скачать книгу бесплатно
Александр Александрович Скочинский. Биографический очерк. К 150-летию со дня рождения
Александра Ненина
Книга представляет свободное и расширенное жизнеописание одного из первых советских академиков в области горного дела, основателя научной школы, изучающей движение воздуха и пыли в подземных выработках, Героя Социалистического Труда Александра Александровича Скочинского (1874 – 1960), приуроченное к его 150-летию. В ней предпринята попытка вписать биографию ученого в общей контекст эпохи. Среди персонажей – известные горные инженеры и общественные деятели России конца 19 – середины 20 века, с которыми судьба сводила главного героя. Книга написана на основе архивных материалов, бесед с современными учеными – последователями горной школы Скочинского, снабжена иллюстрациями и справочным аппаратом.
Александра Ненина
Александр Александрович Скочинский. Биографический очерк. К 150-летию со дня рождения
Вступление. О чем эта книга и почему она появилась
Проектировщик шахт, исследователь рудничной атмосферы, основатель научной школы, изучающей движение воздуха в подземных выработках, по чьим учебникам занималось не одно поколение студентов горных институтов, Александр Скочинский, тем не менее, не является фигурой "раскрученной" и общеизвестной.
Скочинский-ученый хорошо знаком специалистам. Однако жизнь Скочинского-человека изучена мало и полна белых пятен.
Между тем, годы жизни Александра Александровича Скочинского – 1874-1960 –пришлись на очередную переломную эпоху (и даже не одну!) в истории, вехи личной биографии наложились на вехи в жизни страны.
Отрочество и раннюю юность Скочинский провел в Красноярске. С 1886 по 1893 год будущий выдающийся ученый в области горного дела, академик и герой Социалистического труда жил в городе на Енисее. Это обстоятельство явилось отправной точкой для целого ряда событий в жизни Красноярска 2000-х годов. Образ Скочинского – сына польского дворянина, сосланного в Сибирь за участие в Январском восстании 1863-1864 годов; российского интеллигента, избравшего себе одно дело на всю жизнь и стремящегося обустроить окружающую действительность, – хорошо вписался в общественный фон Красноярска начала 21 века.
21 марта 2005 года на базе красноярской школы 138 был открыт музей А.А. Скочинского. Единственный в стране и в мире.
Вокруг имени Скочинского завертелась своя особая жизнь. Поляки, краеведы, школьники, библиофилы, сотрудники архива, депутаты горсовета, специалисты в области горного дела, учителя, журналисты, геологи, работники культуры… Получилось, что имя Скочинского объединило людей самых разных профессий, мировоззрений, возрастов, национальностей. В музее велась работа по изучению жизни А.А. Скочинского, проводились встречи с интересными людьми, конференции, театрализованные представления.
И об этом тоже рассказывает книга. Она – дань памяти Скочинскому и дань памяти тем людям, которые нас с ним познакомили. Некоторых из них уже нет на этом свете, как нет и музея Скочинского, и самой школы, где он располагался. И было бы больно и несправедливо, если бы та закрутившаяся вокруг имени Скочинского жизнь, исчезла бесследно.
***
Наиболее полное описание жизни и деятельности Александра Александровича Скочинского содержится в монографии Георгия Дмитриевича Лидина[1 - Георгий Дмитриевич Лидин в 1931 году окончил Ленинградский горный институт; работал в Институте горного дела АН СССР, где заведовал лабораторией рудничных газов, а затем отделом рудничной аэрологии.], изданной в 1969 году. Несомненным ее достоинством является научная составляющая: рассказ о вкладе Скочинского в горное дело, его открытиях, имеющих важное значение для создания безопасных условий работы в шахтах, обширная библиография. Разумеется, в этом отношении книга Лидина гораздо полнее и глубже, чем наша.
Мы же свою задачу видели в воспроизведении общей исторической картины, на фоне которой разворачивались события жизни Скочинского. В "вытаскивании ниточек", которыми его судьба "сшита" с эпохой и с другими людьми.
