Таяны. Сверхурочная работа

Александр Дмитриевич

Таяны. Сверхурочная работа

Глава 1. Встреча.

В каждом городе есть места, которые принято считать особенными. Кто-то при их упоминании хмурится и говорит, что ничего хорошего в них нет, «дурное место». Другой же, улыбнувшись, возразит, что плохого там не видел, и расскажет, как после посещения одного такого уголка его жизнь изменилась к лучшему. Лично я склонен думать, что это скорее городские легенды. Истории, что придают твоему городу неповторимость, выделяя его среди прочих.

В городе Таяны, где я и живу, у здания городской администрации разбито что-то вроде небольшого сквера с редко стоящими березами и зелеными лужайками. Его пересекают две дорожки, образуя перекресток у единственного в этой березовой рощицы клена. Под его сенью расположилась скамейка. Не такая, как те, что стоят у каждого подъезда или в других частях сквера, а скорее напоминающая диван – массивный, из дерева и кованого металла, с изогнутой спинкой, повторяющей линию тела. Именно эта странная, но уютная скамейка и стала местом встречи с человеком, чья беда впоследствии невероятно изменила мою жизнь.

Последняя пятница весны встретила непривычно ласково. Солнце, еще не набравшее полуденной мощи, заливало улицы теплым, почти медовым светом. Воздух благоухал молодой листвой, скошенной травой, а еще – предвкушением выходных. Несмотря на ранний час, на душе было легко: тёща забрала детей до воскресного вечера, а в холодильнике ждал кусок отборной баранины, купленный накануне. Рабочий автобус, отвозивший нас на завод, отходил от остановки у самого края сквера. Я умышленно вышел пораньше, чтобы продлить это утро… Присев на прохладную скамейку под раскидистым кленом – оттуда отлично просматривалась остановка, – достал сигарету. Закурил, лениво наблюдая, как за сквером по дороге проносятся машины…

Машинально стряхнув пепел в урну, заметил островок изумрудного клевера, растущий из-под бордюра. Ну и упорный же, – мелькнула мысль. Глубоко затянувшись, я откинулся на спинку скамьи, и на губах невольно появилась улыбка. Мысли текли спокойно и приятно: два дня свободы от родительских будней…Вечером с женой сбегаем на дачу – на шашлыки! Почему-то вспомнилось, что шашлык без сумаха – не шашлык вовсе, а просто жареное мясо. Черт, а сумах-то я вчера и не купил! – мысленно поругал я себя. Эх…Ладно, не в Грузии живем, обойдемся уксусом. Главное – вечер, тлеющие угли, ледяное пиво и компания самой красивой женщины на свете. Что ещё нужно для полного счастья?

Из мира утренней расслабленности и сладких планов на вечер меня вывело движение, замеченное краем глаза. Повернув голову и чуть отстранившись от спинки лавки, я увидел мужчину лет шестидесяти. Одет он был опрятно, однако лицо покрывала уже недельная щетина. Особенно бросились в глаза почти полностью седые волосы. Мужчина, взглянув на меня, произнес:

– Вы не против, если присяду? В последнее время не могу долго спать. Видимо, старею, – с грустной усмешкой добавил он.

– Нисколько, мне всё равно скоро уезжать. Увы, сбылась мечта моего детства – я вырос…Теперь поднимаюсь на работу в пять тридцать, а не в семь, как в школьные годы, – отозвался я с улыбкой.

– А я Вас знаю. Вы работаете в полиции, – продолжил мужчина. – У нас не настолько большой город, чтобы не запомнить человека в форме с синими погонами. Вы вряд ли меня вспомните. – Он легко махнул рукой, словно отмахиваясь от пустяка, и опустил глаза. – Однажды Вы приглашали меня в качестве понятого. Я, признаться, больше наблюдал за Вами, чем Вы – за мной и другим понятым: Вы так долго описывали квартиру. Потому и было время Вас разглядеть. Потому и подошел – узнал. Знаете, с годами начинаешь чаще замечать подобные случайности.

– Было дело, – сухо ответил я, – но теперь в полиции я не служу. Совпадения? В каком смысле?

– Случайности, – поправил он меня тихо, – У меня погиб внук.

От последней фразы мужчины, я чуть не подавился дымом. Решил не докуривать – бросил окурок в урну. Мужчина, видимо оценив это как знак хорошего тона, с благодарностью качнул головой.

– Не подумайте, что я жду утешения или сострадания. Жизнь – дрянная штука. Люди умирают каждый день, и ничего с этим не поделаешь. Таков, как говорится, порядок вещей. Но не тогда, когда чьи-то руки эту жизнь отнимают. Да-да, догадываюсь, что вы сейчас подумали – следствие разберётся. Разберётся, – он горько усмехнулся, – уже разобралось. Отказали в возбуждении дела, заявили: сам утоп. Нет, как же это…– голос его оборвался, он замер, силясь вспомнить нужное слово.

– …состава преступления? – подсказал я.

