скачать книгу бесплатно
– О чём ты?
– Он даёт мне права выбора: остаться с ним и спасти тебя или остаться с тобой и дать тебе умереть.
Эрик схватил Веронику за руку. – Нет, я не отпущу тебя к нему. Нет, не ходи к нему, я не могу позволить навредить тебе.
Рони выдернула свою руку и уверенно стала спускаться по лестнице. Эрик ринулся за ней, но она остановила его. – Наша любовь была прекрасна, но мы обо совершили ошибки, непоправимые ошибки, за которые, теперь будем отвечать, страдая. Я останусь со своим мужем, а ты уезжай и живи своей жизнью. Забудь обо мне.
– Ты предлагаешь мне выкинуть тебя из своего сердца? Забыть тебя и жить своей жизнью, зная, что ты страдаешь? Зная, что этот изверг издевается над тобой? Нет!
– Я так решала, я останусь со своим мужем. Нам не быть вместе. Я не буду с тобой. Ты спрашивал у меня, хочу ли я быть с тобой? Так вот: я не хочу быть с тобой, я не верю тебе…
– Ты просто боишься за меня. Я хорошо знаю тебя, Рони.
Вероника подходила к машине мужа. Ксандер вышел из машины и открыл для неё дверцу на пассажирском сидении. Рони кинула на него взгляд полный ненависти, после чего села в машину. Ксандер закрыл дверь, потом, глядя на соперника, сел в машину. Но Ксандер не торопился уезжать. Рони не понимала, чего тот ждёт? Она посмотрела на него, а тот смотрел в упор на Эрика. Сердце Вероники заколотило от тревоги, предчувствуя трагедию. Неужели она ошиблась в Ксандере и недостаточно хорошо изучила его? Неужели он не оставит Эрика в живых после её выбора?
– Почему ты не уезжаешь? Я выбрала тебя, осталась с тобой, поехали! Оставь Эрика в покое! – прокричала Вероника.
Ксандер молчал. Рони со страхом в глазах посмотрела на любимого, к которому со всех сторон приближались люди мужа. Она попыталась открыть дверь и ринуться к Эрику на помощь, но Ксандер заблокировал двери. Эрика повалили на землю, периодически нанося удары. Рони была шокирована, у неё начиналась истерика. Она должна остановить избиение и спасти Эрика. В этом миг, Ксандер включил заднюю передачу и тронулся с места. Рони в слезах, позволила себе ударить его в плечо.
– Ты обещал, что не тронешь его! Выпусти меня! Открой дверь!
Ксандер не обращал на неё внимание, тогда Вероника схватилась за руль и повернула его, тем самым, чуть не спровоцировала аварию. Ксандер небрежно оттолкнул её от руля и от себя.
– Что творишь, сумасшедшая?
– Негодяй, убийца, что ты сделаешь с ним? Ответь мне!? Почему молчишь? – закричала она. – Что они с ним сделают?
– Убьют, – спокойно ответил Ксандер.
– Нет, нет, вернёмся назад. Прикажи им не трогать его, умоляю! Я обещаю быть с тобой, только пощади его! Я сделаю всё, что ты скажешь…
– И даже впустишь меня в своё сердце? – Ксандер сам не понимал, зачем спросил это. Ведь он сам не желал впускать её в своё сердце. Словно в нём проснулся «прежний Ксандер», который желал этого. От своего вопроса он ударил по рулю, злясь на себя.
Рони отвернулась, осмысливая вопрос, после чего, она снова стала умолять его вернуться в ту лачугу. – Поворачивай назад, помоги ему.
Ксандер молча ехал вперёд. Чем дальше они отъезжали от того место, тем сильнее Рони переживала. Эмоции переполняли её, она снова начала колотить Ксандера, на что тот резко остановился и схватил её за руки.
– Я предупреждал тебя, что убью каждого, кто приблизится к тебе и дотронется? Говорил тебе забыть его и не приближаться к нему? Ты нарушила правила, а я не терплю этого. Ты теперь моя жена и должна вести себя, как жена. Ты опозорила меня на глаз стольких людей. За это, я должен и тебя убить.
– Убей меня! – закричала Рони. – Ты бесчувственный бандит, тебе нет дела до чужих эмоций и чувств, потому что тебе они не знакомы. Но мне жаль тебя за это, всю жизнь жить в злобе, не зная счастья и любви – это ужасно. Ты несчастный.
Для Ксандера её слова были оскорблением. Она говорила их на эмоциях, но он воспринимал сказанное болезненно. Вероника считает его бесчувственным, но её слова ранят больнее оружия. Она не имеет права говорить ему такое, ибо она не знает, почему он стал таким, что поспособствовало этому. И уж тем более, жалеть его. Никто не вправе жалеть его.