При всей своей пестроте и разнообразии "ткань" эпохи являет единый узор, где каждая "нитка" имеет свое место и тесно переплетается со всеми прочими.
Книга представляет собою свободное и расширенное изложение биографии Скочинского. Здесь предпринята попытка вписать жизнь героя в контекст его эпохи.
В качестве материалов использованы исследования, проведенные музеем Скочинского в Красноярске, переписка с Институтом горного дела его имени в Люберцах, с родственниками, с Центральным государственным историческим архивом Санкт-Петербурга. Очень помогли документы Государственного архива Красноярского края, Главархива Москвы, а также выписки из госархивов Иркутской области и Томской области, предоставленные внучатой племянницей Александра Александровича Скочинского – Марией Помпеевной Ромашевой. Неоценимую помощь оказали сотрудники кафедры "Безопасность и экология горного производства" Горного института Национального исследовательского технологического университета МИСиС.
Список использованной литературы, специально не оговоренной в ссылках к основному тексту, находится в приложении. В приложение также помещен алфавитный указатель упоминающихся в книге имен и фамилий.
Наш труд не претендует на строгую научность. Там, где это необходимо, приводятся варианты: две даты одного и того же события, различные способы написания одного и того же имени. Биография Скочинского, его родословная, судьбы его родственников – это живая история. Ее факты не исследованы до конца, а данное повествование лишено притязаний на окончательную завершенность. Далеко не все точки над I расставлены – и мы будем благодарны любым откликам и уточнениям.
Глава первая. Из Галены в Олёкму.
Начало. Всё вокруг полно родства. Сибирские корни
Началось же всё в погожий сентябрьский день 2000 года. Со знакомства с Инной Алексеевной Половниковой – правнучатой племянницей известного красноярского предпринимателя и библиофила Геннадия Юдина. Человек с красноярскими корнями, Инна Алексеевна родилась в Ленинграде, пережила блокаду, в 1957 году окончила физический факультет ЛГУ, получила степень кандидата геолого-минеорологических наук… После выхода на пенсию вплотную занялась историей своего рода, исследованием жизни Геннадия Васильевича Юдина. И вот, работая в государственном архиве Красноярского края, изучая документы Красноярской мужской гимназии, где учился один из сыновей Г.В. Юдина – Леонид, Инна Алексеевна обнаружила среди его однокашников Александра Скочинского.
Инна Алексеевна Половникова (1934-2022). На Юдинских чтениях в Красноярске, 2012 год. Фото Юлии Шубниковой
Разумеется, геологу это имя говорит о многом! Труды Скочинского, посвященные вопросам запылённости и возникающих в шахтах пожаров, проблемам безопасности труда, не потеряли актуальности до сих пор. Одним словом, с лёгкой руки Инны Алексеевны Половниковой и началась история, которая привела к этой книге.
* * *
А в нашей круглой жизни все смешано-перемешано и тесно взаимосвязано. Вот дом номер шесть по Ленинскому проспекту в Москве.
Московский горный институт. Ленинский проспект, 6. История этого здания заслуживает отдельной книги. По преданию, здесь даже танцевал на балу Пушкин!
В 1918 году здесь разместилась Московская горная академия, учрежденная на основе горного факультета Нижегородского политехнического института, который, в свою очередь, имел основанием Варшавский политехнический институт, эвакуированный в Первую мировую войну в Москву и переведенный затем в Нижний Новгород.
Фото из Государственного геологического музея
имени В.И. Вернадского РАН
В 1930 году Московская горная академия была реорганизована. На её фундаменте образовано сразу несколько учебных заведений, среди них Московский горный институт и Московский институт цветных металлов и золота, который в 1958 году, в хрущевскую реформу совнархозов, был переведен в Красноярск и стал называться Красноярским.
Директором переехавшего в Красноярск Московского института цветных металлов и золота был назначен 33-летний Наиль Хайбуллович Загиров. Фронтовик, автор первой в стране диссертации по разработке урановых месторождений, в 1951-1954 годах он работал в Институте горного дела, которым руководил Скочинский, был с ним знаком и рассказывал нам о своих встречах со Скочинским.