– Именно! Состава преступления, чтоб ему пусто было! – вырвалось у него. Он вновь пристально посмотрел на меня и произнес сдавленным голосом: – Есть на свете такие преступления… для которых нужен особый подход. И закон особый.

Мужчина отвернулся и замолчал, видимо, собираясь с мыслями. Повернувшись ко мне, он заговорил уже ровным, спокойным голосом:

– Меня Давыдом зовут, но все называют Виктором. – и он протянул руку

– Дмитрий, – пожимая его руку, ответил я, при этом заметил на запястье часы «OMEGA».

– Месяц назад, – продолжил он, – Алексей Астахов, мой внук, с приятелями отправился на ночную рыбалку. По крайней мере, так он мне говорил. Достоверно не знаю: рыбалка ли это была или просто предлог. На те озера, что за деревней Кривою. И знаете…в душе-то у меня даже тревоги не шевельнулось. Ну собрал еды. «Парень ты взрослый, – думаю, – твое дело». Да только не вернулся он с той рыбалки. Как друзья его потом рассказывали…Сидели у костра байки травили. И выпивали, наверное, – хоть в этом и не сознаются. Но дело-то не в этом. К полуночи, уже собрались спать ложиться…а Алексей и говорит: «Пойду, на озеро гляну». А ночь-то была – хоть глаз коли, безлунная. Ушёл…и не вернулся. Лишь слышали потом, будто крик донесся «Долг отдаю!». На второй день нашли. Утонул стоя. Так стоящим и нашли.

Я машинально взглянул на часы. До прихода автобуса еще оставалось минут двадцать – если, конечно, он не опоздает. Мужчина, заметив это, продолжил:

– Извиняюсь, что вот так …вывалил все на Вас. Но поймите, не мог он сам пойти и утонуть. Зачем? Парень только женился, ребенок родился…. Оставить молодую вдовой, дитя сиротой? Да и не было у него причин жизнь-то кончать!

Виктор замолчал. Я же пытался осмыслить услышанное…

– Поймите меня правильно. – взглянул я на него. – Ваша история, с моей точки зрения, по сути, ничем не отличается от многих подобных. В горе трудно быть объективным и принять, что причина могла быть в самом человеке. Всегда легче искать виновных вовне. – я по привычке погладил бороду. – Горе, пришедшее в вашу семью, не даёт вам принять, что порой человек совершает поступки, понятные лишь ему одному. Для окружающих они не имеют смысла. А раз нет смысла – значит, объяснение ищут вовне. Я понимаю, к чему вы клоните. В вашем рассказе есть моменты, которые, как вам кажется, прямо указывают на воздействие каких-то сил… Но поймите – этого не существует. Нет никаких экстрасенсов и колдунов, проклятий и магии. Есть лишь те, кто в это верит. Всё это шарлатанство – ради содержимого вашего кармана. Весь мой опыт говорит лишь об одном: человек – это всегда и причина, и следствие… Так что же вы хотите от меня?

Он не ответил сразу. Его взгляд, казалось, впитывал мои слова, взвешивал их. Потом он медленно кивнул, не в согласии, а скорее, как человек, ожидавший такого ответа.

– Да-да, мне так и говорили. – Глухо произнес он. – Пусть, другими словами, но смысл тот же. – Он сделал паузу. – Мне… мне нужен человек, который смог бы разобраться в этом. Для меня здесь слишком много непонятного…Мне нужно просто успокоить душу. Я обращался к другим сотрудникам, но все смотрели на меня как на чумного. А сегодня я встретил Вас. Не бывает простых случайностей…У Вас есть знания. У Вас есть знакомства. Вам скажут больше – Ваши, пусть бывшие, коллеги. Вам больше откроются друзья Алеши. Вы знаете, как спросить. – Голос его дрогнул, в нем прозвучала мольба. – Не отказывайтесь… Не отказывайтесь сразу… Подумайте…прошу вас.

Его слова повисли в утренней прохладе сквера. Я молчал. И в этой тишине всплыли те самые мысли, что заставили меня уйти из полиции. Я просто… перестал любить свою работу. Романтика профессии постепенно улетучилась, оставив лишь обязанности, процессуальную рутину да бесконечные дежурства… Все чаще терзал вопрос: верный ли путь выбрал когда-то несмышленый юнец? Да, следователь – профессия достойная. Но что в сухом остатке? Хорошая зарплата? – горько усмехнулся я про себя. Нет. Только нескончаемый поток человеческой лжи, ворохи отчетов да то, сколько ты отправишь дел в суд в следующем месяце… День за днем…Независимо от выходных и праздников. Чувствовал себя фильтром, пропускающим через себя грязь и фальшь, чтобы на выходе получить стакан правды. Наверное, поэтому многие из нас так хорошо знают, где находится «истина» – на дне стакана. И продолжают работать, по капле разрушая себя…

– Я Вам заплачу, – прозвучал голос Виктора, резко вернувший меня из воспоминаний в настоящее время. Он видел мое замешательство, мою внутреннюю борьбу. – Я человек обеспеченный, и Вы…Вы не отбираете у меня последнее. Голос его сорвался, он, взяв меня за руку крепко ее сжал. - Мне уже не так важны деньги. А Вы еще молоды… найдёте им лучшее применение. - Он вздохнул и замолчал…

Я положил свою ладонь поверх его сжимающих пальцев – хватка ослабла. Отказать или согласится? Зародившееся чувство сочувствия делало этот выбор мучительно трудным. Сочувствие горю и его одиночеству в нем… Но оно меня не обязывало помогать… Он, ведь и не просит участия – просто предлагает работу. Я не сомневался в квалификации коллеги, вынесшего отказной. Будь у следствия достаточно оснований – возбудили бы уголовное дело. Но ошибки возможны. Разве я сам не ошибался?..