Ксандер схватил её за горло и сильно сдавил руку. Рони почувствовала нехватку воздуха, она вцепилась в его руки, её глаза налились кровью.
– Я не могу дышать, – прохрипела она. – Отпусти!
Поняв, что он делает, Ксандер убрал свою руку. Рони, держась за шею, закашляла. Ксандер от злости несколько раз ударил по рулю, потом дал по газам.
Подъезжая к поместью, ему позвонили его подельники. – Хорошо, приберитесь и уезжайте оттуда.
Рони предположила под словом «приберитесь» – «избавьтесь от тела». Боль и омерзение охватили её. Ей захотелось закричать и упасть на землю. Её душа кричала, но на лице девушке не было никаких эмоций. Сегодняшний день был богат на эмоции и переживания, вероятно лимит исчерпан. Или же это новое проявление шока – отстранённость. Так разум ограждает её психику от помешательства. Вероника отвернулась и уставилась в окно. Ксандер посмотрел на неё, после чего перевёл взгляд на шею, где красовались следы от его пальцев. Он почувствовал сожаление за свою несдержанность, ведь ещё немного и он убил бы её. Краем глаза он заметил, что на её руке нет обручального кольца. Он резко нажал на тормоза, отчего Рони наклонилась вперёд. Ксандер схватил её руку. – Ты сняла кольцо?
Вероника сначала испугалась и по инерции прикрылась второй рукой, но потом, наступило безразличие: «Мне незачем жить без любимого, пусть делает, что хочет». Она вырвала свою руку и снова уставилась в окно, но Ксандер был вновь взбешён, он сорвался с места и погнал куда-то в другом направлении от поместья.
Они приехали в ювелирный магазин, который был уже закрыт, ведь сейчас ночь. Параллельно им, подъехала машина, из которой вывели испуганного хозяина магазина. Трясущими руками, тот открыл дверь. Ксандер схватил Рони за руку и потащил внутрь. Он подтащил её к прилавку с обручальными кольцами, после чего, небрежно стал надевать на её палец кольца, причиняя ей боль. Рони было больно, но она молчала, лишь только слёзы не смогли сдержаться на её глазах. Девушка посмотрела на владельца магазина, который с состраданием наблюдал за издевательством над девушкой, но он ничего не мог поделать, не мог помочь ей, зная, что за это ему грозит. Наконец-то Ксандер нашёл подходящее кольцо по размеру, после чего потащил Веронику к выходу. Он запихнул её в машину.
– Это, твои оковы, – начал он, подняв её руку. – Ещё раз снимешь кольцо…
– И что тогда? Убьёшь меня? – девушка принялась снимать новое кольцо со своего пальца. Она хотела закончить это немедленно.
– Нет, тебя я не убью, я убью всех, кто тебе дорог.
Рони остановилась, вспомнив маму. – Ты монстр, угрожаешь мне родными. В тебе вообще нет ничего человечного?
Дорогу до поместья они ехали молча. Приехав, Ксандер снова схватил Рони за руку и потащил в дом.
– Да не трогай же ты меня! Отпусти мою руку, мне больно!
На шум выбежали его родственники. Видя, как Ксандер тащит свою жену, они попытались успокоить его и образумить. Но это бесполезно, их слова для него пустота. Ксандер затащил жену в комнату и толкнул её на кровать. Но он не подрассчитал и Рони упала на пол, ударившись лбом об край спинки кровати. Больно, обидно, ей хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть его. Подобные желания посетили и Ксандера, он немедленно это сделает, но для начала, он её проучит. Ксандер закрыл дверь на ключ, после чего подошёл к ней. Он схватил её за руку и поднял, не обращая внимания на её боль.
– Не трогай меня! Не смей прикасаться ко мне! – вымолвила Вероника.
– О, нет, жёнушка, теперь я смею прикасаться к тебе, ты моя собственность и только я могу распоряжаться тобой. – Он схватил с кровати шёлковую сорочку, приготовленную для брачной ночи, и швырнул в неё. – Переоденься! – приказал он и указал на ванну. – Живо, не заставляй меня ждать! – крикнул Ксандер, отчего Рони очередной раз сьёрзалась от его голоса. Ей ничего не оставалось как подчиниться ему, но то, что последует дальше, её пугало. Он был ей противен, и она не хотела, чтобы он прикасался к ней. Но сейчас, она хотела скрыться от него, хоть на пару минут, но скрыться. Рони убежала в ванную комнату, включила воду, чтобы он не услышал, как она рыдает. Её эмоции вырвались наружу, боль на душе была такой нестерпимой, что выносить её, было мукой. Она сидела на краю ванны и плакала.
