скачать книгу бесплатно
– Сигнал есть, теперь можем передавать сообщения дальше, – ответила та ей.
– Ничего тогда не понимаю. Ты точно был именно там?
– Да!
– Ничего странного ты не замечал?
– Ну, только ту стаю волков.
– Да, я помню. А еще что-нибудь?
– Только то, что весь город идеально чистый. Нет ни мусора, ни трупов, вообще ничего! Все квартиры убраны! Больше похоже на большой реквизит к очень дорогому фильму.
– Ладно. Главное, что ты вернулся. Если вспомнишь еще что-то, то обязательно скажи, шатаясь и дрожа, села она на кресло.
– Погоди… – задумчиво сказал я.
– Что? Ты что-то видел?
– Нет, не совсем. У меня все время было чувство, что кто-то следит за мной, но каждый раз, когда я пытался обнаружить кого-то глазом, то вокруг никого не было. Когда я спал, у меня было чувство, что кто-то снимает с меня повязку и гладит по щеке, но никого не было рядом.
– И что это может значить? Глюки? Ты принимал что-то? Или может были какие-то странные запахи там?
– Нет. Когда я слез с башни, то я почувствовал резкое движение за спиной, словно атака, но, когда я повернулся, там никого не было.
– Спишем все на твою усталость и адаптацию глаза. Иди домой…там уже Алена вся на нервах. И где ты взял этот плащ?
– У тебя дома на диване лежал.
– Странно. У нас такого никогда не было. Ладно, тебе идет. Иди домой!
****
Прошло три года с момента моей вылазки в большой свет. После того дня, а точнее нескольких недель, я больше не совался никуда далеко. Мы выстроили огромную стену, построили сотни деревяных пятиэтажек, ведь установка передатчика резко и бесповоротно изменила нашу жизнь и жизни тысяч людей. Теперь мы превратились в большой город, даже по меркам прошлого времени. Конечно, он не сравнится с Москвой, Лондоном или тем же Кёйсбергом, но нас было около семи тысяч. Мы постепенно организовывали производство, сельское хозяйство и добычу ресурсов. Мы научились плавить метал с малой энергозатратностью, у нас протекает небольшая река Суханка, но с уходом людей она стала полноводной, что позволило нам сделать на ней несколько платин, которые давали нам энергию. Жизнь стала бить ключом, ресурсов стало хватать на всех, не то чтобы вдоволь, но уже и не впроголодь.
В моей жизни произошло самое главное событие – у меня родился сын, которому уже два года. Все говорят, что он точная копия меня, но я вижу в нем Алену. По его повадкам и характеру. К слову дети появились у всех наших. Мы открыли свою маленькую школу, поскольку детей хватало в нашем городе. Импровизированные классы, бывшие учителя всех возрастов – все это было началом новой жизни. В отличие от обычных школ, что были раньше, мы стали преподавать и боевые искусства. Тактика ведения боя, спарринги, владение холодным и огнестрельным оружием, медицинская помощь стали одними из самых важных предметов. В нашем новом мире детей с самого детства учат сражаться. Это не мои личные прихоти, это нужно для защиты будущих поколений. К сожалению или к счастью, я не вечен, как и все те, кто хранят покой людей. Мы стали опытнее, сильнее, стали больше знать об этих тварях. Со временем нападения стали учащаться, но они уже приходят не по одному или маленькими стаями. Теперь это полномасштабные нападения, теперь они приходят сотнями. Но мы все равно даем им отпор. Я во главе небольшой армии способен противостоять им. Мои бойцы доверяют, что делает меня сильнее, хотя порой мне проще сражаться одному. Единственное, что усложняло задачу обороны то, что они стали очень сильными и умными. Владение мечами стало их искусством. Я задавался вопросом: откуда они их берут? Но ответ мне не приходил. После ситуации с Кёйсбергом я уже ничему не удивлюсь. Один раз я заметил, что у моего сына Дэни необычные глаза. Всего на миг мне показалось, что они как мой, но это скорее всего лишь иллюзия. Хотя я не мог отрицать тот факт, что они могут у него быть, в нашем мире мне теперь все впервой.
