Девушка и тайга

скачать книгу бесплатно

Девушка и тайга
Александр Ярлыков

Из Центральной России – в Восточную Сибирь… зачем туда ехать молодой девушке? Затем, что есть там одно удивительное место, которое поможет решить деликатную проблему. Правда ли это? Чтобы получить ответ на этот вопрос, героине придется пройти через много приключений на грани реальности.

Александр Ярлыков

Девушка и тайга

Татьяна

Тольятти, 1987, март

Две молодые женщины – блондинка и брюнетка – беседовали в комнате малосемейки в микрорайоне, построенном при градообразующем автогиганте.

Автогигант давал работу, жилье, место в садике, школе.

Татьяне – приятной на вид брюнетке, лет двадцати пяти, казалось, повезло: муж Семён – автослесарь золотые руки, она – сборщик на главном конвейере.

В недавнем прошлом – профтехучилище, жили и на частной квартире, и в общежитии. Теперь малосемейка с собственным санузлом и ожидание в очереди на улучшение условий жилья.

– Ждём прибавления? – участливо спрашивали в профкоме.

Татьяна молча кивала, а на душе кошки скребли – беременность не наступала. Скоро четвертый год как замужем.

Вторая – Лариса или Лора – блондинка, небольшая, подвижная, выглядела постарше. С Татьяной сошлись на почве бездетности. Но Лора, более опытная в отношениях с противоположным полом, причину свою знала. Прерывание первой, нежелательной беременности прошло с осложнениями, потом внематочная беременность, операция, спаечная болезнь.

Лариса, частый гость гинекологического отделения и местного санатория, прибегала и к услугам нетрадиционной медицины. Гадалки, колдуны, целители, места с целебной энергетикой дополняли багаж медицинских знаний девушки.

Сегодня, пока Семён переваривал кузов легковушки, подруги собрались посудачить о своих проблемах.

Лариса принесла бутылку «Рябины на коньяке», Татьяна достала рюмки.

– Лечение опять без толку! —Лора развернула шоколадную конфету местной фабрики и продолжила: —Люди таблетки пьют, по два изделия надевают, календарь с критическими днями на стенку вешают, в опасные дни прячутся, шарахаются друг от друга, как прокаженный от чумного и всё равно залетают по два-три раза в год! – Лорик за языком не следила, непотребные слова слетали с её языка, как с помела.

– «Дочка, почему ты не беременеешь? Ой, мама, никак не могу проглотить эту гадость!» – Лорик залилась смехом, Татьяна поперхнулась.

– А я, – Татьяна плеснула в рюмки настойки, – вчера Ленку, соседку, встретила. Идёт бледная, как полотно! Я к ней: «Ты в порядке?» А она: «Я опять от гинеколога, проторенной дорожкой возвращаюсь». Я смотрю на неё, а она через боль улыбается: мол, у нас с мужем проблем нет. Можем и третьего заделать, но двоих пока хватит. И ведь она это не со зла, а так, между прочим, а мне как ножом по сердцу. Какая я жена, если зачать не могу? А возраст поджимает, поначалу даже не до детей было – успеем. А потом – стараемся, а все без толку. Врачи плечами пожимают.

Лора развернула очередную конфету и, понизив голос, спросила:

– А у тебя бывает, что во время этого… тебе так хорошо, что, забываешь, где ты, и кричишь, кричишь, а себя не слышишь и вроде как знаешь, что кричать нельзя, а тебе в этот момент просто пофиг?

Татьяна подумала, кивнула головой, хотя не могла себе такое представить.

Тут-то и Лора выдала:

– Когда мне форез с лидазой назначили, я на процедурах с одной девкой познакомилась. Она то ли якутка, то ли бурятка. Так вот… В Сибири на Ангаре есть место куда, если придёшь, то точно вскоре забеременеешь, ну конечно, если есть от кого.

Лариска достала газетную вырезку: «подклей в нашу тетрадь». Подруги нещадно резали подшивки газет и журналов, собирая вырезки о местах, способствующих зачатию, записывали рецепты трав и снадобий.