Наиль Хайбуллович Загиров (1925-2014)
Последние тридцать лет жизни Скочинского связаны с Московским горным институтом – можно сказать, "старшим сыном" Московской горной академии. Он заведовал кафедрой рудничной вентиляции, руководил ее аспирантами. Попутно, начиная с 1939 года, являлся директором Института горного дела Академии наук СССР, который с конца 1950-х годов располагался в Люберцах – и впоследствии стал называться АО "Национальный научный центр горного производства – Институт горного дела имени академика А. А. Скочинского"[2 - На страницах этой книги этот институт именуется также Институтом горного дела в Люберцах, ИГД имени Скочинского.].
Нижегородская земля, Красноярск, Москва, горное дело, Загиров, Скочинский… Потянув одну ниточку, ненароком вытягиваешь другую, которая, оказывается, каким-то концом связана и с тем, и с другим, и с пятым-десятым.
Новым звеном в цепочке оказался Нижегородский политехнический институт, он же Варшавский, он же "крестный отец" Московской горной академии. Какая-то часть его коллектива осталась в Нижнем Новгороде и составила костяк технических факультетов образованного в 1918 Нижегородского государственного университета. В 1930-х годах от НГУ отпочковались несколько институтов, два из которых – механико-машиностроительный и химико-технологический – впоследствии объединились в Горьковский индустриальный, переименованный затем в политехнический. Теперь это Нижегородский государственный технический университет.
По человеческим меркам, сегодняшний НГТУ приходится Варшавскому политеху пра-пра-пра-пра-внуком:
Варшавский политехнический институт императора Николая II (1898-1915)
Нижегородский политехнический институт (1916-1918)
Нижегородский государственный университет (1918-1930)
Механико-машиностроительный + Химико-технологический институты (1930-1934)
Горьковский индустриальный институт имени А.А. Жданова (1934-1950)
Горьковский (Нижегородский) политехнический институт (1950-1992)
Нижегородский государственный технический университет
(1992 – настоящее время), с 2007 года – имени Р.Е. Алексеева
* * *
Польская столица Варшава в нашем повествовании появилась неслучайно. С Польши-то всё и началось! С 1815 по 1915 годы Царство Польское большей частью находилось в составе Российской империи. Помимо собственно Польши, в Царство это входили и части территорий современной Литвы, Украины, Белоруссии. В частности – Гродненская область, где в Пружанском уезде в имении Галены (Галяны) жили помещики Скочинские.
Прежде, чем продолжать рассказ дальше, напомним читателям Польскую историю, которая в судьбе нашего героя играет свою роль.
Начнем с 1569 года, когда в результате заключенного в польском городе Люблин союза (унии) образовалось новое европейское государство – Речь Посполитая. В дословном переводе это обозначает "общая вещь", или "общее дело". "Общее дело" объединяло два самостоятельных государства – Королевство Польское и Великое княжество Литовское. У каждого из них был свой управленческий аппарат, финансы, вооруженные силы, законы; а общим у них был монарх – король польский и великий князь литовский. Этот титул не передавался по наследству: глава государства избирался законодательным органом – сеймом, единым для Королевства Польского и Великого княжества Литовского. Однако далеко не всегда выборы проходили, как должно, и для упорядочивания политической системы страны, в частности, урегулирования разногласий в сейме, в 1791 году была принята Конституция – по существу, вторая национальная конституция в мире после Конституции США. Ее действие продолжалось чуть больше полутора лет: соседи Речи Посполитой не выразили восторга от происходивших там преобразований, и нарождающееся демократическое государство оказалось втянутым в целую череду войн. В конце концов, пережив четыре раздела между Россией, Австрией и Пруссией в 1772, 1793, 1795, 1815 годах, Речь Посполитая прекратила свое существование.
Тем не менее, польское освободительное движение продолжалось. В ноябре 1830 года вспыхнуло Ноябрьское восстание (1830-1831), в январе 1863 – Январское (1863-1864). И в том и в другом активное участие принимали жители Гродненской губернии, большую часть которых составляли поляки.
