скачать книгу бесплатно
Видимо, в диком племени с детства выживает самое сильное поколение? Так как при взрослом населении племени в сто человек. Детей было в несколько раз больше.
С этого можно сделать вывод, что детская смертность большая. Выжившие взрослые не выглядят слабыми и больными. Даже старики имеют половую связь с женщинами и занимаются физическим трудом по хозяйству.
Выполняют работу по утеплению своего жилища и помогают молодым строить жилища новой семье. Старики следят за порядком в племени. Руководят работами старшие по возрасту, мужчина и женщина.
Хозяйство ведут общее, единой семьёй. Получается, что у них маленькая республика с полной демократией между полами. С равным распределением имущества между взрослым населением.
Дети племени от трёх лет до пятнадцати лет находятся под общим присмотром взрослых мужчин и женщин. В диком племени имеется свой вождь или вожак, как в стаде диких животных.
Вожак не работает, а следит за безопасностью племени в дикой природе. Мы были в диком племени три дня. Больше из-за любопытства, чем из-за отдыха. Все три дня дикое племя изучало нас, а мы изучали дикое племя.
Нам даже предлагали переспать с молоденькими девушками, у которых, видимо, начались месячные, так как они без конца бегали подмываться к очагу с тёплой водой в помещении взрослеющего поколения девушек?
Мы оба отказались совершить половой акт с этими девицами. Мало того, что мы должны были переспать с девицами в присутствии всех, что нами никак не приемлемо.
Мы не были знакомы с обычаями дикого племени. Может быть, после нарушения девственности у девиц мы должны были стать мужьями и остаться жить в диком племени, чего мы никак не желали?
Поэтому мы не пошли на риск дикого секса. Решили спускаться в долину. По истечению трёх дней, когда мы друг другу надоели, Садат Мадат взялся нас проводить до определённого места.
В дорогу нам зажарили целого козлёнка. Также дали по одной шкуре с горного козла. Садат Мадат объяснил нам, что так мы сможем спать на камнях в пещерах у костра.
Иначе, мы можем заболеть в дороге и умереть. Идти нам домой очень далеко. Мы стали предлагать людям дикого племени то, что у нас было в карманах.
В основном карандаши, спички и авторучки, а также другие предметы, которые мы могли оставить в диком племени. В качестве своих сувениров и подарков в память о нашей встрече.
Но никто из дикого племени ничего у нас не взял. Видимо, это у них так строго было насчёт того, что брать чужого нельзя? Может быть, они вообще не хотели входить в контакт с цивилизованным миром?
Вполне возможно, что это были не дикари, а какая-то секта отшельников, которые отказались от контакта с нашей цивилизацией? Хотели жить лишь наедине с живой дикой природой вдали от современной жизни.
Садат Мадат проводил нас до глубокого ущелья и рукой показал нам направление, куда стоит нам идти или просто послал нас подальше, чтобы мы больше никогда не появлялись на территории дикого племени.
От места жительства дикого племени до жилья обычных людей, нам пришлось идти целую неделю. В горах выпал снег. Хорошо, что командир части в Ахалцихе был родом из Кавказа.
Снарядил нас в горы так, как ходят местные жители в горах. На нас было тёплое обмундирование и тёплые куртки на меху, которые выдают солдатам в горах возле Ахалцихе.
У нас были рюкзаки с тёплыми спальными мешками внутри. Был и сухой поек, который мы берегли на случай похода в горах. Часть сухого пойка съели, когда поднимались к этому племени или к секте, от аула Гуниб.
Кроме того, хорошо поджаренного козлёнка, которого нам дали в диком племени, мы жевали всю дорогу в течение первого дня. Мы бережно относились к продуктам, так как знали, что в дороге нет населённых пунктов, в которых можно запастись продуктами в дорогу.
К тому же в горах было такое время года, когда отошёл сезон зрелых плодов. Таким образом, мы понемногу подкрепляли себя калориями и не могли умереть с голоду в течение нескольких дней спуска с гор к обыкновенным цивилизованным людям, которые встретили нас через неделю не далеко от аула Гуниб.
Вовремя перехода в горах спали в пещерах, обогреваясь кострами из сухих веток, которые собирали в пути. Козлиные шкуры нам очень пригодились.
