скачать книгу бесплатно
Четыре пьесы. Комнатная девушка ? Так уж случилось ? Отель «Монплезир» ? Логика сумасшедшего
Александр Жабский
Две бытовые драмы, озорная комедия и ещё одна драма – детективная.Желающие поставить на театральной сцене или в виде телеспектакля, пожалуйста, звоните в любое время: 8-904-632-21-32.
Четыре пьесы
Комнатная девушка ? Так уж случилось ? Отель «Монплезир» ? Логика сумасшедшего
Александр Жабский
© Александр Жабский, 2023
ISBN 978-5-0060-4500-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
КОМНАТНАЯ ДЕВУШКА
Драма в 2-х действиях
Действующие лица:
Сидор Изотович Доброрадов – литератор относительно преклонных лет.
Алёна – старая приятельница Доброрадова, незначительно его младше.
Иллария – его домработница, студентка, внучка Алёны, 20 лет.
Матвей – однокурсник Илларии.
Инга – соседка Илларии по общежитию её возраста.
Ирина – соседка Илларии по общежитию её возраста.
Действие 1-е.
Картина 1-я.
Новая, только что купленная квартира Доброрадова. Она кое-как наспех меблирована и нисколько не обжита. Это едва угадывается в густом сумраке сцены.
В глубине гостиной беззвучно открывается дверь, щёлкает выключатель, комната озаряется ярким светом. Входят Доброрадов и Алёна. Они оживлены.
АЛЁНА. Ну и высоко же ты, Сидор Изотыч, забрался! Словно на вертикальном поезде ехали – ненамного и меньше по времени, чем до Москвы.
ДОБРОРАДОВ. Что ж ты хочешь, Алёночка, – 38-й этаж как-никак.
АЛЁНА. А пониже квартиры что, кончились?
ДОБРОРАДОВ. Я намеренно выбрал себе на самой верхотуре. Это же практически пентхаус! (Он подходит к окну и подзывает гостью) Смотри, какой вид открывается! Весь город как на ладони с предместьями.
Алёна опасливо приближается к окну, но вплотную к нему не подходит.
ДОБРОРАДОВ. Трусиха!
АЛЁНА. Ага! Никогда не бывала на такой высоте, если не брать в расчёт самолёты. А в них даже на сами иллюминаторы боюсь смотреть, не то чтобы выглянуть вниз. (Всё же подходит и смотрит в окно, вцепившись обеими руками в широкий подоконник) Это же куда выше колеса обозрения в нашем парке!
ДОБРОРАДОВ. Гораздо выше – тут и сравнивать нечего: от нас метров сто до земли. Вон аэропорт, смотри, почти у самого горизонта! Самолёты садятся…
АЛЁНА. Это же так далеко! На такси не меньше получаса отсюда.
ДОБРОРАДОВ. А видно все детали. И реку вон там – гляди, вон, слева?
АЛЁНА. Мышанку? Да нет, не может быть… До неё отсюда в два раза дальше, чем до аэропорта.
ДОБРОРАДОВ. Ну, может и не Мышанка… Всё равно красота! Люблю смотреть с высоты на дальние дали… А я ведь эту квартиру едва не упустил: на неё крепко глаз положил какой-то богачик, прямо как клещ вцепился. А я думаю, нет, я тебе, братец, её не уступлю…
АЛЁНА. И что, дал взятку?
ДОБРОРАДОВ. Ну, почти… Автограф девушкам в офисе продаж строительной компании. А они предложили богачику квартиру этаже на 20-м, примерно, но зато с 5-процентной скидкой. И тот от жадности отступился от моей.
АЛЁНА. Теперь-то твоя душенька довольна?
ДОБРОРАДОВ. Не то слово!.. Думал уже и не доживу до собственной квартиры – чтобы запер, заешь, дверь и делай, что вздумается; хоть в трусах ходи, хоть без трусов. Но бог вот услышал мои мольбы.
АЛЁНА. Где ж он мог их услышать? Ты же атеист, в храмы не ходишь.
ДОБРОРАДОВ. Я не знаю его технологии. Но если уж люди нынче могут слышать и видеть то, о чём прежде и не мечтали, так что говорить о всевышнем. Прогресс, надо думать, и его не минует.
АЛЁНА. А мне кажется, всё куда проще. Попалась твоя книжечка в соцсетях, где ты её размещал, на глаза какому-то американцу, знающему русский. Прочитал он её, дома пересказал своим. А те – другим. И так по цепочке до издательства слух-то и докатился. В Штатах ведь тоже наверняка сарафанное радио не в упадке.
ДОБРОРАДОВ. Может и так. Нельзя исключать. А вообще-то история неимоверно загадочная. У нас ни одно издательство не бралось напечатать: одному сама книга не по душе, как ты помнишь, другому своих денег вкладывать не хочется: мол, а вдруг не распродадим, так у меня, вообрази, просило часть расходов взять на себя, третье, четвёртое, пятое отговариваются «неформатом» – чёрт бы побрал это словцо! И вдруг – на тебе: звонок из Нью-Йорка, да ещё из самого «Саймона и Шустера»! Ты говоришь, американец какой прочитал… Да тут сам президент штатовский, никак не меньше должен был бы поди прочитать, чтобы этакое закрутилось.
