скачать книгу бесплатно
– Я на днях подслушал, как один из проезжих сетовал отцу, что в Слав-городе совсем туго с делами купчими. Новый воевода, – Кривжа, – ввёл купеческую подать и обязал каждого торгаша отдавать треть имущества на поддержание нужд княжеского войска. Тех, кто отказывался либо вздергивали на торговой площади, либо они бесследно исчезали. Эй, ты чего, сейчас же сгорит!
– Воевода Кривжа… – Яромир оторвался от размышлений и поспешно выдернул из костра обугленный кусок мяса. – Плохо, очень-очень плохо… Хотя, знаешь, да гори оно все огнём! Чтобы там у них не происходило – это больше не моя забота. Пусть что хотят, то и делают, лишь бы нас не касалось. И так воздух вокруг только-только миром запах…
– Кстати, о мире: как у вас это… со знахаркой?
– Больно ты любопытный, Эйда. Был у меня добрый друже, Гришка, как и ты – такой же говорливый. Так то, что он вечно молол языком что ни попадя до добра его и не довело.
– Отлупили? – хихикнул Эйда.
– Язык отрезали. – мрачно и сурово Яромир поставил Эйду на место. – Под самый корень. Интересно, смог-ли Изва вывести его из лагеря и жив ли он до сих пор…?
– И всё равно, посмотришь на вас с Ядвигой и душа сразу поёт, как будто вас друг для друга Лада специально вылепила. Аль она на людях только такая добрая, а дома из тебя кровь пьёт и верёвки вьёт?
– Как это говорится-то… Мы с ней душа, так сказать, в душу: не бранимся, не спорим, не ругаемся. Вся посуда цела. Тишь да гладь. Я занят своим, она своим. Друг друга никто не пилит, сор из избы не выносит, да и нет его вовсе, сора-то… Когда дел по округе нет, то мы на хозяйстве. Скотина, как-то, сама за собой убираться ещё не научилась. В общем, жизнь идёт своим чередом…
– А правду поговаривают, что она за колдунство ведает?
– Чушь.
– Тогда, как она самому безнадёжному люду помогает на ноги встать, когда даже бородатые лекари и костоправы лишь руками разводят?
– Что попроще спроси… У неё к ворожбе особый подход, как и у меня к охоте, а дальше уже не важно, что да как, главное людям от этого прок есть. Что-то вы не жаловались, когда, в конце серпеня, повитухи Алесе ни толики надёжи не дали, что живой она после родов останется, а Ядвига взяла, да и помогла. Причём и дитё здоровёхонько, и мать на своих ногах пришла. Была-ли тогда какая-то разница что да как? Как-то никто после этого лишних вопросов задавать не стал… Вот-вот, и я о том.
– Любит она тебя, Яромир. Отец ведь ей за Алесю и подвеску яхонтовую, и серьги адамантовые предлагал, так она ни в какую! Нос от всех цацок воротила! Помню, что взяла с Ерёмы браслет золотой, а отца упросила тебе клинок серебряный выковать.
– Знала, что для дела он нужен… Конечно же я ей за это благодарен! Отец-то твой страсть, какой злопамятный оказался. Так и не простил мне тот клинок, что я на болотах посеял. До сих пор нос воротит и разговаривает сквозь зубы. Говорит, так будет, покуда не выплачу долг пятикратно… Пятикратно, представь! Чистой воды грабеж!
– Мельхиоровый клинок, ручная гравировка, резная рукоять из янтарной северной берёзы… – Эйда громко зевнул и вновь закутался в полушубок. – Знаешь, Яромир, это отец ещё по-божески…
– Ну точно, и ты – самый настоящий торгаш… – недовольно пробубнил Яромир, нервно шоркая лезвием испорченный ужин. – Пять, так пять! Вон, за одни только рога уже, самое малое, два десятка таких ножей можно дать!
Сбоку послышалось громкое сопение Эйды.
– Спи, спи, добрый друже. Сил набирайся. Гузном чую, что они нам ещё о-го-го как пригодятся…
Яромир осторожно очистил нагар с мяса, наспех проглотил что осталось, удобно разместился возле костра и заснул.
Глава 2: «Мы не ведали, что творим…»
На эту охоту их привёл случай.
Ещё по осени Яромир приметил в южных лесах необычайно огромные следы от лосиных копыт.
Он долго бродил по округе в надежде выследить зверя и вернуться домой с солидной добычей, но так и не сумел.
Лось будто бы водил его кругами и постоянно путал следы, от чего Яромир, уже считавший себя отменным ловчим и превосходным следопытом, приходил в бешенство.
Яромир уже махнул рукой на хитрую скотину, как в начале студня, во время загона кабана, неуловимая скотина сама вышла ему на встречу…
С того момента, как Яромир распрощался с Гривой, многое поменялось…
На это раз Яромир не стал стесняться и отобрал среди деревенских мужиков целый десяток добротных охотников.
