скачать книгу бесплатно
– Нет. Это туда можно всякими дорогами попасть, а оттуда путь один, хоть и у каждого свой.
– Разве так бывает – один, но разный?
– Чтобы вернуться домой, тебе нужно будет отыскать Поляну Костров, а к ней Город каждого своим путём ведёт.
– Так это волшебный город? – обрадовалась Люда.
– По-своему волшебный. Он людям разным показывается. Кому только один переулочек откроет, кому несколько улиц, а кому и целиком предстанет.
Люда несколько минут обдумывала услышанное, а потом спросила:
– Если улицы для всех свои, как же я брата найду?
– Так ты же именно за этим в Город идёшь, стало быть, найдёшь. А коли не найдёшь, он и сам через Поляну Костров домой вернётся.
– Значит, можно было и не искать его вовсе?! – воскликнула Люда. – Всё равно бы пришёл?
– А ты о чём-то жалеешь? – хитро улыбнувшись спросила Радослава, и Люда засмеялась. Ни капельки она не жалела! Дома, конечно, будут волноваться, но… Разве от путешествия в Сказку отказываются?! Ведь они с Мишкой вернутся, и всё будет хорошо!
Она устроилась поудобнее на пахучем сене и огляделась. Налево, сразу за весёлыми полянками, поднимался лес, направо расстилалось поле. С краю, возле поворота дороги, на зелёном пригорке, стояли три высокие стройные берёзки. На одной из них, самой кудрявой и красивой, сидели две девушки. Они раскачивались на ветвях (пожалуй, слишком тонких, чтобы выдержать человека), перебирали свои длинные волосы, о чём-то переговаривались и смеялись. Их длинные белые рубашки почти сливались с берёзовой корой.
– Смотри! – подскочила Люда. – Это кто, русалки?
– Русалки, – улыбнулась Радослава. – Сейчас их время, вот и веселятся.
– Я видела одну, когда к бабушке Велимире шла, возле ручья. Они разве не у воды должны?
– У воды их чаще можно увидеть, но и на поля русалочки приходят, поиграть да порезвиться. Они дожди посевам приносят.
– Значит, они хорошие?
Радослава засмеялась.
– Не про всякого Бога сразу скажешь, плохой он или хороший, а уж про Духов и подавно. Вот река – она хорошая или плохая?
– Хорошая, конечно!
– А ежели половодье сильнее обычного, да деревню подтопит, тогда какая?
– Тогда уже не очень…
– А лес хороший или плохой?
На этот раз Люда задумалась, принялась рассуждать:
– Ну… в лесу грибы, ягоды, звери всякие – на них охотятся. Деревья кислород дают… – нет, пожалуй, в сказках про кислород ещё не знают, надо что-то другое… Ага, вот: – Дома из дерева строят. Значит, лес хороший. Но там и заблудиться можно… А ещё волки! Они овечек таскают, а лисицы – куриц.
– Вот видишь, выходит, лес тоже и плохой, и хороший?
– Но ведь без лесов и рек жить на Земле было бы невозможно! – эх, не объяснить Радославе про круговорот воды в природе и фотосинтез! – А то, что волки приходят или половодье, с этим ведь что-нибудь сделать можно!
– Конечно, – легко согласилась Радослава. – Никто не поставит дом у реки, не поглядев сперва на неё весной, не сделав заметку, докуда вода поднимается. А после подумают-подумают да и отойдут ещё подальше – а ну как весна не самая бурная выдалась?
– Ну вот! – победно улыбнулась Люда. – Значит, река всё же хорошая!
– И река, и лес, и русалки, и лешие – все хороши для того, кто умеет с ними рядом жить.
– Радослава, а ты тоже можешь с ними разговаривать?
– С Духами-то? Могу.
– И колдовать умеешь?
– Так, как мои тётушки, нет. На это жизнь положить надо, а я замуж хочу да деток побольше. Ну а для своей семьи каждая женщина – ведьма.
– А что ты умеешь?
– Дом очистить могу, коли тёмное что заберётся, травы целебные знаю, обережьем владею.
– Ух, ты-ы-ы! – восторженно протянула Люда. – Здорово, когда такие тётушки!
Радослава улыбнулась:
– Положим, с Духами разговоры вести – это, правда, от тётушек, но всему прочему любая выучиться может.
– И я?!
– И ты.
– Ага, – хмыкнула Люда, – у нас ведь колдуний нет, кто же меня научит?
– Кто ищет умения, найдёт и учителя, – уверенно произнесла Радослава.
Деревня, в которую въехали немного погодя, оказалась не такой большой, как представлялось Люде, – дворов десять, рассыпанных по высокому речному берегу. У ворот крайнего дома сидел, щурясь на солнышко, старичок. Радослава с ним поздоровалась, и Люда вслед за ней.