После третьей рюмки они уже обсудили план путешествия. Осталось только поставить мужей в известность.

Лариска ушла. Татьяна, присев на табуретку, задумалась. Если бы художник мгновенно нарисовал её портрет, лицо вышло бы красивым, но написанным какими-то тусклыми красками.

Можно сказать по-другому – портрет хорош. Но картине нужна другая рамка и правильное освещение.

Семён казался человеком серьезным, основательным. Получил профессию, отслужил. После армии взяли на завод. Приметил складную девчонку из училища, когда та практику проходила. Работа, заработок, семья и целая жизнь впереди.

А теперь, что её ждёт?

«А как если уйдет? Что родителям скажешь? И не осудишь».

А воображение ей так и подсказывало, что муж может уйти.

В выходной, бывало, подойдёт к окну – детишки в песочнице играют. Посмотрит на Таньку чужим взглядом и в гараж до вечера. Еда у Тани, правда, всегда на такой случай приготовлена.

Семён не только ремонтировал и правил машины своим клиентам, но и приторговывал запчастями: зарабатывать он умел.

Татьяна видела, что подозрительные людишки крутились возле него. Может, были бы дети, он бы больше проводил время дома.

Вот и сегодня вернулся ближе к полуночи. Душ, ужин.

Собрала посуду, помыла. Муж уже спал.

От Семена пахло спиртным. Татьяна открыла единственное окно.

Городской воздух, чуть разбавленный ветерком с реки, принес немного свежести в комнату.

Вдалеке темнел постройками и цехами Автогигант. На диване храпел Семён.

Татьяна открыла маленький «Полюс». Плов с курицей, бутербродное масло на первой полке, борщ на второй, сало в морозильнике.

Кофейный напиток на столе. Обдирный черный и без названия белый х/з №7 (что значит «хлебозавод», а не то, что можно подумать) в хлебнице. Татьяна закрыла холодильник и прикрыла окно. Посторонний запах женского парфюма завихрением отделился от облачка спиртного «амбре», висящего над спящим мужем и вопросом повис возле трехрожковой люстры.

Вот оно что!

На крошечной антресоли показывала бок из красного дерматина подаренная кем-то из соседей разобранная детская коляска.

Завтра на работу.

Конвейер – дверь, обшивка, пистолет, пистоны. Дверь, обшивка, пистолет, пистоны.

И дверь – всегда правая и всегда задняя!!

Отпуск в начале сентября.

Куйбышев, 1987, сентябрь

Поезд дальнего следования стоял на первом пути, готовый выдать незамысловатую чечетку своми колесными парами, а Лариски, которая гостила в Куйбышеве несколько дней у свекрови, всё не было. Проводник стоял в дверях вагона и посматривал на часы. Татьяна тревожно всматривалась в выходящих из вокзала на перрон.

Лариса должна ждать Татьяну уже с билетами.

К тому, что жена проведет где-то в Сибири почти две недели с Ларисой, Семён отнёсся спокойно, чем даже обидел Таню.

Нет, вначале он деспотично вскинул брови: «Куда?» Но потом сказал, «С Лариской?»

Татьяна надеялась, что, может, даже начнет отговаривать, или безапеляционно ответит: «Нет», или бросит свои железки и скажет, «Я с тобой!»

Она не знала, что смазливая смелая бабенка, молодая, а уже на своей «девятке», во второй раз подкатила к Семёну на правку очередной вмятины. «Бойкая, с деньгами и, судя по глазам, не прочь познакомиться поближе. Ну, что ж. Дело молодое», – прикинул он. Татьяне же коротко бросил: «Поезжай!»

Проводник меж тем спорил с мужчиной, который порывался войти в вагон и затолкать компактный, но, судя по всему, очень тяжёлый чемодан.

– Ну наконец-то! —выдохнула Татьяна.

Лариса быстрой походкой вышла на перрон. Татьяна, готовая разорвать подругу на мелкие кусочки, теперь обрадовалась и тут же насторожилась: Лариска шла без вещей с виноватым взглядом.

– У меня задержка, кажется я дождалась. В общем, я не поеду.

– Тогда я тоже не поеду, – расстроилась Татьяна.