К тому же, старшина Рознег оказался совсем не против того, чтобы деревень наконец-таки избавили от назойливой, вечно докучающей нечисти.
Пережитого опыта с «Покойной бригадой» Яромиру хватило по самые уши, потому к подготовке нынешнего отряда он подошёл с особым усердием.
Слишком тяжело он переживал потери, хоть и прекрасно понимал, что в этом деле может приключится всякое…
К студню он успел заметно подтянуть мужиков в физической подготовке, так что теперь они уже не перекидывали языки через плечо при долгих забегах.
В их деле только на одном умении махать копьём было далеко не уехать.
Нечисть в округе уже давно не появлялась, а вот всякой разной животины – хоть отбавляй.
Потому, Яромир каждый раз брал на охоту разные пары, чтобы как можно лучше отработать слаженность. Мало-ли в какую передрягу их опять может занести…
Первыми о кабане доложили ловчие Бор и Ёрд.
Они всегда отличались от остальных усердием и знанием, от чего Яромир и сделал их своими правой и левой руками соответственно.
Погода выдалась безветренной и сухой. В самый раз для охоты. Кабан долгое время не сможет их учуять.
И они не торопились…
– Яромир, – хриплым от постоянного курения махорки голосом окликнул идущего впереди богатыря Бор, попутно собирая непослушные длинные чёрные волосы в хвост. – А что, если нам с мужиками устроить вылазку на юг?
– На кой…? – Яромир бросил недоумевающий взгляд через плечо.
– Бор дело говорит. – поддержал товарища лысый, косоватый на левый глаз Ёрд. – Сам же видишь, что тут нам уже делать нечего.
– Вот-вот. А на юге, в степном краю, поговаривают, что водится всякая неведомая хрень!
– Всяко ведь любопытней, чем ползать по дорогам и выколупывать из ям воняющих гулей… – надул губы Ёрд, вечно припухшие от постоянных пчелиных укусов.
– Да что смеяться-то?! – фыркнул Бор и поправил топорщащийся ворот овечьего кафтана. – И тех уже не осталось нихрена!
– Интересные вы, конечно. – усмехнулся под нос Яромир. – Ну, давайте представим, что вот мы собрались и отправились в поход…
– До Дол-Плеяра! – перебил его Ёрд и расплылся в игривой, лукавой ухмылке. – Самое то будет! Как раз заглянем в Зал Роз…
– Ой, тебе лишь бы свой стручок куда пристроить… – возмущённо закатил глаза Бор. – Наслушаешься всякой белиберды, потом веришь, что и вареники с пирогами где-то за бугром какие-то не такие…
– И мёд там слаще, и брага крепче! – подхватил Яромир. – Как там говорил старшина: «Бабские розы…, они сам знаешь, у всех одинаковые!» К тому же у самого же жена дома. Чего тебе ещё надо?
– Да как поймаешь мужскую немощь от шалашовки залётной, какой тогда с твоего стручка прок станется?! Завянет цветочек…
– И превратится в простой хвостик, которым только мух и отгонять… – едва сдерживая смех, фыркнул Яромир.
Только уже не сдержался Бор, и они вместе закатились в приступе смеха, заставив Ёрда залиться краской.
– Драные зубоскалы… – недовольно надулся тот и ускорил шаг. – Вообще, речь не об этом. Ты же сам постоянно твердишь, Яромир, что нам кровь из ному надо опыта набираться, учиться, тренироваться. А там как-раз поле непаханое, сколько всякого водится.
– Так-то оно так… Только подумай: вот, заходим мы с привычных нам лесов и полей в предпустынные степи, а там сверху на нас набрасывается тварюга восьмилапая. Кожа – железо, яд, что серебро плавит.
– Ты чего? – округлил от удивления глаза Бор. – И такая херовина водится?
– Я так, – пожал плечами Яромир. – К примеру… Так вот: а мы снаряжены по-нашему. Теперь ответьте, скольких мы потеряем перед тем, как сумеем найти подход к такой твари?
Бор и Ёрд виновато промолчали.
– И я о том! – твёрдо заключил Яромир. – Причём это будет только одна скотина. А сколько их, таких неведомых может поджидать за каждым поворотом? Вот-вот. Это большое дело, наведываться туда, где мы ничего не знаем, и где нам явно не будут рады.
– Ну да… – согласно закивал Бор, почесывая короткую бородёнку. – Лучше уж тогда здесь, радостно прыгать за кабанчиком по пороше, чем оказаться сожранным какой-нибудь скотиной.
