скачать книгу бесплатно
Пространство жизни. Том 2
Александр Черевков
Едва ступни ног начинают ощущать земную твердь, как мы тут же пытаемся ощутить пространство вокруг. Так как разум находится на первой ступени своего развития и мы не имеем опыта физического восприятия познаваемого пространства, то с первого шага набиваем себе шишки, обжигаем и царапаем разные участки тела, всё определяем на вкус.Когда познаём всё вокруг домашнего пространства, то у нас появляется естественный интерес расширить круг познания за пределами домашнего очага. Тайком от своих родителей убегаем из дома и тут же попадаем в круговорот неизведанных событий. Каким-то чудом остаёмся живыми и невредимыми. Возвращаемся домой в таком виде, что нас едва узнают. С этого дня кажется, что знаем всё и всё нам дозволено.
Александр Черевков
Пространство жизни. Том 2
ПРЕДИСЛОВИЕ
Нам постоянно не хватает пространства жизни. Мы недовольны тем, что вокруг происходит. Наше пространство, может быть, как внутреннем в нашем сознании, так и внешним, которое стесняет нас своим присутствием? Нам хочется иметь комфортное пространство жизни.
Со времени зачатья в утробе матери находимся в ограниченном пространстве, из которого стремимся выбраться. Стараемся выбраться из своего заточения, раньше времени отпущенного природой. Выбравшись из утробы, матери начинаем дрыгаться руками и ногами. Пытаемся освободиться от пелёнок и ползунков, которые мешают ощутить пространство.
Едва ступни ног начинают ощущать земную твердь, как мы тут же пытаемся ощутить пространство вокруг. Так как разум находится на первой ступени своего развития, и мы не имеем опыта физического восприятия познаваемого пространства, то с первого шага набиваем себе шишки, обжигаем и царапаем разные участки тела, всё определяем на вкус.
Когда познаём всё вокруг домашнего пространства, то у нас появляется естественный интерес расширить круг познания за пределами домашнего очага. Тайком от своих родителей убегаем из дома и тут же попадаем в круговорот неизведанных событий. Каким-то чудом остаёмся живыми и невредимыми. Возвращаемся домой в таком виде, что нас едва узнают. С этого дня кажется, что знаем всё и всё нам дозволено.
Однако! Мы не знаем, что у нас всё впереди. Не только от нас зависит пространство. На первом плане познания вокруг естественное пространство природы. Нам не хватает времени познания собственно пространства развития нашей жизни вокруг нас. Мы всю жизнь будем стремиться познать, точнее, объять вокруг необъятное пространство.
ТОМ-2.
ГЛАВА-1. НА СТРАЖЕ МИРА И СОГЛАСИЯ.
Хочешь мира – готовься к войне, это актуально нам вдвойне.
Часть-1. Зрелое пространство жизни
Хорошая жизнь видна издалека, а вблизи она совсем другая.
1. Жизнь с ноля.
Наверно, мама давно собиралась уехать от отца, так как у неё с собой были все документы на проживание в другом месте? Вполне возможно, что у мамы была надежда наладить семейную жизнь?
Ведь отец вообще-то был хороший семьянин. Дважды налаживал хозяйство на месте проживания. Вообще-то так думаю, что главной проблемой в нашей семь были армейские сто грамм.
Когда отец был на войне, то перед атакой на врага для храбрости солдатам давали сто грамм водки – "пьяному и море покалено". У отца на ногах, искалеченных осколками на войне, на подошвах вырастали огромные мозоли, как подошва на обуви.
Мозоли мешали отцу передвигаться. Он просил маму срезать мозоли бритвой. Перед тем как срезать мозоли отец без закуски выпивал гранёный стакан водки в двести грамм.
Затем ложился на широкую деревянную лавку, сколоченную для этих целей. Мама пристёгивала отца от пяток до плеч ремнями к лавке. Давала отцу в рот палку, чтобы он не орал и не ломал свои зубы от боли.
Мозоли до крови мама срезала трофейной бритвой до крови. Раны мочила водкой. Привязанный ремнями к лавке отец во время этих процедур весь извивался от боли. Сквозь изгрызенную палку во рту матюгался.
После процедур отец засыпал от выпитой водки. Мама освобождала отца от ремней. Когда он просыпался, то извинялся перед мамой за матюки и благодарил за процедуры.
Так они жили семьёй до моих после войны шестнадцать лет. Лечился отец в госпиталях от своих ранений исключительно водкой, так как лекарств не хватало на всех раненых солдат.
Когда появилась семья, то он перестал ходить в госпиталь по разным "пустякам". Лечился дома, при мне бритвой резал кожу, чтобы достать под ней микроосколки от войны.