Люди шли к нам почти со всей страны, кому-то удавалось дойти, а кому-то везло меньше. У каждого брали сведения и фиксировали их – это помогало нам с составлением карт заражения. Как выяснилось, восточная часть страны заражена меньше, и мутантов там почти нет. Но вот запад был цитаделью зла. Оттуда было всего несколько человек, их рассказы рознились, но суть была одна: тысячи зараженных, которые убивают все, что движется. Это создавало определенную угрозу, но западную часть стены мы укрепили так, что там не пройдет никакая армия.
Я стал очень уважаемым человеком, но мне того не надо было. Я стал очень много времени проводить на работе, как и Алена. Я весь день был занят за составлением графиков, планов и прочего. Также постоянные осмотры территории, патрули и работа с бумажками утомляли меня. Алена, как старший медик, руководила всем медперсоналом, которого было не мало. Она целыми днями торчала в госпитале, который мы построили почти у самой стены, что позволяло сохранить множество жизней.
Пэн и Кит стали отличными учителями в школе, которые преподавали все, что связано с физической формой и боем. Они руководили детьми, которые уже были в возрасте, позволяющем выполнять самые простые миссии, такие как патрули или дежурства. Их очень любили за отдачу своему делу и строгость в преподавании. Они выглядели самыми настоящими отцами, но для множества детей.
Кен стал детским воспитателем. У нас был маленький детский сад, если его так можно было назвать. Где он занимался с детьми, учил их азам и всему тому, что им пригодится. Я никогда бы не подумал, что такой безответственный человек, который в душе сам еще ребенок, станет заниматься такими делами.
Фрая как и раньше отвечала за производство всего и вся. Она составляла и одобряла планы, лично ходила на объекты и смотрела, как и что проходит. Она была одним из самых важных людей деревни. Хоть ее работа и была никак не связанна с боями и оружием, но каждый вечер она присутствовала в школе на боевых занятиях, где училась и сама.
Рэйк нашел себя в родной стезе. Он стал делать то, что получалось у него лучше всего, а именно ремонт техники. У нас было достаточно техники, которую требовалось поддерживать в рабочем состоянии, а сломанную незамедлительно чинить. Он руководил автомастерской.
Я иногда заглядывал к детям, которые при виде меня спрашивали у родителей или учителей, кто этот дядя, почему он в маске и плаще. Они не понимали, почему мой внешний вид так отличается от других, но когда им говорили, что это Первый беседин, то они с восхищением смотрели на меня и сразу бежали с кучей вопросов.
Мой мелкий рос не по годам. Когда ему исполнилось четыре года, он уже пошел в школу, где успешно учился, но где ему точно не было равных, так это в спаррингах со сверстниками. Если у детей его возраста еще мало что получается, то мой знал где, когда и как. Меня это восхищало, я видел в нем замену себе, достойную нового лидера. Меня не пугало его стремление и быстрые успехи, он был очень добрым, милым и светлым ребенком. Ему становилось неинтересно тренироваться со всеми, поэтому я стал тренировать его лично.
– Смотри, сын, это катана – оружие нашего рода.
– Но почему только нашего? – с любопытством спрашивал он меня.
– У каждой семьи из пяти великих рёка есть свое оружие. Это стиль боя, если говорить проще.
– А какой у тебя, пап?
– Мой стиль боя – одиночная катана. Это не только из-за отсутствия одной руки, но и из-за удобности в бою.
– А почему у тебя нет руки? – с удивлением спрашивал он.
– Когда-нибудь я тебе расскажу, сейчас не об этом. У твоего дяди, чье имя ты носишь, стиль большого меча. У него длинный меч. Он не позволяет также быстро наносить удары или ставить блоки, как это делаю я, но урон от попадания намного больше. Твоя тетя Аля и дядя Кен используют наручные клинки. Они небольшого роста и быстро двигаются, что позволяет им наносить множество точных ударов. У дяди Рэйка огромный двуручный. Он позволяет наносить такие удары, что все сразу разлетятся. Но для этого требуется быть таким же сильным, как и он. А Кит использует метательные ножи. Он очень юркий, что позволяет ему атаковать с разных сторон. Теперь ты понимаешь, о чем я?
– Да! А Почему ты не сказал про маму? – посмотрев на меня и ожидая ответа, спросил он.
– Мама использует два коротких кинжала.
– А почему не катану?
– Потому что она не участвует в боях, она медик. Ей не требуется сильное оружие.
