скачать книгу бесплатно
Дело в том, что несовместимые суждения бывают двух видов – противоречащие (А и не-А) и противоположные (А и B). Первые утверждают одно качество в предмете и отрицают его же во всех прочих предметах. Мокрый – не-мокрый. Дождь пошел или не пошел. Николай спит или не спит. Противоположные же предполагают спектр значений между собой – «низкий», «среднего роста», «высокий», «все люди», «некоторые люди», «никто».
Противоположные суждения действительно не могут быть одновременно истинными: если истинно одно, необходимо ложно другое. Но вот ложными могут быть оба одновременно (Иванов, который средней комплекции, не худой и не толстый, и не А и не В).
Суждения противоречащие одновременно ложными быть не могут, если ложно одно – другое истинно. Уж или Иванов А, или не-А, или он худой, или не-худой, третьего не дано. Об этом будет написано чуть ниже в законе исключенного третьего.
Закон непротиворечия же о том, что невозможно что-либо вместе отрицать и утверждать. По крайней мере, в одно и то же время, в одном и том же значении и об одном и том же предмете. К примеру, сказать «весна пришла, но еще не пришла» можно, если иметь в виду разницу прихода весны календарной и климатической.
Второй закон на практике интуитивно понятен и возражений не вызывает. Если получилось свести аргументацию клиента к внутреннему противоречию – диспут можно считать удавшимся, клиент наверняка будет убежден:
К: Только глупый и ни на что не годный человек обратится со своей проблемой к психологу. Потому что самостоятельный человек не обсуждает ни с кем свои проблемы.
П: Но на прошлой сессии вы говорили, что только глупые и никчемные люди боятся просить помощи. Как же быть?
* * *
К: Я должна всем угодить. Уверена в этом на 100 %. Не знаю, что делать с этой установкой!
П: Мне не нравится ваша установка. Кажется, теперь, чтобы мне угодить, вам придется от нее отказаться.
Стоит, однако, помнить, что человек в целом – существо противоречивое. Особенно в том, что касается его пристрастий, желаний, эмоций. «Я люблю его и не люблю», «я хочу уснуть и не хочу»: такие формулировки не удивляют. Наши желания могут быть противоречащими друг другу, и логика здесь не всегда способна помочь.
Если использовать закон непротиворечия излишне широко и некритически, можно приобрести убеждение в духе «у меня должна быть только одна эмоция, не может быть А и не-А». М. Линехан, основательница диалектико-поведенческой терапии, указывает, что для лиц с пограничным расстройством личности характерна двойственность в эмоциях, суждениях, отношениях к другим людям. То есть у них могут одновременно сосуществовать два противоречивых отношения, например «я хочу жить – я хочу умереть». Р. Лихи уделяет внимание в рамках своей теории, лежащей в основе терапии эмоциональных схем, категории амбивалентности в психике. Согласно его наблюдениям, у некоторых людей присутствует гипотеза «чистого разума» – убеждения, что можно без сомнений и колебаний принять решение, и «эмоциональный перфекционизм», то есть отрицание сложности и смешения чувств. Такие особенности способны доставить человеку немало психологических неудобств.
Мы же ответим так: логика сама по себе не говорит ничего о содержании суждений. Она занимается правилами вывода и формой суждения, а проверять их на практике – задача иных инструментов. Так вот идея о том, что эмоций не может быть больше одной в моменте, практикой не подтверждается. Это посылка ложная, и логика здесь ни при чем. Соответственно, вместо логического диспута в таких случаях уместнее использовать диспут реалистический.
Кроме того, ценности сами по себе находятся вне логики. Мы не можем и не имеем права ставить под сомнение чужие представления о добре и зле (по крайней мере, без согласия клиента). Однако при помощи логики мы можем, если это полезно, указать на несоответствия между системой ценностей клиента и его поведением. Например, клиент утверждает, что любой жизненный опыт представляет ценность. Но при этом избегает новизны, опасаясь проблем. Либо показать, что ценности клиента логически противоречат другим его убеждениям, и это негативно отражается на его жизни:
П: Перфекционизм и ваша убежденность в необходимости приносить пользу обществу не сочетаются друг с другом. Смотрите, почему: в вашей профессии необходимо писать тексты, преподавать и записывать видео. Вы пытаетесь сделать это идеально, у вас не выходит, и вы бросаете. Если перфекционизм приводит к бездействию, то какая здесь польза обществу? Кажется, от одной из идей придется отказаться, чтобы не нарушать закон непротиворечия.