Ксандер стукнул кулаком по двери. – Быстрее!
Рони скинула свадебное платье, надела сорочку, умылась и подошла к двери. Она положила руку на ручку, не в силах открыть её. Ей до безумия не хотелось выходить к нему, но, понимая, что это только злит его, она вышла в комнату.
Ксандер стоял возле окна. Он повернулся и оценивающе стал рассматривать свою новоиспечённую жену. Он подошёл к ней и провёл рукой по её лицу. Рони с неприязнью отвернула лицо, тем самым, очередной раз, задев его. Ксандер видел, как он не приятен для неё. В голове вспомнились все её неприятные слова, сказанные ему. «Я никогда не стану твоей. Никогда не полюблю тебя. В моём сердце будет только один мужчина». Её слова и её поведение отталкивали его от неё, но она такая соблазнительная в этой сорочке. Её влажные волосы, зачёсанные назад; её кожа, покрытая крапинками от холода, это всё не могло не заставить Ксандера испытать к ней желание. Он был на эмоциях и ему нужна разрядка, и хоть она не в его вкусе, как он всегда считал, но она смогла заворожить его и затуманить разум. Да ещё и тот факт, что она его жена, давал ему право прикоснуться к ней. Да о каком праве речь? Ксандер из тех, кому не нужны права и разрешения, он берёт то, что ему нравится, и она не исключение.
Ксандер приблизился к ней, приподнял её подбородок, после чего провёл рукой по её шеи, опускаясь к плечу.
Рони чувствовала каждое его прикосновение, оно будоражило её кровь, и она не понимала, как может испытывать такие чувства к нему, к тому, кого презирает? Она хотела превратить эти ощущения в отвращение, но так, она обманывала только себя. Ей нравились его прикосновения.
Ксандер снимал лямку от сорочки с плеча Вероники. Рони закрыла глаза, из которых покатились слёзы по щекам. Ксандер приступил к другой лямке. Сорочка сползала по её телу, но Рони прикрыла руками грудь, не позволив сорочке упасть с неё.
– Убери руки! – приказал Ксандер.
– Нет, прошу! – умоляла она его.
– Я сказал: убери руки!
– Почему ты такой безжалостный? Почему ведёшь себя так с людьми? Даже если ты и воспользуешься мной, я не стану твоей. Никогда не полюблю тебя, знай это. Ты убийца и ты мне противен.
Сколько раз он уже это слышал, и с каждым разом у него всё больше сносило крышу. Ксандер схватил её и повалил на кровать, после чего навалился на неё сверху. – Ты моя жена и будешь делать всё, что я пожелаю. У тебя нет права мне отказывать.
Рони отвернула от него лицо, но он грубо повернул его. – Смотри мне в глаза, когда я разговариваю с тобой!
– Ненавижу тебя! Ненавижу! Ты мне мерзок.
– Значит я мерзок? Тогда почему дрожишь от моих прикосновений?
– Это от страха.
Ксандер усмехнулся и прильнул к её шеи, покрывая поцелуями. Он заходил дальше, позволяя себе обследовать её тело. Но его движения были странными для Вероники: она думала, что он будет груб с ней, но Ксандер был нежен. Он медленно водил пальцами по её тело, заставляя его содрогаться. Рони попыталась вырываться, выползти из-под него, но он только сильнее прижимал её к себе.
– Тебе не вырваться из моих оков. Я всё ещё мерзок тебе? Теперь к тебе никто не притронется, кроме меня. Придёт время, ты сама будешь умолять меня об этом. Каждый поцелуй ты будешь выпрашивать у меня, каждое моё прикосновение.
– Не льсти себе!
– Я вижу твои глаза и вижу, как ты смотришь на меня, и это не ненависть. Ты пытаешься убедить меня, что я противен тебе, но твоё тело выдаёт тебя. Тебе приятны мои поцелуи и прикосновения.
Ксандер вновь начал целовать её в шею, в плечо, в ключицу. Его поцелуи были медленными, он был с ней нежен. От нахлынувшего на неё наслаждения, Рони поддалась и на мгновение, отдалась пучине блаженства, давая понять, что все её слова – ложь, она не против, чтобы он продолжал. Вот только Ксандер продолжать не намерен, он добивался именно этого эффекта для того, чтобы убедиться в правильности своего поступка. Он отстранился от неё, после чего вскочил с кровати. Рони удивлённо открыла глаза и уставилась на него.
Ксандер надевал пиджак. – Хоть я в твоих глазах и мерзавец, но я никогда не возьму тебя против твоей воли.