В таком духе проходили наши тренировки, где я показывал все, что умею. Он удивлялся моей силе и хотел также.
Когда ему исполнилось 7 лет, он полноценно участвовал в дозорах и патрулях. Когда мы вели оборону, то он помогал за стеной. Он просился каждый раз в бой, когда я шел за стену, но ему было еще рано.
Один раз на тренировке я решил показать ему свой глаз. Он смотрел на меня и внимательно рассматривал его. Но потом он сказал, что у него такие же, только узор другой, а еще и цвет переливается. Я было дело не поверил ему, но один раз в спарринге со мной я действительно увидел у него эти глаза. Узор был как у меня, но только пару лет назад, а цвет действительно был градиент. Такие переливающие и красивые. Они больше не походили на звание глаз смерти.
За долгое время мы смогли узнать некоторые вещи о мутантах. Мы точно знали, что это бывшие люди, что кровь их черная и состоит из веществ, ранее не известных науке. В ходе исследования мы выяснили, что и у Дэни есть ее компоненты в крови. Это могло значить лишь одно, что через потомство передается сила, которую еще предстоит обуздать и изучить нашим детям.
Значит ли, что эта сила подвластна ему? Сложно сказать. Эти глаза походят на мои, но их цвет завораживает. Если за годы я научился контролировать силу, то ему еще предстоит столкнуться с тяготами такой жизни. Тело безумно изматывается после использования их, но с опытом ты учишься контролировать расход своих сил. Я стал идеально пользоваться глазом, можно даже сказать, что мы стали одним целым, но, пока мы не знаем их настоящую силу, я просто не имею права забываться. Иногда я чувствую, что глаз принадлежал другому человеку, не твари, а именно человеку. Я не слышу голосов в голове, как какой-то псих, но в бою я понимаю его, он словно принимает мои чувства и эмоции. Если ранее при кратковременном использовании я валился с ног, мое тело горело, а разум туманился, то сейчас он дает мне свои силы в бою, он не контролирует тело и разум мой, мы стали боевыми товарищами, партнерами. Я уверен, что человек, имевший этот глаз, сейчас с улыбкой и надеждой наблюдает за миром через глаз и верит в самое лучшее. Да, это звучит как полный бред, но мне бы хотелось в это верить.
Прошло три года. Мой сын стал сильнее. За это время преподаватели сменились в школе, а мы, рёка, стали обучать выдающийся детей. Как выяснилось за эти годы, эти глаза передаются не только через гены. У нашей пятерки все дети обладали этими глазами, но вот только у Дэни были особенные глаза. Градиентная расцветка, узор в форме пересекающихся кругов и небывалая мощь, вот что отличало его от остальных детей. Ему могла составить лишь дочь Кена и Фраи – Эни. У нее были оба глаза как у меня. Если у всех были глаза первых этапов, то в свои девять лет она достигла почти моего уровня, но и она не сравнится с Дэни.
Я тренировал своего сына и Эни. Они все схватывали на лету, но они не понимали своей силы. Если я прошел через боль и страдания, то они не чувствовали никогда такого. Разумеется, я рад этому, но в тяжелых ситуациях, в боях, где надо принимать быстрые решения, это может сыграть злую шутку.
Однажды во время их спарринга они слишком увлеклись боем или сила затуманила их разумы. Но они перестали видеть перед собой соперника-друга, они видели врага. Простой бой на мечах чуть не обернулся смертью Эни. Как и у меня, у Дэни присутствует способность к негаснущему огню. Этот огонь невозможно погасить, только его пользователь может сделать это. Но отменить технику сложнее, чем применить ее. Эни же может глазами атаковать серым льдом, которые почти моментально заставляет крошиться противника. И вот настал тот момент, когда они решили одновременно использовать свои смертельные способности, но я как их учитель и воин высшего ранга смог развеять их атаки, встав между ними. После этого они моментально вышли из режима боя. На их лицах был испуг и усталость. После этого случая мы не проводили спарринги.
– Запомните, дети! Большая сила требует большого умения сохранить ее внутри себя, не использовать ее на своих близких. Никто из тех, кто имеет силу, способную вмиг уничтожить врага, не должен применять ее во зло, – сказал я.
– Прости, отец. Но мы словно перестали видеть друг в друге близкого, – грустно ответил мне Дэни.
