скачать книгу бесплатно
– Мы занимаемся практически тем же, чем и ваш институт, – ответил Белогоров.
– Ну тогда мы коллеги, и нас ждет большой разговор, – оживился Коренфельд, не ожидавший, несмотря на предупреждение Давида, увидеть перед собой молодого ученого, работающего в той же области знаний.
– Если Вы разрешите, то я перейду сразу к делу, – сказал Белогоров и быстро стал излагать суть вопроса. – Меня интересует ген роста. Это предмет нашего разговора.
– Такого гена не существует. Есть геном человека, содержащий более тридцати тысяч генов, – сказал Коренфельд.
– До 25 тысяч, – поспешил уточнить Белогоров, давая понять собеседнику свой уровень знания в этом вопросе. – Под геном роста я понимаю такую последовательность 3 миллиардов нуклеотидов, содержащихся в гаплоидном человеческом геноме, которая дает рост клетки.
– На что направлены Ваши исследования?
– Мы хотим найти генетический код роста клетки спинного мозга, – как можно спокойнее сказал Белогоров. – Надо решить эту научную задачу и дать возможность сотням тысяч инвалидов колясочников встать и продолжить полноценную жизнь.
– Это очень важная во всех отношениях государственная задача, – с некоторой досадой сказал Коренфельд. – Мы все ищем, ищем научные истины. А что вы от меня хотите?
– Дайте мне посмотреть последние разработки вашего института по ДНК.
– Ну это невозможно. Это закрытая тематика. Если бы Вы были иностранным специалистом, то я бы вынужден вести разговор с вами в стенах нашего института с разрешения руководства. Таковы инструкции, и я не могу их нарушать. Прошу меня понять правильно.
– Мы вам хорошо заплатим. Не хочу показаться циничным, что в России сейчас все продается, – развел руками Белогоров, начиная понимать, что за одним не очень удачным ходом в разговоре он начинает делать другой еще мене правильный. – Назовите, сколько будет стоить ознакомление с результатами последних исследований.
«Боится дать. Мне не надо было торопиться и сразу говорить , чтобы дал посмотреть, – мысленно ругал себя Белогоров. – Конечно, никто ничего не даст».
– Я понимаю, мой родственник Давид у вас работает, но мне 60 лет, и я не хочу под конец своей жизни иметь неприятности.
– Вы меня неправильно поняли. Еще раз прошу извинить, – сказал Белогоров. – Я не пытаюсь получить государственные секреты. Я предлагаю реализовать некоторую модель государственно-частного партнерства. Ответьте мне на вопрос, кто сейчас в мире лидирует в изучении гаплоидного человеческого генома?
– Конечно, США! – неожиданно оживился Коренфельд.
Было видно, как при упоминании США собеседник словно расцвел.
– Разрешите спросить, почему вы сказали слово «конечно»?
– Потому что, молодой человек, – назидательно сказал Коренфельд, – Это государство лидирует во всем.
– А Китай?
– И китайцы, – уже безо всякого энтузиазма в голосе сказал Коренфельд, – но у них нет серьезных публикаций по этим разработкам. Эти хитрые китайцы всюду лезут, а сами все прячут. Тогда бы не лезли. Но ведь лезут и к нам.
– А вы, Яков Михайлович, не задумывались над тем, почему США являются лидером?
– Они во всем лидеры. Здесь сложно что-то добавить.
– Потому что у них наряду с государственными институтами, работают частные центры, различные исследовательские лаборатории, университеты. И они тоже частные. И это дает толчки научной мысли. Не хочу Вас оскорбить, но сидеть в государственной конторе и вести плановые исследования это замедляет научную мысль. Поэтому я готов сделать решительный шаг.
Белогоров достал из портфеля папку с документами и передадал их собеседнику.
– Что это?
– Это результаты наших исследований по ДНК, – ответил Белогоров и внимательно посмотрел на Коренфельда, надеясь на его лице увидеть сияющую улыбку. Вместо этого он увидел совершенно не заинтересованный взгляд человека, которому новая научная мысль если не мешает, то и не нужна.
– Что я должен делать?