Ксандер вышел за дверь, оставив её одну. Он заставил Веронику, своим поведением, признать, что всё ложь и он не противен ей. Но его поступок – это насмешка и издевательство, и не понятно, с какой целью он сделал это. Чтобы помучить? Он снова подтвердил, что ему и дела нет до неё. Рони чувствовала стыд от самой себя, ведь она знает его две недели; он преступник; он возможно убил Эрика, а она готова была отдаться ему. Расплылась от его прикосновений и поцелуев. От стыда, она закрыла лицо подушкой и заплакала.
Доказав себе и Веронике, Ксандер уехал к своей подруге Сисиль. Она была для него игрушкой, той, к которой он мог в любое время заявиться и потребовать удовлетворения своих желаний. А вот для неё, он был нечто большим, она надуманно верила в то, что живёт в его сердце. Надеялась, что однажды, Ксандер сделает её своей женой. Но, увидев на его пальце обручальное кольцо, она удивилась и обиделась. Вот только на что? Ксандер изначально установил рамки их общения. Он объяснил ей, кто она и, что ему нужно от неё. Ксандер не терпел даже намёка с её стороны на какие-либо претензии. И она это знала. Он говорил, что запросто найдёт ей замену. Сисиль не хотела его терять, поэтому принимала всё. Но теперь, ей придётся покончить со своими надеждами и желаниями в его сторону. А главное, она не понимала, когда соперница успела его охмурить? Ксандер даже намёка не подавал на это.
Глава 2
Утро следующего дня. Ксандер ещё не вернулся. Рони спала. Родные Ксандера собрались за завтраком возле бассейна. В семье Альторес принято завтракать и ужинать вместе, а если кто-то из членов семьи не мог, то обязательно должен был сообщить об этом. Они сидели за столом и ждали Ксандера с его женой, но те не спускались. Ромеро начинал злиться. После вчерашнего вечера, он не сомкнул глаз, в следствии чего, был не в духе с самого утра.
– Где они? Почему не спускаются? – гневно спросил он. Жена и дочки пожали плечами. Тогда он подозвал персонал. – Ксандер ещё спит?
– Сеньор, его нет в комнате, а донья Вероника ещё спит, – ответила девушка.
– И куда это он с утра пораньше умчался? – Ромеро позвал охранника и поинтересовался у него: где его племянник? На что тот рассказал, что Ксандер уехал ещё ночью из особняка. Выходки племянника в последнее время совершенно не нравились Ромеро. Как только в их доме появилась эта непонятная девчонка, всё идёт кувырком, весь режим и устои нарушились. – Клондин, отправляйся в их комнату и приведи девчонку! – приказал он жене. Вот только Клондин эта просьба мужа не особо понравилась. Во-первых, на это есть прислуга, а, во-вторых, она не жаловала Веронику. Ромеро, видя промедление жены, вскрикнул на неё. – Клондин, чего ты ждёшь?
– Прикажи прислуге, я ещё должна у этой девки на побегушках быть? Если Ксандер не объяснил ей наши порядки, то значит пусть остаётся без завтрака.
– Порядки в этом доме устанавливаю я. И, если мы собираемся все вместе за завтраком, значит так и будет всегда. Если я приказал тебе сходить за ней, значит ты пойдёшь!
– Папа, я могу пойти, – вмешалась Луиза, пристав со стула.
– Сядь обратно, пойдёт мама! – Ромеро кинул на жену суровый взгляд, после чего, Клондин, раздражённо отодвинула стул и направилась в комнату Ксандера.
Она постучала в дверь, но ей не открыли. Она дёрнула за ручку: дверь была не заперта. Клондин вошла. Увидев раскиданные вещи и перевёрнутую мебель, женщина даже немного пожалела Рони, зная нрав племянника её мужа. «Бедняжка, попала в лапы зверя. Вчера явно между ними была драка»
Клондин перевела свой взгляд на кровать, в которой спала Рони. Она подошла к ней и стала разглядывать лицо девушки: хотела увидеть следы «вчерашней драки», но никаких побоев не было, на что Клондин была удивлена. Окружающая обстановка в комнате; вчерашний гнев Ксандера; побег Вероники – всё это должно было привести к плачевному финалу, как минимум, к избиению девчонки, но Рони была цела и невредима. Хотя Клондин никогда не наблюдала за Ксандером насилие в сторону женщин, чтобы делать такие выводы.
Она прикоснулась к руке Вероники, на что та, испуганно дёрнулась и уставилась на женщину. – Не бойся, это я.