Но Лорик уже развеяла сомнения подруги железобетонным аргументом, крепче чем бетон в основании плотины Братской ГЭС:

– Танька, не дури! Прикинь: я только об этом месте подумала пару часов – и вот результат – я, кажется, беременна.

Она сунула два билета Татьяне.

– Места больше будет, скажешь проводнику, чтоб не подсаживал. Твоя остановка – Братск, адрес и телефон у тебя записан.

Споривший с проводником мужчина быстро сориентировался и подошёл к девушкам.

– Извините, кажется, я не нарочно подслушал ваш разговор. Умоляю, продайте мне ваш билет. Следующий поезд только через сутки. Не подумайте чего дурного. Зовут меня Алексей Сергеевич. Я журналист. Писал репортаж о новой продукции Волжского автозавода, – мужчина вытащил из бокового кармана удостоверение, чем сильно обрадовал Лариску.

–Ну, вот и попутчик у тебя появился. Удачи, Таня! А я со своим из города уеду к маме в деревню, чтоб на глаза Семёну не попадаться, пусть думает, что я с тобой. Отпуск с мамой проведем. А там, может, все образуется.

Татьянин попутчик – полный лысоватый мужчина – пропустил ее в вагон, победоносно блеснул очками, сунув плацкарту проводнику: «Съел?» Возможно, тот хотел бы увидеть другую бумажку, красного или сиреневого цвета, но билет был настоящий, а проводник опытный: дорога длинная, подзаработать возможность ещё будет.

Дядька радовался, как ребенок, что попал на поезд, и говорил, говорил без остановки.

– Все нормальные люди билеты в кассах берут до поездки, а я в конце клянчу у проводников для оплаты командировочных. Обычно корреспондентская корочка и бумажная купюра за полстоимости заменяет билет. А сегодня не сработало. Я же в командировке с заданием нарисовать очерк о народном переднеприводном автомобиле. Везу отчёт, —он показал на чемоданчик. —Тяжеленный, сволочь! Думаете, там «Война и мир»? Ошибаетесь! Очерк у меня в голове, а в чемодане запчасти к народному автомобилю. Истинная цель моей командировки – распредвалы, колодки, пружины. Везу в областной центр местному начальству. Ну и конечно репортаж о чудо-конвейере, – продолжал корреспондент.

– А я на это чудо каждый день смотрю, – Таня подхватила разговор, – да, что смотрю, работаю. Только чудо к концу смены кажется чудовищем.

Теперь уже слушал корреспондент. Татьяна рассказала об изнанке АвтоВАЗа. Корреспондент записывал:

– Это какая-то мафия! Надо будет Юрке в «Литературку» сообщить. Мой редактор такую публикацию вряд ли пропустит. А материал— просто бомба…

Прошло уже часа полтора. Проводник попросил приготовить билеты. Журналист виновато взглянул на попутчицу, достал из пиджака десятку, протянул Татьяне:

– Аванс, остальное по приезду, поиздержался.

–Будет вам, – рассмеялась девушка.

Пассажиры попритерлись к своим местам. Семья напротив ловко отгородилась простынкой от всего вагона. За простыней хрустнула газета, накрытая на столик вместо скатерти, потом послышался другой хруст – яичной скорлупы, сдираемой с яиц, сваренных вкрутую, щёлкнул лезвием перочинный нож, тугие толчки и скрежет вскрываемого металла указывал на то, что в ход пошли консервы.

– Сайра в масле, – мечтательно произнес дяденька.

Татьяна тут же достала бутерброды с колбасой, помидоры, картофель и копчёного леща. Алексей Сергеевич ахнул, настолько она быстро и сноровисто накрыла на стол.

– Честное слово, я это так… Я не голоден, – с этими словами он поднялся, быстро прошел в конец вагона и вернулся с двумя стаканами чая в стандартных подстаканниках, неся их в двух руках, покачиваясь в такт движению поезда, и уверенно протянул девушке:

– Могу предложить только чай!

Татьяна достала нарезанный хлеб.

– Я же вижу –вы есть хотите. Я ведь на двоих собирала.