– Первый беседин, а можно вопрос? – спросила Эни.
– Называй меня просто Фьорд или дядя Фьорд. Конечно, спрашивай.
– Как вы потеряли руку и обрели глаз? Мама всегда говорила, что вы первый его обладатель, что вы самый великий воин деревни.
– Это вопрос, на который вы не должны знать ответ! – ответил я.
– Он потерял не просто руку. Он потерял целый отряд, – влез Кен, который пришел посмотреть на тренировку.
– Кен! – посмотрел я на него.
– Дети должны знать. Так вот, когда началось заражение, в Мелановом велись бои между мутантами и военными, но через несколько часов все стихло. Первый беседин во главе отряда вышли на разведку и сбор данных, где их атаковали и уничтожили весь отряд. Это история без морали.
– Нет, мораль тут есть, – грустно сказал я. – Я допустил ошибку, когда не развернул отряд обратно.
– Ты можешь скорбеть сколько угодно, но вины твоей в том нет, – ответил Кен.
– И после этого у вас пробудился глаз? – спросила она.
– Нет…Я вживил его себе.
– Я хотел предложить тебе эксперимент, – сказал Кен.
– Какой? – спросил я.
– Мы можем вживить такие же глаза нам.
– Я против и никогда не дам добро на это! Если у меня получилось, то не факт, что получится и у вас.
– Мы все единогласно за. Хватит тащить это бремя в одиночку. Мы все готовы пойти на риск. Сам посуди: у нас уже есть взрослые дети, у тебя сильный сын и маленькая дочь. Мы перевернем ход войны, которая рано или поздно будет. Ты сам знаешь, что каждый раз их приходит все больше и больше, они становятся сильнее. Ты рискуешь своей жизнью каждый раз, когда выходишь один против сотни.
– Делайте как хотите…
Я боялся за них. Их рвение к помощи в мою сторону хоть и было искренним, но я переживал, что их тела не смогут носить оба глаза. Мое тело постоянно испытывало жуткие нагрузки, можно сказать, что я умирал и это только от одного глаза, а тут сразу два. Но с другой стороны, я действительно не вечен, а моя сила ограничена. После каждого боя я изнурен, даже сила глаза не способна сдержать собственные последствия от использования. Такой вот замкнутый круг: сила, что делится собой со мной ею, защищая от собственного вреда от использования, сама меня и изнуряет.
Я думал над тем, что произошло на тренировке. Сила, которая присуща им, превосходит мою в теории, я это прекрасно вижу и чувствую. В потенциале их глаза могут многое, но вопрос, который меня интересует больше всего: на что именно они способны и как их тела будут справляться с такими нагрузками. После использования своих сил они не упали, даже не заметили этого. А ведь они использовали их в реальном бою впервые, когда я первые разы только начал их осваивать в сражениях, то я заметно слабел. Из всего этого следует, что могут существовать люди или твари, которые также сильны или превосходят их и меня по силе. Наши опасения подтверждаются сами собой. Но сколько времени мы потеряли? Мы думали про это еще 10 лет назад. Эти мысли позволили мне верить в своих друзей.
Я решил тренировать только своего сына. Это будет безопаснее для детей, вдруг они смогут использовать то, что я не смогут остановить или они оба выйдут из-под контроля, тогда я буду обязан убить их, что я не хочу делать, но я должен защищать деревню от любой опасности.
Я объяснился перед Кеном и Алей, почему я не могу тренировать их дочь. Они отнеслись к этому с пониманием. Они как никто понимали, чего я пытаюсь избежать. Наступил первый день индивидуальных тренировок сына.
– Покажи все, что умеешь! – сказал ему я.
– Да, а на чем показывать? – спросил Дэни.
– На мне, я твой противник. Сегодня ты ни в чем не ограничен, выложись полностью.
– Хорошо.
– Но учти, что я тоже буду драться в полную силу. Тебе придется научиться защищаться от моих способностей. Нападай!
