Пять нажатий на «шифт»

Александр Ключко

Пять нажатий на «шифт»

Клик… клик…

Клик…. Клик…

Клик…

(пять нажатий на «шифт»)

…Он чувствовал тепло, прогретого июльским солнцем песка, сквозь ткань покрывала. Даже вопли мелюзги, резвящейся на мелководье, не раздражали, а действовали умиротворяюще.

Жизнь идет плавно, размерено и по-летнему, как-то сладко-тягуче. Солнце бликует разбросанными по поверхности воды стробоскопами. Дети строят замки, мамаши с папашами играют в карты, собаки бегают за фрисби. Все тип-топ.

Приподнявшись на локте, Стас вытащил банку «Балтики – тройки» из красной спортивной сумки. Когда-то, на заре романтических ухаживаний за Иркой, эта сумка была куплена вместе с абонементом в спортзал и спортивным костюмом. Теперь куртка от костюма была прожжена сигаретой, и заброшена в дальний угол, штаны вытянулись в коленках, а в сумке ездит на пляж пиво. Но ведь это ерунда, не правда ли? Ирка любит его таким, какой он есть. И если даже у него не будет торчать из штанов накачанный торс, всегда найдется равнозначная замена этому обстоятельству. Эта мысль очень понравилась Стасу. Да уж, у него обязательно найдется что-нибудь, что будет торчать из штанов! За это стоит выпить! Банка сделала: Пшшш… И теплое и слегка горьковатое пиво добавило свою янтарную краску, в эту летнюю симфонию. Кайф-то какой!!!

Стас прищурился и попытался найти взглядом Ирку. Давно ведь уже поплавать ушла, пора бы и честь знать. Возвращаться то есть. Так ведь он может и волноваться начать, а волноваться не хотелось. Хотелось лежать на бережку и потягивать пиво. Но Ирки нигде не было видно. Ну, да ладно, решил Стас, никуда она, в конце концов, не денется. Он поставил банку рядом и задремал…

…Из приятной неги его выдернуло противное повизгивание собаки. Ту привязали к остаткам металлического пляжного гриба (привет из прошлого, эпохи коллективизма), и видимо забыли. И вот она, металась в пределах длины поводка и совсем передавив им шею, издавала даже не визг, а какой-то крайне противный сип. Что-то неприятное и страшное зашевелилось в душе Стаса. Внезапно стало очень холодно, он почувствовал, как его зазнобило, и открыл глаза…

…Он спал, уткнувшись лицом в клавиши. Стас пошевелился, но какая то сила, может быть сродни той, что не дает нам упасть со второй полки в вагоне поезда, держала его руки на клавиатуре. Что за чертовщина!? Он встал, но не смог оторвать кисти рук от столешницы. Руки налились свинцом, он перестал их чувствовать, словно отлежал во сне. Они ему не повиновались. Стас сел. Ему стало страшно. Так страшно, что хотелось скулить, как та собака из сна. Он дернулся в сторону, стул на котором он сидел, с грохотом вылетел из под него. Руки словно прикованные невидимыми наручниками не двигались с места. Он продолжал рваться из стороны в сторону, а поднимающаяся ледяными волнами паника, накрывала его и лишала возможности думать. Метаясь, он сбил ногой торшер, кувыркнулась в угол сумка с дисками, и они, вылетев рассыпались по комнате. И лишь больно ударившись о чугунный радиатор батареи, он затих.

Он сидел в неестественной позе на полу, держа руки над столом и тяжело дышал, когда услышал, как щелкает клавиатура его компьютера. Он медленно поднялся, и с ужасом увидел, как в только что открытом вордовском документе его собственные пальцы набирают текст. Точнее даже не текст. Так одну строчку. Одну строчку заглавными буквами. Одну строчку шестнадцатым кеглем. Строчку, которая заставила сердце остановиться:

НУ, И КТО ЗДЕСЬ ЛАМЕР?

И была вспышка. Перед глазами пролетела прошедшая ночь. В мельчайший подробностях, до запятой он вспомнил как «опускал» в одном форуме ламера с дурацким ником «НеЛеП». И как в самом конце, тот пожелал ему много счастливых и долгих минут за монитором. А что было потом? Он не помнит. Кажется, уснул.