Так постепенно он превратился в алкоголика. Лечиться от алкоголизма не хотел. Говорил, что всё со временем пройдёт. Но ничего не проходил, а тут ещё измена с другой женщиной.
Семейная жизнь стала напряжённой, как заряд, которому нужен придел. Им стал из охотничьего ружья мой выстрел, который стал толчком отъезда мамы с нами от отца в Беслан.
В это время в Беслане проживала с семьёй Надежда мамина средняя сестра, которая была замужем за Михаила Щепихина. Он работал главным инженером в щебёночно-шпальном заводе.
Жила семья в добротном кирпичном доме в трёхкомнатной квартире в новом заводском посёлке. Приняли Щепихины нас на своё довольствие сроком на пару месяцев.
Больше никак нельзя. У самих Щепихиных трое детей возрастом младше нас троих. К тому же в семье Щепихиных старая свекровь, мать Михаила. Бабка настолько скупая и вредная, что нам даже находиться рядом опасно.
Маму сразу приняли на шпальный завод крановщицей после недельного обучения. Братьев близнецов устроили в школу-интернат с государственным бесплатным содержанием.
Через месяц Михаил Щепихин добился, чтобы нас поселили в старом карьере в старый барак, которые будут скоро сносить. Построят от завода новый дом и всем с барака дадут квартиры.
Всё вроде хорошо, но со мной плохо. Все мои документы остались в Псебае. Мама ехать туда никак не может. Много уважительных причин. Метрики о моём рождении можно легко установить.
Гудермес намного ближе, чем Псебай. К тому же родственники работают на железной дороге. Вот со школьными документами совсем плохо. Надо ехать в Псебай.
Конечно, мама была против моей поездки. Но мне удалось её убедить. До станции Армавир можно доехать "зайцем" с помощью родственников, работающих на железной дороге. Дальше имеется прямой автобус до Псебая.
– К сожалению тебе ничем не можем помочь. – сказали в районо Псебая, куда обратился за школьными документами. – Ты в нашей школе учился мало. Документы из школы в Районо не передали. Школа вчера сгорела.
– Надеюсь, что учителя целые. – по-чёрному сострил в Районо. – Меня в школе хорошо знают. Мне удалось там быть художником-оформителем.
– Как же, как же! Помню педсовет вашей школы. – улыбаясь, сказала представитель Районо. – Ты хорошо нас повеселил. Ладно, давай свои метрики. Сейчас запишу в твои данные, в течении дня получишь свои документы.
– Так метрики мои сгорели в нашей хате. – с тревогой, сказал женщине. – Почему мы уехали жить в Беслан. Помните, три месяца назад на речке безымянной был пожар. Так это была наша хата. Там всё у нас сгорело.
– Так почему с тобой не приехали родители. – стала она допытываться.
– Отец после пожара находится в госпитале в Армавире. – принялся убедительно врать. – Мама в Беслане с маленькими детьми близнецами в больнице. Одному мне удалось не пострадать. Занимался в школе наглядной агитацией по поручению Районо. Иначе бы тоже мог сгореть в нашей хате.
– Озадачил ты меня. – с горечью, сказала женщина. – Диктуй свои данные.
– Александр Сергеевич Черевков родился 28 июня 1946 года в городе Гудермес в Чеченоингушской АССР. – решительно стал диктовать то, что мне выгодно. – Окончил восемь классов, переведён в девятый класс в школе…
– Дальше можешь не говорить. – остановила она меня. – Адрес своего места работы знаю. Иди погуляй пару часов. К обеду документы будут готовы.
Хотел было поехать в Щедок в гости к Ложниковым. Туда слишком далеко. Решил сходить покушать в кофе "Голубой Дунай". Ведь с утра ни ел.
После того как куркули кормили людей человеческим мясом здесь в кофе "Голубой Дунай" готовят только молочные блюда и постные блюда вегетарианцам.
Пришлось взять молочный суп с макаронами и какао с булочкой. Конечно, для меня это не пища. Но ходить с пустым желудком тоже не приятно. Надо просто убить время в два часа, чтобы не торчать возле Районо.
Вообще-то молочный суп оказался очень вкусный. Наверно, по тому, что свежее молоко прямо из-под коровы? Какао с булочкой тоже вкусные. После еды в кофе "Голубой Дунай" пошёл посмотреть на бывшую школу, которая сгорела вскоре после моего отъезда.
На месте бывшей школы котлован под строительство новой школы. Кроме строителей там больше никого нет. Смотреть не на что. Пора идти в Районо за новыми документами.
– Александр Черевков! Сколько вас ждать? – позвала меня молоденькая девушка секретарь-машинистка Районо. – Документы ваши давно готовы.