– Я прошу вас изучить наши материалы и высказать свое мнение, сказал Белогоров.– И я был бы вам очень признателен, если бы вы показали мне ваши последние разработки. И сразу скажу: не надо официально показывать это в институте.
– Почему, что вас беспокоит?
– На официальный обмен информацией мы не пойдем. У нас нет подобной практики. В результате нас начнут проверять, засветимся, и итогом станет закрытие нашей лаборатории. А я столько сил и денег вложил в исследования, поэтому не имею права все потерять. Еще раз прошу Вас понять, что мы с Вами делаем большое и общее дело, и ради сотен тысяч несчастных людей, прикованных к инвалидным коляскам, надо сделать решительный шаг, а не оглядываться на запретительные инструкции, написанные чиновниками, которым на все наплевать.
– Хорошо, я посмотрю. Но наши разработки пока не обещаю, – сказал Коренфельд, допивая чай.
7
Василий Филатов после звонка банкира Белецкого почувствовал вкусный проект заработать деньги. Белецкий редко подбрасывал интересные темы, но всегда, когда он приносил новые предложения, Филатов несколько дней был на подъеме. Филатов разбогател на сомнительных бандитских делах в девяностые, и хотя характер бизнеса полностью изменился, он в душе оставался авантюристом. «Да, я -авантюрист, – говорил он себе, рассматривая вопрос по очередному бизнес-проекту. – Но бизнес, особенно в нашей стране нельзя строить на формальном финансовом расчете. Всегда должен присутствовать порыв, дерзкий, ни с чем не согласованный рисковый шаг. Иначе удачи не будет! – убеждал он себя и принимал окончательное решение.
Филатов любил принимать гостей. К приезду Белецкого он распорядился поставить обеденный стол на террасе, перед прудом, что придавало встрече и светский шик, и загородное неспешное очарование. На стол поставили закуски и французский коньяк. Пить модное виски Филатов не научился. Коньяк любил и пил фужерами.
– Давно ты ко мне не приезжал, – укоризненно сказал Филатов, обнимая Белецкого.
Обнимались два разных и по возрасту (да и по всему остальному) человека. И каждый из них был рад встрече, которая сулила интересные перспективы.
– Люблю у тебя, Василий Алексеевич, бывать, – сказал Белецкий, с не скрываемым удовольствием оглядывая богато накрытый стол. – Ты всегда умеешь принимать гостей. Всегда предлагаешь что-то вкусное.
– И сегодня готов тебе предложить запеченной осетрины, – улыбаясь, сказал Филатов. – Но уверен, что ты ел только запеченную в духовке, а у меня повар сделает на углях. Обычно такое не делают.
Выпив по рюмке, перешли к разговору. Начали в текущих вопросов, которые уже были в работе.
– С покупкой пакета акций важно не опоздать. Я прошу тебя, – сказал Белецкий, еще раз делая акцент на необходимости правильно выдержать сроки, – сделать все так, как и договорились.
– Ильюша, я тебя когда-нибудь подводил! – сказал Филатов, в знак согласия поднимая свой коньячный фужер.
– Это особый случай. Здесь такие силы завязаны…
– Договорились, можешь не повторяться, – сказал Филатов, который не любил разговоры или даже ссылки на больших начальников. За прошедшие годы он понял им цену. Он понял, что все покупается и продается. А свою долю средств он в проект внес, и поэтому теперь ждал результат.
Как гостеприимный хозяин, Филатов не хотел торопить Белецкого с разговором о новом проекте. Они пили, закусывали, и Филатов ждал, как опытный старый охотник на номере ждет своего кабана.
– Я к тебе, собственно, по новому важному делу приехал.
– Говори, ты знаешь меня, я готов слушать.
– Есть один частный научный центр, который у нас просил деньги.
– А вы не дали! – с добродушной издевкой сказал Филатов.
– На подобные рискованные проекты банк деньги никогда не дает.
– Даже не сомневался.
– Мы можем финансировать венчурные проекты, но только на определенном этапе. А здесь банк интереса не разглядел. А вот я чувствую, что дело не просто может выгореть, а это крайне масштабный проект.