Дед будущего академика – Медард Феликсович Скочинский – владел имением Галены наполовину с братом[3 - К этой ветви фамильного древа Скочинских мы еще вернемся. ]. По-видимому, родился Медард приблизительно в 1819 году[4 - М.П. Ромашова говорит о 1821-1822 годах. Также Мария Помпееевна обращает внимание на вариативность написания имени и фамилии – Ми(е)до(а)рд Ска(о)чинский.]: в 1863 году ему около 45 лет и он носит чин титулярного советника. В 14-классной Табели о рангах это 9 ступень, то есть, титулярный советник ближе к "низам", чем к "верхам", а определение "титулярный" имеет значение "номинальный": вроде бы, по названию и советник, однако по существу – не совсем. Однако, несмотря на всю скромность этого чина, именно его присваивали людям с высшим образованием, а кроме того, получив титулярного советника, чиновник автоматически становился личным дворянином. Впрочем, Медарду Феликсовичу Скочинскому не было в том нужды. Да и карьера российского чиновника вряд ли интересовала потомственного польского дворянина. У него были, как бы мы сказали сейчас, иные приоритеты.
К слову, о титулярном советнике. Это едва ли не самый распространенный чин среди чиновников – героев русской литературы. Причем, как на подбор, его носят маленькие люди, придавленные большим государством. Гоголевский Акакий Акакиевич Башмачкин, например, или Макар Алексеевич Девушкин у Достоевского. Жизнь, конечно, не литература! Но то, что польский шляхтич стоит как бы наравне с этими художественными персонажами, символично. Польское национальное самосознание в российском государстве так же придавлено, как и маленькие титулярные советники.
Первые найденные нами сведения о Медарде Феликсовиче Скочинском датированы 1863 годом. В начале февраля 1863 года уездное местечко Пружаны Гродненской губернии было занято объединенным повстанческим отрядами Станислава Сонгина, Бронислава Рыльского и Романа Рогинского. Повстанцы пришли из-за реки Западный Буг, обосновались в Пружанах и создали там своего рода администрацию, чьей главой решением Жонд народовы (центральным коллегиальным органом повстанческой власти) назначили Михаила Жуковского, владельца имения Лукомер. Помощником же Жуковского избрали Медарда Скочинского – «владельца в доле имения Галяны» по прозвищу «Муха».
Можно только предполагать, почему Медарду досталось такое прозвище. Возможно, за согбенную спину и малый рост, не достигающий и полутора метров? Мария Помпеевна Ромашева нашла в Государственном архиве Иркутской области следующее описание внешности своего пра-пра-деда:
"Рост 2 аршина 1 вершок, волосы русые, глаза серые, нос длинный, рот умеренный. Лицо чистое. Горбат".
Его имя – Медард – французского происхождения, обозначает храбрость и выносливость. Возникает ассоциация со львом? Несомненно! Но… и с мухой тоже!
В муху князь оборотился,
Полетел и опустился
Между моря и небес
На корабль – и в щель залез…
Как бы то ни было, но помощь повстанцам Скочинский оказывал существенную – и энергии для нее требовалось не меньше, чем пушкинскому князю Гвидону для его морских путешествий.
Медард Скочинский снабжал восставших продовольствием, в том числе – сахаром, папиросами, маслом, сыром, а также сапогами и платьем. Что касается поставки оружия, то здесь вопрос неясен; по-видимому, имелись только единичные случаи.
В мае 1863 года Скочинские участвовали в бое "с москалями" у деревни Михалин, во время которого младший сын Медарда – Феликс получил ранение.
В 1864 году восстание было подавлено, бунтовщики арестованы, началось следствие. Гродненский военно-полевой суд приговорил М.Ф. Скочинского к расстрелу. Имение Галяны (около 350 десятин земли, что равняется примерно 350 гектарам) подверглось конфискации. Сыновья Медарда, учащиеся гимназии в городе Белосток[5 - В те времена – уездный город Гродненской губернии. От местечка Пружаны до Белостока – более ста километров. Вероятно, во время учебы братья Скочинские жили в Белостоке. ] – восемнадцатилетний Александр и шестнадцатилетний Феликс – также предстали перед судом, были лишены всех прав состояния и приговорены к сибирской ссылке.
