скачать книгу бесплатно
(12/04/2019)
«Тело своё отколупывая, душа…»
Тело своё отколупывая, душа
стоит, как солнечные часы —
выходит разбойник, говорит «Ша!
вот отсюда в огнь полетишь, в пласты,
воздуха, сжатого в лёгкие, в
девицу, вынутую из тебя
сентября длинного каблуком,
как земли вывихнутая верста».
А душа всё в семечке смерть грызёт
и летит по дуге её шелуха,
и щербат её бессловесный рот
и длинна внутри, как вода, дуга —
на плече у неё белый свист висит
и из глотки её в свет изблёван мёд.
И морозец ранний, как конь, болит
и от тела её почти ничего.
(15/04/2019)
«там, где они всё читали стихи [а свет повторялся…»
там, где они всё читали стихи [а свет повторялся
в узком тоннеле [зачёркнуто] в светлом фойе, в мокром зале
голос двоился – и был универсум в молчанье
дымном и частом, как перемотки дрожанье]
свет разливался по вынутой слова копейки,
бёдра и рёбра её под собой различая,
вынутый рай будто пёс языком своим терпким
пятился снова обратно в земли бедной пятна
«Мёртвые нас победят, увеличив свои ряды…»
Мёртвые нас победят, увеличив свои ряды
ступай осторожно – потому что мы их следы,
ходоки под снегом, Престолы, что падая через свет
возглавят полки врагов своих – остального нет
даже в остатке. Это плоть под стопой скрипит,
это всё, чем ты был, за тобою следит, горит —
цитадель сороки, стрекочущей из земли —
вырывай язык из ямы внутри воды,
что стоит, как смерть вокруг, головой трясёт
лошадиной в тебе и воскресших своих ведёт
сквозь тебя и взведя просветы ангелов, как курки,
выпивает всё, чтобы мёртвый здесь мог взойти.
(06/05/2019)
«И вероятней меня воспоминанье о мне…»
И вероятней меня воспоминанье о мне,
дырка в руке рыбака, света укус на стене
чья деревянна, как боль, вывернута высота,
как из сустава земли – тени и их облака.
Всё очевидней, чем я, и больше разобранных букв
даже моя темнота или сверчка белый звук.
Нить неприметней, чем ткань, сшитая в небо ей,
непредставима и – оттого слышней.
«Безусловен только снег, отсеченный белым светом…»
Безусловен только снег, отсеченный белым светом,
как дракона голова – вот и катится он между
иероглифов китайской вишни тише или ниже
на дыханья нити он здесь подвешен, а надышит
снега ножницы и вниз он летит – за всё отвечен
белой ранкой, как порез, от себя теперь излечен.
«Стрекозы опечатка на сетчатке у глаза реки…»
Стрекозы опечатка на сетчатке у глаза реки
руки тянет, чтобы вынуть гнилушку или – звезду из воды
вырезать себе в зренья колосья, и горит и горит
опечатка стрекозья из склонённых, за жаждой, светил.
«И вот наступает момент, когда фотография пса начинает лаять…»
И вот наступает момент, когда фотография пса начинает лаять,
подмигивает тебе в ответ – затем пропадает
собака, остаётся бумага, чтобы её разгладить,
как шерсть или старость, а после сидеть и плакать,
становиться ангелом, то есть слепым и зрячим,
видеть все щели, где свет мы на тёмное время прячем.
Время ворочается, как негатив полыхает —
на собачье спине, то к лицу прильнёт и оближет, а то отпрянет.
«Первая мировая закончилась через сотни…»
Первая мировая закончилась через сотни
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