– Мне сказали два часа гулять, вот и гулял. – оправдался за опоздание.
Девушка пригласила меня пройти в приёмную Районо. Там на письменном столе у секретарь-машинистки лежали мои новые документы об окончании восьми классов.
С такими документами мог поступать учиться в среднюю школу, в строительное училище и даже в любой техникум СССР.
– Пожалуйста! Распишитесь за получение документов. – сказала девушка.
– Большое спасибо за творческий труд. – ставя подпись в журнале сказал девушке. – Благодаря Вас у меня появилось чувство своего уважения.
Целуя ручку окончательно смутившейся девушки, думал о том, с чего это из меня прёт такая чушь, что сам покраснел от такого бездарного комплемента. Начитался не по возрасту старинных вульгарных романов и прёт из меня чёрте что не разумное. Надо вернуться мне к чтению детских сказок. Когда вышел из конторы Районо было около часа дневного времени.
Погода нормальная нет жары и чуть пасмурно. Надо сходить в Щедок к Ложниковым в гости, посмотреть, как живут родственники, чтобы они не были в обиде, что был рядом с ними и не пришёл в гости, каким-то не хорошо.
– Сашка! Какой ты молодец, что к нам заехал! – радостно встретил меня дядя Витя Ложников. – Мы как раз в Беслан собрались перебираться жить.
– Не понял! Ведь вы собирались здесь постоянно жить? – удивлённо спросил Виктора. – Шикарный дом из гипса построили. Хозяйство развели …
– Гипс кончился. Карьер закрыли. – печально, ответила Тамара. – Виктора уволили. У нас двое маленьких детей. На детское пособие нам не прожить.
– На щебёночно шпальном заводе в карьере не хватает водителей. – уточнил Виктор. – У меня будет работа. Свой дом и всё хозяйство продали в одни руки. Получили наличные деньги, которых хватить купить или снять жильё. Дальше будет видно. Ты у нас сегодня будешь телохранителем.
– У вас никаких денег не хватит, меня охранять. – шутя, сказал Виктору.
Тамара с серьёзным лицом промолчала над моей шуткой. Виктор тоже в начале молчал, а через паузу стал смеяться до слёз. Тамара тупо посмотрела на мужа и тоже стала смеяться.
Мне стало смешно от смеха родственников. Наш смех прервал рёв малолетних детей, которые по-своему поняли смех и своим рёвом заглушили смех своих родителей вместе с гостем.
Когда все успокоились, то быстро стали собираться в дорогу. Пришёл грузовой автомобиль с контейнером, в который загрузили всё, что нельзя было взять с собой.
Пришёл новый хозяин дома и всего хозяйства. Обе стороны, продавец и покупатель, расписались в документах по сделке. Покупатель передал продавцу сумку с деньгами.
Виктор посчитал деньги пачками. Обе стороны пожали руки друг другу и разошлись по своим делам. Новый хозяин дома погрузил нас в легковой автомобиль "Волга", которая, к моему удивлению, оказалась бывшей машиной моего отца.
– Стартёр барахлит. – печально, сказал водителю. – Надо почистить движок.
– Знаю, машине надо внимание. – уныло, согласился водитель. – Нет время.
Машина заскрипела старым железом и медленно двинулась в сторону автовокзала. Единственный автобус прямого рейса Псебай – Армавир был загружен на половину. Виктор купил билеты на задние сидения, чтобы мы со своими сумками не мешали попутным пассажирам выходить из автобуса. Расстояние между Псебаем и Армавиром сто тридцать километров. Езды по времени с остановками около трёх часов. Всё зависит от скорости автобуса. Перед посадкой в автобус вся наша компания сходила в туалет, чтоб по этому поводу не останавливаться в пути.
Нам надо ещё успеть на поезд. Тамара села с детьми в левый угол автобуса. Мне достался правый угол с деньгами в сумке в самом углу к надёжности хранения. Виктор сел, между нами, в сторону прохода между сидениями, как телохранитель всего семейства. Хотя на телохранителя он не похож. Худой одни кости и кожа.
Как только автобус вышел на трассу дети успокоились и вскоре уснули. Мне нечего было опасаться под охраной хозяина денег. Облокотился на сумку с деньгами в правый угол и вскоре уснул.
Надо хорошо выспаться. Добираться до Беслана больше десяти часов. Утром у меня большие дела. Автобус уложился по времени своей езды. Прибыли мы в Армавир через три часа.
Кроме нас в автобусе никого нет. Видимо водитель сжалился над нами. Привёз нас прямо к железнодорожному вокзалу. У автобуса был последний рейс. Ему всё равно ночевать до утра дома или где-то в городе.