– И всё же, – всё ещё пытался настоять на своём Ёрд, нервно завязывая шарф на шее. – По мне, так лучше уж в бою погибнуть, чем стухнуть тут со скуки…
– То-то Перун обрадуется такому яро рвущемуся в бой воину! – наигранно поддержал его Яромир. – Тогда тебя и отправим вынюхивать что там, да как. Только домой вернёмся, выдадим тебе палку подлиннее, ходуны покрепче и бересты целый мешок, чтобы каждую дивную зверушку нам зарисовал!
– Так я не умею…
– Вот и научишься! – усмехнулся Яромир.
– Какие зверюшки, вот увидишь, как вернётся, то вся береста будет в одних голых бабах исписана! – вновь закатился смехом Бор.
– Ой, да пошли вы… – обиделся Ёрд и остановился возле кучи кабаньих испражнений. – Вон, лучше хряка своего ловите. Он уже рядом.
Помёт был ещё тёплым, и Яромир жестом приказал Бору и Ёрду подготовить копья.
Дальше пошли молча. Теперь пугливое животное мог спугнуть совершенно любой лишний звук.
Наконец, они достигли своей цели.
Впереди, среди берёз, показалась грязная, волосатая кабанья шкура.
Яромир натянул тетиву до упора. Бор и Ёрд медленно обходили добычу по большому радиусу, готовые действовать в любой момент.
Яромир сделал глубокий вдох, выдох и уже готов был пустить стрелу, как сзади донёсся хруст снега и нечто больно боднуло его в бок.
Стрела вылетела сама собой и воткнулась в дерево возле самой морды кабана.
Животное в испуге взревело и рвануло вперёд, в то время как Яромир, от полученного удара, полетел далеко в сторону и ударился спиной о ствол дерева.
Бор и Ёрд так увлеклись кабаном, что не сразу поняли, что произошло.
Они оба погнались за жертвой, по очереди метнули копья, но ни одно не достигло цели.
– Да твою же… – с психом выругался Бор.
– Яромир, да какого лешего это…?! – Ёрд в гневе хотел было наброситься на Яромира с упрёками, но стоило ему развернуться, как он тут же замер в исступлении.
Такому же примеру последовал и Бор.
На месте, где только что стоял Яромир, теперь возвышался величественных размеров лось, чьи рога смело доходили до двух саженей в ширину, а шкура лоснилась серебром.
Мечта любого охотника…
Яромир же с трудом откашлялся и в первые взглянул на своего обидчика.
Жажда охоты всецело охватила его, и он совсем позабыл обо всех мерах предосторожности.
Он бросился к луку, накинул стрелу на тетиву и практически не целясь пустил её прямиком в лося.
К его удивлению, животное ловко мотнуло головой и рогами отклонило летящий снаряд в сторону.
Лось недовольно фыркнул и шкребанул копытом часть пороши, пожухлую листву под ней и верхний слой земли, от чего все это полетело прямиком в лицо Яромира.
От неожиданного ответа ему пришлось прикрыть лицо руками, а в это время лось издал недовольный, оглушительный рёв и поспешил скрыться среди деревьев.
Бор и Ёрд попытались преследовать удивительное животное, но это оказалось для них совершенно не под силу.
С того момента Яромиру больше не было покоя.
Он твёрдо решил, что во что бы то ни стало должен изловить неуловимого зверя.
Уже в середине просинца ему выдался такой шанс.
На протяжении нескольких суток, мужики доносили, что в округе вновь замечены следы чудо-зверя.
Яромир уже было снарядился и попрощался с Ядвигой, как, совершенно без стука, в избу ввалился запыхавшийся Эйда и распластался по полу.
– Яромир, Яро…, эх-эх, …мир, там, эх-эх, это, у реки твой, эх-эх, с рожищами который, ну как его…?
– Лось?! – обеспокоенно воскликнул Яромир, поднимая всё еще пытавшегося продышаться Эйду на ноги. – Где?!
– Да, да, тварюга – здоровенная такая, своими глазами видел! Сразу к тебе и понёсся! Айда, изловим скотину!
В предвкушении скорой встречи с долгожданной добычей, у Яромира внутри все зазудело:
– Слыхала, любо моя, сегодня уж точно будет к столу лосятина! – Яромир звонко хлопнул в ладоши и крепко поцеловал Ядвигу. – Теперь-то я точно его не упущу!
– Будь осторожен, мой хороший, и поторопись. – обеспокоенно прошептала Ядвига. – Чувствую, что погода испортится.
– Так там солнце вовсю светит и на небе ни облачка! – влез в разговор Эйда, за что Ядвига наградила его резким, пронзающим взглядом.
Яромир прекрасно знал, что так она смотрела только в исключительных случаях, когда к её словам следовало отнестись с особым вниманием.
– Постараюсь к ночи вернуться, – поспешил успокоить любимую Яромир.
