скачать книгу бесплатно
Книга ужаса. Мяуканье извне
Александр Смолин
Впереди показался колодец. Я практически его достиг. Еще немного. Откуда-то сзади послышался лай! Хозяин гонится за мной. Я слышу, как в сумраке щелкает его пасть! Я достиг колодца, уже достиг, я пытаюсь встать на ноги, но не могу! Я превратился в свинью. Я не могу встать и выпрямить спину! Я слышу, как он подкрадывается, я слышу, как капает его слюна, как острые когти вонзаются в землю. Он здесь! Здесь! Зде-е-е-есь!!!
Книга ужаса
Мяуканье извне
Александр Смолин
© Александр Смолин, 2017
ISBN 978-5-4490-1796-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ШОРОХ В КУСТАХ
Я открыл глаза и обнаружил себя на белой скамье. У скамьи была спинка и я, проснулся облокачиваясь на нее, с задранной к небу головой. Голубое ясное небо простиралось надо мной в бесконечность. Я опустил голову и некоторое время осматривался. Сидел я посреди широкой аллеи, определенно без каких-либо деревьев. Но вдоль нее по обеим сторонам росли аккуратно постриженные кусты, стояли такие же белые скамейки, и меж кустов сновали серые воробьи. Аллея была без плитки, зато землю покрывала оранжевая декоративная пыль и мелкие камушки.
Я вдохнул утренний освежающий воздух полной грудью и сладостно потянулся. Я посмотрел на свои рукава и понял, что на мне одет белый костюм. Была и рубашка и галстук был – кипельно белые. Я рассмотрел свои белые туфли в дырочку и скорее это были не туфли вовсе, а летние прогулочные тапочки-мокасины. Легкие и новые.
Я посмотрел налево и увидел роскошный белый особняк с колонами с балконом на втором этаже со столбиками в качестве перекрытий. Перед особняком умиротворенно струился фонтан, бьющий струями из широкой чаши, поставленной в круглый бассейн перед входом в прекрасный особняк. Погода стояла чудесная!
Я посмотрел вправо и увидел на аллее накрытый белыми скатертями длинный сервированный стол уставленный разными блюдами на любой вкус. Чего на нем только не было: и мясо, и фрукты, и овощи, и салаты, и графины с питьем, начиная от вин и заканчивая пивом. Стол будто сам приглашал меня к нему подойти. И я не стал сопротивляться и поспешил к нему, аппетит я вам скажу в это утро у меня было отменный.
После сытой трапезы я отправился погулять по аллее, пока не наткнулся на чистый пруд в который впадал ручей. В пруду плавала пара белоснежных лебедей, я любовался на их миролюбивое плаванье, стоя в лучах ослепительно яркого солнца. Мои волосы трепал ветерок, в руках я держал медный кубок с виноградным соком – и радости моей не было границ.
Отличный сон. Самое время проснуться. На этой хорошей ноте, пока ничто его не омрачило. Чтобы запомнить и вспоминать весь день. Весь день! Наверняка у меня на сегодня куча запланированных дел. Вот только проснуться у меня не получилось!
Постепенно в мою голову стали закрадываться тревожные мысли. Я вдруг осознал, что не знаю где нахожусь и, что это явно не сон. Я попытался вспомнить, как мог сюда попасть, но никаких воспоминаний не было. Как будто я родился на свет, открыв глаза, на той самой лавке, а все что было до этого стерлось, как ластик стирает карандаш, не оставив от прошлой жизни и следа. Я попытался вспомнить свое имя, но увы и его я вспомнить не смог.
Я стал осматриваться по сторонам. Кроме меня на территории поместья никого не было. Ни слуг, ни рабочих, ни садовников, но в то же время за местом следили – оно было идеально ухоженным – ни одного лишнего сорняка, ни крупинки мусора.
Идеальная чистота!
Утреннее солнышко меня разморило, и я вернулся к столу пригубить вина. «Может быть расширенные сосуды помогут мне что-нибудь вспомнить», – подумал я да так и сделал.
А затем я пошел в сторону дворца, попутно озираясь по сторонам. Я увидел высокий белый забор по периметру, и забор этот был настолько гладким и высоким, что ни один вор не смог бы перелезть через него без вспомогательных средств.