Скорый поезд Москва-Баку приходит в Армавир в девять часов вечера. Купить билеты на поезд вполне успеваем. В конце лета поезда в нашем направлении идут пустые, места в купейном вагоне хватит всем.
Виктор берёт билеты на всё купе, чтобы нас в дороге сонными никто не обворовал. На станции Армавир скорый поезд Москва-Баку стоит десять минут. Мы не спеша проходим в восьмой купейный вагон в восьмое купе.
Ехать до Беслана восемь часов. Какие счастливые числа. Сплошное везение. Всем по этому случаю Виктор покупает мороженное. Он водитель водку не пьёт.
Как только поезд отошёл от станции, мы дружно доели мороженое и так же дружно улеглись спать на свои места. Виктор несколько раз сказал проводнику, чтобы нас разбудили в четыре часа ночи, за час до прибытия поезда в Беслан в пять часов утра. Проводник написал всё на листке бумаги и прилепил лист к двери нашего купе. Виктор успокоился и сразу лёг спать.
– Товарищи! Просыпайтесь! – заорал проводник за дверью нашего купе. – Скоро станция Беслан. Поезд стоит всего пять минут. Не забывайте вещи.
Виктор не спустился, а упал с верхней полки, чтобы быстрее собраться. Следом за собой он стащил своего сына, за которым посыпались сумки с багажной полки. Мне тоже пришлось последовать примеру Виктора и чуть не свалился прямо на голову Тамары, которая поднимала с соседней нижней полки дочку. Затем из-под нижних полок доставали сумки и чемоданы.
Едва дотащили до тамбура многочисленные сумки и чемоданы. Остановился поезд как вкопанный. Проводник открыл двери тамбура и в тот же момент наши вещи из тамбура вагона полетели на перрон. Следом за вещами на перрон посыпались мы. В это время от перрона отошёл поезд.
– Слава Богу! Успели выйти из поезда. – тяжело вздохнул Виктор. – Надо определиться куда ехать. К вам в барак или к Щепихиным в посёлок?
– У нас в бараке места нет. – сразу пришлось мне определить место для гостей. – У Щепихиных сараи больше нашего барака. Есть куда ваши вещи положить. От дома Щепихиных легче будет разбираться с вашими проблемами. Автобус идёт от вокзала в посёлок прямо к дому Щепихиных.
Пока мы перетаскивали все вещи на привокзальную площадь, к ней пришёл первый автобус до заводского посёлка. Сразу стали грузиться в автобус. В это время детям приспичило в туалет. На площади туалета нет. Родители потащили детей в туалет в зал ожидания. Меня оставили у автобуса. Первому автобусу некуда было спешить. Весь город пока спит.
– Где ваша сумка с деньгами? – в страхе, спросил Виктора перед автобусом.
Тамара и Виктор посмотрели на свои вещи, среди которых не было сумки с деньгами.
Сразу все поняли, что сумка с деньгами осталась в поезде. Тамара упала в обморок прямо в автобусе.
Виктор схватился за голову и с ужасом схватился за голову. Мои руки упали на грудь, чтобы разорвать мена в клочья. Под руками почувствовал не рубашку, а ремень от сумки.
– Ура! Деньги нашлись! – взорвался мой голос от радости. – Деньги здесь!
Выхватив сумку из-за спины, стал размахивать сумкой с такой силой, что сумка оторвалась от ремешка и улетела в кусты за тротуаром.
На сумке была застёжка молния и два ремня с замками. Поэтому сумка не расстегнулась и деньги не рассыпались. Но мне пришлось лесть в кусты за сумкой.
– Ну, ты шутник! – сказал Виктор, придя в себя. – Ты меня чуть не угробил.
– Ничуть не шутил. – с обидой, ответил. – Просто забыл, что сумка у меня.
– С тобой, племянник, нам не скучно жить. – сказала Тамара, придя в себя.
Ложниковы поехали нп автобусе в заводской посёлок к Щепихиным. До нашего барака в старом карьере от вокзала идти через рельсы чуть больше километра.
Братья близнецы всю неделю живут в школе интернате. Мама забирает их домой на выходные дни. Сегодня мама работает на заводе во вторую смену. Так что дома она одна, наверно, спит или готовит завтрак?
– Мама! Привет! Как дела? – приветствую маму за электрической плиткой.
– Доброе утро, сынок! Как съездил в Псебай? – спрашивает она, накрывая на стол. – Документы со школы взял? В Щедке в гостях у Ложниковы был?
– Эти хвостики приехали со мной. – отвечаю маме. – Они сейчас у Щепихиных. Гипсовый карьер закрыли. Работы нет. Всё продали. Будут жить тут.
– У отца был? – серьёзно, спросила мама. – Можешь ничего не говорить.