Мы клали козлиные шкуры в спальные мешки под спины и таким образом согревались даже вовремя слабого костра, когда оставались ночевать в пещерах. Благодаря теплу мы не простудились.
Когда мы пришли в аул Гуниб, то шкуры диких козлов отдали первому аварцу, который принял нас в гости на одну ночь. Утром из аула Гуниб был автобус до Буйнакска, куда мы приехали к вечеру.
В Буйнакске мы как современные служащие заночевали в местной военной части. Нам предлагали побриться. Но мы договорились с молодым солдатом, который был переводчиком между мной и чабаном Садат Мадат, что мы не будем бриться до того времени, пока не вернёмся к себе в военную часть в Ахалцихе.
После того, как доставляли дикого чабана по имени Садат Мадат до его постоянного места жительства в горах Дагестана. Мы тогда не знали, сколько дней нам придётся путешествовать высоко в горах Дагестана в поисках жилища чабана со странным именем Садат Мадат.
В свою военную часть вернулись как раз под самый новый год, когда командир военной части, полковник Цуканов Алберт собирался организовать наши поиски высоко в горах Дагестана.
Мы прибыли вовремя в военную часть. Нас приняли, как героев космоса. На новогодней ёлке во дворце офицеров, мы рассказывали солдатам о своих путешествиях в горах Дагестана, где были в гостях у дикого племени или секты отшельников от цивилизованного мира.
4. Дедовщина в армии.
Насчёт дедовщины, нечего сказать. Для меня просто не было дедовщины в армии. По возрасту был ровесник "дедов", которые заканчивали службу в армии, а у меня только начиналась служба в армии.
Кроме того, в своей весовой категории и с накаченными мышцами был намного здоровее многих "дедов". Мало того, в военной части, в которой должен был служить, подавляющее большинство "дедов" были парни с Кавказа, а некоторые "деды" даже были моими земляками по Северной Осетии.
Конечно, некоторые "старики" хотели устроить мне дедовщину. Был в курсе такого приёма и готов был постоять за себя. Когда после распределения в военной части меня временно поселили в строевую роту, так как в казарме роты управления не было места.
Пока "деды" строевой роты были не в курсе моего назначения на службу в военной части, то решили устроить мне прописку в строевой роте по сценарию "дедов". То есть, всыпать нержавеющей армейской ложкой по моей голой заднице.
– Иди за нами! – сказали мне два солдата после первого обеда. – Наши деды хотят видеть тебя.
Пригласили меня в каптёрку строевой роты, где всегда заседали "деды", как на зоне воры в законе, которые контролировали порядки в строевой роте, как воры в законе на зоне.
Когда вошёл в каптёрку, то там сидели четыре "старика" и шесть "шестёрок" этих «стариков». Один из "стариков" накручивал на носовом платке нержавеющую столовую ложку, чтобы нержавеющей столовой ложкой ударить мне по заднице.
Так опозорить меня перед "дедами". Когда вошёл в каптёрку и понял о намерениях "дедов", то тут же просунул обе руки в дырки на сидении двух солдатских стульев.
Сразу с размаху ударил одним стулом по рукам "старика" с нержавеющей ложкой. Другим стулом ударил "шестёрку", который прикрывал мне отход из каптёрки.
Никто из присутствующих в каптёрки не ожидал такого поворота событий. "Деды" шарахнулись в разные стороны от меня и в страхе забились в углах каптёрки.
– Советую вам не выползать из каптёрки до своего дембеля. – зло, сказал "старикам". – Иначе, придётся вам на дембеля уехать с костылями или в инвалидных колясках. Ну, а ваши "шестёрки" будут мною биты. Вы служите на Кавказе, а здесь такие унижения джигитам не проходят даром.
Стараясь окончательно утвердиться в военной части до конца службы в советской армии. При выходе из каптёрки сразу рассказал своим землякам, что "старики" строевой роты хотели устроить мне "приём присяги" в каптёрке.