Когда Рони посмотрела на Клондин, та всё же увидела на лице девушки явные побои: на щеке след от пощёчины; на лбу рана неизвестного происхождения. Взгляд женщины упал на руки Рони, где «красовались» сине-зелёные синяки. Вероника ощутила стыд за это, она убрала руки.
Эта девушка не нравилась Клондин, но она мать, и не хотела бы подобной участи для своих дочерей. В данный момент, Клондин сочувствовала Рони, ведь в такую жизнь её втянул Ксандер, поступил с ней отвратительно. Девушка не виновата ни в чём, она жертва, над которой, выясняется, ещё и издеваются. Клондин не любила Ксандера, но сейчас возненавидела его в миллион раз сильнее. Хорошо, что его сейчас нет в поместье, ибо если бы он был, она всё высказала бы ему, а может и ударила бы.
«Ксандер, какой же ты мерзавец! Он не должен так обращаться со своей женой. Я должна всё рассказать Ромеро». – Как ты? – спросила Клондин.
Рони не отошла от вчерашнего, ей наоборот, стало ещё больней. Вчера она была в состоянии шока и многого не осознавала, но сейчас, всё внутри сжималось от боли, злости, стыда и ненависти. Она не хотела видеть никого. Не хотела ни с кем разговаривать. Она просто хотела лежать на кровати и оплакивать своего возлюбленного. Рони отвернулась от Клондин.
– Я понимаю твою боль… – начала женщина, на что Рони уставилась на неё.
Эта женщина одна из многих не приняла Веронику в этом доме. Игнорировала, не желала даже смотреть на неё и сейчас, в трудную минуту для Рони, она пришла и пытается убедить её в том, что понимает её, что сочувствует ей? – Понимаете мою боль? Да неужели? Ваш муж похищал вас? Он насильно заставил вас выйти за него замуж?
– Нет…
– А вот мой МУЖ всё это сделал без моего разрешения. Он монстр. Его мать произвела монстра. А, кстати, где она? Почему не соизволила прийти на свадьбу родного сына?
– Ксандер тебе не рассказал?
– Он мне ничего не рассказывает, лишь угрожает.
– Его мать умерла, она… – Клондин замолчала, потому что не знала, имеет ли она право рассказывать об этом? Если Ксандер не рассказал, значит он не хочет этого. И если сейчас она всё расскажет, то, тот будет зол на неё, и в очередной раз, накинется с претензиями. Клондин не горела желанием выслушивать этого парня.
– Почему вы замолчали?
– Ксандер расскажет тебе если сочтёт нужным.
– Ааа!
– А насчёт того, что его мать произвела монстра, ты не права: монстрами не рождаются, ими становятся. Вот и Ксандер, когда-то был хорошим парнем.
Рони усмехнулась. – Разве это возможно? Не хочу слышать это! – она закрыла уши руками.
– Ты должна спуститься вниз, тебя все ждут.
– Зачем?
– На завтрак. Мы завтракаем все вместе… и это должен был тебе сказать твой муж! – неожиданно, голос Клондин изменился, вернулись высокомерие и неприязнь.
Рони на это лишь усмехнулась, она не собиралась ни спускаться, ни завтракать с ними.
– Да, дорогая, теперь ты будешь жить по законам этого дома. Я не нанималась бегать за тобой и учить тебя правилам. Скажу один раз: все завтраки и ужины мы проводим вместе. Если у тебя возникли какие-то планы, ты должна за временно предупредить об этом.
– Думаю мне это не пригодится. Я не намерена оставаться в этом доме, как и с вашим племянником. Я никогда не стану одной из вас. Да, меня заставили выйти замуж и теперь, я нашу вашу фамилию, но я никогда не стану одной из вас.
– Прими ванну, оденься и спускайся! – приказным тоном произнесла Клондин.
Но Рони снова легла в кровать, показывая свой нрав.
– Слушай, я стараюсь вести себя хорошо с тобой, но знай, моё терпение тоже на пределе, я не потерплю к себе такого отношения с твоей стороны. Ясно тебе? Жива отправляйся в ванну, приводи себя в порядок и спускайся вниз! – Клондин сорвала с Вероники одеяло и откинула его на пол. Рони, с блеском ненависти в глазах, посмотрела на неё. – И не нужно провоцировать Ромеро, он не будет с тобой церемониться, как я. Он прикажет охране и те силой тебя выведут из комнаты. Вставай!
– Уходи! Убирайся отсюда! – крикнула Рони.
– Я уйду только тогда, когда ты встанешь, – настаивала на своём Клондин. Она не хотела расстраивать мужа с самого утра, последние дни и так вывели всех из равновесия. Она сложила руки, говоря о своём намерении.