По обочине прошла девушка с коромыслом. Шаг её был плавным, спина – ровной.
– Вот это осанка! – вполголоса восхитилась Люда, провожая девушку взглядом. – Под такой-то тяжестью!..
– Будешь горбиться да шаркать – половину разольёшь по пути, – усмехнулась Радослава.
Люда вспомнила, что однажды видела где-то в чулане у бабули Нади старое коромысло. «Надо будет попробовать!» – решила она.
Впереди послышался шум. На лужайке между двумя домами шла драка. Двое мальчишек катались по земле, отчаянно мутузя друг друга, ещё четверо стояли кружком, громкими возгласами подбадривая дерущихся. Было видно, что это не ссора, а «товарищеский поединок».
Снизу от реки тоже доносились радостные крики – ребятишки плескались у берега, плавали, ныряли и брызгались водой. Иногда брызги долетали до мостков, где женщины стирали бельё. Тогда на шалунов замахивались мокрыми жгутами и обещали отходить по спине и ниже. Звучало оно, впрочем, не особенно грозно.
Люда смотрела вокруг, и ей казалось, будто она сама когда-то жила вот в такой – или похожей – деревне. Стирала бельё в реке, ходила на колодец за водой, носила вышитые рубахи… Может, даже и колдовать умела…
Вывернув из деревни, дорога некоторое время шла вдоль реки, а потом углубилась в лес. Радослава остановила коня, достала из узелка ватрушку, кусочек сыра и яйцо, соскочила с телеги и подошла к большому пню, который стоял чуть в стороне от дороги. Положила на него снедь, обернулась к лесу и проговорила:
– Здрав будь, Хозяин! Не побрезгуй угощением. Позволь через владения твои проехать, да назад вернуться.
Поклонившись, Радослава вернулась на телегу и тронула коня.
– С кем это ты? – на всякий случай шёпотом спросила Люда. – С лешим, да?
– С ним.
– И видела его?!
– Нет, не показался.
– А услышал?
– А ты обернись.
Люда привстала и посмотрела назад. Угощение с пня исчезло.
– Ой!.. Забрали…
– Выходит, услышал, – улыбнулась Радослава, – и принял.
– Если без угощения придёшь, то что? В лес не пустит?
– Пустит, ежели по-хорошему. Да и по-плохому пустит, а вот выпустит ли – уже вопрос.
– По-хорошему это как?
– Людмила, неужели ты не знаешь, как себя вести в лесу?
– Ну… знаю, как всегда говорят: не мусорить, костров не жечь, деревья не ломать, цветы не рвать… Но я не понимаю. Вот не мусорить – это ясно, а если человек ночью в лесу – без костра же холодно будет, и звери напасть могут. А ещё здесь вон все дома деревянные, значит, деревья рубили. И печи дровами топят. И у нас такие деревни есть, где ещё печки стоят, и деревья нужны на дрова. Это по-хорошему или нет?
– Хорошее и плохое от человека зависит, как сделает, так и будет. В дом заходишь, с хозяевами здороваешься? Так и здесь, поздоровайся да разрешения спроси. А войдёшь в дом, знаешь ведь, что гость ты тут, и хозяева смотрят и всё подмечают, что и как делаешь. Как себя поведёшь, так тебя потом и приветят: снова позовут али дальше порога не пустят. Так и в лесу хозяин зорко следит за гостями. За непрошеными, что вломились не сказавшись, зорче вдвойне. Если по забывчивости али по незнанию не поздоровались, но ведут себя правильно, так и сердиться не станет. А то ещё и покажется – познакомиться. Впредь здороваться будут.
– Радослава, всё-таки что значит вести себя правильно?
– А как хочешь, чтобы с тобой обходились. Не любишь поди, когда обижают? Так и лес не любит. Ты вот верно сказала, сор не оставлять, цветы без толку не рвать, а коли ягоды или грибы собираешь, или травы какие, так не обирай всё подчистую вокруг себя. Оставь птицам и зверям полакомиться, оставь травку расти на старом месте. Сама же на будущий год снова придёшь, вот и подумай загодя, подарит тебе полянка ягод спелых да травы целебной али нет. Корешки копаешь – попроси прощения за нанесённую обиду, объясни, что не забавы ради, а для дела. И с деревьями то же, их зимой рубят, когда душа древесная спит, в корнях спрятавшись. Тогда они боли не чувствуют. Весной проснётся древесный дух, потянется вверх, и вырастут у старого пня молоденькие побеги, а из них – новые деревья. А ежели нужда пришла летом дерево срубить, так повинись да расскажи свою нужду, а уж потом руби. В костёр же и вовсе только сухие ветки да сучья годятся, их в любом лесу вдосталь. А развёл костёр – так следи за ним. Тебе же друг нужен, который согреет и накормит, а не буян, что всё вокруг сожрёт, да и тебя не пожалеет. Переночевал – поблагодари полянку за приют, огонь за тепло. Он тебя всю ночь грел, теперь ему на покой пора, вот и усмири его, убаюкай, да крепко, чтобы сам собой не проснулся. Тогда и беды не будет. Тогда и встречать тебя в лесу будут как гостя доброго.