* * *
Медарду Феликсовичу смертную казнь заменили двенадцатью годами каторжных работ.
В конце декабря 1865 года[6 - Пра-правнучка Медарда Скочинского – Мария Ромашева приводит иную дату его приезда в Иркутск – 11 июля 1866 года.] он был доставлен в Иркутск, оттуда – на Александровский винокуренный завод, располагающийся на расстоянии 61 версты (около 66 километров) от губернского города.
Александровский винокуренный завод был построен в 1757 году в качестве "градообразующего предприятия". Свое наименование он получил в честь обер-прокурора Александра Глебова – оборотистого политика времен Петра Третьего и Екатерины Второй, который владел винным откупом, то есть правом торговли алкоголем: часть вырученных средств поступала в государственную казну, львиная же доля оседала в кармане самого откупщика. Практически все население села Александровского работало на заводе, но самый тяжелый труд доставался каторжанам.
В двадцатые годы девятнадцатого века в Александровском появляются не только уголовные, но и политические заключенные. Среди них декабристы (Артамон Муравьев, Василий Давыдов, братья Андрей и Федор Борисовы), участники Польского восстания 1830-1831 годов (называемого также Ноябрьским). Первые, впрочем, пробыли на заводе недолго и были отправлены по этапу далее. А вот мятежные поляки задержались на более продолжительное время. Кто-то пытался приноровиться к местным условиям – они обзавелись хозяйством и даже организовали свечной завод; кто-то, напротив, продолжал бунтовать.
Петр Высоцкий, один из руководителей Ноябрьского восстания, не смирился со своим каторжным положением на Александровском заводе – и в июле 1835 года организовал побег. У шестерых бежавших были поистине наполеоновские планы. Они собирались освободить других политзаключенных Сибири, добыть оружие и окружным путем – через нынешние Казахстан и Узбекистан – пробраться в Польшу. Не получилось. Причем прекраснодушных польских бунтовщиков сдали властям свои же "товарищи по несчастью" – каторжные команды, наряду с военными выставленные для поимки арестантов.
В 1866 году завод закрылся, а в 1873 году в его зданиях разместилась тюрьма.
В 1868 году – по амнистии, объявленной в честь рождения будущего последнего российского самодержца Николая Второго – Медард Скочинский был освобожден от каторжных работ и остался на поселении.
* * *
Но что же с сыновьями? С Александром, родившемся в 1845 году, и с Феликсом, который на два года моложе[7 - М.П. Ромашева приводит другие года рождения братьев Скочинских: Александр 1847 г.р.; Феликс 1949 г.р.]?
В 1865 году братья отправлены на поселение на Алтай, в Бийск, а в 1868-м переведены в Томск[8 - М.П. Ромашева обнаружила дату, когда братья приехали в Томск – 23 июня 1868 года, а уже 28 августа от имени Александра в адрес томского губернатора отправлено прошение: "Прибыв из г. Бийска, не имея никаких средств, нахожусь в самом крайнем положении, лишен всяких средств к существованию. Покорнейше прошу о выделении мне кормовых денег" (Государственный архив Томской области, фонд 3, опись 4, дело 463, лист 3). В этом же документе содержится краткая характеристика Александра Скочинского, – "18 лет, не дворянин (лишен дворянства), бывший ученик белостокской гимназии, за нахождение в мятежной шайке и участие в оружейных действиях против войска Скачинский, по конформации коменданта войсками Виленского в/о, лишен всех прав имущества и выслан в Томскую губернию и имущество конфисковано", – а также распоряжение "томского начальника" от 5 октября 1868 года "дать кормов, деньги на 7 копеек в сутки".]. По ходатайству сыновей, в 1871 году туда же был перемещен их отец – "для совместного проживания". Через год, то есть в 1872-м, Александр и Феликс были восстановлены в правах, освобождены от надзора полиции с дозволением жительства в Европейской части России с обычными ограничениями.
