скачать книгу бесплатно
Хорошо, что в этом городке больше нет художников-оформителей. При любой серьёзной проблеме в работе можно легко сменить место работы. Мне будут рады на любом предприятии города.
– Ура! Работаю на новом месте! – закричал, когда пришёл домой. – Можно с радости пить.
– Попробуй только! – поднеся к моему носу свой кулачок, сказала жена. – Размажу по стенке.
– Шутка! – радостно, сказал, кусая кулачок, отчего взвизгнула Людмила. – Хорошая работа. Буду работать художником-оформителем в СМНУ-8. Всё начинаю с нуля. Там есть много работы.
– Знаю это место. – сказала жена. – Эта организация находится под контролем нашей вневедомственной охраны. Там есть опасный переход по подвесному мосту через реку Кафирниган.
– Ну, ты не видела подвесные мосты на Кавказе! – удивлённо, воскликнул сам. – На тех мостах мы детьми в любое время могли погибнуть. Здесь подвесной мост просто прогулка для детей.
На следующий день раньше всех пришёл на новое место своей работы. Оказалось, что всё предприятие подключено к сигнализации вневедомственной охраны. Куда можно пройти только по специальному допуску и коду к отключению сигнализации.
Ну, прямо, как на военных заводах, где сам работал. Даже там было проще войти. Тут же пришлось ждать, пока впустят меня.
Первым пришёл парторг Абрама Юшаевича Мулукандов. Можно подумать, что здесь партком, а не предприятие. Между прочим, его родственники живут на первом этаже в нашем подъезде.
Вчера вечером мы видели друг друга, когда он проходил в гости к своим родственникам. Он вчера днём отдавал мне ключи от художественной мастерской. Мог сказать про сигнализацию.
Парторг издали оценил моё состояние насчёт трезвости. Также на расстоянии обнюхал воздух на предмет присутствия запаха алкоголя вокруг меня и только после этого пошёл отключать сигнализацию. Ни спеша последовал за ним.
Пока у меня не было задания на работу, мне надо было превратить обычный кабинет в художественную мастерскую, как будет мне удобно.
– Начнём оформлять фойе. – сказал парторг, когда в конце рабочего дня зашёл ко мне. – Тебе нужны будут сведения нашего предприятия, постановления политбюро и совета министров Таджикистана. Затем ты делаешь несколько фор-эскизов, которые пройдут конкурсный отбор.
– Вот теперь внимательно послушайте меня, после того, как вас послушал. – едва сдерживая гнев, сказал, парторгу. – Никаких фор-эскизов не будет. Здесь нет конкурсного отбора в Художественном Фонде среди художников по оформлению Дворца Культуры. Мне без вашего указания известно, как надо оформлять наглядную агитацию. Работал на гигантских военных заводах и ни разу никто ни сказал, что плохо работаю. Если мне что-то будет не понятно в работе, то сам приду к вам. Самое главное, прекратите обнюхивать меня. Вам ни сучка, и вы ни кабель. Если ещё раз, это замечу за вами в отношении меня, то об вашем поведении сообщу в райком партии. Надеюсь, что вы меня прекрасно поняли. Теперь поговорим о нашей работе.
Парторг ничего ни стал говорить. Просто вышел из мастерской и тут же уехал к себе домой на своём потрёпанном легковом автомобиле. В это же время пошёл пешком домой через висячий мост. Когда подходил к своему дому, то рядом к дому подъехал автомобиль парторга.
Отсюда сделал для себя вывод, что лучше ходить на прямую пешком, чем в круговую ездить. На следующее утро, как ни в чём не бывало, мы встретились у ворот конторы.
Обменялись приветствиями друг к другу. Через час работы пришёл в кабинет парторга, чтобы обсудить вопрос расположения планшетов наглядной агитации на стенах фойе.
Обоюдные замечания по накладной агитации помогли нам найти взаимный интерес в дальнейшей работе в управлении.
11. Военная переподготовка.
Хорошо, когда приходит лето. Особенно хорошо, когда у школьников начинаются летние каникулы. Есть куда сплавить своих детей на целое лето. В этом отношении у детей и у родителей всегда была большая проблема.
Работающим родителям очень трудно было устроить детей в ясли малышей, в детский садик подросших и в пионерский лагерь детей школьного возраста. В нашей семье с этим было проще.
Художники-оформители нужны всем. Одно только упоминание профессии отца открывало любые двери в ясли малышей, в детский садик подросших и в пионерский лагерь детей школьного возраста.
Вот и наши дети школьного возраста на все школьные летние каникулы отправлены в пионерские лагеря на все три летних месяцев.
Летом 1983 года наши сыновья н как находились в пионерских лагерях Рамитского ущелья. Пару десятков километров от дома. При телефонной связи с местом работы мамы. При желании можно связаться с местом работы отца. Конечно, лучше всего не звонить родителям.