Я вымыл руки в фонтане и устремился ко входу в особняк. Двери оказались запертыми. Я попытался разглядеть хоть что-нибудь в окнах, но плотные белые занавески мне не позволили. Я подошел к белым качелям, которые висели на заднем дворе особняка. Рассмотрел их. Подвешенная скамья – такая же какие стоят на аллее. Я стал качаться и думать о том, куда я мог попасть, и что это вообще за место? Может я был каким-нибудь графом и это поместье принадлежало мне, тогда почему я ничего не помню? Почему?
Вдоволь накачавшись, я решил продолжить путь. Я пошел дальше и вскоре вышел на открытое место – площадку, где всюду росли цветы на квадратных клумбах, а над цветами летали пестрые бабочки.
Я побродил среди цветов, наслаждаясь их божественным ароматом, пока не почувствовал новый приступ голода, и он был довольно сильным. Я хотел было пройти дальше и погулять в саду, но живот неприятно заурчал. Я понял, что должен вернутся к столу.
Мне пришлось возвращаться через задний двор особняка там где стояли качели, а когда я дошел до угла, то услышал как в фонтане перед фасадом здания что-то как будто плюхнуло. Я поспешил туда, чтобы поприветствовать живого человека, но никого не встретил, разве что только пару мокрых следов и эти следы мне совершенно не понравились. Явно мужские – стопа большая, а на концах… словно когти – я насчитал по пять дырочек в земле на концах каждой стопы, когти впивались в почву при ходьбе – это было очевидно. У хозяина этих следов на ногах росли когти. Я насторожился, живот снова неприятно заурчал. Неужели я съел чего-то несвежего? Исключено! Вся еда на столе была будто только что приготовленная. Может меня отравили? Не думаю.
Но желудок опять свело и я стремительно зашагал к столу.
Я ел и ел, набивая брюхо, сочными окороками жаренных кур и кроликов, я съел несколько свиных запеченных рулетов, отведал филе молодого ягненка или козла, не могу точно сказать. После чего съел три грозди крупного зеленого винограда и… заел все это сладостями на вроде печеных кексов с орешками и медом. Затем я съел несколько запеченных яблок в карамели, запил все это целым графином свежего холодного пива. Когда я остановился, то… пришел в ужас. Я съел, наверное, четверть стола угощений, да как в меня вообще могло столько влезть? Желудок заметно вытянулся и приобрел форму футбольного мяча, если не крупного арбуза.
Я решил вернуться к садам, чтобы поискать выход из этого места. Увиденные следы у фонтана мне вовсе не понравились.
Я шел по саду, слушая пение птиц и собирал яблоки. Мой аппетит непомерно рос с каждым проделанным шагом. Я не мог понять, что со мной происходит. Но здесь было достаточно яблок, чтобы я мог не чувствовать никакого дискомфорта.
Исследование сада тоже не принесло результатов.
Я наткнулся на точно такой же высокий забор, на вершине которого росли виноградные побеги и листья. Покинув сад я вышел на поляну, и кажется здесь стояли пчелиные улики – с пчелами. В деревянном тазу на стуле неподалеку от ульев лежали соты, будто бы кто-то только что отобрал их у пчел и оставил здесь для того чтобы я их нашел. «Что за радушный гостеприимный хозяин мог оставить столько еды для меня одного?» – пронеслось в голове. Я определенно решил, что хозяин поместья не я, но этот господин весьма щедр ко мне, раз приготовил для меня столько яств.
Единственным минусом его еды была ненасыщаемость, еда имела отменный вкус, но сколько бы я ее не ел, я не мог насытиться.
Я сам не заметил как съел весь мед из сот и меня одолела жажда. Стоило мне подумать о жажде, как я тут же увидел поблизости от себя колодец. Я заглянул вниз и увидел блеск воды, в полуметре от ее поверхности висело деревянной сухое ведерко. Значит, им сегодня не пользовались. Я крикнул вниз, чтобы проверить глубину колодца и эхо тут же отозвалось на мой призыв. Колодец был довольно глубоким. Я накрутил веревку, поднял ведро и вдоволь напился воды. Такая приятная на вкус. Я выпил два или даже три ведра, чтобы утолить нестерпимую жажду. Что за чудесное место? И как я мог здесь оказаться?
Я побродил еще немного по саду и решил возвращаться к особняку.
Очнулся я снова у стола, звериный голод привел меня на аллею буквально силком. Я снова вкушал пищу, заглатывая персиковую мякоть, кусочки маринованных ананасов, филе индейки, картофельное пюре и всевозможные диковинные салаты из мелко нарезанных овощей, колбас и морепродуктов.