Закон исключенного третьего
Закон гласит: два противоречащих суждения не могут быть одновременно ложными, одно из них необходимо истинное. А или не-А, третьего не дано.
Человек или рыдает, или не рыдает. Быть или не быть. Пациент или жив, или мертв. Одно из суждений всегда будет истинным.
Однако рыдать и не рыдать можно в разное время. Поэтому второй и третий законы имеют требование одновременности.
Либо мы можем говорить о разных людях – один рыдает, другой не рыдает. И это требование утверждать что-либо об одном и том же предмете.
И последнее правило: нужно утверждать это в одном и том же отношении. Человек может не рыдать физически, но при этом рыдать, предположим, через персонажа в компьютерной игре. Или это актер в театре.
Примеров из практики, когда законы непротиворечия или исключенного третьего применялись без этих важных дополнений, можно привести массу:
К: Я не могу тратить деньги и на себя, и на семью! Купить жене новую куртку или себе ботинки? Конечно, семья важнее. Они в приоритете. Но тогда я не смогу себя радовать.
П: Тратить деньги на А и на В одновременно не получится. Но почему бы не делать это попеременно? Месяц уделять больше денег семье, а в следующем себе, к примеру.
* * *
– Выступление удалось! Слушатели выходили довольными!
– Мне так не показалось. Видел много хмурых лиц.
– Похоже, мы говорим о разных людях.
* * *
– Серьезный он человек. Зарабатывает, выплатил ипотеку, открывает бизнес. Уважаю.
– Это он-то серьезный? Все время шутит, юморист, да еще так плоско.
– Ну, серьезный он в другом смысле.
Как знание последних двух законов может помочь на практике? Это прекрасное подспорье в борьбе с перфекционизмом и черно-белым мышлением!
Предположим, у клиента есть убеждение «если я не всегда добиваюсь своего, нравлюсь не всем девушкам и недостойно отвечаю на агрессию – я слабый человек».
Но чего-то клиент добился? Возможно, у него были девушки, которым он симпатичен? Может, на той неделе он с достоинством вышел из конфликта? Значит, по закону исключенного третьего он НЕ-слабый! Доказали первое – значит, неверно обратное.
Может быть, фактически установки клиента призваны сделать его идеально сильным? И если у него не получается хоть что-то из списка, он начинает казаться себе слабым? Но сильный и слабый – понятия противоположные, а не противоречащие! То есть имеющие между собой широкий спектр возможных значений. И из ложности одного суждения не следует ложность второго. Об этом закон непротиворечия. Не получилось быть сильным – но и не обязательно стал из-за этого слабым.
Противоположные суждения нередко выдаются клиентом как противоречащие друг другу. Этот момент описывается в когнитивной терапии как черно-белое мышление, или мышление по принципу «все или ничего».
В практике КПТ возможно успешно проводить диспут и без знания специальных логических инструментов. Хватает знаний о теории когнитивных искажений. Но хватит ли их клиенту?
Другой аргумент в пользу изучения логики – в голове закрепляется четкая и ясная структура, по которой можно работать. Не обязательно использовать в речи все перечисленные выше термины, но держать их в голове бывает уместно.
Закон достаточного основания
Первые три закона сформулировал Аристотель. На их основе выросло все последующее здание формальной логики, подобно тому как геометрии хватило для своего развития пяти евклидовых аксиом. Четвертый закон выведен в XVII веке Лейбницем и скорее дополняет предыдущие три, чем открывает нечто новое. Некоторые исследователи [4] не наделяют его статусом собственно логического закона, однако для целей когнитивного терапевта он очень важен. Он гласит, что всякая мысль должна быть достаточно обоснована [2].
Действительно, идея будто бы психологическая – не стоит все принимать на веру, требуйте доказательства. И это частое наблюдение в КПТ – автоматические мысли могут быть необоснованными! Мысль не есть факт.
Что происходит при нарушении четвертого закона? Всего два варианта – недостаток аргументации или ее излишек. С первым все интуитивно понятно: суждения «он стал реже отвечать на мои сообщения и забыл вчера пожелать мне спокойной ночи, а значит, у него есть другая» не имеют между собой причинно-следственной связи. Одно не следует из другого. Такого рода необоснованные умозаключения содержат в себе ошибку мнимого следования.