АЛЁНА. А может Трамп и прочитал. Ты же у него в подписчиках в соцсетях.
ДОБРОРАДОВ. Так это я же у него, а не он – у меня. А нас у него, таких, как я, не одна сотня тысяч.
АЛЁНА. Но ты нередко комментируешь его экстравагантны посты…
ДОБРОРАДОВ. Один я, что ли?
АЛЁНА. Может, из наших писателей – только ты. Вот администраторы его аккаунта тебя и приметили.
ДОБРОРАДОВ. Ага – и шумнули старине Дональду. А тот телефонировал в издательство. Алёнушка, ну чушь же это собачья!
АЛЁНА. Скорей всего, конечно, чушь… Но должно же быть этому случаю какое-то рациональное объяснение. Тут гвалт такой антироссийский по всей Америке стоит – и вдруг необъяснимая благосклонность к русскому писателю… Ладно б, ты ещё что-то против нашей власти написал и их порадовал, так ведь нет же.
ДОБРОРАДОВ. Они и тех наших, кто против власти пишет, тоже давно перестали переводить. Слушай, давай не будем гадать, а воспримем как манну небесную или проявление новых божественных технологий. Главное, капуста их зелёная свалилась на меня – и вот она, моя первая в жизни квартирёшечка.
АЛЁНА. Как первая? А до сих пор разве не было?
ДОБРОРАДОВ. Представь себе: ни разу, чтобы в ордере на заселение или бумагах на право владения собственностью на жильё было написано «Сидор Изотович Доброрадов». Так что можешь представить, как я балдею!
АЛЁНА. Да видно же по тебе! Господи, как я за тебя рада. Хватит уж по съёмным квартирам скитаться.
ДОБРОРАДОВ. Да-а, отсюда меня теперь только ногами вперёд…
АЛЁНА. Дай бог, чтобы не скоро, чтобы успел нарадоваться.
ДОБРОРАДОВ. Будем надеяться. Две недели прошли, а со мной – ничего. Так может и проскочу.
АЛЁНА. В каком смысле? О чём ты?
ДОБРОРАДОВ. В прямом. У меня же отца разбил паралич через 15 дней после вселения в нашу квартиру. Тоже всю жизнь по съёмным промыкался, и уже и с мамой, а потом и со мной. И вот наконец-то дали «секцию», как, помнишь, тогда, в начале 60-х, говорили – после стольких мытарств и переживаний. И тут организм надломился – и папа слёг. И так до смерти девять лет и пролежал с отнявшейся левой стороной. Так что я здорово менжевался в первое время после покупки квартиры: а ну как и у меня приключится подобное. За отцом-то мать ходила – дай бог каждому, а за мной будет некому. Свезут в богадельню, так там и сгниёшь…
АЛЁНА (раздосадованно). Не говори так, пожалуйста, Сидор!
ДОБРОРАДОВ. Разве это неправда? Хоть говори, хоть нет, а так ведь и было б.
АЛЁНА. Давай лучше о хорошем? Вот у тебя штор, смотрю, ещё нет – поехали завтра же вместе выберем шторы. И вообще, всё, что нужно для дома. Мебель какая-то у тебя несуразная…
ДОБРОРАДОВ. Это не купленная – вернее, купленная, но на Авито, совсем за копейки – на первое время, чтобы выкинуть было не жалко, когда обзаведусь добротной обстановочкой. Я и думал к тебе обратиться за помощью с её выбором. Тогда уж этот хлам окончательно отправится на помойку.
АЛЁНА (деловито). Надо прикинуть, что покупать. А спишь ты на чём?
ДОБРОРАДОВ. Да тоже на тахте с Авито – всего за тыщу рублей. А, кстати, кресло, в котором ты сидишь, мне вообще даром отдали, да ещё сами прежние владельцы и привезли.
АЛЁНА. Зря ты на даровщинку повёлся: ещё не хватало клопов занести.
ДОБРОРАДОВ. Да вроде их нет. Я всё, что куплено, обработал всякими антисептиками.
АЛЁНА. Клопам это как мёртвому припарки! Но будем надеяться, что ничего не занёс. Слушай, а обои кто эти клеил? Страхолюдье какое!
ДОБРОРАДОВ. Это же черновая отделка строителей. Конечно, всё надо менять по уму. Вот и хочу, чтобы ты занялась дизайном. У тебя же вкус не чета моему: вон как у тебя дома всё толково подобрано. И мне же так хочется!
АЛЁНА. Не вопрос! Сделаем из твоего жилища уютное гнёздышко. А потом и хозяйку можно приводить…
ДОБРОРАДОВ. А вот это уж, Алёночка, незачем! Я же волк-одиночка, мне лучше всего одному. Не хватит общения – тебя, ещё кого приглашу. А так, чтобы кто-то беспрестанно маячил перед глазами – такого не надо.