Все это время мне казалось, что за мной кто-то наблюдает.
– Кто ты радушный хозяин? Я благодарен тебя за еду! Покажись, чтобы я мог пожать твою щедрую руку! – Мой голос прозвучал в пустоту. Я уже было усомнился в том, что здесь вообще кто-то есть, как вдруг на противоположном конце аллеи, поближе к поместью послышался шорох в кустах.
Теперь мне стало не по себе. И кого это я собрался благодарить? О чем я думаю? Я оказался неизвестно где, за высоким забором, как пленник.
На всякий случай я исследовал стол на предмет ножа или вилки, но ни единого столового прибора мною не было обнаружено. Защищаться мне было нечем. Впрочем, я все еще рассчитывал на миролюбие этого господина, кем бы он ни был, и на его благоразумие. Разве мог в такой красоте жить плохой человек?
– Кто здесь?! – уже без шуток прикрикнул я.
Честно говоря, все происходящее меня настораживало. Я вооружился пустым графином и побрел к особняку. В кустах никого не оказалось. Но я готов поклясться, что явственно слышал шорох. Возможно даже видел шевеление веточек. Мне не понравился этот шорох и те следы, которые я нашел у фонтана. Я решил выбираться отсюда подобру-поздорову.
Я несколько раз обошел всю территорию поместья. Выхода не было. Куда бы я не шел – везде сплошняком стоял высокий забор. Я несколько раз попытался допрыгнуть до верха, но моя идея была абсурдной, я признаю это… скорее жалкие попытки отчаянья сделать хоть что-нибудь в этой безвыходной ситуации. Высота метров шесть никак не меньше. И после метра от земли забор был исключительно гладким.
Я почувствовал себя птицей в клетке. Определенно в клетке! Никак иначе.
Я был не гостем, вовсе не гостем, но пленником…
Тем временем солнце уже поднялось над головой, а значит наступил полдень. Я понял только одно, что нужно возвращаться к столу, потому что я снова был голоден… нет же! О чем я говорю? Я понял только одно – мне нужно попробовать перелезть через забор. Я должен где-то раздобыть веревку. На ум сразу пришли шторы особняка. Но двери насколько я помню были заперты, а значит мне нужно было разбить стекло. От этой мысли я сразу почувствовал себя не в своей тарелке.
Как мог я хозяйничать в чужом доме?
За спиной вновь послышался шорох. Он явственно доносился до меня и был совсем рядом. Я вновь попытался приветствовать хозяина. Но снова никого не увидел.
Присутствие чего-то неведомого пугало меня до чертиков.
Я поторопился покинуть сады. Я шел в сторону дома и постоянно оглядывался. Проклятый шорох! Он сводит меня с ума! То, что я был здесь не один, для меня стало очевидным.
Я добежал до качелей и посмотрел назад. Я ждал, что кто-нибудь выйдет из зарослей, потому что, пока я шел по тропинке, шорох появлялся несколько раз. Будто кто-то преследовал… или может следил за мной.
Я обошел особняк и вознамерился разбить окно, но стол полный яств заставил меня вновь повернуть голову по направлению к аллее.
О чем я только думаю? Мне нужно спасаться бегством пока не поздно, что будет если наступит ночь? От этой мысли закружилась голова. Превозмогая голодные спазмы в желудке, которые по моим наблюдениям появлялись не от чувства голода, а от еды которую я ел, как будто бы не я ее ел, а она меня изнутри, я для себя вдруг заметил, что прибавляю в весе.
Причем мой вес и объем росли прямо на глазах. В обычной жизни такого случиться не могло. Что здесь вообще происходит? Я точно сплю и не могу проснуться.
Я сплю! Нет – слишком реально происходящее вокруг. С момента пробуждения я решил все комментировать, вдруг кто-то услышит мой голос и разбудит меня.
Шорох послышался вновь. Пришла пора действовать.
Ударом ноги я разбил окно и вошел в особняк, не обращая внимания на присутствие невидимки. Внутри пусто! Только шторы висят на окнах, но ни мебели, ни каких-либо предметов быта не наблюдается – будто бы дом выставили на продажу или возможно только что приобрели.