Мои земляки, "старики" по службе, отправились в каптёрку строевой роты. Там в каптёрке хорошо побили "дедов" строевой роты. Так что "деды" строевой роты до своей демобилизации из армии больше не попадались мне на глаза. С "шестёрками" разобрался сам, без помощи моих друзей. Таким образом, утвердился в военной части на время службы в советской армии.
Больше никто из "дедов" не посмел обижать меня и использовать как салагу в своих личных интересах. С остальными солдатами военной части быстро подружился и служил там без проблем.
5. Рыба-стрела.
В первый же выходной день в военной части, когда большинство офицеров разбрелись по своим домам, решил вместе со "стариками" удрать из военной части в самоволку.
К этому дню не принял воинскую присягу. Поэтому мне фактически ничего не грозило. Меня могли лишь поругать и пригрозить, что в следующий раз посадят на гауптвахту.
На дембелей тоже особого внимания никто не обращали. "Деды" готовились на демобилизацию и поэтому часто бегали в самоволку, чтобы купить домой всяких заморских гостинцев, которые продавали по малой цене за товар в магазине "Моряк".
После изъятия очередной контрабанды из советских и зарубежных кораблей. Поэтому на гауптвахту за самоволку сажали солдат срочной службы, а также иногда сильно выпивших "дедов" срочной службы.
Меня больше всего интересовала рыбалка на берегу Чёрного моря, чем купание в Чёрном море. В связи с этим обстоятельством "деды" смешались с отдыхающими на городском пляже.
В спортивной форме, как гражданский спортсмен, отправился на песчаную косу чуть дальше городского пляжа. Со мной была одна закидка с блесной. Мне "деды" сказали, что на песчаной косе можно ловить рыбу на блесну.
В других местах нужна насадка на крючки. Иначе ничего не поймаешь. У меня не было никакой насадки на рыбную ловлю. Поэтому посчитал, что лучше ловить рыбу на блесну на песчаной косе далеко от городского пляжа.
Другого выбора на рыбалку пока у меня не было. Морская вода возле песчаной косы была кристально чистой и настолько прозрачной, что даже с берега было видно песок на большой глубине.
Только рыбы совсем не было видно. Хотел было уйти с этого места, как, вдруг, увидел, как удивительно красиво искриться серебром морская вода. Мне в самом начале показалось, что солнечные лучи так сверкают своим отражением в Черноморской воде.
Но, вдруг, заметил какое-то движение в морской, прозрачной воде. Внимательно пригляделся и буквально обалдел. Всё пространство прозрачной воды было заполнено длинными рыбами, сильно похожими на стрелы стрельбы из лука. Толщиной с палец, а длиной около метра.
Удивительные рыбы буквально кишели в прозрачной воде у самого берега моря. Всего в ста метрах от меня вдали от городского пляжа купались люди.
Рыбы-стрелы совсем не боялись людей. У рыб было своё место отдыха в морской воде. осторожно распутал леску. Закинул как можно дальше грузило на леске с блесной и крючком.
Едва блесна погрузилась в воду, как сразу задёргалась леска. Вытянул на берег длинную рыбу-стрелу. Отцепил рыбу-стрелу от крючка.
Бросил рыбу-стрелу за спину на песок и вновь закинул леску с блесной. Другая рыба-стрела сразу в момент поспешила вцепиться в крючок с блесной.
Сверкающая серебром рыба пожаловала за блесной на леске, ко мне на песчаный берег моря. Обратно бросил рыбу на берег. Моя рыбалка на рыбу-стрелу повторялась вновь и вновь.
– Молодец! Хорошо ловишь рыбу. – услышал, за спиной грузинский акцент. – Вот рыбы у тебя совсем нет.
– Как нет? – удивлённо, спросил грузина, вытаскивая на берег очередную рыбу. – В море много рыбы поймал.
Бросил очередную рыбу на песок к себе за спину и повернулся на голос грузина, чтобы показать ему, как много, поймал рыбы за короткое время. Старик-грузин сидел чуть выше меня.
Но между мной и грузином не было, ни одной рыбы-стрелы. Мне было стыдно смотреть в глаза старика. Так как всегда считал себя классным рыболовом, а тут опозорился в присутствии старого рыбака.
