Царапины на пустой бобине. Восьмистишья

Царапины на пустой бобине

Восьмистишья

Александр Петрушкин

© Александр Петрушкин, 2018

ISBN 978-5-4493-1925-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«разговор со снегом и базар за нежность…»

разговор со снегом и базар за нежностьпо канве конвой из пернатых тепло-кровных – центробежность промелькнула пепломявную небрежность ты успела первойнадорвать январский как снежок последышвыдохнуть на память родных междометийвытащила первой этот свет на тельникначиналось утро словно понедельник(2008)

Гоголь

ты помолись за нас смели в двух жерноваходин похож на небо другой землёй зажатодин горит как кожа из проруби в метельвторое – не второе – а спиртовой наш зверьходили с машарыгиным под небеси кыштымскойходили аки голуби клевали зёрна с руки тело не болело а говорило словоиз гроба раздавался неравномерный стук(2008)

«ничего не надо больше только мя…»

ничего не надо больше только мяназывает тятя пришлое дитяназывает мамой или беленойничего не надо данному не мнойно проходит горла тощая болезньи молчать не поздно ножевая резьобучает молча голос отдаватьна столе открыта голая тетрадь(2008)

«поздней осенью всегда наступает это да…»

поздней осенью всегда наступает это данесколько нас ненормальных входят в магазин с утраты здесь есть а я напротив мир находит за работойнесколько смешных мужчинпоздней осенью один он стоит с бутылкой пиваахуительно единосенью и без бухла ангелы его встречаюг прекрасен после пива и особенно вчера(2008)

«Поперечные наречья…»

Поперечные наречьялезут в город, лезут в рот —настоящие уродцы —не найдёшь, а повезётиз-за каждого пригоркаТройка – мать твою итить —речь нечаянно пробьётся,чтоб меня в себе спасти.(2008)

Расписание

в далёком ехать ехать в близкомвагоне электрички до ростовадожать балканскую дожить чужие спичкидожечь уже не видишь не готовав далёком ехать и скрипеть навылетпружинами мужчинами детьмивагоны переполненные мноювзлетают в небо около семи(2008)

Бог

Нет ни меня, ни тьмыи даже света нет —а только тонкий глаз.И в щёлочки просветОн смотрит на меня,а я смотрю в Него,и кроме наших взглядовздесь нету никого.(10/09/13)

«Печален облик из окна…»

Печален облик из окнапромокшего – зима ли ждёт,что выйдем мы из дома нахолодный воздух, обожжетмою стареющую кожузима, в которой Пушкин спит —печален вид и невозможен —как ложка длинная лежит.(10/11/13)

«топнет свет и нету тела…»

топнет свет и нету телана апрель провиснет снегвот и в бога полетелакак бы нитка через смехникакого нету плачасмотрит ангел Женя внизвесь прозрачный и прощаеткруг из наших белых лиц(29/04/14)

«Не влага, а психушка – [что тебе?] …»

Не влага, а психушка – [что тебе?] —то кожа панцирна, то заводи пометказаводит мокрую шарманку в муравье.В нечёткой ласточки бумаге хлопнет дверкааукнется, что марля на свету,ответ, которого не ждали,не говорили, не молчали ине умирали.

«Мост, что висит над водой…»

Мост, что висит над водой,как фрагмент Архилоха,отцов наших помнит ли стыд,то где рай зарыт в ворде.Намедни письмо получили теперь ношу в горле,как ссадину, адресв потребном для птиц переводе.(07/14)

Ловушка

ни гений и злодейство, а ловушка —сопротивленье голосу молчаньемгде сад своею затенённой тушкойдвоится как и небо с чудесамигде пьяные, как дерево, овидийв обнимку с гесиодом видят берегк которому нипочему приплылиа вопреки и что возможно через

Кёнисберг

Вадиму Месяцу

Не всё изъято, выбрано, забитокузнечными гвоздями и глазамислепыми смотрит небо в нас – как взрывывдруг щебетать растут над головами.Нечеловечий голос свой расслышишь,растянешь «бу», как грозди птиц в портвейне —и мясо всем стремится где-то выжить,а слово всё пытается ответить.(18/08/14)

«Прилипла к свету мошкара…»