АЛЁНА. Да знаю я – просто сказала… Но ведь надо кому-то же поддерживать тут порядок – всё же квартирка, как я понимаю, немаленькая.
ДОБРОРАДОВ (беспечно). Да что там, всего-то две комнаты: эта и спальня – справлюсь и сам. Ты ж меня знаешь. Как моя бывшая жена говорила, если б не основной инстинкт, ему ведь и женщина не нужна.
АЛЁНА (со значением). Ну вот опять же – основной инстинкт…
ДОБРОРАДОВ. Он основной, разумеется, но, скажу тебе честно, теперь уж не самый сильнодействующий.
АЛЁНА. А ведь когда-то… Я помню…
ДОБРОРАДОВ. Увы. По крайней мере, есть и пить хочется порой гораздо больше.
АЛЁНА. Ну что ж, тебе видней… Но всё равно квартире нужны заботливые руки. Да выносливые тоже: одна уборка этих хором будет отнимать кучу времени и сил!
ДОБРОРАДОВ (мечтательно). Куплю робот-пылесос. Всегда о нём мечтал. Пусть себе ползает по заугольям. Кстати, мебель надо будет такую выбирать, чтобы он всюду мог добраться – или на высоких ножках, или стоящую прямо на полу.
АЛЁНА. Учтём.
ДОБРОРАДОВ. Мебели я бы вообще завёл самый минимум. Простора хочется, воздуха в комнатах, чтобы не торчали всюду эти пылесборники. Ну а те, без которых не обойтись, найму кого-нибудь периодически убирать. Всегда найдётся кто-то из соседок, кому нужны деньги, а времени свободного в избытке. Что скажешь, разумно?
АЛЁНА. Пожалуй… А как искать будешь?
ДОБРОРАДОВ. Да как… Повешу в подъезде объявление у почтовых ящиков – самый простой способ.
АЛЁНА. А если в дом вселятся только одни состоятельные – кому твои гроши за уборку не нужны?
ДОБРОРАДОВ (озадаченно почесав в затылке). По знакомым кину клич. У тебя, кстати, нет никого подходящего на примете? А то можешь уже прямо сейчас рекомендовать – твоя креатура будет в приоритете.
АЛЁНА. Кое-кто есть, но пока ещё рано, пожалуй. Это надо делать после переустройства квартиры – чтобы претенденткам был ясен объём работ.
ДОБРОРАДОВ. Согласен. А в крайнем случае объявление можно подать в бесплатную рекламную газету.
АЛЁНА. Я тебя умоляю, по объявлению такие чувырлы понаприходят…
ДОБРОРАДОВ. А я буду придирчив – надо мной же не каплет.
АЛЁНА. Ну это-то да… (Помолчав, поднимается с кресла) Ладно, Сидуша. Поздно уже – я, пожалуй, пойду.
ДОБРОРАДОВ. Уже? И квартиру мою не осмотришь? (Подмигивает) А то может останешься до утра – как когда-то? Кроме меня, на тахте, гарантирую, вас никто не укусит, мадам.
АЛЁНА (накидывая плащ, ностальгически). Наши с тобой «оставашки-кувыркашки», месье, в прошлом покоятся – как и молодость наша. Пусть там и пребывают – так как-то спокойнее. Где ж моя сумочка… (Озирается, но вдруг останавливает сборы и пристально вглядывается в хозяина) А ты же только что сказал, что, как я поняла, угомонился?
ДОБРОРАДОВ. Я лишь сказал, что основной инстинкт перестал быть гегемоном, как рабочий класс. Но, как и этот класс, он никуда, поверь, не делся.
АЛЁНА (заинтересованно глядя на него). Да? То-то ты так подозрительно свеженько выглядишь. (Оглядывает его с ног до головы) И фасонисто!
ДОБРОРАДОВ. Положим, если судить по твоей неизменно обворожительной внешности, у тебя этот инстинкт передовых позиций никогда и не сдавал вообще.
Алёна бросает на него лукавый взгляд.
АЛЁНА. И всё-то ты видишь, инженер человеческих душ!..
ДОБРОРАДОВ. Да какой я там инженер: скорей уже – техник-смотритель.
АЛЁНА (наконец замечает свою сумочку у задней ножки кресла, в котором сидела и куда сама же её, придя, положила) Вот же она! Ладно, Сидуша, может мы как-нибудь ещё и вернёмся к этому вопросу. Сперва давай квартиру твою отделаем… Что-то мне не очень по душе подобные чуланы в качестве декорации к стариковскому адюльтеру (обводит руками непрезентабельную гостиную). Не заходят, как моя внучка Иллария по-студенчески выражается. (Подходит и исключительно дружески чмокает Доброрадова в щёку) Не провожай – тут рядом остановка.
ДОБРОРАДОВ. Ну вот ещё! Разумеется, провожу. За одно ещё малость пройдёмся: погода-то нынче какая чудесная.
Он ловит её локоток и, галантно поддерживая за него, сопровождает гостью прочь из комнаты, напоследок выключив в ней свет.
Картина 2-я.
