушла, так что ты про нее больше моего знать должен!
– Да ничего я не знаю! – огрызнулся Виталий и перешел на шепот. Дальше я, как ни прислушивалась, ничего не смогла понять, хотя и перебазировалась поближе к двери.
Впрочем, скоро разговор родственников принял другое направление, Виталик принялся клянчить у тетки денег.
– Ну, Маша, – ныл он, – ну одолжи хоть пару тысяч…
– Одолжи! – фыркнула она. – Да ты никогда не отдаешь! Если бы я считала да проценты брала, давно бы уж разбогатела! Куда ты их только деваешь?
– Ну, я парень молодой, могу развлечься… – самодовольно хрюкнул Виталик, – девушку в кафе пригласить…
– Вот не доведут тебя девицы до добра! – посулила тетка. – Ладно, в последний раз. Только у меня в доме денег нету, ты же знаешь. Посиди тут, пока я в банкомат схожу. Да присматривай за уборщицей-то…
Виталий вернулся на кухню и сел пить чай. Он по-хозяйски вытащил из холодильника сыр, масло, колбасу, из буфета – два вида печенья и конфеты. Намазал большой кусок булки неприлично толстым слоем масла, сверху положил сыр, а сверху еще колбасу. Да, а вес-то у него явно лишний, пузо над ремнем нависает. Но он мне нужен по делу – он видел Надю. И непременно мне об этом расскажет.
– На пол не сыпь! – сказала я недовольно. – Только убрала…
– Не боись, я аккуратно! – сказал Виталик.
Я немного покрутилась вокруг него, то строя ему глазки, то как бы ненароком задевая его или поворачиваясь к нему наиболее выигрышной стороной своей фигуры, для верности даже расстегнула верхние пуговки блузки. Скоро моя примитивная тактика принесла свои плоды, и Виталий начал посматривать на меня с несомненным интересом. Он потащился за мной в ванную и там внимательно смотрел, как я, наклонившись, отмываю джакузи. Очевидно, вид сзади произвел на Виталика большое впечатление, потому что он даже легонько ущипнул меня за попу.
Тут в квартире снова появилась Марья Филипповна и с первого взгляда оценила диспозицию.
– Ты что тут вертишься? – процедила она недовольно. – Тебя для чего наняли – в квартире убираться или перед мужиком задом своим тощим вертеть?
– Да ладно тебе, Маша, ничего она не вертит… – попытался вступиться за меня Виталий, но тетка только шикнула на него.
Я прихватила свои орудия труда и с оскорбленным видом перебралась в коридор, а Виталик после сытной еды отправился в гостиную, чтобы, я так понимаю, соснуть на диване под бормотание телевизора. Вот интересно, он что, вообще никуда не торопится?
Особенно стараться не стала и часа через полтора закончила уборку, Виталик незадолго до этого нежно распрощался с тетушкой и отправился вон, подмигнув мне напоследок.
Марья Филипповна оглядела результаты моего труда и осталась недовольна.
– Имей в виду, – сказала она, с брезгливой гримасой отсчитывая деньги, – больше ты в моей квартире не появишься! Мне такая уборщица не нужна, так и передай Ксении Борисовне!
– Не больно-то и хотелось! – огрызнулась я. – За такие гроши еще надрываться… Бумажка-то рваная, поменяйте!
– Обойдешься! – И она чуть не силой вытолкала меня за дверь.
– Чтоб тебе от жадности задохнуться! – сказала я напоследок, но слова заглушил шум хлопнувшей двери.
На лестничной площадке я слегка задержалась, и мои ожидания не были обмануты: не прошло и минуты, как с нижней площадки выглянул Виталий.
– Ты уже идешь? – обрадовался он. – Молодец! Ты на тетю Машу не обижайся, она тетка неплохая, просто не любит молодых девушек. – Он хохотнул. – Своя-то молодость прошла, не вернешь, вот и обижается… кроме того, за мужа своего переживает, он у нее мужчина видный… А тебя как зовут?
– Ва… Валя, – в последний момент я решила не называть свое настоящее имя.
– Редкое имя – Валентина, – удивился он, ухватив меня за локоть. – А где ты живешь?
– Далеко, – ответила я, чтобы не подавать ему лишних надежд. – В другом конце города.
– Это плохо! – вздохнул он. – А что, Валюнчик, не зайти ли нам куда-нибудь, чтобы отметить наше случайное знакомство? Кофе выпить, пирожное съесть? Ты пирожные любишь?