– Чем занимаются? – коротко, в самую точку ударил Филатов.
– Они ищут код, который позволит расшифровать содержание человеческой клетки. А это позволит выйти на настоящие способы лечения самых тяжелых заболеваний.
– Не совсем понимаю, – откровенно сказал Филатов.
Несмотря на возраст Филатов никогда не болел и медициной никогда не интересовался. В середине девяностых в перестрелке он получил ранение, которое оказалось не страшным. Поэтому от медицины он остался далек.
– Сейчас поясню на конкретных примерах. Эта лаборатория ищет биотехнологию роста спинного мозга. Когда они ее найдут, то смогут заставить разорванные части спинного мозга расти и снова соединиться. После чего сидящий в инвалидном кресле человек снова начнет ходить. И вот здесь и кроется вся суть вопроса, – сказал Белецкий, и у него светились глаза, что не осталось не замеченным Филатовым, который и сам уже все больше понимал свой интерес.
Филатов встал, посмотрел на гладь рукотворного озера, по которой мерно плавали вполне настоящие утки, и, засунув руки в карманы, спросил:
– А что представляет из себя сам этот центр? Он далеко расположен?
– Работают молодые ученые. Центр по размерам маленький, но весь забит дорогим оборудованием. Там есть микроскопы, которые себе государственные центры позволить не могут.
– И как им удалось это все оснастить? – все больше погружаясь в тему, с нескрываемой заинтересованностью, спрашивал Филатов.
Филатов не верил в большие государственные заводы и учреждения. Он верил в конкретных людей и небольшие эффективные коллективы. В этот, невидимый центр, он начинал верить.
– Не знаю, где они доставали раньше деньги, могу только догадываться. Но сейчас деньги у них заканчиваются. И сейчас самый удачный момент им с деньгами помочь.
– Сколько они хотят?
Получив ответ, Филатов довольно улыбнулся. Он готов был к перспективному разговору.
8
С утра Филатову позвонила Роза и предложила вечером встретиться. Она всегда звонила в той особой манере, в которой мужчинам звонят женщины, нуждающиеся в текущих деньгах. С Розой Филатова познакомили два года назад в одном из ночных клубов. Они сразу друг другу понравились: Роза почувствовала человека с деньгами, а Филатов понял, что кроме знания искусства любви, эта молодая женщина может выполнять деликатные поручения, не связанные с криминалом, но требующие достаточно сдержанного ума, которого так не хватает у красивых женщин.
Вечером, после службы в банке, опять заехал Белецкий. Обсуждали итоги покупки акций и предстоящую встречу Филатова с Белогоровым. Последний должен был позвонить Филатову, но делать это не торопился, что Филатова и беспокоило и раздражало. Он был уверен, что ученый бросится к нему и в роли просителя будет если не стоять на коленях, то с пеной у рта убеждать в исключительной ценности его изобретения. Однако время шло, на коленях никто не стоял, и новые деньги пока не текли, хотя известный запах их доносился. Филатову позвонили.
– Звонила Роза, она подтвердила, она будет у меня через два часа, – сказал Филатов. – Кстати, это очень хорошо, что ты мне сразу сообщил об этом ученом.
– Тянуть время не в моих правилах, и ты это хорошо знаешь.
– Мои люди посмотрели за этим ученым и их лабораторией.
– Нашли что-то интересное, чего мы не знаем? – сказал Белецкий
– Более, чем интересное. Оказалось, что моя молодая подруга Роза на него работает.
– Она сдала тебя? – удивился Белецкий. – приведи ее в чувство и перевербуй.
– Нет, она просто работает у него. И она даже не знает, что мы заинтересовались их лабораторией. Я же тебе говорю, что мои ребята за этим парнем понаблюдали, и посмотрели на всех и все, что там происходит. И потом на фото я увидел свою Розу. Кстати, она мне говорила, что работает в научной лаборатории, но, сам, понимаешь, я не придал этому значение. Кругом конторы что-то делают, и разобраться во все невозможно.
– Как видишь, я удачно помог тебе разобраться, – сказал Белецкий. – И как тут ни скажешь, что мир тесен. Бывают же совпадения.