Хотелось бы отметить дороговизну напольных покрытий и качественную богатую отделку стен – опять же белые тона и вкрапления золотых орнаментов. Потолки украшает барельеф и он мне совершенно не нравится – на нем запечатлены древние сцены насилия, я вижу воочию пожирающих детей тварей, я посмотрел внимательней и увидел жертвоприношения, казни, пытки рабов, содомию. В центре потолка на выпуклом круге висит хрустальная люстра, которая при свете дня поблескивает искристыми звездочками и россыпью драгоценных бриллиантов. Я только что оглядывался по сторонам, когда мне показалось, что за окном кто-то стоит – немного в отдалении поближе к фонтану – я бы сказал страшная тварь, я не задерживал взгляда на том окне, поэтому не сразу понял, что кого-то заметил, а когда понял, то немедленно обернулся, чтобы рассмотреть более детально, но за окном уже никого не было.
Поджилки затряслись, задрожали колени, во рту пересохло, и моя кожа сделалась бледной как мрамор, я пошатнулся и едва не упал в обморок. Пусть я и не разглядел незнакомца досконально, но я точно видел силуэт бешеной собаки, может быть волка, стоящего на задних лапах, скорее, напоминающего человека с отвратительной пастью, оскалом. Мне показалось, что он смотрел на меня с аппетитом, с агрессией.
От увиденного стало дурно. Ощущение животного ужаса пробежало от макушки до самых пяток. А тут еще проклятый живот снова свело от голода.
Мне в голову пришла мысль раздобыть какое-нибудь оружие, может быть сломанную ветку? И заточить ее? Черт, ведь здесь нет ни единого ржавого ножика. А что если хозяин поместья озлобился на меня за разбитое окно? Я чувствовал себя неловко по этому поводу. И тут же вознамерился извиниться.
– Дорогой неведомый господин, прости меня за то, что не оценил твоего гостеприимства! – закричал я, когда вышел к фонтану. – Если ты дашь мне инструмент и стекло, то я сию же минуту починю окно! Я не хотел здесь мусорить. Я просто немного напуган. Я не знаю где я нахожусь и я даже не знаю кто я!
В ответ откуда-то из многочисленных кустов на аллее послышалось собачье рычание. Я отпрянул назад. Мне стало страшно. Я говорил радушным услужливым тоном, но невидимого хозяина мои слова совершенно не тронули. Более того – он рассердился на меня. Я поспешил вернуться в дом. Там я укрылся на втором этаже и долгое время прислушивался к звукам снаружи.
Рычание больше не доносилось, шорохов тоже не было. Но в то же время со стороны садов откуда-то сзади послышался треск ломаемых веток.
Я решил, что хозяин поместья – безобразная собака – оставил меня в покое. А может наоборот готовил для меня смертоносную ловушку. Я поспешил сорвать все шторы и связать их в одну длинную веревку. Я носился по этажам и обрывал занавески с карнизов как сумасшедший, опасаясь нелюдимого гнева хозяина, но рассчитывать на его благодушие я был не намерен. Почему он скрывается? Почему не идет на контакт? Может быть он чего-то ждет? Может быть наступления ночи?
А что если наступит ночь?
Где я смогу от него спрятаться?
Я мог бы попробовать затаиться на крыше особняка, или повиснуть на ведре колодца, но я не был настолько уверен в том, что он не достанет меня оттуда. Судя по тому как за поместьем ухаживали – у хозяина был разум.
Мои мысли снова прервал желудок. Скрутило так, что я почувствовал если прямо сейчас не наполню его едой, то непременно загнусь от заворота кишок.
Я смекнул что хозяин ни разу на меня не напал, а значит делать этого он не собирался.
Я решил сбегать к столу за припасами, ведь неизвестно какой путь мне предстояло проделать если бы мне повезло отсюда выбраться.
Я сложил шторы в углу и приготовился бежать.
Не помню как я достиг стола, зато помню как жадно съедал все, что на нем лежало. На этот раз я съел столько, что стол едва ли не опустел наполовину. Я потерял над собой контроль, отстранился и посмотрел на свой костюм. Моя рубаха, как и галстук, которым я в порыве обжорства вытирал рот, была испачкана жирными пятнами.
Я ощутил на себе чей-то пронзительный холодный взгляд. Тело пробила дрожь. Я стал смотреть по сторонам и было заторопился к дому, когда вновь услышал предупреждающее грозное рычание.