Его глаза приобрели форму боя. Для начала я не стал использовать свой правый глаз. Не думаю, что он сможет меня сильно удивить. Но в этот момент он моментально переместился ко мне и нанес удар катаной, который я смог парировать и отскочить на несколько метров. «Так быстро!» – подумал я. «Он переместился ко мне так быстро, что я почти не заметил его. Даже мне не доступна такая скорость». Я поднял повязку и закрыл левый глаз. Он опять повторил перемещение ко мне, и я видел его удар, но одно мгновение и он уже у меня за спиной продолжает тот удар. Я заблокировал его. «Что?! Но как?! Он смог переместиться во время удара! Если бы не мой глаз, то я был бы уже мертв. Надо начинать атаковать самому, чтобы разозлить его и увидеть его полный арсенал». Я переместился на метров десять от него, но он опять был передо мной. В этот момент я уже был за его спиной и наносил удар. Никто не способен отразить такое, но он перехватил меч лезвием вниз и, не видя меня, заблокировал его. Это было очень быстро. «Да уж, если бы я встретился с ним лет пять назад, то навряд ли бы все было очень просто.» – подумал я, отпрыгнув на метров 20.
– Как ты сможешь справиться с этим?! Вечный огонь! – огромный поток моего черного огня устремился в него, но будто по команде использовал то же самое, и белый огонь врезался в мой. – Неплохо, очень не плохо. А как тебе такое? Меч тысячи глав! – я выпустил своим мечом длинный черный клинок, который пронзает все, но он отбил его в сторону таким же только белым. «Но как он смог понять, как это вообще использовать?!»
– Отец! Это все?!
– Хочешь увидеть мою настоящую силу? Хорошо…
Я отмахнул меч в сторону и решил использовать свое самое сильное умение «воин кары» (мне нравилось придумывать названия техникам). Мой меч покрылся черным огнем. Нет ни одного оружия, которое способно сдержать такой удар. Я вмиг переместился к нему и нанес удар. Дэни блокировал его, но в этот момент его меч рассыпался в крошки, я видел на его лице страх. Он уже ничего не мог сделать, он просто смотрел мне в глаз. В реальном бою это означало бы только одно – смерть. Я развернулся и ударил его ногой в грудь, что он отлетел на несколько метров, прыгнул к нему, поставил свою ногу на него и направил меч к лицу.
– Ты хорош в бою, но еще слишком слаб! Это не страшно, я помогу тебе научиться правильно пользоваться силой. Твоя скорость впечатляет, а умение блокировать мои техники просто поражает.
– Правда?
– Да. Ты будешь сильнее меня, но для этого необходимо много тренироваться и тогда, когда-нибудь ты станешь новым беседином деревни. А теперь иди домой и готовься к завтрашней миссии.
– Какой миссии?
– Мы пойдем на задание в Москву.
– Но туда же нельзя никому ходить!
– Ты прав, никому. Никому кроме меня.
– Ты правда берешь меня с собой?
– Да. Там я все увижу. Беги домой.
Дэни с радостью побежал домой, а я остался за периметром, где проводил тренировки. Я думал над тем, как он вел себя в бою. Он не изучал мои движения, не пытался понять, как я двигаюсь. Если бы я дрался в полную силу, то он был бы повержен еще от первого удара, но он чутко понимает, когда и где я смогу нанести атаку. Если он будет понимать истинное предназначение этой силы и ее природу, то он станет самым сильным защитником. Я видел как его быстрое передвижение домой, но в этот момент я почувствовал присутствие сотен тысяч мутантов, движущихся с востока. «Твою мать, что происходит? Они никогда не приходили с востока!» Я быстро ринулся в деревню, как вдруг начала орать сирена.
Я вбежал в деревню, где сотни людей в панике бежали к укрытиям.
– Аля! Что происходит? – спросил я по связи.
– Пока сложно сказать, но огромное количество зараженных движется прямо на нас с востока.
– Всем отрядам на восточную стену! Никого не пускать за периметр без моей команды!
Я добежал до восточной стены, где уже по позициям стояли отряды. Их руки дрожали, но все пристально смотрели в прицелы автоматов в даль.
– Пэн! Что тут у нас?
– Мы заняли оборону стены. 8 из 10 отрядов тут, еще два находятся на западной стене, чтобы в случае контратаки хоть кто-то там был.
– Хорошо, первыми в бой не вступать! Огонь открыть только после приближения на 100 метров!
Я повернул голову и увидел, как наши дети за стеной бегут вперед с оголенными мечами. Я спрыгнул к ним и уже через несколько секунд стоял перед ними.
– Что вы делаете?!
– Мы защищаем деревню!