… В первые месяцы моей работы следователем ко мне обратился друг детства – мы жили в одном многоквартирном доме. Он просил разобраться в гибели нашего общего знакомого. Как я понял с его слов, было множество деталей, указывающих на то, что сам он с девятого этажа выброситься не мог. Да странности действительно были. Но я, испугавшись своей неопытности, отказался. Он был у матери единственным сыном…Она пыталась докопаться до правды, но результат был один; «Нет состава преступления…» С тех пор уже столько воды утекло…Вряд ли кто теперь помнит того паренька и его мать. Как же его звали… Артем… Да, Артем. Я, оказывается, помню… Что было бы, поступи я по-другому…согласись я тогда. Порой последняя надежда отчаявшегося человека – это наказать виновного, восстановить справедливость… Но я смалодушничал… Сейчас я это вижу так….

В Викторе, я увидел, ту мать, ту же обреченность от безуспешных попыток найти правду…Пусть и свою… И второй шанс для себя…

А деньги…Они всего лишь предлог, объяснение для близких, почему ты будешь тратить время на чужого тебе человека…Оправдание для себя… И если мои усилия сейчас вдруг помогут ему освободиться от этой боли утраты – что ж, мы оба в выигрыше…

–… И ещё – он посмотрел на меня, – есть одна странность, которая не дает мне покоя. Среди вещей Алексея, что отдали после следствия…, в кармане куртки, что была на нем.… я нашел я куриную лапку. Высохшую. С когтями. И перевязана она была суровой ниткой

Странностей, конечно, он мне нарассказал не мало: «Долг отдаю», утонул стоя…теперь вот лапка…Почему-то вспомнилась фраза из курса судебной психологии – человек устроен так, что легче переносит то, что не приобрел чем то, что потерял…

– Хорошо… – выдержав паузу, произнес я спокойно. – Хорошо, Виктор. Сейчас я не готов дать ответ. Но обещаю одно: свяжусь с бывшими коллегами. Постараюсь ознакомиться с отказным материалом. – Я посмотрел ему прямо в глаза. – Только прошу, не ждите многого. Вряд ли я найду что-то…существенное. Также…дайте контакты друзей Алексея. И Ваш – для связи.

На лице мужчины я заметил облегчение. Он кивнул, порылся во внутреннем кармане куртки и достал…не записную книжку, как я ожидал, а небольшую потрепанную книгу в темной обложке. Под ней находился смартфон. Неловко придерживая книгу коленом, он открыл ее на последней странице – и резко вырвал чистый лист. Положив его на книгу, он стал выписывать из телефона – номера, имена… Закончив, он протянул мне листок.

И только тогда я разглядел название на обложке книги, которую он все еще держал в руках: В. Богомолов «Момент истины».

Глава 2. Поиск истины.

Встреча с Виктором меня скорее заинтриговала, чем огорчила. Хорошие учителя в институте научили меня главному – смотреть беспристрастно на судьбы людей в уголовных делах, а бывшая работа просто это закрепила. Да еще и пятница – такой день, который позволяет воспринимать любые невзгоды чуть проще. Шеф, видимо, разделял это убеждение настолько сильно, что невзгоды в виде работы в пятницу решил кардинально – часов в двенадцать убыл с завода «по особо важным делам».

Ближе к обеду, слегка освободившись от работы, я достал листок что дал мне Астахов. Размашистым почерком были выведены фамилии и телефоны. Вверху значился сам Виктор Астахов и его номер. Ниже отдельным блоком, шли три фамилии – друзья Алексея. Имена двоих мне ничего не говорили, в отличие от третьего. Кирилл Зубков…Неужели тот Зубков, что работает у нас?

Я набрал кадры:

– Лена, привет! – начал я как можно мягче. – Не подскажешь, у нас работает такой Зубков?

– Сейчас посмотрю, – в трубке клацнула клавиатура. – Да Кирилл… двадцать один год, монтажник в ремонтно – строительном. А что это безопасность заинтересовалась производственниками – теперь уже она спросила как можно мягче.

– Да, это он… Да нет, ничего серьезного. Просто поговорить нужно. Он сегодня на работе?

– Не, он в смену же. Сегодня в ночь…будет в день в понедельник.

– Понял, спасибо!

Затем набрал номер Егора Иванова, из Следственного комитета. Удивительно, но он ответил сразу: