Уголовный процесс. Авторский курс
скачать книгу бесплатно
Следует, однако, учитывать, что Конституционный Суд РФ выработал в данном вопросе следующую правовую позицию. В случае коллизии законов приоритет УПК РФ действует лишь при условии, если речь идет о правовом регулировании собственно уголовно-процессуальных отношений. Однако его преимущество перед другими федеральными законами не является безусловным – оно может быть ограничено как установленной Конституцией РФ (ч. 3 ст. 76) иерархией федеральных конституционных законов и обычных федеральных законов (к их числу относится и УПК РФ), так и правилами, гласящими, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются: а) последующий закон; б) закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений; в) законы, в которых устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные, например, их особым правовым статусом. При этом разрешение коллизий между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии[7]7
См.: Определение Конституционного Суда РФ от 08.11.2005 г. № 439-О по жалобе граждан С. В. Бородина, В. Н. Буробина, А. В. Быковского и других на нарушение их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. № 5. 2006. 30 января. Ст. 633.
[Закрыть].
Кроме того, в соответствии с Конституцией РФ (п. 4 ст. 15) составной частью правовой системы Российской Федерации являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международных договоров, которые также относятся к источникам уголовно-процессуального права. Причем той же статьей установлено, что «если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».
Если отдельные отношения, возникающие в уголовном судопроизводстве, прямо не урегулированы нормами закона, то при определенных условиях допускается применение аналогии уголовно-процессуального закона или аналогии уголовно-процессуального права. Аналогия закона может иметь место тогда, когда на неурегулированное отношение распространяют действие законодательной нормы, регулирующей сходное правоотношение, исходя при этом из того, что это не противоречит воле законодателя («духу закона»). Так, например, в УПК не сказано о том, что суд может истребовать предметы и документы. Подобное право по буквальному смыслу закона предоставлено лишь прокурору, следователю, органу дознания, дознавателю (ч. 4 ст. 21) и адвокату (ч. 3 ст. 86). Представляется, однако, что по аналогии с ч. 4 ст. 21 суд также может делать и запросы о предоставлении ему необходимых сведений.
Аналогия права применяется лишь в крайних случаях, когда нет уголовно-процессуальной нормы, подходящей для применения по аналогии закона. Тогда для урегулирования возникающих в процессе отношений могут применяться непосредственно общие начала уголовно-процессуального права. Примером применения аналогии права в уголовном процессе могут служить многие решения Конституционного Суда РФ, заполняющие пробелы в законодательстве, вызванные признанием неконституционными ряда норм УПК, с помощью интерпретации общих правовых положений и принципов, содержащихся в Конституции РФ и нормах международного права.
§ 3. Роль Конституции Российской Федерации как источника уголовно-процессуального права
Значение Конституции РФ в уголовном судопроизводстве определяется тем, что она содержит ряд основополагающих норм, которым, ввиду ее высшей юридической силы, должно соответствовать отраслевое уголовно-процессуальное законодательство. Это, прежде всего, положения главы второй Конституции, касающиеся прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе: равенство всех перед законом и судом, неприкосновенность личности, частной жизни, тайна переписки и сообщений, защита чести и доброго имени, неприкосновенность жилища, право на доступ к правосудию и судебную защиту, презумпция невиновности, право на получение квалифицированной юридической помощи и т. д. Кроме того, Конституция в главе седьмой устанавливает основы судебной власти – состязательность и гласность судопроизводства, неприкосновенность и несменяемость судей, запрет на создание чрезвычайных судов. Устанавливая эти нормы, Конституция закладывает основы построения отраслевого законодательства. Вместе с тем Конституция – это и акт прямого действия (ч. 1 ст. 15 Конституции РФ). При необходимости (например, в случае противоречия основному закону отдельных уголовно-процессуальных норм, обнаружения пробелов в отраслевом законодательстве) конституционные нормы могут применяться в уголовном процессе непосредственно. Благодаря этому Конституция выступает гарантом соблюдения в уголовном процессе прав человека и демократических основ судопроизводства.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п. 2 постановления от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[8]8
В ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 № 5, от 16.04.2013 г. № 9 // СПС «КонсультантПлюс».
[Закрыть], суд при разрешении дела должен непосредственно применять конституционные нормы, когда:
а) закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;
б) Конституционным Судом РФ выявлен пробел в правовом регулировании, либо когда пробел образовался в связи с признанием не соответствующими Конституции нормативного правового акта или его отдельных положений с учетом порядка, сроков и особенностей исполнения решения Конституционного Суда, если они в нем указаны.
§ 4. Действие уголовно-процессуального закона во времени, в пространстве и по кругу лиц
Нормы о действии уголовно-процессуального закона во времени охватывают две разные группы вопросов: а) о времени вступления закона в силу и прекращения его действия; б) о применении норм уголовно-процессуального закона в случае изменений в законодательстве по делам, возникшим до момента принятия нового закона.
Как и другие законы, уголовно-процессуальный закон вступает в силу по истечении десяти дней после его официального опубликования, если в самом законе не установлен иной порядок его введения в действие. Прекращение действия закона определяется либо отменой этого закона, либо принятием нового закона, отменяющего старый, либо истечением времени его действия, если оно так или иначе указано в законе, либо признанием его неконституционным решением Конституционного Суда РФ.
При производстве по уголовному делу применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения (ст. 4 УПК). Таким образом, по общему правилу прежний процессуальный закон прекращает применяться в производстве по делу после введения в действие нового. Необходимо при этом помнить, что новый уголовно-процессуальный закон, в отличие от материального уголовного закона, не имеет обратной силы — даже в случае, если он устанавливает правила, более благоприятные для тех или иных участников судопроизводства. Однако в отдельных случаях, прямо предусмотренных УПК, старый процессуальный закон может сохранять юридическую силу. Например, утратившая силу с 1 января 2013 г. глава 48 УПК, регламентирующая надзорное производство, продолжала применяться в течение еще одного года (до 1 января 2014 г.) для пересмотра судебных решений, вступивших в законную силу до 1 января 2013 г.[9]9
См.: часть 5 ст. 3 Федерального закона от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ // Российская газета. 2010. 31 декабря.
[Закрыть]
Действие уголовно-процессуального закона в пространстве подчинено общему принципу: если производство по делу ведется на территории Российской Федерации, то при этом независимо от того, где совершено преступление – на территории России или за ее пределами, применяется российский уголовно-процессуальный закон. Это правило опирается на общепризнанные международно-правовые принципы суверенного равенства государств и невмешательства государств во внутренние дела друг друга. В качестве исключения международно-правовым договором может быть предусмотрено применение на территории запрашиваемого государства иностранного процессуального законодательства, но только по просьбе запрашивающей стороны и если это не противоречит собственному законодательству стороны запрашиваемой.
Территория Российской Федерации включает в себя территории ее субъектов, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними. Российская Федерация обладает суверенными правами и осуществляет юрисдикцию на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации в порядке, определяемом федеральным законом и нормами международного права (ст. 67 Конституции РФ).
Российский процессуальный закон применяется также при производстве по уголовному делу о преступлении, совершенном на приписанном к порту России судне, находящемся за пределами Российской Федерации и под ее флагом.
В уголовном законодательстве (ч. 2 ст. 12 УК РФ) зафиксирован так называемый покровительственный принцип действия уголовного закона в пространстве, или принцип специального режима (специальной миссии): «Военнослужащие воинских частей Российской Федерации, дислоцирующихся за пределами Российской Федерации, за преступления, совершенные на территории иностранного государства, несут уголовную ответственность по настоящему Кодексу, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации». В этих случаях должен применяться и процессуальный порядок, установленный УПК РФ. Вместе с тем надо отметить, что на данный момент в международной практике сложился обычай, реализующийся в ряде двусторонних международных соглашений[10]10
См. например статьи 5, 6 Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Армения по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с нахождением российской военной базы на территории Республики Армения (заключено в г. Москве 29 августа 1997 г. Ратифицировано Федеральным законом РФ от 30 января 2002 г. № 13-ФЗ). // Собрание законодательства Российской Федерации. № 47, 22 ноября 2004 г.
[Закрыть], согласно которому военнослужащие подлежат ответственности по своему национальному уголовному и уголовно-процессуальному праву лишь за преступления, совершенные по месту дислокации за рубежом военной части и (или) посягающие только на интересы направившего их государства или его граждан, тогда как все прочие общеуголовные преступления, совершенные за пределами этой дислокации и не причиняющие вред интересам, охраняемым направившим их государством, должны подпадать под уголовную юрисдикцию страны пребывания.
Действие уголовно-процессуального закона по кругу лиц – это действие его в отношении различных категорий участников судопроизводства. Оно определяется, прежде всего, принципом равенства граждан перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ). В силу данного принципа уголовно-процессуальный закон действует одинаково в отношении всех, невзирая на пол, расу, национальность, язык, происхождение, имущественное и должностное положение, место жительства, отношение к религии, убеждения, принадлежность к общественным объединениям.