Многим КПТ-терапевтам знаком такой изворот мысли: «Я чувствую себя глупой, а значит, я полная дура!» Так и тянет порой спросить: а если я чувствую себя, например, воздушной планетой или гастрономом на улице Герцена – стану ли я ими?..
Это та же самая ошибка мнимого следования. Когнитивное искажение эмоциональное обоснование – ее подвид. Из того, что я что-то чувствую, не следует с необходимостью вывод, что так и есть в действительности.
Второй вариант нарушения закона достаточного основания неочевиден и тем еще более интересен. Что значит «слишком много доказательств»? Разве это не преимущество?
Не всегда. И в ходе диспута этот излишек можно использовать против установок клиента:
Т: Пожалуйста, попробуйте обосновать идею о своей никчемности. Представим, что мы в суде и вы выступаете в роли обвинителя.
К: Ну, этот человек никогда никому не нравится, никому не интересен, его не замечают… Он не нравится даже своему отцу, который его каждый день поучает… Девушки, которые его любили, теперь поливают его грязью в соцсетях, а мои друзья ставят лайки…
Т: Хотите сказать, этот человек виновен?
К: Да. Он заслуживает наказания.
Т: Но защита в моем лице видит нестыковки в ваших показаниях. Возможно, каждый аргумент по отдельности имел бы силу, но все вместе они друг другу противоречат. Может ли человек, который никогда никому не нравился, иметь любящих девушек, хоть бы и в прошлом? Может ли человек, который никому не интересен, иметь друзей и поучающего отца? И как подсудимого «не замечают», если посты про него вызывают ажиотаж?
Обоснование должно быть достаточным: в меру, не больше и не меньше. Если перетрудиться – легко начать себе противоречить, и аргументация разрушится сама собой.
Логические операции и логические ошибки
Понятие. Определение, деление
Логика, как и любая другая наука, не может обойтись без специальной терминологии. Но, в отличие от узких научных дисциплин, термины из нее мы можем применять буквально всюду. Как так вышло? Логика неразрывно связана с языком [4]. Нередко именно языковые проблемы приходится решать логическими средствами. Через язык мы мыслим, на нем же общаемся, потребляем информацию. Познаем тайны языка – сможем познать и бытие [10].
Познаем язык клиента – появится возможность ему помочь. Научим его владеть языком так, чтобы не доставлять себе проблем, – значит, дадим ему в руки инструмент самопомощи на всю жизнь. Для этого пригодится логика!
Основная единица естественного, разговорного языка – имена. Собственные, то есть обозначающие только один предмет (Архангельск), и нарицательные, то есть обозначающие множество, класс предметов (море, скафандр).
В логике же используется термин понятие: отражение предмета в его существенных признаках. Что значит «существенных»? Каждый отдельно взятый необходим, а всех их вместе хватает для определения понятия [5]. Соответственно, «несущественные» признаки – те, что могут приобретаться и теряться предметом без риска для предмета перестать быть самим собой; второстепенные.
Например, понятие «окружность» определяется как замкнутая равноудаленная от центра кривая. А вот то, что она нарисована синей ручкой, – несущественно.
Понятие «слабый человек» определяется клиентом в существенных признаках как «неспособный дать отпор и распускающий нюни». А вот то, что слабый человек не нравится девушкам и ходит сутулым, – признаки второстепенные. Соответственно, быть сгорбленным – не значит подтверждать свое глубинное убеждение о слабости.
Под понятием в логике понимается нечто общепринятое и устойчивое [4]. То есть, по-хорошему, в терапии нам нужно тут же переопределить «слабого человека» как неуверенного в себе, неспособного управлять своей жизнью, несамостоятельного, склонного к подчинению и т. д.? Нет! Цель терапевта в логическом диспуте – понять внутренний язык клиента, а не навязать «правильную» точку зрения. Понять – и, используя противоречия в его собственной системе, продемонстрировать ложность его установок.
Сделать это, работая с понятиями, как правило, нетрудно. Помогает знание о правилах определения понятия. Оно не должно быть:
• слишком широким;
• слишком узким;
• отрицательным;
• тавтологичным;
• неясным.
Что не так с определением «кошка – это четвероногий зверь с хвостом»? И не поспоришь – действительно четыре ноги и хвост. Но ведь не только кошка обладает этими признаками! Это определение слишком широкое.
А если мы определим стул как предмет мебели со спинкой, предназначенный для сидения на учебе или на работе? Определение будет слишком узким. Сидеть на стуле можно и дома.