Все это сильно смахивает на бред, дурацкий набор обстоятельств. Набор обстоятельств, который вывалился на его бедную голову, за последние пару дней.

Сначала его бросила девушка (в груди неприятно защемило), чего греха таить, заслуженно бросила. Потом похмелье. К вечеру хоть волком вой, и он сходил за пузырем.

Первые сто грамм не особо помогли, и его начали раздирать противоречивые чувства: с одной стороны видеть никого не хотелось, с другой, одному было херово. И он полез в Интернет. И какого-то хрена сцепился с этим придурком в форуме. На личности перешли почти мгновенно. Слова, которые писал Стас литературными было назвать сложно. Если учитывать ошибки и опечатки, допущенные им, то словарь ненормативной лексики и идиоматических выражений, имел все шансы пополниться.

Все достаточно закономерно и логично. Ничего сверхъестественного, обычная проза жизни. Одно вытекает из другого. Просто и банально. Серая, повседневная реальность.

Пожалуй это и было самое ужасное: реальность происходящего. Ты не можешь поверить, но все уже случилось. Все произошло. Все изменилось и не станет уже таким как прежде. Мир не перемотаешь как пленку назад, не нажмешь Ctrl+z…

Словно ты вернулся в свою квартиру и обнаружил, что кто-то здесь побывал в твое отсутствие. Незваный гость. Тебе не хочется в это верить. И ты убеждаешь себя: нет, этого не может быть. Может, ты давал друзьям ключи от квартиры? И сам не веришь в это. Потому что знаешь, что это самообман. А знание и вера не живут вместе. Сколько раз ты говорил себе: этого не может быть?.. И сколько раз ты ошибался?

И за ошибки всегда приходится платить.

А ведь всего пару дней назад все было просто замечательно, и будущее сулило только пряники…

Тридцать первое декабря в этом году приходилось на четверг. И хотя Стас и зарекся работать накануне нового года, но как обычно бывает в таких случаях, позвонил один из постоянных клиентов и попросил посмотреть машину. Стас поломался пару минут, больше для того, чтоб набить себе цену и в конце концов согласился. В принципе, подумал он, лишняя «штука» в новогодние каникулы не помешает. Да и вообщем-то неизвестно, что год грядущий нам готовит… Наш народ любит наступать на одни и те же грабли. Вон в прошлом году устроили себе отдых на две недели, а потом два месяца без зарплаты сидели. Так что уж лучше по максимуму подготовиться.

Рано просыпаться в канун праздника не хотелось, но впрочем и задерживаться на работе тоже. И поэтому они договорились встретиться в мастерской в десять.

Утро было какое-то не новогоднее. Обычное, заурядное утро тридцать первого. Ирка ушла когда не было еще восьми. Она работала в салоне-парикмахерской, и работы перед праздниками хватало. Дамы начинали записываться «на прическу» чуть ли не за месяц. Поэтому Стас пил в одиночестве утренний кофе и смотрел какой-то бред по каналу ТНТ. Лысый товарищ с очень серьезным видом вещал что-то о секретах человеческого сознания. О том, сколько тайн таит в себе человеческая психика. Потом на примере трехмерной модели начали рассматривать строение мозга. И это доконало Стаса окончательно.

Как-будто ничего интересней утром тридцать первого не могли поставить. Нет, понятно кризис и все такое. Но подобная пурга по всем каналам из года в год. Попереключав каналы и убедившись в том, что это действительно так, он выключил ящик и пошел одеваться.

Стас пришел чуть раньше, чтобы успеть переодеться в рабочий комбинезон. Пятнадцать минут десятого к воротам гаражного бокса подкатил темно-зеленый, практически черный «Лендкрузер-Прадо». Водитель, коротко стриженый крепыш маленького роста (наглядная иллюстрация к главе «комплексы и их воплощения»), зашел в бокс мастерской, в тот момент, когда Стас чертыхаясь, пытался отыскать крестовую отвертку.

– Ну, Семеныч, ну зараза! Сколько раз говорил, чтоб он мой инструмент не брал! А если взял, так положи на место, как нормальный человек. – Он демонстративно кинул ключ на верстак. – Нет же, взял и притырил куда-то, работай Стас как хочешь.