– И охотники здесь тоже добрые гости? – спросила Люда, уже предчувствуя ответ.
– Конечно. Им вовсе нельзя по-другому. Начнёшь пакостить, сперва без добычи воротишься, а там, гляди, как бы без головы не остаться. Хозяин суров, но справедлив. Тому, кто с благодарностью да меру знает, всегда охота удачная будет.
– И рыбаки так же, да? С водяным дружат?
– С Водяным подружиться сложно, – усмехнулась Радослава. – Нрав у него иной, переменчивый шибко. Но всякий нрав уважение понимает, так что и с ним договариваются. Кто в самом деле с Водяным знается, так это мельник. Ему иначе никак, поссоришься с Хозяином реки – всю деревню без муки оставишь. Мельница-то у нас водяная.
Будто лёгкий ветерок повыдувал у Люды из головы всякий там «фотосинтез». Да и нужны ли умные школьные слова там, где люди умеют разговаривать с Лешими и Водяными, приходят в лес, как в гости к добрым друзьям, и берут ровно столько, сколько необходимо?.. Люда вспомнила книжку про Маугли. Там звери жили по Закону джунглей, который запрещал хищникам убивать больше, чем те могут съесть. «Хорошо бы все люди в мире это понимали», – вздохнула она.
Яркий летний день плыл над лесом. Берёзки тихонько о чём-то переговаривались на своём языке, шелестя листочками. Высокие сосны – многие не в один обхват – казалось, смотрели на двух путниц ласково, как на внучек. «Они ведь, наверное, ещё Радославиных родителей детишками помнят, – подумалось вдруг Людмиле, – а может, и бабушек-дедушек… И река, что у деревни течёт, и весь лес… всех знают и всех помнят… Как же это правильно!.. И лешие с водяными…» – мысли смешались с шумом леса, с птичьим гомоном и перестуком копыт, Люда не заметила, как задремала.
– Людмила!
Старшая сестрица зовёт… Наверное, Люда уснула на сеновале под стук дождя по крыше, и её все потеряли…
– Людмила, просыпайся.
Если «просыпайся», значит, уже нашли… Ой, а кто нашёл? У неё ведь нет старшей сестры. И сеновала у них тоже нет…
Люда открыла глаза, окончательно возвращаясь из сна в реальность.
Телега стояла на обочине дороги, проходившей через какую-то деревню. Так сначала показалось Люде. Но, оглядевшись как следует, она поняла, что это уже не совсем деревня. Дворы, конечно, были обнесены такими же заборами, и дома за ними, были деревянными, но совсем близко виднелся… да, забором уже не назовёшь. Люда поняла, что это ограда вокруг города. Дорога шла прямиком к воротам.
Радослава тем временем развязывала припасённый из дома узелок.
– Сейчас перекусим да и отправимся каждая в свою сторону. Ты дальше в Город, а я домой.
День заметно склонился к вечеру, и Люда обеспокоилась:
– Ты же, наверное, только к ночи доберёшься до дома. Не страшно?
За себя почему-то страшно не было – она же в Сказке.
– Здесь дороги безопасны, – ещё больше успокоила Радослава. – Батюшка бы иначе не отпустил. Да и день нынче долог. До сумерек-то я уж близко к дому буду, а в своих лесах чего бояться?
– А мне сейчас куда? – спросила Люда. – Город же большой, наверное. Где мне Мишку искать?
– Вот уж не знаю, большим ли, маленьким ли для тебя Город станет, – усмехнулась Радослава. – Ты, главное, ступай смело, да крепко в голове держи, зачем идёшь. Тогда он тебя нужными дорогами быстро выведет.
– К Мишке?
– И к Мишке, и к Ворону, и потом на Поляну Костров.
Люда кивнула. Дожевала ватрушку, запила её квасом, который непостижимым образом остался прохладным, несмотря на жаркий летний день.
Пора было прощаться.
– Спасибо тебе за всё, Радослава!
– Доброго пути, Людмила!
– И тебе доброго пути до дома.
Люда соскочила с телеги, помахала на прощание рукой и зашагала по дороге, ведущей к воротам Города.
Ковбой Гарри
Мишке показалось, что головокружительная скачка продолжалась целую вечность.