Равенство не отменяет, а, напротив, предполагает процессуальные различия, основанием которых служат определенные обстоятельства, как правило, личного характера, делающие лицо особо уязвимым в уголовном процессе – такие, например, как несовершеннолетие, состояние здоровья, наличие физических или психических недостатков, незнание языка, на котором ведется судопроизводство, и т. п. Для подобных случаев предусмотрена процессуальная форма, несколько отличная от обычной за счет введения особых, более благоприятных для этих лиц процессуальных условий и дополнительных гарантий.
Изъятия из принципа равенства перед законом и судом и, соответственно, различное действие уголовно-процессуального закона по лицам допускаются в силу ряда публично-правовых интересов. Так, должностное положение может обуславливать служебный иммунитет, т. е. особый порядок производства в отношении ряда категорий должностных и некоторых других лиц, включающий получение их собственного предварительного согласия либо разрешения определенных инстанций на проведение в отношении этих лиц всех или некоторых процессуальных действий (см. главу 52 УПК).
Изъятия из общего правила о равенстве всех перед законом и судом сделано также для лиц, обладающих дипломатическим и консульским иммунитетом, а также правовыми иммунитетами, определенными международными соглашениями. Любые процессуальные действия в отношении лиц, обладающих дипломатической неприкосновенностью (дипломатов, дипломатических курьеров, членов парламентских и правительственных делегаций и т. д.), производятся в отношении их лишь по их просьбе или с согласия, которое испрашивается через Министерство иностранных дел РФ (ч. 2 ст. 3 УПК).
§ 5. Роль в уголовном судопроизводстве постановлений КС РФ, разъяснений ВС РФ нормативных актов Генеральной прокуратуры РФ и Следственного комитета РФ
Наибольшее значение для уголовного судопроизводства имеет такое полномочие Конституционного Суда РФ, как проверка конституционности законов и иных нормативных правовых актов (ст. 125 Конституции РФ, ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ»). При этом Конституционный Суд не пересматривает само дело, а лишь принимает решение по вопросу о конституционности либо неконституционности подлежащего применению в нем закона.
По итогам рассмотрения дела о проверке конституционности нормативного акта органа государственной власти Конституционный Суд Российской Федерации принимает одно из следующих постановлений:
– о признании нормативного акта или договора либо отдельных их положений соответствующими Конституции Российской Федерации;
– о признании нормативного акта или договора либо отдельных их положений соответствующими Конституции Российской Федерации в данном Конституционным Судом Российской Федерации истолковании;
– о признании нормативного акта или договора либо отдельных их положений не соответствующими Конституции Российской Федерации (ст. 87 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ»).
Постановления Конституционного Суда РФ в части общеобязательного истолкования им правовых норм с полным основанием могут считаться самостоятельным источником права, поскольку, по существу, создают своего рода судебные прецеденты, т. е. обоснованные в судебных решениях новые правовые нормы, обязательные в дальнейшем для применения всеми судебными и иными органами. Прецедентные нормы создаются Конституционным Судом исходя из положений Конституции Российской Федерации, а, как свидетельствует практика конституционного правосудия, также из принципов и норм общего международного права.
Значение данных полномочий Конституционного Суда можно рассматривать в нескольких аспектах. В политико-правовом плане оно состоит в том, что правовая система государства приобретает благодаря этим полномочиям устойчивость, защищенность от нарушений конституционного порядка. В социально-правовом отношении последствия применения данного юридического механизма особенно примечательны: любой гражданин (даже тот, кто обвинен в совершении преступления) получает реальную возможность, опираясь на рычаг права и принципы справедливости, непосредственно влиять не только на исход своего конкретного дела, но и на сам закон, добиваясь его оперативного изменения. С технико-юридической точки зрения признание нормативного акта неконституционным обычно влечет его отмену компетентным органом и принятие другого акта, соответствующего решению Конституционного Суда. В случае же признания нормативного акта органа государственной власти или договора между органами государственной власти либо отдельных их положений соответствующими Конституции РФ в данном Конституционным Судом истолковании при их применении исключается любое иное их истолкование.
Особое место в уголовном судопроизводстве занимают толкования правовых норм, содержащиеся в решениях Верховного Суда РФ. Если судебное толкование содержится в решении (приговоре, определении, постановлении) по результатам рассмотрения конкретного дела, то оно всегда является не нормативным, а казуальным, юридически обязательным только в отношении лиц, участвовавших в деле и в пределах решения суда. Другими словами, такое толкование дается лишь в интересах рассматриваемого дела. Приговоры, определения и постановления Верховного Суда формально не обязательны для нижестоящих судов; однако, будучи опубликованными, они имеют высокий профессиональный уровень и моральный авторитет и служат ориентиром для судебной практики, порой приближаясь по своему фактическому значению к судебным прецедентам.