Такие перемены судьбы вновь связаны с амнистией по случаю пополнения царственного семейства: рождения Георгия[9 - Императорский манифест от 13 мая 1871 года "Об облегчении участи некоторых преступников в ознаменование дня рождения Его Императорского Высочества Великого Князя Георгия Александровича".] – третьего сына цесаревича Александра (будущего Александра Третьего). Должно быть, под действие императорского манифеста попал также и Медард Феликсович Скочинский.
Однако в Европейскую часть России Скочинские ехать не торопились. Даже напротив – братья предпочли углубиться дальше на восток, переехать в Якутию, в Олекминский округ, где занялись …поиском золота!
Золотоискательство стало для Скочинских своего рода "вахтовой работой". Причем Александр ездил на прииски из Томска, а Феликс – из Иркутска. В Иркутске же обосновался и отец – Медард Скочинский.
В то же время "иркутские Скочинские" постоянно наведываются в Томск. В журнале Томского губернского правления от 8 ноября 1872 года содержатся сведения о возвращении дворянства политическим ссыльным Александру и Феликсу Скочинским; а от 1 июня 1874 года – о возвращении Медарду Скочинскому личных прав состояния на основании Высочайшего повеления от 9 января 1874 года. Через полгода тот же источник сообщает, что политическому ссыльному дворянину М. Скочинскому разрешен выезд в Казанскую губернию. 12 же сентября из канцелярии казанского губернатора летит в канцелярию томского губернатора свидетельство о прибытии Медарда Скопинского (наверное, казанский чиновник ошибочно выписал "п" вместо "ч") в Казань 19 августа[10 - Все приведенные в этом абзаце документы любезно предоставлены М.П. Ромашевой. ].
Феликс же после пребывания в Иркутске получил разрешение на возвращение в Гродненскую губернию. 11 мая 1873 года был издан императорский указ, повелевший прекратить в западных губерниях (так назывались территории, отошедшие к России в результате разделов Речи Посполитой) неоконченные дела об изъятии имений участников Январского восстания. Меньше, чем через год, 3 февраля 1874 года, от конфискации были освобождены имения, которые до этого времени не успели поступить в окончательное владение казны.
Сложно сказать, когда именно Феликс вернулся на родину, но во времена Польской Республики (1918-1939) он проживает в поветовом местечке Кобрин (теперь – один из самых больших городов Брестской области Белоруссии) по адресу: улица Траугутта, дом 10.
Участник Январского восстания Феликс Скочинский поселился на улице, названной в честь одного из главных героев этого восстания – председателя национального правительства повстанцев Жонд народовы. Ромуальд Трагаутт родился в 1826 году в Гродненской губернии. Был российским офицером. За полгода до начала Январского восстания вышел в отставку. Исследователи жизни Трагаутта единодушны в своем мнении, что восстание он встретил без энтузиазма. Как профессиональный военный предвидел его обреченность, но как поляк и как совестливый человек принял в нем участие именно из-за его обреченности.
Летом 1864 года Ромуальд Трагаутт вместе с четырьмя другими руководителями Январского восстания был повешен. Местом казни стала Александровская цитадель – военная крепость в Варшаве, выстроенная после подавления Польского восстания 1830 года. Место захоронения мятежников осталось неизвестным.
Личность Трагаутта вызывала симпатию у его современников и восхищение у потомков. Один из самых горячих почитателей Ромуальда Трагаутта – Юзеф Пилсудский, основатель польской армии и первый глава Польской республики, или, как её иначе называют – Второй Речи Посполитой.
У этого государства был 21 год жизни – с 1918 по 1939, когда, по мнению некоторых историков, произошел пятый раздел Речи Посполитой, связанный с актом Молотова-Риббентропа. И немного меньше, с 1921 по 1939, центральная улица города Кобрин, где учился Трагаутт, носила его имя. Теперь она называется улицей А.В. Суворова.