Старик-грузин хитро посмеивался над моей неудачной рыбалкой. Сейчас лишь ему одному старому рыбаку было известно, как ловить такую хитрую рыбу, которая куда-то сразу пропадает, как только её ловят и бросают на песчаный берег. Просто здесь какая-то волшебная рыба-стрела.
– Ты внимательно посмотри, как надо ловить хитрую рыбу-стрелу. – сказал мне, старик, забрасывая леску с блесной далеко в морскую воду и тут же вытаскивая леску обратно и рыбу-стрелу на крючке, при этом ломая рыбу в позвоночнике. – Если тебе поломать хребет, то ты никуда не уползёшь. Твоя пойманная рыба-стрела ушла опять гулять к себе в море.
Не прошло и двадцати минут, как за спиной у старика-грузина было с десяток пойманной рыбы-стрелы. Откровенно говоря, не знал, как поступать с пойманной рыбой.
Фактически рыба была поймана на мою удочку и должна была принадлежать мне. Однако рыбу поймал совсем другой человек и таким образом хозяином улова должен быть рыбак, поймавший рыбу из моря.
Всегда был человеком чести и не мог забрать улов, принадлежавший другому рыбаку. Хотя мне лично хотелось хотя бы попробовать на вкус пойманную рыбу-стрелу.
Но не знал, как такую рыбу готовить. Потому что рыбу-стрелу видел впервые в жизни и даже не знал, что эта рыба-стрела, может быть, съедобной?
– Сейчас пойдём ко мне домой. Научу тебя, как надо готовить рыбу-стрелу. – словно прочитал мои мысли старик. – Собери свои снасти и рыбу. Следуй за мной. Живу совсем близко. На краю Батуми у самого Чёрного моря.
Старик-грузин не спеша пошёл в сторону ближайшего дома на самом краю города. Быстро собрал свои личные вещи, которые состояли из спортивного трико и спортивной сумки. Нацеплял на кукан с куска лески пойманную рыбу-стрелу и последовал за стариком-грузином.
Стараясь наравне со стариком подойти к его дому, чтобы без препятствия пройти во двор большого дома, откуда доносился отрывистый грозный лай злой собаки.
Догнал грузина почти у него во дворе. Старик-грузин цыкнул на кого-то и сразу прошёл по крутой наружной лестнице на второй этаж своего большого дома.
Осторожно подошёл к большой калитке высокого забора и осторожно заглянул во двор. Опасаясь наткнуться на злую собаку, о присутствии которой сообщала надпись на калитке. Но во дворе никакой собаки не оказалось. Поэтому смело шагнул в огромный двор с двухэтажным домом.
– Ты пока посиди на лавочке под пальмой. – сказал мне, старик-грузин с лестничной площадки у двери второго этажа. – Сейчас принесу кое-что к столу. Затем мы займёмся приготовлением шашлыка из нашего улова. Скоро приду.
Старик скрылся за дверью второго этажа своего дома. На всякий случай ещё раз с опаской осмотрел весь огромный двор. Не заметив никакой опасности для себя, уверенно прошёл к деревянному столу под огромной пальмой в самой середине двора.
Уселся на огромную деревянную скамейку, которая была установлена на четырёх сторонах деревянного стола. Тут под огромной пальмой было вполне комфортно, прямо как в оазисе среди пустыни.
Пользуясь отсутствием хозяина дома, решил внимательно осмотреть огромный двор и двухэтажный дом, который по своей архитектуре ничем не отличался от частных домов морского побережья Грузии.
Также как большинство домов в Грузии на побережье Чёрного моря, дом старика-грузина состоял из двух этажей. Особенно там, где сильная влажность.
Ни по тому, что грузины такие богатые, что строят себе двухэтажные дома, а потому, что вблизи морского береге жить на первом этаже практически невозможно. От сильной влажности со стороны испарения солёной морской воды быстро приходит в негодность все, кроме бетона.
Поэтому первый этаж двухэтажного дома полностью вылит из крепкого монолитного бетона, на котором построен из кирпича и камня второй жилой этаж дома.
Как правило, на первом этаже такого двухэтажного дома имеется арка под автомобильный гараж. Там небольшие хозяйственные пристройки на хранение разного домашнего инвентаря огромного хозяйства, которыми являются клумбы из привезённой плодородной земли с цветами и пальмы.