Минивыступление Стаса никакого сочувствия у водителя «Лендкрузера» не вызвало. Он сразу перешел к делу:

– Слушай, друган, выручай давай. (Стас догадывался, что для владельца Лендкрузера), обращение «друган» имеет скорее какое-то точно определенное значение в иерархическое лестнице связей и знакомств, чем определяет степень дружественности отношений. И до дружбы здесь также далеко, как старому Опелю Стаса, до «Лендкрузер-Прадо»).

– Такая фигня приключилась, – продолжал крепыш – то вроде нормально все, а то вдруг раз, и пишет чего-то и обороты выше пяти не поднимаются. Не тащит ни хрена, словно половина горшков не работает. У, пылесос! – Хозяин бросил раздраженный взгляд на свой автомобиль, и вытащил пачку «парламента». – Посмотри, друган, в чем косяк. А то я тут, понимаешь, в праздники собирался с ребятами в гости к финикам съездить, рыбу половить, и на тебе, такая подстава!

Стас практически не слушал клиента. Интуиция подсказывала, что скорее всего дело пустяковое. Мозги заглючили. Найти ошибку и убрать ее дело пятнадцати минут. А еще она подсказывала, что заберет хозяин свою машину не раньше чем через три-четыре часа.

За это время он скинет торпедо, пару раз попьет чайку, повозится со своей машиной и поставит обратно. Ну, а это минимум штуки полторы. Стас достал пачку «бонда». Точно, полторы штуки, а может и две. И там обязательно найдется какая-нибудь поломка. Что-нибудь посерьезней ошибки в мозгах. И подороже соответственно.

Ну, а что поделаешь? Не зря же он в праздник на работу явился. А так, хозяин авто поедет рыбачить спокойненько в Финляндию, или куда он там собрался, и Стас на подарок новогодний девушке заработает. Все нормально. Как говорится, любишь на джипе кататься, люби и денежки платить.

В этот момент у крепыша зазвонил телефон (какая-то приторно сладкая попса) он снял трубку, долго в нее молчал потом начал говорить:

– А мне совершенно фиолетово где ты сертификаты возьмешь. Это лично твоя проблема. Мы забивались, что они в этом году будут? Вот и делай, хоть сам рисуй, – он еще немного помолчал выслушивая собеседника, – вообщем так – будут к вечеру сертификаты, будет у тебя праздник, не будет сертификатов, не будет у тебя праздника… и у близких твоих тоже.

Последние слова прозвучали мягко говоря неприятно.

Крепыш повесил трубку и уставился на Стаса, так словно видел его впервые. Затем, через пяток секунд «отвис», и продолжил прерванный разговор, бросив окурок на пол мастерской:

– Ну так, как? Сделаешь аппарат?

– Постараюсь. – глядя на автомобиль, словно пытаясь просветить его взглядом как рентгеном, ответил Стас.

– Не надо стараться, друган, надо сделать. Очень надо, понимаешь? Ведь ежели я не дай бог, где нибудь на трассе застряну, я же к тебе пешком приду. И не просто так, а с мешком подарков, сечешь? – крепыш нехорошо ухмыльнулся и направился к выходу. – И давай не затягивай. Сделаешь, позвони.

Дверь гаража хлопнула, и Стас занялся привычным делом. Стоимость работ плавно поднялась до трех штук.

Во второй половине дня город превратился в гигантский муравейник. Все торопились сделать последние приготовления перед праздником. Магазины были набиты людьми под завязку.

Наверное это сидит у человека в генах, делать последние приготовления в последний момент. И без разницы зачем ты торопишься, за подарком для своей девушки, или за горошком для новогоднего оливье. Ты та песчинка, которая создает массовую предновогоднюю истерию. И Стас не был исключением. Он уже давно решил подарить Ирке Ай-Под, да все как-то не было случая зайти в магазин. И вот дожидаясь, когда до него снизойдет какой-нибудь менеджер, он жалел, что не сделал это заранее. На огромном плазменном экране, выставленном в рекламных целях в центре зала, шла какая-то программа, о диком африканском племени. На кой-то хрен, туземцы этого племени ловили обезьяну.