Прилипла к свету мошкара,жара плывет в своём востоке,перебирает чайханабазар шофёров невысокий.И контрабандный этот путьнеправильной – но русской – речивозможно ангелам вздохнутьпозволит из её увечий.(31/08/14)

«Надломленный озера лёд…»

Надломленный озера лёдподержить в такой же руке,когда она таять начнёт,чтоб стать теперь дверью в реке…И чуешь, что нас повезлив холодных [как ноздри] санях,чья лошадь, как колокол, спитв небесных моих еbeнях.(21/09/14)

«Кем вписан мир в зрачок своей же смерти [?]…»

Кем вписан мир в зрачок своей же смерти [?]и рассечён, как тополя живот,что в стаде липовом идёт, от края третьим,на водопой. Из всех своих свободон выбрал человека, что за берегвзглянуть поспел и вслед плотве пропал,и там, внутри себя, он крутит голос —как ключ к часам, которые сломал.(26/09/14)

«Ангелы – это шары, снеговики…»

Ангелы – это шары, снеговики,с кровеносной системой из веток, ветоши, мусорных слов.Только и слышишь их скрип изнутри: запиши —дальше – синицы в сосульках (то есть внутри) и – хлоп-хлоппрямо по темечку или по тени твоейкатятся то костяные, то лепят детей —и в палиндром разгорается бог вдалекеи замерзает, как глаз без пейзажа – ничей.(10/10/14)

Татарин пятницы

Снег ошибается в движеньеи голый в слове, будто мирв рожденье неприметном, смениту мужика спирт на эфир.И в этот миг противоречьяпротивоядье принесёттатарин – на ордынской речи —со снегом в паре в пар идёт.(17/10/14)

«В повозке воздуха чебак…»

В повозке воздуха чебаксвоей двойною головойвсё тычется о свет и прах —своим удилищам другой.Так входит птаха на чердак,где человеческим лицомпугается и ловит страх,стучащийся за воздух ртом.(21/10/14)

«Прямая речь, складная как аршин…»

Прямая речь, складная как аршини клюквенный ожог на пятом пальцепод видом новых облаков своих лежит,сплетённая внутри земли, как тяжесть.Отмоешь голос ледяным дождем,на хлебных корки две звук разломаешь —и сумасшедшего в самом себе найдёшь,где хруст ангины яблока признаешь.(20/10/14)

Ящерка

Ящерица-дирижабль ползёт на зенит – в зенитедирижирует фотовспышка [покажется, что вы спите —и сон – будто бы одышка – раздувается в пузыре эмбрионапрочтя полсвета] застывает в жесте стекла,обращённого в вазу, в пальцы. Ящерка не ожила, но ожидает Мяса —в печати, в литографии в архитектуре, в текстуремузы, которая здесь, над нею, в завалившейся на бок восьмёркеящерка разбивается в пятна света – который бурит её или стоп-кадром скошен.(28/10/2014)

«Где нет природы – я на вас…»

Где нет природы – я на васлюбуюсь, как живой на мёртвых —внутри поэзии червейоставшийся вновь без присмотра.И если кто-нибудь в сиюминуту с пастухом природыпытается заговорить – стена меж них [на двух] стоит,поскольку смерть себя не стоит.

«Едва ли этот вещный мир – был обращён, как в человека…»

Едва ли этот вещный мир – был обращён, как в человека,в сухую тварь без слова, и моргают птичьи слайды света…О, бычья радость изнутри, из ноября строгая лодкуменя везёт, а снег гудит, что телеграф – верно это:я выхожу в простуды двор и горлом становлюсь бутыли,в которой тварью зарождён, чтоб стало всадников четыре,и ты моё лице сотрёшь в своём лице, и жажду выльешьво флягу снега, что суха, которой выживешь и выйдешь.(7/11/14)

«Нет никаких обид – всё сочтено…»

Нет никаких обид – всё сочтеноВ полете жужелиц холодных и – прекрасно,Что не спешишь, не говоришь, ино-Язычно промолчав, что неопасноСтать ангелом подводным, через светВ полёт шагнуть и падая к коленямТвоим присесть, и слышать то,Как смотрят на тебя её олени.

«Так вот, пойми, что нас с тобою нет…»

Так вот, пойми, что нас с тобою нет,а свет, который этой амальгамыминует зеркало и зрение – не свет,а маятник внутри иглы и ткани.И мы, взойдя, как птаха из зерна,лес прошиваем лапой – водянистый,как трепетная жаба, что жирнаили в язык отмерена сгуститься.(09/12/14)

Сани

Город предстанет невидимым. День ото дняне ототрешь, но возможно припомнишь меня:даже не контуры – шорох травы к сапогамдымом приклеен, как выдох [к] холодным санямтем, что пейзажи вокруг режут словно бы хлеб.нет никого, ничего – кто щебечет в просвет,в окно человека, когда вокруг падает лев,сани скрипят и въезжают в натопленный хлев?(28/01/2015)

«Я пережил здесь смерть…»

Я пережил здесь смертьсвою, как эта дева,лежащая в садах,касающихся чревавсех насекомых божьих,живущих у огня…О, родина, как смерть,не покидай меня!(02/2015)

«Окажется воздух кессонным…»

Окажется воздух кессонным,прошитым, как жабры стрижей,сшивающих нашу природус разрывом, мерцающим в ней.И, слушая наших качелей иголку,на входе в золу, надеюсь,что голос негромкийсвой вынесу, коль не спасу.(07/02/2015)

«Осень, состоящая из пауз…»

Осень, состоящая из пауз,множится, как дочери мои,до сугробов и не задержаться,ожидая жирной хвойной мглы.И двоенье осени признавши,наблюдая то, как снюсь я ей —вижу время года забираетпораженье у своих детей.(02/15)

«Дочитать бы драму насекомой…»

Дочитать бы драму насекомойэтой своры, что – став колесом —катится под горку от подводы,как потоп с мертвящим языком.А посмотришь в дождь – и там увидишьжесть дождя из вдов моих торчит,и звенит в нутре своём неровном,изменяя в пепелище вид.

«А дотянешься до молитвы …»

А дотянешься до молитвы —начнёшь учитьэтот глас синичий,которым увечен мир.Встретится кто, как травма,увенчанный сам собой —быть бы плотью тебе —виноват – другой.(02/2015)

«Опорожнив пузырь до половины…»

Опорожнив пузырь до половины,плывёт у дна прижатый, как свинецводою к водке, тенью смятый, длинный,пустой пескарь – похожий на рубец.Его лицо [лиловое в июле]дыхание [искусственно моё]в себя вдохнёт, и с тем меня избудет,и, словно смерть, со мною отплывёт.(02/2015)

«У дома, в который вернутся стрижи…»

У дома, в который вернутся стрижиожить от любви и до страха,лежим мы, товарищ – ты видишь? – лежимкак будто в окружности мрака,что плотно ложится, как снег на животсползая на наши коленирастёт то, что позже станет землёйв которую мы не поверим.(02/15)

«он несёт киноплёнку в своём лице…»

он несёт киноплёнку в своём лицеудлиняется кадр, будто солнцестояньеудлиняется тень на ещё один деньудивляется мир на одно окликаньеи снимая с меня этот гипсовый мифон сминает стоп-кадры в густую тележкуи скользит мимо слайд изменяющий шрифтсловно был воскресенье(30/03/15)

Кролик

Собаки, что след возьмут, войдут в лабиринт,в который крол своё распускает тело:после первой на второй волне снежной горит,но не оставляет гончим своим пепла.Если его развернуть, то увидишь спазмвыдоха предпоследнего – словно правыйстроит он из себя для себя лабиринтгде от охотников с ним остаётся гравий.

«Во мгле межсезонья, как ящерица в валуне…»

Во мгле межсезонья, как ящерица в валунепереваливается с боку на бок, с Богу во мнев Бога, в котором природа растёт словно я,переросло пятницу, как в семенах земляперерастает свет / стыд больше и уже, чем ночь —смотрится в щель темнота там, где смертельна точ-ным словам, или же мы словно циркуль стоим /над ящерицей валуна / светимся изнутри.

«Сорока, что трещит внутри веранды…»

Сорока, что трещит внутри веранды,как будто грек попавший из Элладыв страну семи холмов, её базарыперекричать пытается до Бога,однажды ты, сорока, жердью станешь —скорей всего, совсем в иной поджизни —что ж задержи дыхание в подбрюшье

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.