– Не скрою, у меня есть серьезные планы на этот научный проект. Люблю подобные темы. Если не получится, то потери не велики, а если выгорит, то можно поработать с размахом!– радостно сказал Филатов. – Она скоро подъедет, мне надо прилечь отдохнуть. И будет лучше, если она тебя не увидит.
– Все понял, – сказал Белецкий и поставил фужер коньяка на стол. – И мне пора ехать, – сказал он, очередной раз демонстрируя свою способность разворачиваться на ходу.
9
После отъезда Белецкого Филатов прилег на кровать и немного поспал. И теперь на этой кровати лежала Роза. Она была очаровательна. Два года знакомства ее не испортили. Даже обнаженная красота не могла затмить прелесть ее ума. Она не просила деньги, как сходу и грубо просили другие женщины. Она умела ждать.
– Что бы ни было, а я соскучилась по тебе, сказал Роза, разглаживая стареющие волосы Филатова.
– Я этого не заметил. Кажется, ты у меня стала реже бывать. У тебя что-то случилось, сказал Филатов, глядя, как она встает и надевает халат, – или мне только кажется.
– Василий Алексеевич, мне нужны деньги.
– Вот это новость! Двойная новость! – весело ответил Филатов.
– Ты о чем!
– Ну, ты редко называешь меня по имени и отчеству, сказал Филатов с иронией. – и ты никогда не просишь деньги. Значит что-то стряслось. Раз начала такой масштабный заход, значит, произошло что-то серьезное. Давай выкладывай.
Видя, как она медлит и не может начать разговор, Филатов решил ее подбодрить еще одной порцией шутки.
– Ты влюбилась и решила выйти замуж. Расскажи об этом счастливчике.
– Мне, правда, нужны деньги, сказал Роза и после небольшой паузы добавила: – Большие деньги.
Роза села на диван, готовясь к трудному разговору. Филатова заинтриговало такое вступление в разговор о больших деньгах, поэтому он предпочел встать с кровати.
– Большие, это, по твоему мнению, сколько?
– Не знаю.
– Готов изложить тебе очень хорошее правило, сказал Филатов. – Если просишь деньги, то всегда должна знать, сколько просить. И второе, обязательно надо знать, куда пойдут эти деньги. И третье, говори открыто, собеседник чувствует фальшь и нерешительность. Кто в таком случае тебе даст деньги, сказал Филатов и с улыбкой добавил: – Кроме меня!
– Вообще, деньги нужны не мне. Я работаю у человека, который занимается фундаментальной наукой. Он хочет открыть ген роста человека, что позволит вылечить всех инвалидов колясочников. Их сотни тысяч. А во все мире их огромное количество. У них, как правило у всех, после аварии разорван спинной мозг. Хирургическим путем нервные волокна соединить нельзя. Мой шеф считает, что клетки можно принудительно заставить расти. И, ты знаешь, он почти сделал открытие.
«На сегодняшний день слишком много совпадений, – подумал Филатов, слушая ее слова о работе лаборатории. – Кому сказать, не поверят. Я жду звонка ее начальника с просьбой дать денег, а тут приходит Роза с этой же просьбой».
– Никогда не был силен в науках, но меня смущает слово почти. Что значит почти? И на каких условиях он хочет получить деньги? Я не благотворительный фонд, и он должен понимать…
– Хорошо-хорошо, поспешила успокоить Роза. – Лучше он сам все объяснит. Ты правильно все говоришь, что я должна знать ответы на ключевые вопросы, но это специальные знания, и я при всем желании просто не могу знать масштабы научных работ.
– Я хочу, чтобы вы встретились.
– Здесь есть один принципиальный вопрос, – сказал Филатов. – Он тебе поручил прийти ко мне или это твоя инициатива?
Для Филатова это был действительно важный вопрос. В том случае, если ей поручили встретиться с ним и переговорить. То о Филатове знают. На него нацелены, а этого он не любил, предпочитая оставаться в тени. Он сам находил нужных людей.
– Он тебя не знает, – сказала Роза. У нас было совещание, и я там многое услышала. У нас кончаются или закончились деньги.