Сложнее обстоит дело с определением юридического статуса разъяснений, которые Верховный Суд РФ вправе давать по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ; п. 1 ч. 3 ст. 5 Федерального конституционного закона «О Верховном Суде Российской Федерации»). Такие разъяснения являются официальным судебным толкованием, однако особого рода, так как, во-первых, они даются не в интересах какого-либо конкретного дела, а в интересах закона, а во-вторых, в силу принципа независимости судей при осуществлении правосудия формально имеют для судов лишь морально ориентирующее значение. Вместе с тем практическая роль разъяснений правовых норм, содержащихся в постановлениях Пленума Верховного Суда России, распространяется далеко за рамки формально-юридических дефиниций. Так же как и решения Верховного Суда по конкретным делам, такие разъяснения воспринимаются нижестоящими судами как руководство к действию, ибо именно Верховный Суд РФ является высшей судебной инстанцией страны по уголовным делам и, осуществляя свои полномочия по пересмотру уголовных дел в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, он безусловно способен заставить уважать свою точку зрения по вопросам правового толкования.
В соответствии с ч. 1 ст. 17 Закона о прокуратуре Генеральный прокурор Российской Федерации издает приказы, указания, распоряжения, положения и инструкции, регулирующие вопросы организации деятельности системы прокуратуры Российской Федерации. В ряде этих документов содержатся разъяснения и по поводу содержания норм права (не в последнюю очередь – уголовно-процессуального). Таким образом, толкование правовых норм, содержащееся в этих актах, может рассматриваться как разновидность легального, так как оно в силу закона обязательно для работников прокуратуры. Однако фактически значение его значительно шире. Поскольку именно прокуроры осуществляют надзор за расследованием уголовных дел (ст. 37 УПК), толкование правовых норм Генеральной прокуратурой на практике воспринимается органами предварительного расследования, независимо от их ведомственной принадлежности, как обязательное. Аналогичное значение имеют нормативные акты Следственного комитета РФ (п. 2 ч. 4 ст. 13 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации»).
§ 6. Соотношение уголовного процесса с другими отраслями права и специальных знаний
Уголовный процесс составляет часть правовой системы страны и международного права. О его соотношении с конституционным и международным правом уже говорилось выше. Среди отраслей внутреннего права ближе всего к уголовному процессу стоит уголовное право, которое устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет деяния, являющиеся преступлениями, устанавливает виды наказаний и иные меры, назначаемые за совершение преступлений. Уголовно-процессуальное право дает те юридические формы, в которых решается вопрос об уголовной ответственности за совершение преступлений. Таким образом, уголовно-процессуальное право создает формы применения норм материального уголовного права. Однако обе эти отрасли имеют своим предметом различные виды правоотношений. Уголовно-правовое отношение – это отношение между государством в целом и лицом, совершившим деяние, запрещенное уголовным законом. Оно возникает в момент совершения этого деяния. Уголовно-процессуальные отношения есть отношения между участниками процесса, и возникают они уже в момент получения первичных данных о совершении преступления (повода для возбуждения дела). Уголовно-процессуальные отношения служат средством выяснения и конкретизации уголовно-правового отношения. Вместе с тем реализация уголовно-правовых норм – не единственная задача уголовно-процессуального права. Как уже говорилось выше, процессуальная форма призвана также обеспечить защиту граждан от необоснованного обвинения и осуждения, а в случае таковых – их реабилитацию. При правильном применении она сама по себе способствует предупреждению преступлений, формированию уважительного отношения к праву.
Уголовно-процессуальное право создает также формы для решения при производстве по уголовному делу вопроса о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, и тем самым для реализации норм материального гражданского права.
Связь уголовно-процессуального и гражданского процессуального права состоит в сходстве ряда их общих начал: независимости суда, равноправия сторон, гласности, устности, непосредственности исследования доказательств, оценки доказательств по внутреннему убеждению. Однако между этими отраслями имеются и существенные различия. Корень их в несовпадении предметов правового регулирования. Гражданский процесс направлен на установление гражданско-правовых отношений, т. е. имущественных и связанных с ними личных неимущественных отношений, основанных, в частности, на автономии воли их участников. Отсюда право субъектов материальных гражданских правоотношений распоряжаться собственностью и другими благами, затрагивающими интересы частного характера, и производное от этого гражданско-процессуальное право сторон распоряжаться иском. Поэтому в гражданско-процессуальном праве диспозитивный метод регулирования занимает значительно более сильные позиции. В уголовном процессе выяснение уголовно-правового отношения, как правило, нацелено на достижение ярко выраженного публичного интереса борьбы с преступлениями. Отсюда превалирование здесь императивного метода регулирования.
скачать книгу бесплатно