В 1933 году Ромуальд Трагаутт был посмертно награжден военным знаком отличия "Крест Независимости", который присуждался в Польской Республике борцам за независимость Польши. Такую же награду в том же 1933 году получил и Феликс Скочинский.
Про Феликса Медардовича известно также, что он написал воспоминания о повстанческом движении 1863 года на Пружанщине. После 1933 года сведения о нем теряются.
* * *
Но прежде, чем вернуться в родные края, Феликс Скочинский побывал на свадьбе старшего брата Александра.
В метрической книге за 1873 год Храма Покрова Пресвятой Богородицы (Польском костеле) в Томске сохранилась запись о венчании 15 февраля 1873 года дворянина Александра Скочинского, 28 лет, сына Медарда и Софии (в девичестве – Парчевской) с Лудовикой Косцюкевич, 18 лет, дочерью Казимира и Розалии (в девичестве – Татур) Косцюкевич. Свидетелями при заключении брака были Игнаций Рудзеевич и Феликс Скочинский. Надо думать, и Медард Феликсович Скочинский тоже присутствовал на бракосочетании старшего сына.
Прежде, чем перейти к дальнейшему повествованию, сделаем небольшое отступление о "католическом вопросе" в Сибири.
* * *
Первый раздел Речи Посполитой, когда Россия получила территории с миллионным католическим населением, привел к необходимости устройства в Российской империи католической церкви. Указом от 14 декабря 1772 года Екатерина Вторая объявила о предстоящем назначении епископа, которому будут подчинены все римско-католические церкви и монастыри империи. Это намерение осуществилось почти через год: 22 ноября 1773 вышел указ о создании Белорусской католической епархии и о назначении епископа Белорусского с резиденцией в Могилеве. Впоследствии, в 1782 году, Белорусская епархия преобразована в Могилевскую архиепархию, а глава российских католиков – Белорусский епископ – стал именоваться архиепископом Могилевским. Однако вплоть до 1783 года эти нововведения носили полусветский характер: императрица приняла их собственной волей, не заручившись одобрением папы Римского. 8 декабря 1783 года этот недочет был исправлен: прибывший в Санкт-Петербург папский посланник – апостольский легат Джованни Андреа Аркетти канонически утвердил создание Могилёвской архиепархии.
После второго и третьего разделов Речи Посполитой число подданных Российской империи римско-католического вероисповедания еще более увеличилось, и в 1798 году указом императора Павла Первого структура католической церкви в России была усложнена. Кроме Могилевской архиепархии появилось пять подчинённых ей епархий: Виленская, Самогитская, Луцкая, Каменецкая и Минская. Архиепископ Могилёвский получил сан митрополита и резиденцию в Санкт-Петербурге. В этом же году преобразования были утверждены папой.
Еще через 49 лет, в 1847-м, в России организована новая католическая епархия – Херсонская, или Тираспольская, с центром в Саратове, где жило наибольшее количество поволжских немцев.
Гродненская губерния, откуда попали в Сибирь Скочинские и Косцюкевичи, относилась к Виленской католической епархии. Однако став сибиряками, поляки попадали в введение Могилевской архиепархии.
К началу семидесятых годов девятнадцатого века на территории Сибири действует несколько католических храмов: приходская церковь во имя Успения Пресвятой Девы Марии в Иркутске, храм Покрова Пресвятой Девы Марии в Томске, храмы в Тобольске, Красноярске, Омске.
Католический храм Преображения Господня в Красноярске сегодня относится к красноярскому деканату епархии Святого Иосифа с центром в Иркутске – самой крупной по территории католической епархии в мире, объединяющей регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока.
Красноярский католический приход учрежден в 1836 году, однако здание римско-католического храма построено только в 1857-м. Он располагался на Благовещенской улице, теперь – улица Ленина. С течением лет деревянный костел обветшал и в начале двадцатого века прихожане решили построить новый каменный – в Батальонном переулке (нынешняя улица Декабристов). Автором проекта выступил губернский инженер Василий Иванович Павлов.