Созерцать фасад огромного дома и двора вскоре надоело. Также как надоело ожидать во двор возвращение хозяина дома, который надолго исчез на втором этаже своего дома.
Желудок солдата, как часы с будильником, своим урчанием подсказывал, что скоро у нас в воинской части обед. Однако с учётом времени моего нахождения на другом конце Батуми, мне добираться бегом около часа.
К тому же стрелки на моих часах показывали стремительное приближение моего обеда. Мне не хотелось рисковать обедом.
В особенности своим голодным желудком. Решил, не попрощавшись с хозяином дома, идти на обед к себе в воинскую часть. Но едва повернулся к выходу из двора, как сразу отпрянул обратно.
Прямо на каменной дорожке на выход к калитке двора лежал огромный пёс. В два раза превышающий размер немецкой овчарки. С виду пёс напоминал мне пса волкодава, который жил у нашего дома во дворе в Избербаше в Дагестане.
Однако, размером этот пёс был больше пса волкодава. Скорее пёс был человекодав. Поэтому не рискнул идти к выходу в сторону калитки. Предпочёл остаться под пальмой на лавочке.
Под пальмой было все-таки прохладней, чем за калиткой и не так опасно, чем около огромного лохматого пса. Видимо, огромный пёс прекрасно понял, что опасаюсь его присутствия?
Поэтому огромный пёс для собственной безопасности на всякий случай поднял свою огромную голову в мою сторону. Слегка рыкнул для острастки на меня и тут же положил голову на свои такие же огромные лапы.
Мы оба стали разглядывать друг друга. Вскоре пёс закрыл свои глаза и стал дремать утомлённый жарким солнцем. Хотя, скорее всего, огромный пёс просто притворялся спящим, чтобы вовремя моей попытки удрать со двора.
Сразу вцепиться в мой зад своими острыми зубами. Сейчас пёс лишь вертит ушами в разные стороны и реагирует на все звуки во дворе. Изредка пёс поглядывает на меня из-под своих огромных бровей.
От такой обстановки мне совсем было не спокойно на душе. Мало того, что был в десяти шагах от опасности перед огромным псом. Кроме того, по-крупному рисковал остаться без обеда в воинской части.
Другим источников питания в Батуми не имел. К тому же у меня в кармане не было ни копейки, чтобы хотя бы по дороге к воинской части где-то купить в ларьке один пирожок с картошкой и стакан холодного лимонада. Любимые мои угощения.
– Извини, биджо (парень), что так долго задержался со своим провиантом. – сказал мне, старик-грузин, неожиданно появившийся за моей спиной. – Дома один целый месяц. Все мои домочадцы в гостях у родственников в Тбилиси. Гуляют на свадьбе моего племянника. Остался дома один, как сторожевая собака, которой кусочка мясо хватит на один день, чтобы не быть голодным. Мы с тобой сейчас полностью восстановим пробел в своём питании.
– Такой сторожевой собаки, как ваш пёс, меня одного на день не хватит. – сказал старику, осторожно поглядывая в сторону огромного пса. – Ваш пёс раза в два больше меня. Меня вашему псу сегодня и на обед не хватило б.
– Ты зря беспокоишься. – раскладывая свои провианты на столе, сказал грузин. – Мой пёс Рамзад такой же большой и спокойный, как. Поэтому дал ему кличку из части своей фамилии. Кстати, давай мы с тобой познакомимся. Меня зовут Ираклий Андрианович Рамзадзе. Такое длинное моё прозвище. Ты зови меня просто Ираклий.
– Меня зовут Александр. – с опаской протягивая руку в огромную "клешню" старика Ираклия, назвал себя.
– У тебя имя такое же знаменитое, как у Александра Македонского, Александра Грибоедова или Александра Пушкина. – в шутку, сказал старик Ираклий. – С таким известным именем тебе можно спокойно подходить к моему псу Рамзаду.
– В твоём присутствии мне даже лев покажется котёнком. – шутя сказал, направляясь к псу Рамзаду, который с удивлением посмотрел на меня и тут же дружелюбно лизнул мне руку. – Вот видишь, Ираклий, как подружил с псом.