Есть замечательный вариант, когда определение и слишком широкое, и слишком узкое одновременно. Вот пример: «Психотерапевт – человек, помогающий другим людям познать самих себя». В чем ошибка? Познать самих себя помогают и люди других профессий: философы, медики, историки, писатели… С другой стороны, психотерапевт помогает не только познавать, но еще и менять.
Вывод: определение должно быть соразмерным, присущим только одному понятию. Оно должно быть не больше и не меньше предмета, который определяется [11].
Что не так с отрицательными определениями? Они ничего не сообщают нам о предмете. «Горячий – значит не холодный», «человек – не страус», «глупый – не решающий задачи».
Это не такое жесткое правило, как предыдущие. «Черствого человека» мы сможем определить, пожалуй, только как «бездушного, НЕ проявляющего доброты, эмпатии, жалости». Однако по возможности таких определений следует избегать. И в логике, и с точки зрения КПТ:
К: Хотелось бы стать хорошим человеком. Не совершающим ошибки, не делающим никому зла, не врущим…
П: Кажется, проще было бы вообще ничего не делать, и тогда точно станешь хорошим парнем. Может быть, хороший человек еще и привносит что-то в мир? (Делает акцент на ценностях клиента.)
В КПТ последний вариант описывается как запрос мертвеца. «Я хочу жить счастливо, а для этого я должен не тревожиться, не иметь беспокойные мысли…» Чтобы не иметь проблем, достаточно умереть. И останется всего одна проблема – ты уже умер.
Четвертый пункт содержит в себе два подпункта: собственно тавтологии, когда понятие определяется через само себя, и круг в определении, когда первое понятие отсылает ко второму понятию, а второе к первому.
«Достойный – это тот, кто на людях держится с достоинством…»
«Уважать – значит понимать и принимать. Понять и принять – значит отнестись с уважением».
Как эти четыре пункта помогут в практике? Они позволяют уточнить понятия для дальнейшего диспута, а нередко и сами выступают реструктурирующими.
Бессмысленно с ходу вступать в конфронтацию по определению, особенно если речь идет о глубинных убеждениях. Лучше использовать направленный сократовский диалог: задавать вопросы, которые покажут клиенту неудачные места в его определении и, возможно, помогут ему вовсе отказаться от негативного термина:
К: Я слишком ленивая. Все мне так говорят. Мама, парень, друзья.
П: Никогда не понимал, что значит это слово. Сможете дать мне определение?
К: Ну, быть ленивым значит ничего не хотеть, валяться без дела дома.
П: А только ли ленивые люди ничего не хотят?
К: Не знаю. Нет, наверное. Еще люди в депрессии или просто сильно уставшие.
П: Напомните, какой у вас диагноз?
К: Тревожно-депрессивное расстройство.
П: А что насчет тех, кто валяется дома без дела? Может быть, и эта часть определения не принадлежит исключительно «ленивому» человеку?
К: Наверное, можно валяться дома просто потому, что нравится это делать. Или потому, что у человека такой период в жизни.
П: Так что же такое «ленивый»?
К: Не знаю. Теперь не знаю.
Последнее общее требование к определению в логике – оно должно быть ясным. Неизвестное не стоит определять через неизвестное:
«Символическая логика – это логика первого порядка». Что нам может дать такое определение? Если мы не знаем, что такое «логика первого порядка» и какие еще бывают порядки, – ничего. Определение стоит давать через что-то общеизвестное, насколько это возможно.
Язык клиента в терапии может быть полон метафор, а описывая свои убеждения, особенно глубинные, он может вкладывать в понятия особый, индивидуальный смысл. Метафоры могут прекрасно проиллюстрировать, дополнить понятие, но они не способны определить его в существенных признаках. Метафора сама по себе – неизвестное, требующее своего определения:
«Беззаботный человек – он как облачко. Летает в небе и несется ветром за горизонт».
«Быть на дне – значит видеть мир черным, а внутри все холодное, но кипит».
Метафоры могут оказаться ценными для понимания внутреннего мира клиента, они помогают проникнуться эмпатией. Но иногда для целей КПТ полезно клиента немного «приземлить»: составить определение по всем правилам. Особенно важно это сделать на этапе формулирования запроса, когда необходимо прийти к однозначно понятым конкретным целям.
К: От терапии я хочу одного – выбраться с того дна, на которое я рухнул.