Я сделал один шаг и рычание усилилось, тогда я остановился, поднял руки кверху, как будто запрашивал капитуляцию, и осторожно вернулся к столу. Рычание сразу стихло. Я съел еще несколько жаренных перепелиных крылышек и снова попытался пойти к дому, но рычание тут же возобновилось. Как будто хозяин поместья, требовал чтобы я ел. А тем временем мой живот продолжал расти. И тут меня осенило, что меня откармливают… откармливают на убой?
Мое лицо исказила гримаса ужаса.
Я попятился назад, пытаясь совладать с приступом удушья, который разыгрался на фоне переедания и наверное все-таки страха, мне стало плохо и дурно, я поспешил к пруду в котором плавали лебеди. Я затаился там в кустах и уже оттуда вслушивался в шорохи на аллее. Хозяин поместья подходил к столу, позвякивал серебряными тарелками. Он бродил в нескольких десятках метров от меня, но я так и не смог его разглядеть.
Дом! Дом! Мне нужно срочно попасть в дом. Ах! Как сильно сводит желудок от голода – этот громадный живот, который вырос у меня всего за один день.
Страх все нарастал, судя по солнцу время уже давно перешагнуло за черту обеда. Думаю было около трех или четырех часов по полудню.
Я устремился к дому изо всех сил и тут же почувствовал, насколько трудно мне стало бежать. От затраченных сил голод только нарастал.
Мгновенно пришли ассоциации с хозяином поместья.
А что если эта псина тоже испытывает дикие муки голода, но в отличие от меня, она не ест со стола? Тогда что же она ест? Мои глаза расширились.
Она ждет пока я стану толстым и не смогу убежать.
– Проклятье! Как я сюда попал? Что за неведомая сила определила меня к этому месту?
От мыслей о том, что меня будут есть заживо, подкосились ноги.
Я ворвался в дом схватил импровизированную веревку и побежал в сады, подальше от хозяина поместья. Когда я достиг забора, то едва мог дышать, глаза застилал пот, я посмотрел на руки и ужаснулся, ибо они стали жирными как свиные рульки, а разбухшие пальцы больше походили на сардельки.
– За какой грех я наказан? Святые угодники!
Я добежал до забора с веревкой, но никакого грузика или крюка у меня не нашлось, чтобы перекинуть ее на ту сторону.
Послышался уже знакомый шорох где-то в отдалении, в кустах. Я бросил веревку и стал уходить. Я так напуган. Он следит за мной! Следит! Мне нужно найти подобие крюка, пока еще не стало поздно, пока он еще не решается напасть, тогда бы я смог зацепиться с той стороны за стенку забора.
Но здесь же ничего нет. Ничегошеньки!
Я прислонился спиной к забору и стал думать. Я несколько раз пнул его ногой позади себя и взвыл… не прокатит… слишком толстая стена, мне ее не разрушить.
Я побежал обратно к столу, может быть я смогу раскурочить ручку графина и сделать из нее крюк? Я должен что-то придумать до наступления ночи.
Знаю, что идея моя абсурдна, но на безрыбье и рак рыба.
Подбегая к столу я снова почувствовал приступ голода, но есть мне было больше нельзя. Иначе я попросту не смог бы подняться по веревке.
Я схватил графин и попытался оторвать ручку с одной стороны. Все напрасно – для этого нужен как минимум инструмент. Я бросил графин и побежал обратно в сад. Я постоянно оглядывался, мне приходилось все время перемещаться, как загнанному зверю, на этот раз мне повезло – хозяин поместья затаился и не выдавал своего присутствия.
Но я-то знал, что он наблюдает за мной.
Я вернулся к месту где бросил веревку из занавесок. Она лежала на месте, и я этому очень обрадовался. Хотя, что-то внутри меня говорило, что хозяин даже не попытался ее спрятать. Наверное он знал больше меня.
Он был уверен в том, что я не смогу сбежать. Однозначненько! Он знал здесь все.
Пускай думает! Пускай себе знает, а я все равно попробую! Я не стану сидеть сложа руки. Если б у него были добрые намеренья, он бы не стал меня пугать. Пускай думает! Мне это все только на руку.
Я осмотрелся в последний раз, прежде чем выломал толстую ветку с яблони. Я оторвал лишние ветки, листья, и вновь услышал рычание.
– Вот он! Объявился!
Хозяину поместья не нравилось то, что я делал. Не стоило злить его.