Так было до перехода наших детей, до перехода из одного пионерского лагеря в другой.
К примеру, когда закончился отдых Артура и Эдика в пионерском лагере «Горная сказка». Людмила привезла сынов домой на выходные дни. Хорошо помыться. Покушать бабушкиных пирожков.
Сменить одежду. В понедельник ранним утром наши сыновья отправились отдыхать в пионерский лагерь «Спутник», который находится при въезде в Рамитское ущелье.
Как только закончились летние школьные каникулы, так буквально на следующий день мне прислали повестку из военкомата на сборы в пионерский лагерь «Спутник», где будет проходить военная Переподготовка.
На эти дни недели меня собирались отправить от СМНУ-8 на полевые работы в Дангаринскую долину апробировать пусковые приборы орошения полей.
Как говорится: «против военных не попрёшь». Прошлось отложить все производственные и домашние дела на потом. Ранним утром 30 августа 1983 года явился в районный военкомат на сборы, куда прошли больше сотни мужчин в возрасте от 20 до 50 лет.
Фактически на одни сборы пришли отцы и сыновья. Среди них были знакомые лица всех призывных возрастов.
– Юрий Филимонович! Нас, что в Афганистан отправят? – с беспокойством, спросил у второго секретаря райкома партии, которого военкомат назначил командиром призывного батальона.
– Тебя точно дальше пионерского лагеря «Спутник» никуда не пошлют. – смеясь, ответил командир призывного батальона. – Остальных могут так же призвать на военный полигон Ляур.
Едва только мы прибыли в пионерский лагерь «Спутник», как меня тут же поселили в небольшой домик, где мне определили место жительства и место работы художника-оформителя на время призыва.
Мне сразу вручили список лозунгов и плакатов, которые должен был подготовить в течении двух суток к размещению их по местам переподготовки на полигонах.
Двое суток фактически ни спал. Писал лозунги и плакаты, которые увозили солдаты по местам размещения. Когда все работы по наглядной агитации были сделаны, то мне разрешили на сутки съездить домой отдыхать.
В это время пионерский лагерь «Спутник» буквально был садом спелых овощей, фруктов и ягод, которых не мог оставить без своего внимания.
Багажник и заднее сидение легкового автомобиля, который представили мне к отъезду на отдых домой, были буквально загружены полностью картонными ящиками с дарами природы.
Все эти ящики вначале выгрузили возле нашего дома. Затем моя мама и Людмила разделили их поровну между нашими семьями. Пару ящиков с фруктами мы оставили детям нашего двора.
С понедельника, после отдыха дома, мне нечего было делать на месте призыва на переподготовке. Вся работа по наглядной агитации сделана.
Командир батальона призывником на военные сборы включил меня в список на стрельбище, местный тир которого находится буквально через автомобильную трассу от места нашего жительства в пионерский лагерь «Спутник».
Меня закрепили за лейтенантом, Абдуллаев Гамзат, который после учёбы в институте в армии не служил. Звание офицеров получают все с высшим образованием, даже без службы в армии.
Как признался сам Гамзат, что до этого призыва он вообще не держал в руках никакого огнестрельного оружия. У меня появилось желание разыграть лейтенанта как обычного салагу.
– Вот на этот курок надо нажимать? – наводя пистолет к Гамзату, спросил, нажимая на курок.
– Ты что совсем дурак?! – вскрикнул лейтенант и рухнул без сознания прямо у моих ног.
– Прежде чем навести пистолет на тебя, поставил его на предохранитель. – стал объяснять, Гамзату, когда он пришёл в себя после обморока. – На курок до упора не нажимал. У меня в армии был именно этот вид пистолета. Владею пистолетом, как кисточкой. Вот посмотри.
Снял пистолет с предохранителя, навёл ствол под яблочко в мишень и с двух рук всадил в мишень весь заряд пуль в десятку и в девятку. Перезарядил пистолет и сделал почти тоже самое в соседнюю мишень.
Пропустив только два выстрела в стороне от центра. Когда прекратил стрельбу лейтенант побежал к мишеням, чтобы поближе посмотреть результат стрельбы.
– Можно эти мишени возьму себе? – растерянно, спросил Гамзат. – Скажу дома, что стрелял.
– Бери хоть все, которые сам сегодня настреляю. – с удивлением, ответил ему. – Там нет фамилий.
На стрельбище, который установили возле небольшого арыка на время наших сборов, были мишени к стрельбе из пистолетов, карабинов и автоматов Калашникова.
У каждого огнестрельного оружия свой норматив стрельбы по разным мишеням. Мне удалось выполнить почти все нормы на хорошо и отлично. Кроме норм стрельбы из карабина сдал на удовлетворительно.
Когда все призывники сдали свои нормы по стрельбе. Командиры регулярных воинских частей, принимавшие у нас нормативы по стрельбе, покинули стрельбище.
Нам приказали почистить всю территорию и арык от стреляных гильз. Затем почистить оружие и сдать его на склад оружия в пионерский лагерь «Спутник». Призывники остались одни на уборке стрельбища.
– Мужики! Посмотрите сюда! – закричал призывник на уборке пустых ящиков из-под патронов. – Здесь целый ящик магазинов с патронами к автоматам Калашникова. Что нам с ними делать?
– Ни сдавать же их нам на склад? – удивлённо, сказал сержант. – Нам сказали сдать чистое оружие. Мы так и сделаем, а эти патроны расстреляем по мишеням. Для этого их сюда привезли.
– Давайте устроим соревнование на поляну. – предложил ему. – Стреляем на убывание по движущимся мишеням. Кто промазал, тот ставит деньги на бутылку водки. Патронов хватит на всех.
Все согласились с моим предложением. Разделились по званиям и по рангам. Стрельбу начинали два капитана. Когда один из них выбыл. Второй оставался стрелять с победителем следующей пары и так дальше на убытие.
Всего было десять пар. Выходило, что до финиша проходили почти двадцать пар. Мне, как рядовому, досталось стрелять с сержантом.
– Мы ничего ни сказали о победителе на финише. – сказал, когда остался с сержантом.
– Победитель поедет в ближайший магазин за ящиком водки. – предложил капитан из первой пары. – Закуска имеется в столовой в пионерском лагере. Остаток денег отдаём победителю.
Все согласились с таким предложением. Деньги в спортивной сумке поставили в машину. Сержант лёг первый на стрельбу по движущимся мишеням.
Отстрелял на отлично. У меня тоже прошла стрельба на отлично. Затем мы стреляли сидя и стоя. С колена и из-за укрытия. Перепробовали все методы стрельбы. Но никто из нас двоих не уступал другому дорогу к финишу.
– Да! Стреляете вы отлично. – услышали мы голос рядом и по лампасам определили, что это генерал, то есть влипли по полной программе. – Отправим вас на войну в Афганистан. Шутка. В последний день переподготовки поедете на полигон Ляур. Покажите класс стрельбы офицерам.
Генерал уехал по своим делам. Мы прекратили стрельбу. Меня и сержанта отправили за водкой. Все остальные остались убирать территорию стрельбище и арык от стрелянных гильз.
Мы поехали за водкой в гастроном, который находится на трассе на выезде из нашего города. Где нас не знают, чтобы не было после разговоров, что мы на сборах устроили массовую пьянку.
– Нам ящик водки. – сказал, продавцу, высыпая из сумки деньги. – На остальные колбасу.
Продавец посчитал деньги. Выставил нам ящик водки и сверху положил одну коляску краковской колбасы. Мы усмехнулись такому финалу в гастрономе.
Никто из нас ни считал деньги в сумке. На вид казалось, что хватит денег на ящик водки и на ящик колбасы. В результате вышло, что всего одна коляска колбасы.
Всё бы равно ни стал бы брать деньги на финише. Когда мы приехали в пионерский лагерь с ящиком водки, то в столовой были накрыты все столы. Закуски было столько, что хватило бы на роту солдат.
Вообще-то нас, примерно, столько было вместе с теми, кто спорил и с теми, кто был в пионерском лагере. Пьянка удалась на славу. Проезжающие рядом по трассе, очевидно думали, что это пионеры празднуют конец лета.
На следующий день нам выпадало воскресенье. Кроме призывников в пионерском лагере больше никого не было. После вчерашней пьянки все спали до обеда.
Кто проснулся, тот пошёл искать что-то на похмелье. Кого не тянуло на похмелье, тот занимался сбором урожая фруктов и овощей для своей семьи. Собирал в коробки художественные принадлежности.
– Товарищ генерал! Разрешите пригласить вас на стрельбище на полигон Ляур. – прикололся рано утром в понедельник командир призывного батальона, Юрий Филимонович Поносов.
– Вольно! Разрешаю! – также прикололся сам. – Насколько понимаю, что нам больше ни светит жить на халяву в этом месте. Но что мне делать с художественными принадлежностями?
– Это всё на ваше усмотрение. – ответил капитан Поносов. – Это уже бесхозные предметы.
– В таком случае, по моему усмотрению. – решительно, заявил. – Всё это принадлежит мне.
Юрий Филимонович больше ни стал прикалываться. Мы загрузили все мои коробки в багажник его служебного легкового автомобиля. По пути завезли коробки к нам домой.
Вскоре мчались по трассе через Душанбе в южном направлении до военного полигона Ляур. Когда переехали через мост, где были угроблены машины в новогоднюю ночь, повернули направо. С республиканской автомобильной трассы до военного полигона Ляур была отличная асфальтированная дорога. Непонятно почему тогда мы поехали оврагу и по руслу высохшей реки. Наверно, в этом был какой-то стратегический манёвр или гражданские не согласовали с военными ремонт моста или участка этой республиканской трассы? В любом случае тут был прокол.
– Подождите здесь. – сказал капитан Поносов, когда мы приехали на плац полигона Ляур. – Мне надо сходить в блиндаж к командиру сбора переподготовки. Надо узнать наше участие здесь.
Мы остались в машине. Водитель стал дремать за рулём. Видимо достали его дни переподготовки. Мне было интересно посмотреть, где расположены мои лозунги и плакаты, которые писал в первые дни моего призыва на военные сборы.
К моему удивлению, ни одного плаката или лозунга моей работы на полигоне не было. Куда их разместили мне было не понятно?
– Где ваш партнёр по стрельбе? – прервал мои размышления генерал со стрельбища в Рамитском ущелье. – Мы хотели устроить показательную стрельбу для офицеров полигона Ляур.
– К сожалению, мне нечего сказать о своём партнёре по стрельбе. – с сожалением, ответил ему. – Мы с ним даже не знакомы. Просто встретились на финишной прямой перед мишенями и всё.
– Товарищ генерал! Может быть, рядовой Александр Черевков один за двоих покажет класс стрельбы офицерам полигона? – внёс своё предложение в мою защиту, капитан Поносов.
– Думаю, что из одного стрелка показа класс стрельбы не получиться. – задумчиво, сказал генерал. – Будет не показ, а показуха. Так что мы снимем этот вопрос с повестки сегодняшнего дня.
Откровенно говоря, мне было неприятно такое начало дня в конце сбора переподготовки. Лучше бы меня отпустили домой. Так редко бываю дома, что даже не заметил, как быстро за последние три года выросли два моих сына.
Оба выросли из детского садика, до школьного возраста. С ростом наших детей выросли проблемы в воспитании нового поколения. Увлечённый своими размышлениями ни заметил, как мы прибыли на стрельбище из крупнокалиберного пулемёта.
Инструктор по стрельбе объяснил офицерам правила стрельбы из пулемёта при положении лёжа. Урок простой. Ложишься на живот. Раздвигаешь ноги для упора.
Мишенью служит бронемашина на вершине горы, примерно, на расстоянии одного километра. Подготавливаешь пулемёт на одиночный выстрел. Зажимаешь гашетку.
Проводишь выстрел. Если попал в мишень, переводишь пулемёт на короткую очередь. Зажимаешь гашетку. Проводишь выстрел. Если попал в мишень, переводишь пулемёт на длинную очередь.
Кто не попадает в мишень в одном из трёх видов стрельбы, тот выбывает. Победителя ждут награды. Офицеры в очередь выстроились на верхней площадке. Инструктор по стрельбе спустился вниз к пулемёту с первым по очереди офицером запаса.
Он провёл одиночный выстрел, промазал, вышел из очереди. Второй офицер тоже промазал в мишень. В очереди двадцать офицеров запаса. До финиша ни дошёл ни один офицер.
Награды и призы не дождались победителя. Во время службы в армии мне доводилось стрелять из пистолета, автомата и даже из 120-и калиберного миномёта.
Но из крупнокалиберного пулемёта ни разу ни стрелял. Со стороны кажется, что из пулемёта проще стрелять. Лёг на живот. Навёл прицел под яблочко на огромную мишень. Зажал руками гашетку и с одного раза превратил мишень в дуршлаг на макароны.
– Товарищ генерал! Здесь осталась целая патронная коробка с лентой. – заглядывая в ящик с патронами, сказал инструктор по стрельбе. – Мне что с ними делать? Сдать обратно на склад?
– Зачем на склад сдавать? – с удивлением, сказал генерал, глядя на меня. – Вот, пусть рядовой потешится. Может быть, в армии он этот пулемёт только на картинках видел или на стенде?
Генерал показал мне на крупнокалиберный пулемёт. Отказываться от стрельбы или говорить, что впервые вижу пулемёт, было бесполезно. Приказ генерала надо выполнять.
Мне ничего не оставалось, как только спустится вниз к пулемёту и с позиции лёжа выполнить требования инструктора по стрельбе. Едва инструктор удалился. Взял мишень под прицел и зажал гашетку. В тот же момент пулемёт словно взбесился. Он начал дёргаться в моих руках с такой силой, что сразу пожалел о своём согласии лечь рядом с этим монстром.
Инструктор и офицеры кричали мне со стороны, чтобы разжал руки на гашетке. Но сам боялся выполнить их требования, так как опасался разбить лицо гашетками. Держался до последнего. Пока заглох мой пулемёт.
